в истории теории искусства, resp. европейской эстетики начиная
с ПЛатона ставился по адресу некоторых ценностей вопрос об их
«автономности» или <<Неавтономности». ПЛатон утверждаА, например, что существует высшая «идею>, которая, согласно ему, была одновре­

менно и высшим <<благом» (ценностью), это Была идея <значение. Но JI,ИСПОЛЬЗУЮ их в соотнесеннн с оnpeделеШIhIМИ вариантами именно потому, что в теорнн ценноq-eй, как и в теории искусства, обычно используют эти же слова ДЛJI обозначеНИJi отмеченной разницы MeJIЦY ценностJIМИ. Их, впрочем, обычно npимеНJIЮТ без надлежашеro объJlснеНИJi, что подразумеваетCJI. , 1 97 Чего мы не знаем о ценностях (kalokagathia), причем одно без дрyroго появиться не могло. Но и гораздо позднее, уже в значительно измененных условиях культуры и в других философских воззрениях, не имеющих ничего общего с платонизмом, не раз выдвигалось ДОВОЛЬНО схожее утверждение. Это делали чаще всего критики искусства, в особенности литературные критики, которые вели спор о том, может ли высгупать в произве­ денни искусства «прекрасное», если в нем одновременно нет какой­ либо ценности дрyroго рода? При этом тот дрyroй род ценностей, от которых зависимо «прекрасное» произведения искусства, изменялся по обстоятельствам. Чаще всего требовалось, чтобы произведение искусства содержало в себе какие-то моральные ценности, чтобы оно показывало в представляемом мире людей, обладающих такими ценностями, или представляло споры о реализации таких ценностей, при этом произведение считалось <<Прекрасным», если в нем в споре побеждала какая-либо высокая моральная ценность. Были противники этого и такие, кто считал, что произведение, например, литературы является <<Прекрасным» только в том случае, если показывает в пред­ ставляемом мире именно отрицательные моральные ценности, зло, преступление, жестокость. Считалось, что произведение является «ре­ алистичесКИМ», и этот так называемый «реализм» более всего оцени­ вался с художественной точки зрения, утверждалось, что только такое сочинение является «подлшlным> •. По-вИАИМОМУ, эта «подлинность»

была непременным условием «красоты» сочинения. В других случаях

утверждалось, что произведение только тогда является <щенноСТНЫМ», и то в понимании определенной эстетической ценности, когда в пред­ ставляемом мире показываются определенные общественные или политические идеалы, например патриотизм их героев и Т.п. Упрек в так называемом «формализме», который неоднократно высказывался в последние несколько десятилетий, упрек, скрывающий, впрочем, в себе очень разные мотивы, основывался именно на отказе признать «автономность» за ценностями строго эстетическими. Тогда как ло­ зунг так называемого <<искусства для искусства», вновь по-разному и во множестве понимавшийся, вытекавший из разных мотивов, имел в своей основе не осознанное до конца представление, что эстети- 1 98 Чего мы не знаем о ценностях ческие цеlПlОСТИ являются generaliter «автономными» в данном тут понимании и что непризнание их автономности в художествеlПlОЙ практике приводит чаще Bcero к тому, что совершеlПlО другие цеlПlО­ СТИ, не имеюш;ие ничеro общеro с искусством и красотой, считаются единствеlПlО важными в произведении искусства, и что только в том случае они выполняют СВОЮ функцию, если (<Присущи» этим другим цеIПlОСТЯМ. ОсобеlПlО так называемая «истина», историческая правда, правда жизни и Т.д. считалась противниками (<искусства АЛЯ искусства» не только непремеlПlОЙ, но и ПОДЛИIПIОЙ эстетической цеlПlОСТЬЮ произведения искусства, так что тут дело доходило не только до ОТ­ каза в (<автономности» эстетическим цеIПlОСТЯМ, но и даже, по мнению знатоков лозунга (<искусство АЛЯ исКУсСТВа» , до ложной подмены цеlПlОСТИ OAНoro рода цеlПlОСТЯМИ APyroro рода. И TorAa борьба шла уже не за автономность эстетических цеlПlостей, а только за то, чем, собствеlПlО, является (<ИCТИlПlая» эстетическая цеlПlОСТЬ, Основу этих споров, так часто возникавших в истории и отличав­ шихся обычно тем, что ни одна из сторон не в состоянии убедить дрyryю, составляет недостаточное осознание АЛЯ себя специфическо­ ro характера разных родов материи эстетических цеlПlостей, с одной стороны, и моральных (или каких-либо иных) - с дрyroЙ. Отсутствие возможностей довести своеобразие качеств цеlПlостей до интуитивно ясного схватывания и связанной с этим понятийной установки явля­ ется истоком тoro, что в происходивших спорах используются слова, лишенные точноro и зафиксированноro значения, вследствие чего неизвестно, о чем, собствеlПlО, спор. Но и само уяснение, при непре­ меlПlОЙ интуиции, специфики качеств цеlПlостей, еще недостаточно, необходимо достичь несамостоятельности определеlПlblX материй цеlПlостей, осознать АЛЯ себя необходимое соединение их APyr с дрyroм В пределах OAНoro целоro, а значит, выработать определеlПlЫЙ взгляд на априорные связи между этими качествами. Только систе­ матические исследования разных качеств цеlПlостей, проводимые на богатом материале, MOryт помочь в прояснении проблемы. Но и еще одно может быть источником TOro, что в происходивших спорах так трудно найти согласие. В ежедневной практике общения 1 99 Чего мы не знаем о ценностях с ценностями того или иного рода, в происходившей борьбе за их реализацию или устранение не раз доходило до определенного иска­ жения самого опыта ценностей. У нас не только - и не раз -бывали ошибочные воззрения на те или иные ценности, мы не только поль­ зуемся неясными и многозначными понятиями, но и, что еще хуже, ошибочно ощущаем ценности; наши эмоциональнъrе реакции на них не всегда точны' мы реагируем, например, эстетической эмоцией там, где появляются ценности моральнъrе, или наоборот, реагируем лич­ ными обидами, общаясь с отрицательными моральными ценностями, на выступающие в произведении искусства эстетические ценности, собственный характер которых оказывается нераспознанным. Когда такое происходит, невероятно трудно найти понимание с представи­ телем другой точки зрения, ибо нет общей опытной основы. Тогда требуются усилия как-то пересмотреть собственный опыт, устранить вытекающее из неправильного подхода заблуждение, чего, естествен­ но, не всегда удается досгичь. От проблемы автономности или неавтономности ценностей следует отличать не раз с ней смешиваемую проблему зависимости resp. независимости ценностей от других ценностей, появляющихся в том же самом предмете, а иногда и выступающих в том же самом поле опыта или во временном соседстве. Здесь речь идет о том, что в некоторых случаях материя ценности А подлежит специфическим модификациям вследствие совместного учаCmя в предмете П с какой­ то другой ценностью Ц. Нечто подобное происходит с известным фактом контраста - в данный момент или в последующий - кра­ сок цвета. Модификация материи тут может быть АВусторонней, или же материи обеих выступающих совмеспю ценностей легко модифицируются, не уничтожая взаимно друг друга. Но может быть и так, что материя одной ценности выступит с большей живостью и выразительностью, если одновременно появится какая-либо иная, контрастирующая с ней ценность. Так, например, в определенных произведениях архитектуры симметричность распределения про­ странства составляет определенную эстетическую ценность, но по­ явление какой-либо несимметричной детали еще сильнее подчеркнет 200 Чего мы не знаем о ценностях господcrвующую в произведении симметрию. Может даже быть так, что не материя ценносги, а ее ценностность или «высота» этой цен­ носги будет модифицирована появлением другой ценносги, с· этой гармонирующей или дисгармонирующей. Можно также видеть эту проблему и таким образом, что не «высота» этой ценносги подлежит некоторой модификации, а эта ценностность тратит свои силы, на­ вязываясь наблюдателю, и потому, как это мы иногда выражаемся, (<Не обращается» к воспринимающему лицу со всей своей силой. На- . мягкий пример, после какой-либо особо трагической сцены появляющийся лиризм новой ситуации не поднимается до той же экспрессии, не проявляется в своей особой ценносги, когда сила, навязывающая трагизм, вместе с его отзвуком заглушает прелесть тихого счастья и т.п. Может быть, конечно, и прямо противоположное, и это потребо­ вало бы специального исследования, чтобы показать, каким образом то и другое возможно - ecтecrвeннo, при изменении деталей, часто мелких и трудно замечаемых, однако имеюш;их большое значение при происходяш;их модификациях зависимых друг от друга ценностей. Модификации, которым подлежат ценносги благодаря совмест­ ному проявлению, MOryт не только быть взаимозависимы, но и на­ ходиться в заметной функциональной зависимосги друг от друга. Здесь открываются разные возможносги предполагаемых перемен в обласги структуры самой ценности. Возможности, которые следовало бы прежде всего изучить, чтобы понять их разнообразие и границы. В этом случае речь идет о зависимости в пределах одной ценности между разными моментами ее структуры. Кто, например, считает, что основным фактором в построении ценности является ее материя, тот, наверное, будет ожидать, что некоторое модифицирование этой материи должно повлечь за собой соответcrвующую модификацию ценностности ценностей, ее «ВЫСОТЫ», характера необходимости ее сущеcrвования и т.п. Однако эти ожидания будуг преждевременными и слишком схематичными и общими. Ибо бывает и так, что в разно­ го рода ценностях эти проблемы по-разному себя проявляют и что сущеcrвует большая независимость разных моментов строения цен­ носги, и тогда не всякая модификация материи ценности повлечет 20 1 Чего мы не знаем о ценностях за собой определенное, хоть и небольшое, изменение в «высоте» этой ценноcrи. Tyr MOгyr появиться любые сюрпризы и только как бы пробное экспериментирование с · разным составом ценностей, выcryпающих в одном произведении, - экспериментирование, ко­ торое действительно предпринимают художники в своей творческой практике, -может нас продвинуть вперед в выявлении этих важных во всех областях ценностей проблемах зависимоcrи и независимоcrи ценностей APyr от друга. В настоящее время все эти проблемы стоят перед нами единственно как некие, сейчас лишь подroтовительно вырисовывающиеся задачи, для решения которых нашего настоящего знания недостаточно. Автономность и независимость ценноcrи может нас в некоторых случаях увеcrи далеко, так что какая-либо ценность благодаря своей материи не только сможет существовать как единственная ценность данноro предмета, но и более тоro, не допустит либо никакой иной ценноcrи к реализации в этом самом предмете или комплексе пред­ метов, либо же, по крайней мере, некоторых из них. Между ними тогда возникнет абсолютно исключающее отношение ценноcrи А с ценностью Цили же со всеми дрyrими ценностями. Это, если посмо­ треть с иной точки зрения, будет случай особой нетерпимости данной автономной ценноcrи перед дрyrими ценностями. эта нетерпимость могла бы быть «умеренною>, если бы ценность А действительно до­

пускала появление в предмете П другой ценноcrи Ц, но появление

А и Ц в одном и том же предмете повлечет за собой явление дис­

сонанса — так называемой в музыке «фальши», а значит, появление

какой-то отрицательной ценноcrи. эта проблема нетерпимоcrи в ее

разнородных видах и последствиях должна лишь составить предмет

особых исследований.

ad 6. В заключение осталось затронyrь еще одну проблему — от­

ношения или связей между ценностью и предметом, которому она

присуща, в частноcrи проблему «обоснования» в этом предмете. Это

может быть самая важная, но и самая трудная из проблем, какие вы­

двигают нам ценноcrи. Подробное ее рассмотрение требует отдель­

ной работы, поэтому здесь я ограничусь несколькими замечаниями, а

202

Чего мы не знаем о ценностях

рассуждения, содержащиеся в дрyrиx моих работах, смогут сосгавить

определенное дополнение к тому, что тут скажу.

Сама проблематика, называемая еще проблемаmкой объекmвно­

стн, видится в частноcrяx, без сомнения, по-разному для разных основ­

ных родов цешiосгей, и невозможно, чтобы было одно разрешение

всего вообще для всех ценносгей, но относительно каждой ценностн

отдельных основных родов. В подобных, однако, общих рассуждениях

речь может идm только о возможных способах, с какими ценностн

отдельных родов могут бьrrь обоснованы в предметах, которым они

кажутся присущими. Тогда как исследования, действительно ли в

определенном индивидуальном случае какая-то ценность так или

иначе обоснована в предмете, за ценность которого принимается,

не могут ограничиться выводами тех общих исследований, а должны

обращаться к фaкmческим свойствам данного предмета и принимать

во внимание все обсгоятельства, в каких в данном конкретном случае

появляется ценность.

Выше я упоминал, что всякая ценность быmйно независима от

предмета, ценность которого предСГаБЛЯет, и быmйно вторична в

отношении его свойств. Это очевидно, если ценность суш;ествует

действенно. Но ее появление в основе предмета может бьrrь лишено

fundamentum in re*, и только внешне будет казаться, что она этому

предмету действительно присуш;а. Ценность в своей общей структуре

несамосгоятельна, Т.е. требует определенной основы для своего быmя.

Она суш;ествует, если найдется предмет, который эту несамостоятель­

ность ценностн способен удовлетворить, обеспечивая основу, каковой

являются