алчность, которая разрушает
человека, даже если он алчет добра.»
«В таком случае, что мне делать? — спросил сын.»
«Желать Истины ради нее самой, и ничего для себя.»
«Но как мне узнать, желаю ли я нечто ради него, а не ради себя?»
«Осознай через повседневную практику, что то, чем ты себя воображаешь,
состряпано из мнений, навязанных тебе другими людьми, и не является тобою
вообще. Ищи Учителя Века, пока не найдешь. И если ты не сможешь распознать
Вождя Эпохи, это произойдет потому, что внутренне ты его отвергаешь, а не
потому, что он не явлен как таковой.»
Это свидетельство великого суфия Сулеймана Наджами, сына Искандера из
Балха. Передавая его своему собственному сыну, он сказал:
«Не могу сказать, что за долгую жизнь я научился большему, чем этой
мудрости, завещанной мне отцом. Именно поэтому я предлагаю ее тебе».
Али, сын отца искателя
АЛИ сказал:
«Никто не может достичь Истины, пока не будет в состоянии думать, что
сам Путь может быть ошибочным.
Это потому, что те, кто могут лишь верить, что он должен быть
правильным, не верующие, а люди, не способные думать иначе, чем обычно.
Такие люди не являются людьми вообще. Подобно животным, они должны
следовать определенным убеждениям, и в это время не могут учиться. Так как
они не могут быть названы «людьми», они не могут достичь Истины.»
Рабийя эль-Адавийя
ОДНАЖДЫ Хасан натолкнулся на Рабийю, когда та сидела в кругу
созерцателей, и сказал:
«Я обладаю способностью ходить по воде. Давайте, пойдем вон к тому
водоему и, сидя на его поверхности, поговорим на духовные темы».
Рабийя сказала:
«Если вы хотите отделиться от этой достойнейшей компании, то почему бы
нам не взлететь и не побеседовать, сидя в воздухе?»
Хасан сказал:
«Я не могу этого сделать, ибо не обладаю силой, о которой вы
упомянули.»
Рабийя сказала:
«Вашей силой — не тонуть в воде — обладает рыба. Мою способность —
летать по воздуху — имеет муха. Эти способности не являются частью реальной
истины и могут стать основанием для самомнения и соперничества, а не
духовности.»
Аббад из Омдурмана
АББАДА из Омдурмана спросили:
«Что лучше, быть молодым или старым?»
Он сказал:
«Быть старым — это меньше времени впереди и больше ошибок позади. Я
предоставляю вам самим решить, лучше ли это, чем обратное.»
Аджами
ХАСАН спросил Аджами:
«Как вы достигли ваших нынешних высот духовности?’
Аджами сказал:
«Очищением сердца в созерцании божественного, а не маранием бумаги
писаниями.»
МАЛИК, сын Динара, описывает недостойное поведение человека и его
Малик был весьма обеспокоен распущенным поведением развратного юноши,
жившего неподалеку. Долгое время он ничего не предпринимал, в надежде, что
вмешается кто-то еще, и в конце концов люди стали выражать недовольство
этим молодым человеком.
Тогда Малик отправился к нему и сделал ему выговор, требуя, чтобы тот
исправился. Однако, юноша известил Малика, что является любимцем султана и
что никто не может запретить ему делать все, что нравится.
Малик сказал, что пойдет к султану; но юноша уверил его, что правитель
никогда не изменит своего мнения о нем.
«В таком случае, — сказал Малик, — я пожалуюсь на тебя выше, Творцу.»
Юноша сказал, что Господь слишком снисходителен, чтобы укорять его.
Малик был в растерянности и предоставил юношу самому себе; но теперь
мнение о нем стало настолько плохим, что люди открыто возмущались им. Малик
отправился сделать ему замечание еще раз.
Однако, когда он шел к дому юноши, голос свыше воззвал к нему:
«Не прикасайтесь к моему другу!»
Малик был изумлен, и он вошел к юноше в замешательстве.
Едва увидев его, распутник спросил, зачем он опять пришел.
Малик сказал: «Я не могу упрекать тебя, но должен рассказать тебе о
том, что произошло». И сообщил ему о случае с голосом.
Грешник сказал: «Если он — мой Друг, я отдам ему все, чем владею».
Отказавшись от своего богатства, он стал странником. Еще раз Малик Динар
повстречал его в Мекке.
Юноша сказал:
«Я пришел увидеть моего Друга,» — и умер.
Возвысившийся и опустившийся
ЧЕЛОВЕК на верблюде, проезжая мимо мудреца Зардалу,; воскликнул при
виде столь простого человека, которого последователи считали великим
учителем:
«Если Учение предназначено для возвышения человека, почему же так
много опустившихся?»
Зардалу ответил, не поднимая головы:
«Не будь Учения, человек — я согласен — не опустился бы. Он исчез
бы.»
Был некогда человек, тихо живший где-то неподалеку от горы. Он был
благонравен и чист, но обычные люди не видели в нем ничего особенно
замечательного. Однако он обладал притягательностью, и было что-то в его
доброте и понимании, что заставляло многих людей посещать его и просить
совета.
Всякому, кто приходил к нему, он давал совет. К примеру, одному он
предложил открыть лавку, другому — научиться строить плоты, третьему
рекомендовал научиться выращивать растения и разбивать сады.
Однажды несколько человек, решивших попытаться найти Истину,
остановились на привал и вели беседу.
Первый сказал: «Я был в состоянии переправить всю группу невредимой
через предательский поток, который мы только что пересекли, благодаря
одному человеку, когда-то посоветовавшему мне учиться строительству
плотов».
Второй сказал: «Когда в этом путешествии мы были захвачены в плен
разбойниками, я добился нашего освобождения, показав их главарю, как
возделывать сад. Я смог это сделать благодаря инструкциям, данным мне одним
человеком, посоветовавшим учиться выращиванию цветов и садов».
Третий сказал: «Мы избежали нападения диких зверей во время
путешествия благодаря указаниям, данным мне одним человеком. Именно он,
когда я спросил его, что я должен делать в жизни, сказал: «Учись укрощать
диких зверей.»»
И то же самое произошло со всеми другими людьми в караване. Когда они
сравнили свои слова, каждый обнаружил, что ему была сказана одна простая
вещь, как добиться прогресса в жизни, хотя лишь немногие из них поняли,
насколько важным это могло стать для их выживания.
Руководитель, бывший с ними в путешествии, сказал:
«Запомните только, что если бы вы не последовали совету этого
человека, никого из вас не было бы здесь; ибо многие люди, приходившие к
нему за советом, смеялись над ним или забывали его уроки, потому что они не
понимали, что в его советах мог быть скрытый смысл.»
Когда путники достигли конца своего путешествия, они увидели, что их
руководитель был именно тем человеком, жившим у подножья горы, который дал
им совет. Они еле пришли в себя от изумления, когда он привел их в
присутствие Истины — и затем они увидели, что Истина была ничем иным, как
тем самым человеком.
Тогда путешественников охватило недоумение, и один из них спросил:
«Если вы являетесь Истиной, как мы все теперь видим, почему вы не сказали
нам это в самом начале, чтобы мы обошлись без этого путешествия и всех этих
неудобств?»
Но не успели прозвучать эти слова, как они поняли — потому что уже
увидели Истину, — что они никогда не смогли бы воспринять Истину, пока не
прошли бы три стадии: стадию совета и его принятия, стадию путешествия и
приложения своего знания, и стадию осознания самой Истины.
Они оказались в состоянии достичь цели только благодаря тому, что
нечто внутри них оказалось в состоянии понять некоторое внутреннее звучание
истины, некий фрагмент реальности, в обычном совете человека, жившего у
подножия горы. Этим путем человек может придти к осознанию Абсолютной
Истины.
Предостережение ученикам
ТЕПЕРЬ, когда вы приняты в ряды Искателей, более чем вероятно, что вы
будете оступаться, ибо забывая, что самомнение может проявлять себя где
угодно, вы, возможно, будете думать, что свободны от него.
В то самое время, когда выгоды от вступления в Круг Друзей велики,
требования к ученику выше, чем в обыденной жизни.
Хасан из Басры поясняет это следующим рассказом:
«Я видел, как пьяный человек пытается перейти болото, и сказал ему:
«Будь осторожен, не утони, ибо там трясина».
Пьяница ответил: «Хасан, если засосет меня, пострадаю только я.
Подумай-ка о себе, ибо если утонешь ты, твои последователи пойдут за
тобой.»»(Приведено в «Тазкарат».)
Хасан из Басры
ХАСАН из Басры рассказывает :
«Я был убежден, что являюсь человеком смирения, и более чем скромен в
мыслях и поведении по отношению к другим.
Однажды, стоя на берегу реки, я увидел сидящего там человека. Рядом с
ним была женщина, перед ним — винная бутыль.
Я подумал: «Только бы мне удалось исправить этого человека и из
развращенного создания, каким он является, сделать его подобным мне!»
В этот момент я заметил на реке лодку, начавшую тонуть. Этот человек
сразу же бросился в воду, где выбивались из сил семь человек, и
благополучно вытащил на берег шестерых из них.
Затем он подошел ко мне и сказал:
«Хасан, если ты лучший человек, нежели я, во имя Бога, спаси того
последнего оставшегося!»
Я понял, что не могу спасти даже одного человека, и тот утонул.
Тогда этот человек сказал мне:
«Эта женщина — моя мать. В винной бутыли — всего лишь вода. Вот как ты
судишь, а вот — чему ты подобен.»
Я бросился к его ногам и воскликнул:
«Спасите меня от утопания в гордыне, замаскированной под достоинства,
так же, как вы спасли от гибели шестерых из этих семи!»
Незнакомец ответил:
«Я помолюсь, чтобы Господь осуществил твое стремление.»
(Приведено в «Тазкарат».)
Что делать
СУФИЙСКИЙ мудрец Абдулалим из Физ отказывался обучать но время от
времени давал людям совет о том, как продолжать Путь.
Однажды его посетил ученик, который был не способен к учению и
регулярно впадал в ненормальное состояние при посещении «мистических
церемоний». Он спросил:
«Как мне извлечь наибольшую пользу из учений мудрецов?»
Суфий ответил:
«Я рад, что могу сообщить вам о том, что знаю верный способ, который
соответствует вашим возможностям.»
«Что же это, если мне дозволено о нем знать?»
«Просто заткните уши и думайте о редиске.»
«До, во время или после лекций и упражнений?»
‘Вместо них »
АБУ НУДЖУМ посетил монастырь одного из последователей суфизма,
известного под именем Пир-о-Муршид Партов-Гир Далил.
Далил сказал:
«Посмотрите, как мы в нашем Ордене размышляем о красоте Божественной
любви! Посмотрите, как мы предаемся суровому аскетизму и самоотречению!
Посмотрите, как мы читаем классиков, и повторяем высказывания, и подражаем
деяниям Древнего Избранника! Посмотрите, какого уважения мы добились, так
что нами повсюду восхищаются, считают нас образцом, и мы действительно
закладываем основания прочного здания!
Абу Нуджум не сказал ничего. Он послал одного из своих учеников —
Атийю — открыть в одном из городских кварталов молитвенный дом, где
проводились непрерывные религиозные службы. Многие ученики Далила,
приученные к религиозным обрядам, жаждая еще большего, покинули своего
мастера и устремились к этому новому святому. Затем Абу Нуджум поручил
одному невежественному безбожнику открыть эфирную теккию особой структуры,
под блистающими сводами которой произносились проповеди и декламировались
пьяняще возвышенные слова и поэмы божественной любви. Другая часть учеников
Далила устремилась туда, захваченная этим чудом. Далее Абу Нуджум открыл
школу, где выполнялось ритмическое верчение под руководством самого
отъявленного в Самарканде мошенника, и многие из учеников Далила,
обращенные новым течением, нашли удовлетворение в волнующих ощущениях от
присутствия там; некоторые даже полагали, что совершение чудес является
результатом этой практики. Не удовлетворившись этим, безжалостный Абу
Нуджум поручил одному узколобому церковнику днем и ночью читать
высказывания и описывать деяния древних Мастеров, сопровождая это
декламацией обширных отрывков из суфийских классиков. Еще одна часть
последователей несчастного Далила присоединилась к этому «святому» и
поглощала то, что он им давал. Последним актом было открытие Дома
Повторений, в котором Абу Нуджум предлагал жесткую практику в суровом
аскетизме и настаивал на огромных жертвах от всех приходящих. В стенах Дома
толпились принцы и крестьяне, богатые и бедные, торговцы и чиновники, шумно
требующие испытаний и желающие подвергнуться страданию во имя благородной
цели.
Из многих сотен учеников Далила только трое остались верны
