— еще не составит никакой основы для какого-либо

поступка и его результата, чтобы нести за это oтвeтcтвeннocrь. Не

существует и полномочий для привлечения к ответственности, если

сам поступок не повлек за собой ни хорошего, ни дурного. Всякое

поведение -уголовное или признанное заел уженным -будет обесс­

мысленно. Естественно, кто-то, не признавая подлинного положения

вещей, может взять на себя oтвeтcтвeннocrь за свой поступок и ПО

возможности постарается осуществить возмещение. Тогда его посетит

странная иллюзия бесцельности и бессмысленности поведения.

Субъективистски настроенные противники ценностей стараются

спасти oтвeтcтвeннocrь и стремление к ответственности либо отстаи­

вают BepHocrь стремлению к ответственности, с тем чтобы ценности

свести к требованиям (повелениям), которые выдвинуты обществом

или государством, а также установить целые правовые системы разны­

ми общественными организациями, то ecrь требований и правовых

систем, которые направлены на индивидуум и отягощают его разными

. «обязательствами». В случае невыполнения или несоблюдения этих

требований эти правовые системы позволяют привлечъ данную особу

к ответственности.

На деле выдвигается множество подобных им социальных требо­

ваний, которым индивидуум — в соответствии с их действительным

смыслом — подчиняется, а чаще не может им сопротивляться, даже

когда считает эти требования необоснованными. Аля этого есть

две возможности: или эти требования признаются веществеlUlО*

обоснованными, осмысленными и целенаправленными, тогда они

подразумевают действенное, имманентно соответствующее предме­

там существование надлежащих ценностей. Отсюда невозможносгь

свести ценности к социальным решениям. или же такого рода «сведе-

* А не только распоряжением власти.

97

КНИЖЕЧКА О ЧЕЛОВЕКЕ

ИИе» ценноcrи означает, что нет никаких «о6ъеКТИВНЬDШ ценносгей,

существующих сит fundamento in re* и независимо от социалышх ре­

mеНИЙ**. В этом случае тaкoro рода обществеШIЫе и roсударствеШIЫе

предписания и требования сгановятся чисго самовольным декретом,

лишенным всякоro вещественноro обоснования. A;Jже когда угвержда­

ется, что ОИИ изданы исключительно <<ради блага» власгей, диктатора, roсподствующеro класса. как и ТО, что это <<блaro» подразумевает поль­ ЗУ или удовольствие, его не свеcrи к запрещению всех объективно существующих ценносгей, ибо тогда надо по крайней мере признать какую-то действенную ценность пользы или удовольствия. Именно поэтому невозможно сохранить единой субъективистской концепции ценноcrи. Orсюда возникает возможность признать, по крайней мере в одном случае, осмысленность и реальность ответственноcrи, когда результат, который проявляет себя в личном поcryпке какоro-либо человека, заключает в себе положительную или отрицательную цен­ ность - полезноcrи или удовольствия. Между тем ответственность, результат которой имеет моральную или какую-либо иную цен­ ность, отличную от полезных ценносгей, была бы невозможна, если б отрицанию подверглись все ценноcrи, отличные от полезноcrи. Если же в тех, как правило, прежде Bcero рассматриваемых случаях возникнет жеЛaJШе удержать смысл и ценность бьrrь ответственным, тогда следует отказаться не только от общей су6ъективисгской, но и односгоронне утилитарисгской теории ценносгеЙ. В пользу этоro roворит тот факт, что осознанно нести ответственность, как и принягь на себя вытекающее отсюда поведение, сосгавляет положительную * с основанием в вещи (;ram.). - Примечание переводчика. ** Впрочем, совершешю непоНJflНО, как такие -уребовaшrя, прeдnисaшrя и правовые снcrемы могли создавать какие-либо ценноcrи. То, что предписано или требуется, не потому является чем-то лучшим (ценноcrиым), что предписано или -уребуется, а его неисполиение не потому является «дурным», ЧТО не было исполиено как нечто требуемое. Тут нельзя сказать, что исполиение того, что требуется, является АЛЯ ин­ дивидуума «лУЧШе», поскольку посредством этого он что-то Bыг3дьlвeт,' а в результате никак неисполиения -наказуем, поскольку получает что-то плохое. Через это требуемое не craновится более (щенностным», чем то, что ему противоположно. как и эта ошибочная аргументация предполагает то, что хотела устранить, т.е. признать, что в некоторых случаях сушествуют ценноcrи и положнтельные и отрицательные. 98 Об ответственности и ее онтических основах (возможно, при неудаче и отрицательную) ценность, и превратно признавать тут ценности полезности или удовольствия. Бывает, что виновнику совершенно невыгодно действовать ответственно или же добросовестно выполнять требования, обращенные к нему посред­ ством ответственности, в то время как подлинная ценность (а именно ценность моральная) -здесь замещения, раскаяния и Т.п. -увели­ чивается, и невыгодность поведения ее не снижает. Утилитаризм и гедонизм в теории ценностей вступают, стало быть, в противоречие с осмыслением и реальностью ответственности. Утилитаризм мешает быть возможности истинной ответственно­ сти еще и по другому поводу. Нередко он ведет к релнrnвизму в теории ценностей. Острие утилитарной теории ценностей направлено не только против своеобразия моральных и эстетических ценностей. В принципе его тенденция простирается намного дальше именно благодаря подчеркиванию, что полезные ценности, как говорится, только «относительНЬD). Что для одного человека представляет выгоду, а значит, и некую ценность, не обязательно должно быть полезно и ценностно для другого. Утверждение в исторической плоскости (ins Нistorische gewendet*) [ро uhistorycznieniu] звучит так: всё, что полез­ но в какую-то историческую эпоху, может в другую историческую эпоху не иметь пользы. А в утилитаристски естественном обобщении звучит так: у всех ценностей только <<исторический вес» (historische Geltung**), но поскольку исторический мир постоянно меняется, все ценности имеют вес, оrpаниченный какой-либо исторической эпо­ хой, и в другую эпоху его непременно утратят. Подобный релятивизм в теории ценностей можно объяснить по-разному. Между прочим, он часто получает такой вид, который вновь входит в противоречие с постулатом ответственности. Это аргументируется следующим образом: если нечто ощущается то как добро (прекрасное, полезное и т.п.), то как зло (уродливое, вредное и т.п.), что не значит ровным счетом ничего, как только то, что это <<Нечто» в самом себе не является ни добром, ни злом, ни прекрасным, * Дословно: в иcrорическом повороте (нем.). - Примечание переводчика. ** Дословно: историческая значимость (нем). - Примечание перевоДчика. 99 КНИЖЕЧКА О ЧЕЛОВЕКЕ ни уродливым и тл. И вообще лишено всякой ценности. А если один раз оно признается как «прекрасное», а в дрyroй раз -как «уродливое», это будет значить, что оно только кажется, что является таковым. В свою очередь, все ценности оказываются лишь «субъективною> вIiди­

мостью, а не тем, что действиrельно и действенно присуше и может

быть свойственно какому-либо предмету. Таким образом, релятивизм

в теории ценностей преображается в скептический субъективизм,

признание которого исключает любую истинную ответственность

за что-либо.

Но не всякий релятивизм ценности именно такого рода. Следует,

стало быть, искать другое объяснение релятивистской концепции

ценностей, при котором была бы возможна истинная ответственность,

несмотря на признание, что некоторые ценности действиrельно

«относиrельны» в каком-то ином, чем обрисованный тут, смысле.

Необходимо также рассмотреть, следует ли моральные ценности,

которые прежде всего принимаются в расчет в отношении к ситуации

ответственности, свободно относить к ценностям «релятивным»*.

С этой целью мы избираем два понимания <<релятивности» ценности, которые yчиrываются, когда речь идет о сушествовщии и осмысле­ нии ответственности. «РелятивныЮ> в первом смысле -что присуше

предмету только в какой-то системе, состоящей, по крайней мере, из

нескольких предметов. Это находиr свое достаточное и, возможно,

даже необходимое основоположение только в этой системе или же

во всех принадлежащих ей предметах, а не в отдельно и произвольно

взятом члене этой системы. Мы, например, правильно говорим, что

сено пиrательно для коня, и потому полезно, но не для собаки. Точ­

но так же мясо пиraтельно для собаки, но не для коня. При этом как

сено, так и мясо <вообще <себе, а только относиrельно конкретных предметов, которые могут их (сено или мясо) использовать в качестве «корма». Тем не менее эта <выдумка или иллюзия животных, которые едят сено, а совершенно реальная и действиrельная (reelle) квали- * я склонен это мнение оспорить. СМ. уже упоминаемую статью в сборнике "Przezycie, dzielo,wartosc". Кrak6w, 1966. 1 00 Об ответственности и ее онтических основах фикация данного средства питания, без которого данное животное вообще не сможет жиrь (если его не заменить иным эквивалентным ему средством). Следовательно, для этого животного это означает высшую реальную ценность, тогда как для другого животного это же средство питания вообще не является никаким кормом и именно поэтому не имеет для него никакой полезной ценности. для коня, если отнять у него сено, овес и другие питательные средства, это плохо. Тот, кто такое сделает, будет за это в ответе так же, как если бы без всякой цели убил это животное (коня). Существование в этом смысле «релятивной» ценности создает тогда достаточные условия для того, чтобы можно было найти виноватого за снижение этой ценности, а значит, быть ответственным за то, чтобы трактовать как заслугу создание подобного средства пропитания для определенных животных. При этом, естественно, предполагается, что сама жизнь данных животных как-то ценностна. Последнее «быть ценносnшм» может быть в том самом смысле -<<релятивным», но не обязательно должно им быть. Ничего это не изменит в истинном существовании так понимаемых относительных ценностей. Какая-то ценность чего-то является <<релятивной» в схожем смыс­ ле, когда существует только для определенной, конечной области предметов, а не вообще для всех предметов. Этот случай происходит со всеми этими ценностями, которые как ценности имеют свое до­ статочное обоснование, а вследствие этого - и свое существование только в какой-либо системе и не являются <<реляционными»*, как в предыдущем случае. Только, например, человеку можно нанести мышл моральную обиду, когда ему запрещается или он лишается свободы ения и выражения собственных убеждений, но нельзя таким же образом обидеть собаку или коня, поскольку подобная свобода для них вообще Heдocтynнa как ценность. эта нанесенная человеку обида не становится ни <<реляционной» в вышеназванном смысле, ни как-то иллюзорной или несуществующеЙ. Человеку этим наносится моральное зло, и именно потому он за это ответственен и даже может * Слово "relacjonalny" АЛЯ определения таких ценностей, какими являются ценности полезности, ввел Николай Гартман в своей «Эrnке». 101 КНИЖЕЧКА О ЧЕЛОВЕКЕ бhIТЬ привлечен к ответственности, поскольку через это он получает основное и первичное право на ценноС1Ъ, которая ему принадлежит непременно как человеку, абстрагируясь от того, что сама несвобода означает для него отрицательН)'JO ценноС1Ъ. Не следует отвечать на это таким образом, что свобода мысли и слова или свобода совести не всегда считаются ценноС1ЪЮ и что признание этой ценности является (<историческим созданием» опреде­ ленной человеческой культуры (европейского духа того или иного социального класса или либерализма XIX века и т.д.). Конечно, нельзя отказать этому историческому изменению в трактовке свободы как ценности. Хотя, по сути, указывая на эти изменения, хотят сказать, что эта ценноС1Ъ в себе вообще не существует. Неоправданным об­ разом идентифицируется ценноС1Ъ, которая признается или по­ знается или же просто кажется ценноС1ЪЮ, с существованием и с достаточным обоснованием ценности в каком-либо предмете или в системе предметов. Конечно, можно впаС1Ъ в заблуждение, приписывая кому-либо какую-то ценноС1Ъ или в ней ему отказывая. Аналогичная ошибка возможна при физическом познавании опреде­ ленных свойств материальных вещей. Однако в обоих случаях из этого факта еще не вытекает, что данная ценноС1Ъ или это свойство не могут существовать в других случаях. Именно там, где имеют дело с чем-то онтически автономным, главным образом реальным, всегда остается возможноС1Ъ ошибки в познавании, и что прийти к позна­ нию можно будет ЛИIIIЬ после долгих усилий, что какому-то предмету действительно присуща определенная ценноС1Ъ либо свойство. То что в некоторые эпохи не считались с личной свободой мышления и верой в то, что это - основная ценноС1Ъ человека, или же могут снова настать времена, когда под запретом будет свобода как большая ценноС1Ъ (Wertvollsein der Freiheit) [wielka wartosc], никоим образом не доказывает, что она - выдумка или грезы конкретных людей, как и то, что если эту ценноС1Ъ у человека отнять, это не станет морально отрицательной ценноС1ЪЮ, а ЛИIIIЬ доказывает, что человеческое по­ знание в этой области неточно и что, по крайней мере, нужны даль­ нейшие исследования сущности свободы и человеческой природы. И это тем необходимее, как учит история, чем больше растет угроза 1 02 Об ответственности и ее онтических основах опасносги, 'ПО взгляд на свободу как на