пишете — французскими деньгами или итальянскими? Exempli &гайасколько же Sommier дала Тате, — курс теперь еще невыгоднее.
Далее, что ты думаешь с твоей диссертацией французской — печатать теперь у нас можно, у Чернецкого работы не много. Ты рукопись можешь исправить и посылать частями.
У нас третий день погода отвратительная и е первый раз стали топить камины.
В «Revue des Deux Mondes» 15 декабря есть статья Клод Бернара о задаче физиологии. Я ее еще не читал, а только пробежал конец. Он говорит, что задача физиологии не только изучение живого организма — но изменение его. В теории развития яйца у него что-то мистическое — прочту еще.
У Доманже статью требуй, чтоб мы могли ее напечатать 1 февраля — скажи ему, что в наши лета нельзя обещать — и не сделать. Это для шпор, мне очень будет полезно умное возражение.
La lettre de Malvide envoyée à Turin — est reçueccclxiii[363].
256
250. О. А. ГЕРЦЕН
8января 1868 г. (27 декабря 1867 е.). Ницца.
8-го января. Середа.
Письмо твое, Ольга, и письмо Саши получил. Жаль Доман-же — кланяйтесь ему от меня.
Тате на днях пошлю историю Кромвеля — советую ей прочесть до конца. В этой книге большое историческое поучение.
Долг оставшийся пришлю итальянскими бумажками, у меня остались.
Здесь Вениери.
Тхоржевский пишет, что Владимирова в Москве где-то поговорила с государем и с тех пор стала величайшей консерваткой.
Encore une étoile qui… est fille à marierccclxiv[364].
Мальвиде кланяюсь до земли. Поклонитесь Мещерскому, я очень рад, что он к вам ходит. А рецепт от кашля?
Прощай.
251. Н. П. ОГАРЕВУ
Unsere Correspondenz — stocktccclxv[365] — лишь бы не от нездоровья. Вероятно, вы все замерзли. Флоренция и Марсель покрыты снегом — а мы дождем. На днях начали в первый раз топить. Зато и Веньери — пришел ко мне вчера цветущий как крин сельный
Дорого бы я дал, если б ты мог пробежать книгу, которая доставляет мне перцовое наслаждение, — сочинения Писарева. Они изданы в четырех частях. Как досадно, что я порядком узнал этого маккавея петербургского нигилизма так поздно, — вот собственное сознание и самооправдание, сделанное не дураком, не мошенником — а умным человеком. Он заставил меня иначе взглянуть на роман Тургенева и на Базарова. Может, я напишу что-нибудь об нем. Безграничная ненависть к Пушкину, снисходительное снисхождение к Белинскому — и к нам-то отношение как к выжившим из ума беспокойным старичкам. Нет ли у кого хоть «Русского слова»? — Самые замечательные вещи «Пушкин и Белинский» и «Базаров».
¿Новая мысль — не перевести ли «Энгельсона» — или «Сороку-воровку» или тому подобное для «Колокола» en français? ccclxvi[366] Прошу совета.
257
9 января — четверг.
Я ломаю голову и не могу придумать, что сделать для французского «Колокола». Мы фурвуировались — дело ясное, что никто не хочет ни французского, ни русского «Колокола». Я не могу при этих условиях работать. Доманже хотел писать против моей статьи письмо мне, это дало бы жизнь — так он лежит при смерти с изъязвлением кишок. Шифф бывает у него два раза в день ccclxvii [367].
Я намерен был даже перевести с комментариями мое письмо к Аксакову — или переделать что-нибудь о русской литературе.
Письмо твое от 3 сейчас получил. О Бибиковой ничего не знаю кроме того, что у нее была хорошенькая дочь и сын написал книгу «Опыты», за которую был судим. Она о себе гово¬рила: «Дочь адмирала, жена генерала». — Вот и всё.
О какой новой статье ты говоришь?
Слепцов боится ходить ко мне — хорош!
Addio.
252. С. ТХОРЖЕВСКОМУ
9 января 1868 г. (28 декабря 1867 г.). Ницца.
Пану. 9 января 1868.
Ботан опять с просьбой: он просит «Колокол» 66-го года от 1-го апреля и 15-го. Сверх того, пошлите «Колокол» 1 № французский и русский в Bruxelles, Mr de Cramer, Rue de Luxembourg, 7. За первый № я получил деньги, но господин этот просит ему высылать все следующие.
В Марселе и Флоренции снег, а у нас только сыро и ветры. Кашель не проходит. Нового ничего нет.
Наталья Алексеевна и Лиза кланяются.
253. А. А. ГЕРЦЕНУ
Жду от вас недельный рапорт. Прошлое письмо писано 2-го января.
11 января 1868 г. (30 декабря 1867 г.). Ницца.
11 января. Суббота.
Хочу еще раз сказать несколько серьезных замечаний, пользуясь страховым письмом, в котором посылаю оставшиеся ассигнации, — из них возьми 26 за альбом и за другой счет —
258
а остальные отдай Тате и Ольге — на вздор. За тебя Огареву 100 заплатил — за январь и февраль — и 100 пошлю за март и апрель.
Все твои хорошие вещи о Терезине меня нисколько не заставляют переменить моего мнения о самом деле. Ты должен еще раз рекапитулировать все, что я говорил. 1-ое. Я ни¬сколько не хочу стеснять твоей воли — судьба твоя, после обещанного года, в твоих руках. Мое дело предостеречь, дать совет — и во всех случаях помогать. — Стало, эту часть hors de questionccclxviii[368]. 2-ое. Воспитывать девушку себе в невесты — значит испортить воспитанье и вперед за него — заарканить благодарностью волю девушки. Ей выбора нет — она знает, что ее именно с этой целью воспитывают.
Центра дома — для Таты и Ольги ты не сделаешь. Переход слишком крут, чтоб девушка 18 лет и в таком несчастном положении могла бы в 19 — «сесть хозяйкой», как говорят в России. Ты должен отделиться. Если б Тата вышла замуж, конечно, все бы изменилось, но ты знаешь, что, конечно, я ее не стану подталкивать. Меня примеры Тургенева и Хоецкого — приводили в негодование. Но если б это сделалось само собой — другое дело. При этом только русский мог бы спасти именье (или капитал за него). Если б Лугинин умнее шел и не был бы уродом, он имел все условия. Что ты думаешь о Мещерском? Да, кажется, он очень молод. Я ей тотчас бы отделил 150 000 фр. — или ренту, 50 000 сверх того она получила бы после меня. Именье если б возвратилось, она должна бы была его разделить на три части.
Разумеется, человека надобно узнать больше, чем вы знаете Мещерского. Каждый иностранный брак отдаляет возможность завоевать костромскую землю. Рассуди же ты сам, что в нашу неразрывную семью — считая при этом Огарева — не предвидится, чтоб кто- нибудь что-нибудь внес, и отвечаю за все я. С увеличением лиц средства остаются те же, и все должны будут терпеть больше и больше. Из четырех-пяти шансов хоть бы один шел в облегченье. Например, мог бы ты иметь какой-нибудь практический талант — вовсе не мешающий науке, но который бы тебя выручил финансами, тогда, получая от меня ехempli gratia 7500, ты мог бы поднять доход до 15 000, что за глаза довольно. Положим, что Тата и Ольга так же поступят — не могу я и им обеспечить больше 7500 — в таком случае конечно лучше жить не выходя замуж… Это крепкие и горькие орехи, которые жизнь нам подает. Теперь, увлеченный страстью (а у тебя всегда твои теории и взгляды идут от субъективных причин — в 1866 не было ни слова ни о социальной нужде народа, ни о пролетариате — не было и идил-
259
лии сельской жизни), — ты теперь не видишь оборотной стороны медали. Вот тебе практическая философия. Твой брак остается поступком безрассудным — скрыть я этого не должен, потому что еще есть время. Если ты девушку эту воспитаешь и отдашь во всей
чистоте родителям — и скажешь, что я дал обещанье только для того, чтоб ее воспитать, поверь, что кроме благословенья — за это не будет ничего.
Аминь.
¿Получены ли деньги из Турина? — Если нет, сейчас пиши к Fidel, Berné и меня извести.
От Нефталя письмо — зовет в Америку. Он больной глазами, еще в Англии.
Письмо Таты от 7 получил. Penisi может переводить и «Кто виноват?» и что угодно.
Тате посылаю «Дым». — «Кромвель» потом.
254. Н. А. ГЕРЦЕН
17 (5) января 1868 г. Ницца.
17 января 1868. Пятница.
Вчера я послал тебе «Кромвеля». Советую прочесть с вниманием. Особенно последние главы. Все одно и то же, людей ничем не научишь. Что за величественные лицы всех главных участников английской революции, что за сила и энергия, а восстановленный король — шалопай и воришка, дрянь и папист — казнит их и бьет, как мух хлопушкой, — и стада народа стоят и смотрят. Человечество вырабатывает на мильон негодяев в сто лет одного порядочного человека… кто же уроды — он или стадо?
Только что я дочитал «Кромвеля», взял «Les derniers Montagnards» — par Jules Claretie. Это возмущение 3 прериаля и процесс Ромма и других мы читали у Мишле, вкратце — а это то же, да, совершенно то же — я и ее пришлю. Мишле, говорят, в Канне с Ж. Санд. Вероятно, он недоволен «Колоколом». Он напечатал «La Montagne». Надобно выписать.
Ницца — как полная чаша, такого сезона давно не было, да и погода блестящая. Все окна настежь… На променаде толпа — в блесках и шелках. Русских бездна. Суворова ходит в белой грузинской одежде, с башлыком на голове. Если б не так напоминала театр — то ничего, даже хорошо.
А на днях явится и Владимирова. Вот что значит молитвы Батанова. У нее разболелась грудь, и Устинов спрашивал, каким путем ее везти во Флоренцию и оттуда на юг. Я сказал Ниццей и советовал ехать в Пизу. Рекомендовал остановиться у Адельгайды — и ее предупредить от твоего имени.
260
Помни, что Тхоржевский на нее жалуется —за царизм, консерватизм и полонофагию. Ты ее построже прими в передел. Это, мол, ничего, что коса длинная, — напротив, русская пословица говорит: «У бабы волос длинен — а ум короток». Пусть же она покажет, что у нее оба длиннее. Будто где-то на гулянье с ней поговорил Осударь… так и «очаровал» ее. Это zu 1ака1БсЬссс1х1х[3б9]. Вот и все.
В России новый журнал «Современное обозрение» — и старый на новый лад «Отечественные записки», — я подписался.
А «Дым» прочли?— За ним остается копоть и чад.
В конце письма: Тате.
255. С. ТХОРЖЕВСКОМУ
18
(6) января 1868 г. Ницца.
Письмо ваше от 16 получил вчера вечером. Жду Владимирову. Жаль, если погода переменится, дней пять у нас чудо, совершенно лето (только ночи свежи) и солнце. Ботан был болен, я его совсем не вижу. Не давайте моего адреса раскольнику.
Жду и вашего мнения о делах Чернецкого.
Полина Левицкая — сделалась певицей, поет в концертах и поступает в оперу. Петруша — завел огромную фотографию в Петербурге. А Левицкий, говорят, разоряется, — Это последние слухи из России.
Прощайте.
256. Н. А.
