(фран.).
** Дословно: которое меня обязьmает (фран.). Целиком известная французская фраза
диктую
«la noblesse qui m’oblige» переводится (<дворянcrво обязьmаeD) - в смысле статуса,
щего свои правила повеАения. -ПереВОА и объяснение ,4. Гусейновой.
*** Актуально, Аейcrвительно (англ.). -Примечание переВОАчика.
49
КНИЖЕЧКА О ЧЕЛОВЕКЕ
либо с меньшей или большей верояпюстью правдоподобия стано
вится действительностью, становится фактором, влияющим на мою
жизнь, на мое актуальное состояние, на мои планы и решения и даже
на меня самого.
Я преодолеваю, стало бьrrъ, время тем, что живу естественным
образом и первоначально так, что не чувствую себя скованным
границами настоящего, потому что постоянно их переступаю. Я -
тот, кто является трансцендентным по отношению к улетающим
сознательным переживаниям - постоянно трансцендирую то, что
существует в каждоразовом настоящем, как если бы каким-то об
разом существовало бы не только то, что теперешнее, но и то, что
прошло, и то, что придет. Именно в этом, между прочим, проявляет
себя феноменальный характер времени: оно является таким способом
проявления действительности, который помогает моему хождению
как бы по всесторонней действительности.
11
Существует, однако, другой тип испытания времени, в котором вре
мя кажется чем-то радикально отличным от предыдущего. Он приво
дит И К совершенно разному пониманию меня самого. К этому опыту
можно прийти двумя путями: 1) через осознание уничтожающей для
моего существования роли времени; 2) с помощью убеждения, что
я как личность сам себя только конституирую в разнородных пере
живаемьrx перспективах времени.
Первый из таких путей ведет к схватыванию хрупкости всего дей
ствительного бытия, т.е. посредством осознания для себя факта, что
всё, что действительно, коль скоро оно только есть, может тем самым
в любую минуту перестать существовать. Поскольку существова
ние того, что действительно, не вытекает из его сyuщости и не
является необходимым. Существование того, что действительно, а
значит, меня самого, всегда представляется лишь как бы неким даром
благодати, ибо то, что реально, всегда обусловлено своим существо
ванием и содержанием чего-то другого, независимо от того, чем было
50
Человек н время
ТО, что его обусловливает. Тем самым его всегда можно уничтожить
устранением обусловливающего предмета или положения вещей.
Не всякая эпоха схватывает в непосредственном опыте обуслов
ленность и случайность всего, что действительно. И не каждый из
нас и не в течение своей жизни отдает себе в этом отчет. Только
тогда, когда мы являемся свидетелями того, как в прах разбиваются
силыI' которые нам представлялись неколебимыми; как человеческие
произведения, которые на протяжении целых поколений являли
собой гений человеческого духа, со временем, однако, неуклонно
устаревают и заново их не оживить; как ценности, которые светили
ряду поколений, однажды оказываются иллюзией, когда, наконец, в
самих себе мы открываем возможность несуществования, - только
тогда мы увидим, ЧТО это продолжающееся бытие, которым, как это
нам представлял ось, являемся мы сами, мимолетно и летуче и в своей
глубиннейщей сердцевине нуждается в какой-то поддержке, опоре.
Тут-то мы и откроем, что всё, что действительно (а среди этого и мы
сами), как бы случайно становится лищь исполнением определенной
и вс
ё новой временной фазы и что только в ограниченный период
времени у нас есть место для существования. Вот, наконец, когда мы
узнаем, что не мы властители времени, а время властвует над нами:
в конце концов, не имеет никакого значения, что мы делаем, как
стремимся себя сформировать, - время течет, а мы в нем стареем и
меняемся, без остатка отданные его течению. Ибо в ту минуту, когда
нам непосредственно открывается возможность несуществования
того, что действительно, как и факт уничтожения множества реальных
предметов, нам являет себя сухцность времени, которое вс
ё, что вре
менно, сводит в бытии до теперещности, а вместе с тем не позволяет
длиться тому, что теперешнее, и всё новым теперешним выталкивает
из бытия в прошлое и в небытие.
Независимо, следовательно, от того, насколько сильно мы транс
цендируем наше каждоразовое теперешнее и считаем бытие длящимся
и независимым от времени, мы всегда находимся как бы на острие
ножа между ДВУМЯ безднами небытия: того, чего уже нет, и того, что
еще не существует. В то же время и само теперешнее радикально
меняет свое обличие. Вместо того чтобы быть фазой, однозначно
51
КНИЖЕЧКА О ЧЕЛОВЕКЕ
определенной по своему свойству через свое наполнение, оно пре
образуется в лишенное всякого качества точечное «(fеперь», которое
само по себе содержать ничего не может, ибо не имеет никакого
размера.
Чем же всё-таки мы сами являемся в этом всё новом «(fеперь», о
котором некогда Бергсон сказал, что оно даже не «есть», поскольку
постоянно становится, а став, перестает сушествовать? И можем ли
мы в этом неустанном течении всё нового теперешнего быть тем,
что, ПРОДОЛЖaJIСЬ, сушествует, что по отношению к изменяющимся
переживаниям БЫАО бы трансцендентным и что как постоянное и
определенное в своей природе «я» составит конечное основание для
этих переживаний?
При настоящем рассмотрении исследуемого опыта времени это
невозможно (или так кажется), раз не может сушествовать ни одно
реальное бытие, которое БЫАО бы независимо от времени и могло
бы преодолеть небытие прошлого и будушего. Если бы у этого ис
пытания времени были бы на то все правомочия, то, как представ
ляется, нам всем следовало бы тогда отождествиться либо со всё
новой каждый раз фазой осознанных переживаний, которые в таких
условиях привыкли называть (<ЧИстыми», либо же с так называемым
(<ЧИСТЫМ я», сушествование которого и полнота наделения [uposaZenie]
исчерпывается владением переживаниями (см., например: Е. Husserl.
Меen ifi einer reinen Pblinomenologie)*. Это чистое (crpансцендентальное Ю>
надлежало бы в таких условиях понимать как всё заново возникающее
«Я» настоящего.
Согласимся, что в рассуждениях о трансцендентальной теории
познания, может быть, необходимо прибегнуть к этому трансценден
тальному и неопределенному «ю> как к бытию окончательному и не
позволяющему впасть в сомнение. И однако в той же мере верно, что
я не могу отождествить себя как человека с этим чистым «Я», как нельзя
меня к нему «свеСТИ» (с чем, впрочем, мирятся трансценденталисты).
Но в таком случае, если обрисованное до этого испытание времени
* Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменолоrnи и феноменологической философии.
Кв. 1: Общее введение в чиcryю феноменологию в переводе А.В. Михайлова. М.,
1 999. С. 51. — Примечание перевод чика.
52
было полноcrью и окончательно правомочно, надо согласиться, что
я как человек вообще не существую, хотя, может, правда и то, что
существует (<Чистое я» (субъект). Однако я не так-то легко готов признать, что меня как человека вообще нет. Перед лицом вечно текущего времени, которое сводит бытие до актуального теперешнего, я потому и ссылаюсь на неизмен ную квалификaцmo себя самого, на свою природу, которая составляет основу моего тождества в непрестанных изменениях. Это, безусловно, так, но ЧТО это такое - неизменяемое «Я»? В первоначальном не посредственном ощущении мне казалось, что я знаю, что оно такое. Но в данный момент этого недостаточно. Ибо сейчас я стою перед двумя разными несогласуемыми между собой испытаниями времени, и второе из них вызывает сомнение также и способом понимания нашего «Я», которое кажется естественным на основе первого из от личающихся опытов времени. А потому я должен ясно и отчетливо знать, что такое это мое «Я» , и должен также на основе выраженного испытания себя самого уметь со всей точноcrью определить, что оно такое. Каким, однако, образом я испытываю самого себя, какова окончательная, неколебимая основа схватывания моего единствен ного, идентичного «я»? И когда я над этим задумываюсь, я АЛЯ себя уясняю, что ЭТО «я» В своей квалификации, как и его непосредственное познание, само вплетено во время. Чем сейчас я есть, то и ecrь, - как я полагаю в непосредственном ощущении, не задаваясь вопросом об обоснова нии - однозначно определяемое всем тем, чем я был до этого, и что до этого на меня воздействовало. Но знать о том, что я такое, я буду только тогда, когда присутствующее [obecne] (crеперь» будет от носиться к ПРОПIAому, а значит, когда я уже больше не буду тем, чем ecrь теперь. Если же теперь я чувствую себя как «Я», наделенное в своем личном существовании конкретными свойствами, то это про исходит только потому, что я получил определенное знание о себе таковом, каким был в давнем или недавнем ПРОПIAом, и что понимаю себя в теперешнем в аспекте этого проПIAОГО наделения качествами моего «я» . Понимаю же я себя самого, каким был в прошлом или в воспоминании обо всём том, в чем находит проявление мое «я» 53 КНИЖЕЧКА О ЧЕЛОВЕКЕ в его разноro рода свойcrвах, но таюке и в первозданном живом запоминании (<<сохранение в памяТИ») непосредcrвенноro, еще не умершеro прошлоro. Оба различных знания о прошлом указывают мне на неro, однако - как я старался уже это показатъ* - «в сокра щенной» временной перспективе. То, что прошло, обретает в нем облик, который еro необходимым и правильным образом искажает: не во всех деталях показывает мне то, что когда-то было теперешним, в непосредcrвенном знании о прошлом в том виде, в каком когда-то оно было теперешним, но в изменениях и видах, какие зависели от ТШIа знания о прошлом и какие только в его области получают свое значение [walor]. Речь при этом идет не только о своеro рода «смеще нии», подобном сокращеlШЮ или увеличеlШЮ времеШIЫX фаз и про исходящих в них процессах, и не только о дрyroм виде динамичных характеров дейcrвия чеro-то либо, наконец, о большей или меньшей дистанции, в которой остается «во мне» то, что мне вспоминается, а тем самым - о большей или меньшей его выразительноcrи, но пре жде всеro речь идет -ryт о том, ЧТО то, что было когда-то теперешним, показывает себя как ушедшее в иных свойствах, а иногда и в иной сущности, нежели та, которая ему дейcrвительно была свойcrвенна и присуща в минувшем теперешнем. И это не вследcrвие случайных опmбок или просто вспомннвшихся ИААЮЗИЙ, которые, впрочем, тоже возможны, а в результате необходИМЫХ перемен временной перспективы. То, что в прежнем теперешнем было любовью, может в знании о прошлом с необходимостью обнаружить замаскированную собcrвенную любовь, если за время между ее сущеcrвованием и мину той воспоминания о ней сл учились некие факты, свидетельcrвующие об этом; то, что было в ушедшем теперешнем поражением и беrcrвом от грозящей опасноcrи, не раз обретало в воспоминаемом тепереш нем вид внутренней победы. То, что в тогдашней нашей жизни было невероятно важным и овладевало нами, оказывается в сопоставлении с позднейшей нашей жизнью - она тоже обнаруживается в знании * См.: Ingarden R О poznawaniu dziela literackiego. Lw6w, Ossolineurn, 1937. Rodz. 11 Живую память не следуа отождесгвлять с так называемой «раенцией», О которой roворнт Гуссерль, или же с так называемой "souvenir du present" , которую рассма трнваа Бергсон. 54 Человек " время о нашем прошлом - событием без всякого значеlШЯ и Т.д. Во всех этих аспектах мое «Я» обретает иные свойства и характерные черты по сравнению с теми, какими были они отмечены в ушедшем тепе решнем. Вот эти иные - новые - черты и почитаются мной как настоящая действительность. Короче: я, которым я был когда-то и верю, что еще им есть, об ретаю вид, зависимый от содержaJШЯ моего каждоразового <<Теперь» и соответственно к нему приспособленного. В этом относительном аспекте временной перспективы я понимаю самого себя как еще существующего «в ту минyry» и соответствующим образом квали фицированного человека. Даже когда я этому своему ушедшему «я» противопоставляю себя, порицая, например, себя и свое прошлое, то и это противопоставление -не без влияния ТОГО, что содержится в ощущении меня теперешнего, я чувствую себя, например, гораздо лучше и благороднее
