убежденным в том, что каждое употребление языка правильно и
каждая ошибка указана.
Если мастер не заинтересован, например, когда случайный или
невежественный посетитель выкрикивает варварские слова, он не обеспокоит ни
себя, ни кого-либо еще ответом. Критика всегда обидна для человека, если
только критикующий не является учителем. Когда мастер обучает, скажем,
основным, правилам и лексике языка, он находится еще на уровне
относительной грубости и будет пропускать многие ошибки незамеченными и
хвалить за успехи. Когда ученики прошли стадию, на которой они нуждались в
похвале, когда они достаточно серьезны, чтобы знать, как нежелательно
иметь, например, плохое произношение, они займут позицию, которая заставит
их сотрудничать с мастером, чтобы помочь им убедиться в том, что они
усвоили тонкие моменты. Постороннему такая интенсивность усилий вполне
может казаться ненормальной, но когда мастер и ученики работают вместе —
понимание между ними, и ни один внешний наблюдатель не может судить об
их отношениях.
Отношения особого рода никогда не могут быть измерены представлениями
другого рода. И даже правила школ сапожников никогда не могут быть такими
же, что и правила школ фермеров.
Бахауддин Накшбанди
ВЫДЕРЖКИ из Свидетельства Бахауддина, Мастера Узора (Накшбанди):
Нас постоянно заклинают изучать и хорошо знать жизнь, дела и
высказывания Мудрых, поскольку существует связь понимания между этими
факторами и возможностями, заключенными внутри нас.
Но если мы, как и буквалисты, погрузимся в изучение этого материала,
побуждаемые алчностью или удивлением перед чудесами, мы и в самом деле
изменимся, однако это будет превращение животного в меньшее животное,
вместо превращения животного в человека.
Испытание, помещенное на пути человека, должно отделить истинного
Искателя от имитаторов именно этим способом. Если человек обратился к
такому изучению не из своего простейшего и наиболее искреннего «я», он
будет в опасности. Поэтому, если бы только человек знал это, лучше избегать
всей метафизической запутанности, чем позволять себе подвергаться действию
высшей силы, которая приумножит его недостатки, если у него нет знания, как
исцелиться от них или как приблизиться к учению, чтобы не вовлечь свои
Именно поэтому мы говорим, что существует множество различных сфер и
уровней постижения истины.
Мудрые всегда сосредотачивали усилия на том, чтобы их ученики
понимали, что первая ступень к знанию заключается в ознакомлении с внешним,
фактическим проявлением этого знания, препятствуя тем самым, его
проникновению в неправильные области их. умов, в этом случае оно могло бы
ожидать развития до наступления благоприятных возможностей.
Это подобно тому, как человек берет гранат и хранит его до тех пор,
пока его желудок не будет в состоянии переварить гранат правильно. Если
человек съест гранат, когда с его желудком что-то не в порядке, это ухудшит
его состояние.
Одно из проявлений болезни человека — желание съесть гранат
немедленно. Сделай он так, и его ждут серьезные неприятности.
Теперь вы имеете объяснение того, почему Мудрые постоянно снабжают
материалами для накапливания их в сердце, как накапливается зерно для
выпечки хлеба. Поскольку Это переживание, а не зерно, человек в своей
грубости обычно не ощущает себя способным понять эту великую истину и
тайну. Поэтому, человек, к которому мы обращаемся, это специально
сгармонизированный тип человека — «Щедрый Скупой» -который может копить,
когда на это есть указание, и который представит накопленное тогда и таким
образом, чтобы это имело оптимальный эффект.
В течение многих месяцев меня приводили в недоумение указания моего
уважаемого наставника относительно того, что говорить, думать и делать,
которые, как мне казалось, не удовлетворяли мое страстное желание духовной
жизни. Он много раз мне повторял, что то желание, которое я чувствовал,
вообще не было стремлением к духовности, и что материал, который он мне
давал, являлся питанием, в котором я нуждался. И только тогда, когда я был
в состоянии успокоить свои маниакальные желания, я мог вообще слышать его.
В другое время я говорил себе: «Все это я уже слышал прежде, и все это
весьма сомнительно», — или еще, — «Это не духовный человек», -или даже, —
«Я хочу переживать, а не слушать или читать».
Удивительным было то, что мой учитель постоянно напоминал, что таково
было состояние моего ума, и, хотя внешне я доверял ему и служил во всем, я
был не в состоянии доверять ему ни в должной мере, ни в жизненно важных
вопросах. Позднее, оглядываясь назад, я осознал, что в то время желал
поступиться гораздо более обширной частью своей независимости, чем было
необходимо, но не был готов уступить в том незначительном, что единственно
и было путем к моему пониманию.
Я упоминаю это потому, что благодаря пересказу опыта других, люди,
находящиеся на той же стадии Пути, смогут распознать свое собственное
состояние и извлечь из этого пользу.
Я вспоминаю, что меня всегда притягивало и приковывало драматическое,
и я становился внимательным всякий раз, когда говорилось и делалось
что-нибудь возбуждающее, но что именно существенные факторы в моей связи с
учителем я упускал, иногда почти полностью. Из-за этого я растратил впустую
восемь лет моей жизни, несмотря на то, что постоянно был занят работой
Далее, необходимо помнить, что все бывает двух видов. О существовании
этого мы обычно не подозреваем, но это является фундаментальным. Существует
общение с мудрым и учение у него правильным образом, что ведет к развитию
человека. Еще существует имитация, которая разрушительна. Что полностью
запутывает нас в этом вопросе — так это то, что чувство, которое
сопровождает ложное ученичество и обычное общение, а также их внешнее
проявление в учтивости и кажущемся смирении, настолько способно заставить
воображать, что мы религиозные или посвященные люди, что можно сказать, что
это вызвано тем, что называется вхождением дьявольской, обманной силы,
убеждающей большинство выдающихся людей, имеющих непоколебимую духовную
репутацию, и их последователей, даже через поколения, в том, что они имеют
дело с духовностью. Это позволяет им передавать такую убежденность даже
тем, кто не из их числа, так, что их репутация укрепляется благодаря тем
людям, которые в заблуждении говорят: «Я не следую по его пути, но не
отрицаю, что он духовный хороший человек…»
Единственная возможность исправить это заключается в использовании
специальной благоприятной ситуации, рассчитываемой Мастером, ибо только он
может сказать, когда, где и каким образом могут быть выполнены упражнения и
другие виды деятельности, даже такие, которые кажутся не имеющими ни
малейшего отношения к духовности. Здесь наблюдается путаница, поскольку
иногда считают, что нельзя читать книги или заниматься чем-то без прямого
руководства Мастера. Но нелепость этой общей и поверхностной ошибки видна,
когда мы понимаем, что Мастер может придавать особый характер курсам
обучения, чтения или деятельности для группы людей или для индивидуума, и
что он может счесть необходимым время от времени устанавливать для них,
казалось бы, общепринятый, схоластический курс. Однако, важно здесь не то,
как вещи представляются ученикам, а то, что их предписал им Мастер, и то,
что он вмешается, как только возникнет необходимость в изменении. Все
проявления противодействия этому курсу или любое другое разногласие с
Мастером являются проявлением незрелости ученика и не могут быть приняты во
внимание Мастером или кем-то из его посредников (представителей), поскольку
ученик либо может послушно следовать этому курсу, либо не может. Если он не
может, то в тот же момент он перестает быть учеником и, следовательно, не
имеет права даже на объяснение. Только истинный ученик имеет право на
объяснение; те же, кто привлекает к себе внимание расспросами о самом
курсе, вообще не в состоянии быть учениками.
Неспособность видеть это является общей среди схоластических
эмоционалистов, заимствовавших суфийскую технику, поскольку они не
осознают, что курс обучения уже построен на основе всевозможных
случайностей, включающих все и каждое чувство учеников. Целью этого
является действие учения через способности ученика. Если он мешает
прогрессу собрания или работе представителя, он не ученик, и это должно
рассматриваться всей общиной как урок.
Я хорошо осознаю, что эти принципы далеки от общепринятых во внешнем
мире, балансирующем на том, что люди думают друг о друге, включая проблему,
постоянно волнующую мнимых учителей — вопрос, что думают о них другие.
Однако, центральным пунктом является то, действует ли Учение, а не то;
чувствуют ли люди своими обычными чувствами, что они удовлетворены.
В последнем случае, вы можете быть уверены, ничто, имеющее реальную
ценность, не происходит вовсе.»
Это конец первой части Свидетельства Бахауддина Накшбанди, Мастера
Узора.
Советы Бахауддина
«Вы стремитесь быть наполненным. Однако нечто, заполненное, сначала
необходимо опустошить. Чтобы наполниться правильно, опустошите себя,
придерживаясь этих советов, которые вы можете сделать своими правилами:
Никогда не поддавайтесь порыву учить, каким бы сильным он ни был.
Указание учить не ощущается как порыв.
Никогда не полагайтесь на то, что вы считаете внутренним опытом,
только когда вы выйдете за его пределы, вы достигнете знания. Оно здесь,
чтобы вводить вас в заблуждение.
Никогда не путешествуйте в поисках знания, если вы не посланы. Желание
путешествовать для учения — испытание, а не указание.
ЧЕТВЕРТЫЙ
Никогда не принимайте на веру, что человек или общество есть нечто
высшее, ибо это чувство — убеждение, не факт. Вы должны продвигаться за
рамки убеждения, к факту.
Никогда не позволяйте себе пребывать в унынии от того, что, как вам
кажется, является критикой со стороны учителя, не позволяйте себе также
оставаться в состоянии воодушевления от его похвалы. Эти чувства — барьеры
на вашем пути, а не проводники.
Никогда не подражайте и не следуйте смиренному человеку, который в то
же время скуп в материальных вещах, поскольку такой человек удовлетворяется
материальными вещами. Если вы скупы, практикуйте щедрость в качестве
исправительного упражнения, а не как добродетель.
Будьте готовы осознать, что все убеждения, обусловленные окружающей
вас средой, были чем-то незначительным, даже если они были когда-то очень
полезны для вас. Они могут стать бесполезными и оказаться на самом деле
ловушками.
Будьте готовы обнаружить, что некоторые убеждения правильны, однако их
значение и толкование могут изменяться в соответствии с вашей стадией
путешествия, заставляя их казаться противоречивыми тем, кто не на Пути.
Помните, что восприятие к просветление поначалу не будут носить такой
характер, чтобы вы могли сказать о них «Это восприятие» или «Это
Никогда не позволяйте себе каждую вещь оценивать способом, относящимся
к тому же самому времени. Одно должно предшествовать другому.
ОДИННАДЦАТЫЙ
Если вы слишком много думаете о человеке, вы будете в несоразмерной
степени думать о деятельности. Если вы слишком много думаете о себе, вы
будете думать ошибочно о человеке. Если вы слишком много думаете о книгах,
вы не будете думать правильно о других вещах. Используйте одно в качестве
исправительного средства для остального.
ДВЕНАДЦАТЫЙ
Не полагайтесь на свое собственное мнение, когда думаете, что вам
требуются книги и не нужны упражнения. Меньше полагайтесь на свое
убеждение, когда думаете, что нуждаетесь в упражнениях, а не в книгах.
ТРИНАДЦАТЫЙ
Когда вы считаете себя учеником, помните — вы поднялись на эту ступень
для того, чтобы открыть свое истинное положение по отношению к учителю. Эта
не та стадия, на которой вы можете измерять, подобно тому, как вы измеряете
насколько далеко стоите от здания.
ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ
То время, когда вы чувствуете потерю интереса к следованию по Пути, на
который вступили, может быть наиболее благоприятным для вас. Если вы
воображаете, что не должны продолжать, то это не потому, что вы не убеждены
или сомневаетесь — вы не выдерживаете испытания. У вас всегда будут
сомнения, но обнаруживать вы их будете только тогда, когда ваша слабость
укажет вам на них.
ПЯТНАДЦАТЫЙ
Изгнать сомнение вы не в силах. Сомнение уходит тогда, когда уходят
сомнение и убеждение, по мере вашего изучения их. Если вы оставляете путь,
