предпринято для того, «чтобы смирить гордыню» [Отец Сергий]. Герой цитированной поэмы Апухтина тоже одержим духом своеволья / И гордости, подобно сатане.
Подвиг схимника Евпла наполнил удивлением обитель. — Ср.: «Там строгостью жизни, неусыпным соблюдением всех монастырских правил он изумил всю братью» [Портрет]. «Добродетели отрока Смарагда наполняли благоуханием монастырь» [А. Франс, Святая Евфросиния, пер. Я. Лесюка, где замечателен точный синтаксический параллелизм с ДС].
Он ел только сухари, запас которых ему возобновляли раз в три месяца. — Пост, как и вериги, — непременный элемент житий: «Пропитание принимал он только от единственного друга: состояло оно из одного хлебца, коим он питался два дня….» [Памятники византийской литературы, 128]. У Гоголя: «Питался он одними кореньями» [Портрет].
Так прошло двадцать лет. Евпл считал свою жизнь мудрой, правильной и единственно верной. Жить ему стало необыкновенно легко, и мысли его были хрустальными… Однажды он с удивлением заметил… — Последовательность типа: (а) «Прошло столько-то лет»; (б) устойчивое, удовлетворенное состояние, в которое пришел герой в течение этих лет; (в) неожиданное событие, нарушающее ход жизни героя («Однажды…») — иногда с пропуском какого-нибудь из трех звеньев — характерна для жизнеописаний, притом не обязательно монашеских. Ср.: «Так прошло много лет. Щетинин дожил до той неприятной эпохи, где человек замечает, что он начинает стареть… Однажды (это было летом) на маленькой даче… был шумный холостой обед» [гр. В. А. Соллогуб, Большой свет, гл. 3]. «Уже несколько лет прошло, как дон Хуан, иначе говоря, брат Амбросьо, обитал в монастыре, и жизнь его была непрерывным рядом подвигов благочестия и уничижения… муки его совести смягчились от чувства удовлетворения, которое давала ему совершившаяся в нем перемена… Однажды после полудня… брат Амбросьо работал в саду…» [Мериме, Души чистилища]. «Смарагд уже пять лет исполнял обязанности привратника, и вот однажды некий чужестранец постучался в ворота монастыря» [А. Франс, Святая Евфросиния]. «Так прожил Касатский в первом монастыре, куда поступил, семь лет… Все то, чему надо было учиться, все то, чего надо было достигнуть, — он достиг, и больше желать было нечего… Это было уже на второй год пребывания его в новом монастыре. И случилось это вот как…» [Отец Сергий]. «Так прошло девять лет в монастыре и тринадцать в уединении. Отец Сергий имел вид старца…» [там же].
На пятый день пришел неизвестный ему старик в лаптях и сказал, что монахов выселили большевики и устроили из обители совхоз… Схимник не понял старика. — Об отшельнике, не ведающем о событиях во внешнем мире, ср. у Филдинга [Том Джонс, VIII] и А. К. Толстого — сцена со схимником [Смерть Иоанна Грозного].
Старик крестьянин продолжал носить сухари. — Простолюдины, приносящие еду отшельнику, — нередкий мотив в житийной литературе. «Так долгое время жил Антоний отшельником, только два раза в год принимая хлебы через ограду» [Памятники византийской литературы, 42]. Провизия, приносимая крестьянами анахорету, оставляется у дверей или привязывается к длинной веревке [St. Benoit // Voragine, La Legende doree, vol. I; А. Франс, Тайс, кн. 3; Лесков, Скоморох Памфалон].
Так прошло еще несколько никем не потревоженных лет. Однажды только дверь землянки растворилась… — Ср. выше: «Так прошло двадцать лет».
Старец лежал в гробу, вытянув руки, и смотрел на пришельцев лучезарным взглядом. — Ср. в «Отце Сергии»: «Он поднял на нее глаза, светившиеся тихим радостным светом». Какой-то радостью чудесной, неземною / Светился взор его [А. Апухтин, Год в монастыре].
…По углам его мрачной постели быстро перебегали вишневые клопы. — Борьба Евпла с клопами — пародия на рассказы об искушении святых отшельников полчищами бесов в форме отвратительных животных или насекомых, об их борьбе с наваждениями, феями и проч. «Однажды, когда он прятался в могиле, толпа демонов напала на него с такой силой, что приносивший ему пищу должен был вынести его полумертвого на своих плечах» [St. Antoine // Voragine, La Legende doree, vol. I]. «Пафнутий заметил в своей келье какое-то странное кишение… и понял, что это мириады крошечных шакалов» [А. Франс, Тайс, кн. 3]. Против надоедливых существ употребляется святая вода («Святая вода и Евангелие от Иоанна обращают фей в бегство» [А. Франс, Амикус и Целестин]), которой в пародийной истории Евпла соответствуют керосин и «Клопин». В рассказе Н. С. Лескова новоначального монаха мучат и лишают сна клопы, что выясняется после долгих расследований и попыток лечения [Удивительный случай всеобщего недоумения, в сб.: Заметки неизвестного; за указание благодарим А. Жолковского]. К клопам как инструменту сокрушения старых архетипов соавторы вернулись в рассказе «Победитель», где клопы кусают и мучат фамильное привидение, вынуждая его к паническому бегству [Кр 23.1932 и Ильф, Петров, Необыкновенные истории…].
Схимник просил привезти ему из города порошок «Арагац» против клопов… продукты бр. Глик… под названием «Клопин». — О средствах против клопов см. ДС 4//8.
Клопы умирали, но не сдавались. — «La garde meurt mais ne se rend pas», знаменитая фраза, приписываемая наполеоновскому генералу Камбронну в связи с битвой при Ватерлоо [справку см. в: Ашукин, Ашукина, Крылатые слова, 138]. Цитируется Л. Толстым в рассказе «Набег».
Тогда он понял, что ошибся… Жить телом на земле, а душой на небесах оказалось невозможным. — Признание своей ошибки, извлечение из нее урока — типичный момент произведений о несостоявшихся подвижниках. Ср. в «Отце Сергии»: «Так вот что значил мой сон… Я жил для людей под предлогом Бога… одно доброе дело, одна чашка воды, поданная без мысли о награде, дороже облагодетельствованных мною для людей» (т. е. напоказ), — и у А. Франса: «Я помышлял о Боге, о спасении души, о вечной жизни, словно все это имеет какую-то ценность для того, кто видел Тайс…» [Тайс, кн. 3].
Старец не оглядываясь пошел вперед. — «И он пошел… от деревни до деревни, сходясь и расходясь с странниками и странницами и прося Христа ради хлеба и ночлега» [Отец Сергий].
Сейчас он служит кучером конной базы Московского коммунального хозяйства. — Финал рассказа ДС о гусаре-схимнике — советская версия финала «Отца Сергия»: «В Сибири он поселился на заимке у богатого мужика и теперь живет там. Он работает у хозяина в огороде, и учит детей, и ходит за больными». Как обычно, у соавторов совмещаются два разноплановых элемента, в данном случае мотив из повести Толстого и факт послереволюционной жизни — мимикрическое «опрощение» бывших аристократов и офицеров, меняющих личность и скрывающихся в «глубинке». Ср. сообщение Ю. Галича о полковнике Ильенко, который был заядлым дуэлянтом, «достойно участвовал в войне, в рядах своего полка заработал георгиевский крест, а в настоящее время, по слухам, проживает в советской России как обыкновенный крестьянин» [Ю. Галич, Великосветские дуэли // Ю. Галич, Легкая кавалерия, 90].
Этот финал судьбы гусара-схимника не идет только от Л. Н. Толстого, но отражает и мечты многих русских эмигрантов, которые иногда становились реальностью, но чаще оставались лишь фантазией, wishful thinking… Знаменитый князь Феликс Юсупов в разговоре с Александром Вертинским как-то сказал (около 1925 г.): «Я часто вижу во сне Россию. И вы знаете, милый, если бы можно было совсем тихо и незаметно пробраться туда и жить где-нибудь в деревне, никому неизвестным обыкновенным жителем. Какое это было бы счастье! Какая радость!» [Вертинский, Дорогой длинною…, 191].
Ср. тот же синтаксический оборот с «теперь» в заметке М. Гельцера выше. К этому типу относится и бывший камергер, ныне «простой мужик Митрич» в ЗТ 13.
12//12
Княгиня Белорусско-Балтийская. — Контаминация дворянской фамилии Белосельская-Белозерская с названием московского вокзала: нынешний Белорусский вокзал в эпоху ДС назывался Белорусско-Балтийским. Не исключена также ассоциация с известной до революции маркой автомобилей Русско-Балтийского завода — так называемой «Русско-Балтийской каретой». Ср.: «У подъезда княгини Белорусско-Балтийской стояли вереницы карет»; подобные соположения по смежности в скрытом источнике не чужды соавторам [ср. ДС25//Зо » набежавшем Персицком «; ЗТ 13//4о «фараонской бородке» Лоханкина].
По словам В. Катаева, шутка соавторов намекает на тогдашнюю жену М. Булгакова — Л. Е. Белозерскую [Алмазный мой венец].
12//13
Теперь я уже должен жениться, как честный человек. — Клише, нередкое в литературе в контексте, сходном с данным местом ДС. Ср. у Лермонтова: «Есть случаи, в которых благородный человек обязан жениться» [Княжна Мери, 15 июня]; у Толстого: «Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой» [Война и мир, II.5.15]; у Чехова: «Любовь налагает известные обязательства… и вы, как честный человек, должны понимать это»; «я, как честный человек, возьму на себя,..» и т. д. [От нечего делать].
12//14
В центре таких субтропиков давно уже нет, но на периферии, на местах — еще встречаются. — «На местах» — неологизм 20-х гг., находимый у Ленина: «Вся власть на местах должна перейти непосредственно к местным советам» [цит. по Селищеву, Язык революционной эпохи]. Новое словечко обыгрывалось в эстрадных шутках: «Ты, видать, не местный [т. е. не здешний], а с мест» [В. Типот, В столовой (1926), в кн.: Москва с точки зрения]. В журнале «Чудак» была рубрика с каламбурным названием «Крики с мест».
Примечания к комментариям
1 [к 12//1]. «Знойная женщина, мечта поэта», — отзывается Остап о вдове Грицацуевой в конце главы. К. В. Душенко (в личном письме) заметил, что здесь возможен отголосок еще одной песни Беранже в русском переводе, с припевом: Уж пожить умела я! / Где ты, юность знойная, / Ручка моя белая, / Ножка моя стройная? (пер. В. Курочкина).
2 [к 12//8]. Согласно И. Ильинскому, балиевский номер исполнялся «с просунутыми в декорации головами и руками, на которых были надеты сапоги и которые изображали ноги» (популярный в те годы прием «тантаморесок»). Аналогичный номер на слова «Так громче музыка…» был в репертуаре петербургского «Интимного театра», руководимого Б. Неволиным [Ардов, Разговорные жанры…, 99].
3 [к 12//11]. А. К. Булатович более всего известен своей деятельностью в Афонском монастыре, где он принял постриг и имя иеросхимонаха Антония. На Афоне он был связан с сектой «имя-божцев» (упоминаемой в стихах О. Мандельштама: И поныне на Афоне…).
13. Дышите глубже: вы взволнованы!
13//1
Грузовики Старкомхоза и Мельстроя развозили детей… Несовершеннолетнее воинство помахивало бумажными флажками и веселилось до упаду. — В начале главы описана первомайская демонстрация 20-х гг. в ее характерных моментах, включая и детей на грузовиках. М. Кольцов говорит о «среднестатистическом» советском ребенке, родившемся в год революции: «Он умело завязывает красный пионерский галстук, оглушает медной трубой, он катается Первого мая на грузовиках…» [Сановник с бородой, 1928]; окончание цитаты см. в ЗТ 6//1. Аналогичные детали дает Э. Э. Киш в своем репортаже о московском Первомае 1927 (тот самый день, что и в
