около 50 выстрелов на пушку при среднем заряде в 41/2 фунта. Экипажи кораблей состояли из 8052 моряков; кроме того на кораблях находилось 19295 солдат и 180 священников и монахов. На кораблях имелись мулы и повозки, предназначенные для передвижения полевой артиллерии после ее выгрузки на берег. Вся экспедиция, согласно вышеупомянутому источнику, была снабжена продовольствием на шесть месяцев. Этот флот, в то время не имевший себе равного, должен был плыть к фламандскому берегу, где другая армия, насчитывавшая 30000 пехоты и 4000 кавалерии, под командованием герцога Пармского, должна была под защитой этого флота погрузиться на построенные специально для этой цели плоскодонные суда, экипажи которых были укомплектованы моряками с Балтики. Затем все эти силы должны были двинуться к Англии.
В Англии королева Елизавета энергичными усилиями увеличила свой флот, насчитывавший первоначально 30 кораблей, приблизительно до 180 судов; они были разной величины, но, как правило, по размерам уступали испанским кораблям. Однако английские суда имели на борту 17500 моряков и, таким образом, обладали гораздо более многочисленными экипажами, нежели испанский флот. Английские вооруженные силы были разделены на две армии: одна — из 18500 человек под командой графа Лестера — предназначалась для непосредственного оказания сопротивления неприятелю, другая — из 45000 человек — для личной охраны королевы. Кроме того, согласно хранящейся в Британском музее рукописи, озаглавленной «Подробное описание английских сил, собранных для борьбы с испанской армадой» (отдел рукописей, опись 18, гл. XXI)[185], 2000 пехоты ожидалось из Нидерландов.
Армада должна была отплыть из Лиссабона в начале мая, но, ввиду смерти адмирала Санта Крус и его вице-адмирала, отплытие было отсрочено. Командующим флотом был теперь назначен герцог Медина-Сидония, человек совершенно несведущий в морском деле; впрочем, его вице-адмирал Мартинес де Рекальде был опытным моряком. По отплытии 29 мая 1588 г. из Лиссабона в Корунью для погрузки припасов флот был рассеян сильной бурей, и хотя все корабли, за исключением четырех, собрались в Корунье, они были сильно потрепаны штормом и нуждались в ремонте. Так как до Англии дошли вести, что флот полностью приведен в негодность, правительство приказало поставить на прикол также и свои корабли; однако лорд Хауард, адмирал, воспротивился этому приказу, он отплыл к Корунъе, разузнал истинное положение и по возвращении стал продолжать военные приготовления. Получив вскоре после этого известие, что армада показалась на горизонте, он поднял якоря и стал следовать за ней на ее пути вдоль Ла-Манша, беспокоя испанские суда всякий раз, когда представлялся удобный случай. Тем временем испанцы двигались к берегам Фландрии, держась как можно ближе друг к другу. В различных мелких стычках, происшедших при этом, англичане, благодаря своим более подвижным кораблям, а также более многочисленным и более искусным в морском деле экипажам, постоянно одерживали победу над неповоротливыми испанскими галеонами с недостаточно укомплектованными экипажами, хотя эти суда и были битком набиты солдатами. Кроме того, испанская артиллерия имела плохую орудийную прислугу, которая большей частью целила слишком высоко. Близ Кале армада стала на якорь, ожидая, когда флот герцога Пармского выйдет из фламандских гаваней; однако она вскоре получила известие, что его суда, не приспособленные для боя, не могут выйти до тех пор, пока армада не пройдет через пролив и не отгонит англо-голландскую блокирующую эскадру. Поэтому армада снова подняла якоря, но около Дюнкерка попала в штиль, оказавшись между английским флотом, с одной стороны, и голландским, с другой. Лорд Хауард приготовил брандеры, и когда ночью 7 августа ветер снова поднялся, он пустил восемь из них на неприятельские корабли. Брандеры вызвали настоящую панику в испанском флоте. Некоторые корабли подняли якоря, другие обрубили свои канаты и были подхвачены ветром; весь флот пришел в расстройство, несколько кораблей столкнулись друг с другом и вышли из строя. К утру порядок отнюдь не был восстановлен, и отдельные флотилии армады оказались разбросанными на обширном пространстве. Тогда лорд Хауард, получив в подкрепление корабли, экипажи которых состояли из титулованных и нетитулованных дворян, а также блокирующую эскадру под командой лорда Байрона, при искусном содействии сэра Фрэнсиса Дрейка, в четыре часа утра вступил в бой с неприятелем. Сражение, или, скорее, охота (ибо англичане имели явное превосходство во всех пунктах атаки), длилось до наступления темноты. Испанцы дрались храбро, по их неуклюжие корабли были непригодны для плавания в узких проливах и для маневренного боя. Испанцы потерпели полное поражение и понесли тяжелые потери.
Соединение с транспортами герцога Пармского стало, таким образом, невозможным, о высадке же на английском берегу силами одной армады не могло быть и речи. Оказалось, что большая часть имевшихся на кораблях запасов провианта израсходована, и так как доступ к испанской Фландрии был теперь отрезан, не оставалось ничего иного, как вернуться в Испанию за свежими припасами. (См. «Достоверные сообщения из Ирландии относительно потерь и бедствий, которые испанский флот потерпел у берегов Ирландии». Лондон, 1588. Показания Эммануэля Фремосы, служившего на корабле «Сан-Хуан», водоизмещением в 1100 тонн, флагманском корабле адмирала Рекальде[186].) Поскольку же проход через Ла-Манш был тоже заперт английским флотом, то оставался лишь один путь домой — вокруг Шотландии. Флот лорда Сеймура, посланный в погоню, лишь незначительно тревожил армаду, ибо этот флот был плохо снабжен боевыми припасами и не мог отважиться на атаку. Но после того как испанцы обогнули Оркнейские острова, поднялась ужасная буря и рассеяла весь флот. Несколько кораблей буря погнала назад до самых берегов Норвегии, где они наскочили на скалы; другие затонули в Северном море или разбились о скалы у берегов Шотландии и Гебридских островов. Вскоре после этого новая буря настигла испанцев у западного побережья Ирландии, где погибло свыше 30 кораблей. Те из состава экипажей, кому удалось добраться до берега, были большей частью перебиты; около 200 человек было казнено по приказу наместника Ирландии {Фицуильяма. Ред.}. Из всего флота не более 60 судов, да и те в самом потрепанном виде, с измученными голодом людьми на борту, достигли Сантандера примерно в середине сентября, когда в Испании окончательно отказались от плана вторжения в Англию.
АЯКУЧО[187]
Аякучо — департамент в республике Перу; население — 131921 человек. Вблизи его главного города, также называющегося Аякучо, произошло сражение, которое окончательно обеспечило независимость испанской Южной Америке. После сражения при Хунине (6 августа 1824 г.)[188] испанский вице-король генерал ла Серна пытался путем различных маневров перерезать коммуникации повстанческой армии под командованием генерала Сукре. Не достигнув этой цели, вице-король, наконец, завлек своего противника на равнину Аякучо, где испанцы заняли оборонительную позицию на одной из высот. Их силы составляли 13 батальонов пехоты с артиллерией и кавалерией, всего 9310 человек. 8 декабря 1824 г. вступили в бой авангарды обеих армий, а на следующий день Сукре повел в атаку 5780 человек. 2-я колумбийская дивизия под командованием генерала Кордоба атаковала левый фланг испанской армии и сразу привела его в расстройство. Перуанская дивизия на левом фланге под командованием генерала Ла Мара встретила более упорное сопротивление и не смогла продвинуться вперед, пока не прибыли резервы под командованием генерала Лара. Когда после этого отступление неприятеля стало всеобщим, в преследование была брошена кавалерия, которая рассеяла испанскую конницу и завершила разгром пехоты. У испанцев было убито 6 генералов; они потеряли 2600 человек убитыми, ранеными и взятыми в плен; в числе последних был и вице-король. Потери южноамериканцев составляли: 1 генерал и 308 офицеров и солдат убитыми, 520 ранеными, среди них 6 генералов. Па следующий день генерал Канте-рак, к которому теперь перешло командование испанской армией, подписал капитуляцию, по условиям которой не только он и все его войска становились военнопленными, но все испанские войска в Перу и все военные посты, артиллерия, склады, а также вся перуанская территория, которая еще находилась в руках испанцев (Куско, Арекипа, Пуно, Килька и пр.), передавались повстанцам. Численность войск, переданных таким путем в качестве военнопленных, достигала в целом почти 12000 человек. Таким образом с испанским владычеством было окончательно покончено и 25 августа 1825 г.: конгресс в Чукисака провозгласил независимость республики Боливии.
Кличка «аякучосы» была дана в Испании Эспартеро и его военным приверженцам. Часть военной камарильи, группировавшаяся вокруг него, принимала участие вместе с ним в войне против повстанцев Южной Америки, в которой их объединяло не только братство по оружию, но и общая всем им склонность к авантюрам; во время этой войны они взяли на себя взаимное обязательство поддерживать друг друга в политических делах по возвращении в Испанию. Это обязательство они добросовестно выполняли к немалой взаимной выгоде. Прозвище «аякучосы» было присвоено им в порядке намека на то, что Эспартеро и его сторонники существенно способствовали неблагоприятному исходу этого сражения. Эта версия, однако, неверна, хотя она настолько усердно распространялась, что даже в настоящей время в Испании, как правило, верят в нее. Эспартеро не только не присутствовал на поле сражения при Аякучо, но его даже не было в Америке, когда оно происходило, так как он в тот момент еще не закончил своего путешествия в Испанию, куда его послал вице-король ла Серна с депешами для Фердинанда VII, 5 июня 1824 г, он сел в Кильке на британский бриг «Тибр», прибыв в Кадис 28 сентября, а в Мадрид 12 октября, и снова отплыл в Америку из Бордо в тот самый день, 9 декабря 1824 г., когда произошло сражение под Аякучо. (См. Дон Хосе Сегундо Флорес, «Эспартеро», Мадрид, 1844 г., в 4 томах; и Принсипе. «Эспартеро», Мадрид, 1848 г.[189])
Написано К. Марксом и Ф. Энгельсом между 21 сентября и 23 октября 1857 г.
БЛЮХЕР[190]
Блюхер, Гебхард Леберехт фон, князь Вальштадтский — прусский фельдмаршал; родился 16 декабря 1742 г. в Ростоке, в Мекленбург-Шверине, умер в Крибловице, в Силезии, 12 сентября 1819 года. В 1754 г., еще мальчиком, он был отправлен на остров Рюген и здесь тайно вступил в полк шведских гусаров младшим офицером, чтобы воевать против прусского короля Фридриха II. Во время кампании 1758 г. Блюхер попал в плен; после того, как он пробыл целый год в плену и получил увольнение со шведской службы, его убедили вступить в прусскую армию. 3 марта 1771 г. он был назначен ротмистром кавалерии. Когда в 1778 г. ротмистр фон Егерсфельд, внебрачный сын маркграфа фон Шведта, был вместо него назначен на вакантную должность майора, Блюхер написал Фридриху II:
«Государь, Егерсфельд, у которого
