потерю в 25% — это непомерно — 75 вместо 100). Прочтите эту финансовую поэзию Александру, чтобы мне не повторять ему. Будь он человек практичный, я послал бы его в Нью-Йорк. Ma…macxcvi[196] à la Гауг.

Вы получите после 1 июля деньги от Авигдора — там будет для вас и для Ольги 3000, — сосчитайтесь с Александром.

Представьте себе, что старый плут Трюбнер, не сказав мне ни слова, выдал на мое имя вексель в 800 франков за книги, сданные им на комиссию в Женеву и непроданные. Я отказался платить, сказав ему: «Вы перещеголяли Бисмарка», — но он, как истинный Бисмарк, представил вексель — оборотной надписи Чернецкого, так что я вынужден или уморить последнего-с голоду, или платить… Артистически подстроено.

Прощайте,

Дорогая Мальвида. Прочтите то, что я написал Ольге о чтении. К чему этот ненужный груз индусских поэм, который невозможно переварить?

Читали ли вы в «Колоколе» мое описание путешествия Александра?

120. А. А. ГЕРЦЕНУ l9 (7) июня 1867 г. Женева.

Côté Alexandrecxcvii[19Z].

Обрати все внимание на финансовую новость, о которой я пишу Мальвиде. Это до такой степени важно, что все должно» подчиниться этой операции. Думаю, что я слажу с домом Ротшильда в Париже, но для этого надобно ехать туда. Мне приходило в голову выписать тебя — или дать rendez vouscxcviii[198] в Турине. На июль поздно менять итальянскую ренту — но для будущего я хотел бы дать доверенность тебе — ты получал бы из Парижа 9000 фр. в год, брал бы свои З000 и передавал бы 4 тысячи Мальвиде в счет. Дело американское важнее (оно пахнет потерею 1/4 капитала) — и мне, саго mio, очень досадно, что ты оказался так совершенно бестолков в твоих ответах об итальянских фондах. На всякий случай имей в виду, что, может, я тебя выпишу. Если операция пойдет хорошо — в Америке — я готов выделить вам V капитала, т. е. каждому номинально 2З тысяч doll. — и мы бы не толковали о деньгах, — остальное разделили бы пропорционально. Это было мое всегдашнее желание.

Я отдал Огареву за тебя 1З0 фр. Это за три месяца. О Шарлотте — ни слуху ни духу, я почти уверен, что она утопилась. Огарев успокоился — но отдача Генри в школу его разоряет — 1200 фр. помимо платья и другой школы.

№. Пиши Авигдору, чтоб он прислал тебе деньги 45OO — словом, всю V пол. ренты. Из них — твоих только 15OO fr., остальное отдай Мальвиде.

131

121. А. ЛАКРУА, М. ВЕРБУКХОВЕНУ И К°

21 (9) июня 1867 г. Женева.

21 juin 1867. Genève.

7, Quai Mont Blanc.

Messieurs,

Je profite de l’envoi du reçu pour vous faire une proposition. Il y a beaucoup de choses de mes écrits russes — qui sont traduits en partie par moi, en partie par d’autres personnes en français. Pensez-vous qu’une publication pareille serait opportune?

J’ai par exemple le quatrième volume de mes «Souvenirs et pensées d’Iscander» (les 3 volumes ont été traduits par H. Delaveau, c’est Dentu qui les a imprimés sous le mauvais titre — «La Russie et le monde révolutionnaire»). J’ai une série de nouvelles et même des articles qui n’ont pas paru en russe.

Vous m’obligerez beaucoup en me disant si vous voulez entreprendre quelque chose dans ce genre — par exemple sous le titre d’Almanach russe, Etoile Polaire etc. et quelles seraient les conditions — les honoraires.

Je me suis assez deshabitué d’écrire le français — mais je trouverai toujours des littérateurs de mes amis qui se chargeront de la correction. Ici à Genève Pierre Leroux — m’a offert son aide.

Peut-être un de mes amis viendra vous parler de ma proposition.

Dans tous les cas vous me permettrez d’attendre une réponse.

Recevez — Messieurs, mes salutations les plus distinguées.

Al. Herzen.

Messieurs Lacroix, Verboekhoven et C-ie.

Перевод 21 июня 1867. Женева.

7, Quai Mont Blanc,

Господа,

пользуясь посылкой расписки, я хочу сделать вам предложение. Есть много моих русских сочинений, которые были переведены на французский язык частично мною, частично другими лицами. Думаете ли вы, что подобное издание было бы уместно?

Так, например, я располагаю четвертым томом «Воспоминаний и мыслей Искандера» (3 тома были переведены И. Делаво и изданы Дантю под скверным названием «Россия и революционное общество»). У меня есть ряд рассказов и даже статей, которые не были напечатаны по-русски.

132

Вы меня очень обяжете, если сообщите мне, намерены ли вы предпринять что-либо в этом роде — например, под заглавием «Русский альманах», «Полярная звезда» и т. д. и каковы были бы условия — гонорар.

Я отвык писать по-французски, но легко найду среди друзей литераторов, которые возьмут на себя редактирование. Здесь, в Женеве, мне предложил свою помощь Пьер Леру.

Может быть, кто-нибудь из моих друзей зайдет к вам поговорить о моем предложении.

Во всяком случае позвольте мне ждать вашего ответа.

Соблаговолите, господа, принять выражение моего величайшего почтения.

Ал. Герцен.

Господам Лакруа, Вербукховену и К°.

122. Н. А. ТУЧКОВОЙ-ОГАРЕВОЙ

21 (9) июня 1867 г. Женева.

Пятница. 21 июня.

Я считаю твое последнее письмо болезнью — иначе я должен бы был его считать безнравственным. У меня опустились руки. На горячий призыв, на мольбу о теплом слове — ты отвечаешь старым плачем об Елене и себе. На что же я, моя любовь, мои Слова? Я думаю, что ты не читала моего письма. Ни слова больше. Жалко за себя, за тебя, что приеду не в том расположении, в каком хотел. Это невозможно.

Мы переезжаем 25 или 26.

«Колокол» выйдет 27.

В промежутке я поеду к Марье Каспаровне — потом, как дождусь второго ответа от Ротшильда, так и поеду — сначала ли в Париж, сначала ли в Ниццу — еще не знаю.

К Прогер пойду непременно, я хочу ее изучить настолько, чтоб знать, стоит ли за нее особенно держаться, и узнать, как она смотрит на вопрос.

Для французских переводов открывается сбыт. Парижские книгопродавцы поговаривают об издании статей. Что письмо к Аксакову? Я снова думаю издавать «Колокол» по- французски с 1-го января. Pierre Leroux готов поправлять.

Встретил Саффи Sposa cxcix[199]она их ждет к концу месяца. Неужели тебе не жаль ее? Если я их увижу — что мне сказать от тебя? Если они поедут на Ниццу?

133

123. Н. А. ТУЧКОВОЙ-ОГАРЕВОЙ

25 (13) июня 1867 г. Женева.

Вторник. 25.

В самую последнюю минуту яилась кухарка с отказом. Ее подбили, вероятно, родные. Стало, на нее считать нечего.

Дом вы наняли недорого. Уроки Лизе все продолжать следует.

У нас важное событие. Ко мне адресовались какие-то антрепренеры, заводящие здесь большую справочную контору — они хотят Чернецкому поручить свою типографию с тем, чтоб он переехал к ним (даром), и притом дают квартиру и жалованье. — Это такое дело, что я и Огарев — мы прыгаем. Сегодня иду к ним переговаривать. Покамест Чернецкий согласен. Но на его характер я не надеюсь.

Сегодня мы начали переезжать, завтра поеду на два дня к Марье Каспаровне и там буду ждать приказа от Ротшильда, дело американское еще не худо. Я спрашивал Рот- шильда, ехать мне в Париж теперь или после. Если я замешкаю неделю — не удивляйся.

Не хочешь ли что поручить словесно Лугинину в России?

Я, Natalie, не рассердился на твое письмо с инсинуациями — а с глубокой горестью увидел, что и этот раз мой план разбился — о твою строптивость. Будем нести крест друг друга. Конечно, лучше бы было не писать этого письма, его уровень очень lowcc[200], особенно замечание о прогулках. Ты испортила мой приезд и из Таты не умела ничего сделать ни для себя, ни для Лизы — отпусти ее с миром. Ты не допустишь свободное лицо до воспитанья, сама же не много сделаешь. Школа и школа — из этого я поставлю вопрос истинный. Должна же ты чем-нибудь серьезным жертвовать для Лизы — не бери же на себя порчу ее. Под школой я разумею — школу, куда ходить, такую, как здесь у Прогер. Вероятно, она имеет недостатки — но сама взвесь, что эти недостатки перед вечными бурасками. Больно, очень больно, — и может всего больнее, что ты никогда не поймешь, что вина твоя. Прочти мое письмо из Montreux и еще два. Что ты сделала из них?

Не пиши полемических писем — я постараюсь психически светлым приехать, ты знаешь, что полемика меня раздражает, к тому же она не сообразна с ожиданием близкого человека.

До сентября можно жить, даже до октября в Ницце, а потом

134

школа на первый план. Тата ни в каком случае не должна ехать ближе месяца.

О Лизавете я не то писал, т. е. вовсе не о ее любви — а о том, что она должна знать, — иначе очень несвободно жить будет.

Почему ты упорно не отвечаешь на вопрос о твоем положении?

Скажи Лизе, чтоб она устроила мою комнату.

Пишите просто адрес: Genève.

Лизу посылай в класс непременно. Уроки дома… от погоды, какая бы ни (была)сс1[201], не отучай.

Скажи ей, что я стремлюсь к ней — чтоб заняться не как учитель, а как будитель, vector.

Очень рад, что ты спрашиваешь об ОгарЕве. Физически ему недурно. Даже и ум его свободнее — но жизнь мне не нравится. Я утомляюсь у него… и эта бедность. Я опять купил салфетки и всякую дрянь… Невольно вспомнишь Сатина и его барскую игру. Жду лихорадочно ответ.

124. Н. П. ОГАРЕВУ

27 (15) июня 1867 г. Женева.

Четверг. 27 июня.

Гохгешетцт.

Вчера переехали: 7, Boulevard Plain Palais. Тесно, но дешево. Необходимо знать насчет ночи и обеда. Я приглашаю к Visios’y, где ел вчера. Собраться у нас в 5… 4… 3… когда хотите, только скажите подробно.

Что за день вчера?! Не было кислорода ни на волос. Я купался — хуже, пил пиво — хуже; наконец, взял № в Hôtel de la Poste и в 4 часа лег спать и проспал до 6 И.Это первый раз со мною с 1812.

Новости: а) От Ротшильда письма: он пишет: «Donnez mon enfantccii[202] — всё сделаю к общему удовольствию. Присылайте фольмахт».

ß) От Лакруа — он не прочь меня печатать по-французски — спрашивает, что я за себя

беру.

у) От Лизы и Таты письмецо посылаю. Natalie есть записочка: lowspiritedcciii[203]; я говорил, что она испугается письма.

Я хотел бы завтра ехать в Берн — и для того сговориться. В Ниццу назначаю 5-го. Когда обедать у Чернецкого? Хотите 2-го?

125. М. К. РЕЙХЕЛЬ

28 (16) июня 1867 г. Женева.

28 июня, пятница.

Вот à la fin des finscciv[204] я и отправлюсь, как султан в Париж, к вам. Свитой будут 200 пассажиров и пр.

Дела устроились так, что ехать могу в понедельник,