ты его ни встретил. Вместе с тем поспеши и постарайся предупредить его, чтобы он не был в состоянии занять укрепленные города и тем самым не доставил нам многих и значительных затруднений».
7. Иоав и сам уже не стал медлить, но взял с собою брата и его шестьсот воинов, а также все остальные военные силы, которые находились тогда в Иерусалиме, и двинулся с ними против Савея. Когда он достиг Гаваона (это — деревня, отстоящая от Иерусалима на расстоянии сорока стадий)[39], он встретился здесь с Амессою, который вел за собою значительное войско. Иоав был опоясан мечом и в панцире. Когда же Амесса приблизился к нему, чтобы в знак привета поцеловать его, Иоав нарочно, но как бы случайно выронил из ножен меч свой. Затем он наклонился, чтобы поднять его с земли, и, схватив приблизившегося Амессу за бороду, как бы для того, чтобы поцеловать его, быстро, так что тот не мог даже опомниться, вонзил ему меч в живот и убил таким образом Амессу наповал. Это гнусное и непростительное деяние совершил Иоав над благородным юношей, вдобавок родственником, не подававшим к тому никакого повода, исключительно из зависти, что тому было предоставлено (наравне с ним самим) начальство над войском, и за то, что он пользовался со стороны царя равным с Иоавом почетом. По такой же точно причине он уже раньше убил и Авеннира. Но для того преступления у него было хотя бы только на вид достаточное оправдание, именно то, что он мог отговариваться желанием отомстить за смерть брата своего Асаила. Для убийства Амессы же у него не было в запасе никакого подобного оправдания.
Убив своего товарища по службе, Иоав отправился в погоню за Савеем, предварительно оставив у трупа убитого одного воина с поручением провозгласить перед войском, что «Амесса умер по всей справедливости и потерпел наказание вполне заслуженно. Если же вы преданы царю, то следуйте за полководцем его, Иоавом, и братом последнего, Авессеем». А так как труп Амессы лежал у самой дороги и все войско стекалось туда к нему, и, как это бывает всегда с простонародьем, выражало по поводу этой смерти свое удивление и сожаление, то приставленный к трупу страж унес его оттуда в поле, подальше от большой дороги, положил его там на землю и прикрыл своим плащом. После того как это было сделано, все войска уже беспрекословно пошли за Иоавом. Пока последний искал Савея по всей стране Израильской, кто-то сообщил Иоаву, что враг засел в сильно укрепленном городе Авелмахее[40]. Явившись туда, обложив город своим войском и соорудив вокруг него окопы, Иоав приказал своим воинам подкопать стены и тем разрушить их. Дело в том, что он был очень восстановлен против жителей этого города за то, что они раньше отказались впустить его к себе.
8. В городе тогда жила дальновидная и очень сообразительная женщина, которая, чувствуя, что ее родина находится на краю гибели, поднялась на городскую стену и стала просить Иоава через его солдат разрешения переговорить с ним. Когда тот подошел к стене, женщина стала указывать ему на то, что Господь Бог назначает царей и полководцев для того, чтобы они освобождали народ еврейский от врагов и тем доставляли бы стране мир. «Ты же между тем,- продолжала она,- из всех сил стараешься разрушить и уничтожить ни в чем не повинный значительный израильский город».
На это Иоав возразил, что он молит Бога избавить его от этой необходимости, так как сам он, Иоав, вовсе не имеет намерения убивать кого-нибудь из жителей и нисколько не желает предавать разрушению такой выдающийся город, но только требует выдачи ему возмутившегося против царя Савея, сына Вохория, для казни, и затем немедленно готов прекратить осаду города и увести свое войско. В ответ на это заявление Иоава женщина возразила просьбою подождать немного (потому что ему сейчас будет переброшена через стену голова врага), сама спустилась вниз к своим согражданам и сказала им:
«Неужели вы, несчастные, непременно желаете жалко погибнуть со своими детьми и женами из-за гнусного, да еще никому и не знакомого субъекта, непременно хотите именно его признать своим царем, вместо оказавшего нам столько благодеяний Давида, и считаете себя в силах выдержать нападение на этот один город таких значительных и отличных войск?» И действительно, подобными речами ей удалось склонить сограждан к тому, что они отрубили Савею голову и перебросили ее в лагерь Иоава. После этого царский военачальник велел трубить отбой и снял осаду; когда же он вернулся в Иерусалим, то вновь был избран главнокомандующим всей армией. Начальником над стражею телохранителей и отрядом шестисот царь поставил Ванея, Адорама сделал заведующим пошлинами, Саваф и Ахилай остались заведующими кабинетом, Суса был сделан главным секретарем, а Садок и Авиафар остались первосвященниками[41].
Глава двенадцатая
1. Спустя некоторое время страну постиг голод, и Давид обратился к Господу Богу с молитвою пощадить народ и пояснить ему, царю, причину этой напасти и средства к борьбе с нею. На это пророки сказали, что Всевышний требует удовлетворения за тех гаваонитян, которых вполне беззаконно и обманным образом перерезал Саул, тем самым нарушив данную им военачальником Иисусом и старейшинами клятву[42]. Если Давид предоставит гаваонитянам возможность по собственному усмотрению отомстить за убитых, то Он обещает примириться с народом и избавить народ от тяготеющего над ним бедствия. Узнав таким образом от пророков о воле Божьей, Давид отправил к гаваонитянам посольство с запросом, каковы их требования в данном случае. Гаваонитяне отвечали, что они требуют выдачи семерых потомков из рода Саула для наказания их. Тогда Давид велел отыскать таковых и выдать их гаваонитянам, причем, однако, пощадил Мемфивосфа, сына Ионафана.
Получив потомков Саула, гаваонитяне предали их казни сообразно собственному своему усмотрению. Немедленно после этого вновь пошли дожди, и Господь опять сделал почву плодородною, положив конец предшествовавшей этому засухе. Таким образом земля евреев по-прежнему стала богата плодами. Несколько времени спустя Давид пошел походом на филистимлян, сразился с ними, обратил их в бегство и, бросившись за ними в погоню, оставил всех далеко за собою, так что очутился один в поле и почувствовал сильное утомление. Тут его заметил один из врагов, по имени Акмон, сын Арафа. Человек этот был исполинского роста и вооружен копьем, древко которого, по преданию, весило триста сиклов, кольчугою и мечом. Заметив усталость царя, он устремился на негo, чтобы нанести смертельный удар. Тут, однако, быстро подоспел на помощь к Давиду, уже лежавшему на земле, брат Иоава, Авессей, и убил врага. Весь народ был очень взволнован тем, что царь чуть не погиб, подвергшись такой опасности, и военачальники заклинали Давида более не принимать вместе с ними личного участия в битве, чтобы своей отчаянной храбростью не лишить себя жизни, а народ той массы благодеяний, которые он может в продолжение длинного ряда лет еще присоединять к уже оказанным.
2. Когда вслед за этим до сведения царя дошло, что филистимляне собрались около города Газарь[43], он выслал против них войско. Тогда явил особенные чудеса храбрости и стяжал себе необычайную славу хеттеянин Совакх, один из самых отважных сподвижников царя. Этот Совакх перебил множество врагов, с гордостью выдававших себя за потомков исполинов и очень кичившихся своим мужеством; этим он обеспечил победу за евреями.
После этого поражения филистимляне снова объявили войну Давиду, и последний опять выслал против них войско, в котором особенно выделился своими подвигами родственник царя, Нефан. Дело в том, что он, вступив в единоборство с храбрейшим из всех филистимлян, убил его, после чего остальные обратились в бегство, во время которого потеряли множество воинов. Спустя немного времени, враги снова расположились лагерем у города Гитты, недалеко от границ еврейских владений. В числе филистимлян находился человек в шесть локтей вышины; на руках и на ногах у него было по шести пальцев.
С этим-то воином вступил в поединок Ионаф, сын Самаса, из посланной Давидом против филистимлян рати, уложил своего противника и тем самым решил победу своего войска и стяжал себе лично почетную известность. И этот филистимлянин с гордостью указывал на свое происхождение от «исполинов». После этого случая филистимляне уже более не воевали с израильтянами.
3. Покончив наконец со всеми этими полными многоразличных опасностей войнами и имея возможность в течение остального своего царствования наслаждаться глубоким миром, Давид взялся за сложение хвалебных в честь Господа Бога гимнов в разнообразных размерах, в одних из них употреблял трехстопный размер, другие писал пятистопными. Вместе с тем он велел заготовить массу музыкальных инструментов и научил левитов аккомпанировать себе при воспевании славы Предвечного по субботним и всем прочим праздничным дням. Устройство этих музыкальных инструментов было следующее: кефара имела десять струн, по которым ударяли палочкою, набла[44] была снабжена двенадцатью струнами, и на ней играли непосредственно пальцами, кимвалы, наконец, представляли из себя большие, плоские, медные тарелки. Этих данных будет достаточно для нас, чтобы мы могли себе составить некоторое понятие о вышеуказанных музыкальных инструментах.
4. Все ближайшие сподвижники царя отличались необычайною храбростью; между ними особенно выдавались своими военными подвигами тридцать восемь человек. Из числа их я остановлюсь, впрочем, на деяниях лишь пяти, потому что по ним можно будет составить себе совершенно ясное представление и о всех прочих, у которых были все данные для того, чтобы покорять целые страны и подчинять себе великие народы.
Итак, первым из этих героев является Иессам, сын Ахемея, который неоднократно вламывался в самый центр врагов и успокаивался не раньше чем убивал человек девятьсот из них. За ним следует Елеазар, сын Додия, бывший с царем при Арасаме. Когда однажды израильтяне испугались множества филистимлян и ударились пред ними в бегство, он один не покинул своего поста, но ринулся на врагов и перебил массу их, так что от обилия пролитой им крови меч прилип к его рукам; когда же израильтяне увидели, что филистимляне бежали от него, то и сами они опять спустились со своих горных вершин и бросились за ними в погоню, причем им удалось одержать тогда удивительно славную победу, а войско следовало за ним и грабило убитых. Третьим валяется сын Ила, Кисавей, который также принимал участие в стычках с филистимлянами. Когда в деле при Сиагоне[45] евреи также испугались и не устояли перед силами врагов, он один заменил собой целое войско, потому что перебил одну часть филистимлян, а другую, которая не была в состоянии справиться с ним и ударилась в бегство, стал преследовать. Такие подвиги военной доблести и физической силы явили
