полученный мир из про
изведений человеческого духа. И пока мы начнем его пересоздавать и
дополнять новыми произведениями, он уже окружит нас и начнет на
нас влиять, моделируя наше тело, наши мысли, чувства и желания. Он
ведет к тому, что мы становимся наследниками минувших поколений
и не оказываемся -каждый по отдельности — одиночками в мире,
ибо у нас ecrь общий мир из творений духа и наших им управляемых
телесных функций**, а посредством этого и мы сами — человек с
человеком — в той или иной степени срастаемся в единый организм
JlВляется ни чем-то материальным, ни чем-то психическим, но чем-то совершенио
иной прироAы, ХОТЯ И ПОJlВляющимся в пределах материально-психического мира
(если можно так сказать). Когда мы это осознаем и одновременно с тем отдаем себе
отчет в том, что мы вообще склонны приnиcьmать действительное существов?е
только материальным предметам или психофизическим индивидуумам, нам тотчас
же следует осознать, что существование названных мной npoизведений человеческой
деятельности в целом не столь очевидно, как нам это представляется в повседнев
ности, и что необходимо найти аргументы, которые позволили бы их существование
подтвердить или же дефинитивно от него отказаться. Однако у Э’IИX аргументов есть
одна опасность: нельзя приnисьrвать Э1liМ предметам свойства, которые им чужды
и которые никогда не приnисьrвались им в дофилософских рассуждениях, как и в
опыте, обретаемом намн в общении с ними. Именно так постоянно поступает пси
холоmстская трактовка произведений культуры человека.
* В высшей степени диаметрально (лат.) — Примечание перевоДчика.
** мы не самим духом движемся по миру, и не имей мы наших мудрых и пpoBopньrx
рук, наших быстрых и восприимчивых глаз и нежных ушей, многое из наших дел
вообще бы не возникло.
39
КНИЖЕЧКА О ЧЕЛОВЕКЕ
человечесгва. Вот когда в свою очередь мы становимся творцами или
сотворцами новых произведений искуссгва, нового права, новых обще
crвeнныx и нpaвcrвeнныx идеалов, дел, машин и приборов: всё ЭТО
встречной волной воздейсгвует на нас. Благодаря этому мы живем в
другом мире и сами мы другие. Не только наши дела являются нашим
потомкам, но в определенной мере и мы становимся как бы потомками
наших дел и, однажды создав и общаясь с ними, уже не сумеем жить
так и быть такими, какими были бы, не будь их у нас. мы меняемся
телесно и духовно — под влиянием созданного нами мира из наших
же дел. Имея железные дороги и аэропланы, мы разучились ходить
так, как это делали наши прадедушки и прабабушки. Наши глаза при
способились к электрическим лампам и микроскопам. Уход времени
мы ОщyIЦаем иначе, как и всякое движение, и темп жизни. Если нам
знакомы сочинения Бетховена и Шопена, мы не станем слyrиать шар
манку; если нас очаровали своей красотой «Пап Тадеуш» [Мицкевича]
и «Король Дух» [Словацкого] или стихи Верлена либо Рильке, нам
покажутся скучными многие из когда-то ценимых произведений, ибо
у нас изменились художесгвенная восприимчивость и требования к
поэтической красоте. Если наши сочинения -высокого свойсгва, пре
красные, духовно богатые, благородные и мудрые, то и мы сами через
них становимся лучше, а если они отмечены следами зла, ypoдcrвa и
немощи, болезни или безумия, то и мы становимся под их влиянием
хуже, беднее, слабее, чуть ли не больными. И если наших собсгвенных
дел (к какой бы области человеческой дейсгвительности они ни при
надлежали) мы по какой-либо причине не сумели достойным образом
понять и воздать им должное нашими переживаниями, если нам не
достичь их тонкости и напряжения, той или иной тщательности, мы
тотчас же ОщyIЦаем, как неуклонно падаем ниже собсгвенного уровня
наших возможностей, глубинной сущности: мы перестаем быть теми
людьми, которые их создали и были их достойны. мы чувсгвуем себя
униженными, изврашенными, в определенной мере это возврашает
нас к той границе, на которой вроде бы уже стерлись различия между
нами и животными.
А теперь зададимся вопросом: не посредсгвом ли именно того,
что мы создали некую новую и столь разнообразную дейсгвитель-
40
Человек и его действительность
ность окружающеro нас — даже больше — мира, единственно не
обходимым основанием KOTOPOro является область так называемой
ПРИРОДЫ, не посредством ли именно этого мы еще остаемся людьми,
существами,
щими
радикально отличающимися от животных? Отличаю
ся, впрочем, не тем, что получили в течение нашего развития,
а тем, что утратили, живя в мире, не похожем на их.
мы являемся людьми за счет того, что живем в определенном
смысле «сверх состояния» и Bcero того, в чем есть нужда для нашей
физиологической жизни и ее блaroполучия, мы создаем некие <<ВеIЦИ»,
комфорт определяет нашу физиологическую жизнь, но он необходим
нам также и для того, чтобы мы могли как испытывать удовольствия,
так и переносить неприятности этой жизни, с тем чтобы с удовлетво
рением относиться к нашему внутреннему достоинству, без которого
мы вообще не сможем жить. мы являемся людьми потому, что пере
растаем биологические условия, в которых оказываемся, и на этой
основе выстраиваем новый, непохожий на прежний мир.
Сделаем еще один - решающий - шаг: то, что мы называем
ценностями, -добро, красота, истинность, справедливость и Т.д. -
В данном физико-биологическом основании нашеro человеческого
мира не найти, оно выступает лишь в той, именно нами создаваемой
и человеку присущей надстройке действительности, по крайней мере
как добро в нравственном смысле, - через нее проявляясь, либо
требуя ее создания для cBoero воплощения*. Человек создает эту
действительность всем своим старанием, упорным трудом и жертвуя
собственной жизнью, самым ярким проявлением своей гениально
сти. Но если бы он делал это только для того, чтобы угодить своей
природе, дать выход своей энергии и создать себе условия для при
ятноro AYXOBHOro существования, то тогда он не исполнил бы своей
самой главной функции, не дорос бы в своей глубинной сердцевине
до cBoero призвания, а это составляет ero сущность, ero идею. Лишь
* это еще не значит, что сами эти ценности были созданы человеком. Каковы их
иcroки и можно ли вообще говорить об их созданни - совершенно иной аспект
проблем, который уже не 011ЮСИТCJI к проблеме сущности человека. для человека
сущностным ЯВЛJIeтCJI только ТО, что он вообще способен ДОCТИ'IЬ той сферы бытия,
которая распоряжаетCJI ценностями.
41
КНИЖЕЧКА О ЧЕЛОВЕКЕ
посредством того, что создается действительноcrь, которая себя про
являет или воплощает в себе ценности добра, кpaco1ы' истинности
и права, а это представляет в его жизни, по крайней мере в том, ЧТО в
его жизни ecrь единственно важного, -ел ужение в целях реализации
ценностей в действительности, создаваемой через себя самою, только
посредством этого человек достигает своего подлинно человеческого,
своего - о его человеческом свидетельствующем -призвания: стать
человеком, посредничая между тем, что ecrь только «природа», и тем,
что он лишь приблизительно, как бы в отблеске может почувствовать
в выявленных и воплощенных им ценностях.
Человек находится на c1ыкe двух миров: из одного он вырастает
и перерастает его огромным усилием духа, а ко второму приближа
ется самыми ценными своими творениями, ни в одном не будучи на
самом деле «у себю>. Стараясь удержаться на краю, постоянно связан
ный путами в силу беспомощности физико-биологического мира и
ограниченных -самой природой -возможностей и одновременно
чувствуя его недостатки и безответственноcrь в отношении своей
человеческой сути, он извлекает из себя мощь творческой жизни и
окружает себя новой деЙствительноcrью. эта действительноcrь лишь
намечает ему перспективы совершенно новых масшгабов бытия, но
в том новом предчувствуемом мире тоже ecrь силы, чуждые ему, как
мир, из которого он происходит, и значительно перерастающие всё
то, чего он достиг. В этом -его особая роль в мире, а вместе с тем и
окончательный исток его трагичной и одинокой борьбы, бесчислен
ное множество проигрaнньrx и почти всегда неразрешенных побед.
Мы все живем во времени и знаем об этом. Однако существует
два принципиально различающихся между собой типа испытания
времени и нас самих во времени. В одном из них кажется, что ТО,
что «вправду» существует, — ЭТО мы сами, тогда как время -лишь
ЧТО-ТО вроде производного и всего лишь явленного; во втором типе,
напротив, время и происходящие в нем перемены составляют еди
ную действительность, мы же как бы подвергаемся в этих переменах
совершенному исчезновению. В л учтем случае удерживаемся в бьrrnи
как чистое явление, как своего рода фантом, созданный переменами,
происхоДЯIЦИМИ в настоящем.
Самое крайнее противопоставление этих испытаний и внешне
такое же их право на истинность приводит к тому, ЧТО они представля
ют, в итоге, не раз осмысляемое основание АЛЯ противопоставленных
друг другу метафизических позиций. Так, например, именно в них
уходит своими истоками европейская философия, с одной сторо
НЫ, -это взгляд Гераклита, а с другой -метафизика элеев**. Одним
из проявлений этого противоположения в новой философии стал
спор между реализмом и трансцендентальным идеализмом. Более
точный исторический анализ мог бы по казать, каким образом два
столь разных испытания времени сыграли свою роль в формировании
отдельных воззрений на время на протяжении истории европейской
* Статья отдельными своими частями nyбликовалась следующим образом: 1 и П чаcrn
лerли в основу моего доклада на IX Международной философской конференции в
Париже в 1937 году и вмесге с Ш частью вышли в свет в XLI томе журнала <
** Элейская философская школа (6-5 вв. до н.э.), утверждавшая бьrrие как нечто
единственно неизмеlШое, недвижимое и вечное, тогда как дух не существует. Круп
нейшим ее представителем был Парменид (из Элеи, в Южной Италии). — При
мечание перевод чнка.
43
КНИЖЕЧКА О ЧЕЛОВЕКЕ
философии. Наиболее ощутимо, пожалуй, это различие двух опытов
времени нашло отражение в проблематике cyIЦНОcrи личноcrи, в
понимании человека вообще, и это делает ero сущеcrво центральной
проблемой философии. Займемся этим ближе.
1
в постоянном беrе и неустанном обновлении времени я BcerAa
чувcrвую себя одним и тем же человеком и живу с первозданным
ощущением, что и в будущем сохраmo себя. Тождеcrвенность озна
чает <<ДЛЯ меня» две разные проблемы: 1. В течение всей моей жизни я -ОДIПI и тот же индивидуум. 2. В течение этой же жизни я остаюсь тем же самым человеком во всей своей качествеlПlО неизменяе мой определенной природе. Обе эти проблемы неразрывно APyr с ApyroM связаны. В целом, которым являюсь я, можно выделить в непо средственном опыте: а) изменяемые и постоянно заново осознаваемые переживания; б) изменяемые состояния и психические процессы, как и свойства -психические* и физические; в) некую неизменную квалификацию, определяющую мое целое как человека, которое совершенно неповторимо и специфично. Эту-то квалификацию я и называю своей природой, Т.е. у дрyrиx людей есть природа, напри мер у Адама Мицкевича или Kaкoro-To, скажем, Франтишека Капусты. При всех изменениях и всё появляющихся новых переживаниях, со стояниях и процессах эта моя «ПрИрОД:l» представляется неизменной в течение всей моей жизни, благодаря ей я постоянно чувcrвую себя самим собой. А можно и по-дрyrому: то что я постоянно чувcrвую себя самим собой, означает не что иное, как то, что я чувcrвую себя * Согласно принятой у нас терминологии, мы используем в ПОРЯАКе замены выра жения «осознанное переживанне» и «психическое СОСТОЯНИе». Как видно из cnособа, о каком я говорю, я
