Мир сердцу твоему, мой милый Саша!
(25) Пусть спит оно в земле чужих полей
(26) Не тронуто никем, как дружба наша
(27) В немом кладбище памяти моей!
После 4-го стиха 4-й строфы (3):
(38) Как отгадать, что может в миг такой
(39) Исполнить сердце, жившее так много
(40) И так недолго, смутною тревогой?[150]
(41) Один лишь друг умел тебя понять,
(42) И ныне может, должен рассказать
(43) Твои мечты, дела и приключенья
(44) глупцам в забаву мудрым в поученье.[151]
………………………………………….
(12)
(122) Калитка скрип. Двор грязный. Подошли.
(123) Идти неловко. Вот насилу сени
(124) И лестница, но снегом по местам
(125) Занесена. Дрожащие ступени
(126) Грозят мгновенно изменить ногам.
(127) Взошли. Толкнули дверь, и свет огарка
(128) Ударил в очи. Толстая кухарка,
(129) Прищурясь, заграждает путь гостям
(130) И вопрошает: что угодно вам?
(131) И услыхав ответ красноречивый,
(132) Захлопнув дверь, бранится неучтиво.
(6)
(57) Я враг Невы и невскому туману:
(58) Там новый век развил свою чуму —[152]
(59) ……….[153] вредны русскому карману,
(60) Занятья вредны русскому уму;
(61) Там жизнь тяжка, пуста и молчалива,
(62) Как плоский берег Финского залива.
(63) Москва не то! Покуда я живу —
(64) Клянусь, клянусь не разлюбить Москву!
(65) (Там я впервые, в дни надежд и счастья,
(66) Был болен от любви и любострастья.)[154]
Разночтения текста «Русской мысли»:
Кто дни свои воспоминаньем губит.
Пою смеясь. — Герой мой добрый малый.
И был ли то привет стране родной,
О наслажденьях знает лишь как слух
И сам лишь ест и пьет, да давит мух?
Но, услыхав ответ красноречивый,
Раскладывали карты и гадали
Она была затейлива, мила,
Вы в том должны поверить мне в кредит,
Огонь горел в очах, без цели томной;
В ланитах рдел, и белый полукруг
И ножка, разрезвясь, не знала плена.
Бесстыдно обнажаясь до колена.
Поспорю, мудрено ее понять, —
Ей было трудно сердце приковать,
Как баловня ребенка. Надо было
Но души их сливалися в едину
Она на жертву прелести несла,
Ласкать умела бойко, горячо
Она звалась Варюшею… Но я
Желал бы дать другое ей названье:
После этих стихов в первопечатном тексте издания сноска:
«В подлиннике имени не выставлено, а только стоят точки. П. В<исковатов>»
Скажу, при этом имени, друзья,
Как труп давно остывшего вампира,
Так что едва не уронила стула.
Не знаю, мук иль бурь последних след.
Презренье, гордость; хоть он был не горд,
Герой мой, друг мой, Сашка! Жаль для нас,
Ощупал тихо кончик башмака.
Стихи с Меж тем рука всё далее ползет, … по Вот очутились на двойном кургане…отсутствуют.
И славу позабыл бы… Я не смею
Я был на бале! «— Что это такое?» —
«Невежда милый! — говор, шум и стук,
Соперниц гордо презирать и в свете
Блистать, да ездить четверней в карете.
(со слова Груди,) Отсутствуют.
И только раздавались иногда
Да мышь в тени родного уголка
С бессонницей. В теченье длинной ночи
Как лазарони, а по-русски — нищий…
Светили ей двоюродные братья,
Люблю я с колокольни иль с горы
Теряться взорами средь цепи их огнистой, —
Покойной ночи! Вы ж, читатель милый,
Пожалуйте, — иначе принужден
Я буду вывесть вас отсюда силой…
Роман, вперед!.. Не хочет? — Ну так он
Неумолимо требовал поклон
К строфе 53 в первопечатном издании и в копии сноска:
„Эта строфа, а также строфы 63, 69, 82, 83, 84 и 108 в подлиннике Лермонтовым зачеркнуты“.
Ведь в наших жилах — кровь, не молоко,
Ну, и краснеть умеете уж кстати
Читать любила нежные романы,
А искушенью только б подобраться!
Но в брачной жизни Марья Николавна
Что долг супруга только лишний труд
Мужья у жен подобных (не в обиду
Будь сказано), как вывески для виду.
И кое-где в тени ограды, днем,
Уютный двор, обсаженный рябиной,
Натянутый.[155] Краснеющий закат
Из-за горы кидал свой луч прощальный
На гребни сизых волн и берег дальний.
И странный говор грубых голосов
Казался вечер, день был на закате,
С французской книгой, часто, сев к окну.
Какая радость в мысли: Я отец!
Прошел давно, как тучка над степями;
Осталось сердцу, вместо слез и бурь тех,
Пишу, что мыслю, что придется,
Два года миновало. Третий год
Не верить вместе тайнам и Гамлету?..
Затем, что сам был в детстве часто сечен.
И что отец, нимало с ним не споря
Цветы ж на нем незнаемы увянут…
На дружный зов не встретил он ответа
Как талисман, носил в кармане он
И голова отторгнута от шеи…
И клеветой героя не унижу, —
Хоть похвалы порою и достоин,
Но от кадильниц, дыма и свечей
Не каждому здоровилось, ей-ей!
И, длинным одам внемля, поневоле
Зевал кто в комнате, кто на престоле.
Его заманит. Медленно придет
Я, выпив яд по капле, ни одной
В моем лице ни страха, ни печали
Тем самым ядом, а по праву мести
Но, совершим скорее переход, —
Вновь обратимся к нашему герою.
Всех философов мира. Пять систем
Рассеянно в тетрадях над строками
Вздыхал он и хранил его прилежно
Идя во след известного Фоблаза.
Но кто она? — Не модная вертушка
Он догонял их пошутить порой.
Его невинность — вы поймите сами —
Ведь не могла расти с его годами.
Ведь надобно ж на что-нибудь решиться.
Я сам страдал от каждой женской ножки,
За каждую отдал бы целый свет,
Я целовал следы их по дорожке.
Во мне рождали чудное желанье;
Он принял, иногда улыбкой хладной
И чувства подавлял он, как раба,
Но с сердцем, страх, невыгодна борьба!..
Волна катилась медленней и глаже.
И размышлял о тайне единенья
Волнующейся груди, а потом
Обнявшийся в тени цветущей вишни
До слов пустился в путь отсутствуют.
Как Аббадона грозным новым адом
Слова на Маврушу отсутствуют.
Слегка платок накинув шерстяной,
Стихи Потом, на мягкий пух привлечена,
Под одеяло пряталась она; … отсутствуют.
И с жгучим поцелуем он сливался.
Дремало всё, лишь в окнах иногда.
Являлся свет и силуэт, объятый
Тьмой ночи, из картин Рембрандта взятый,
Чтоб поскорее осушить ей глазки.
Ну полно! Слезы прочь и сядь сюда!»
Стихи Мавруша, крепко Сашу обнимая,
Так отвечала, медленно вздыхая: … отсутствуют.
Уж я терплю, за что же? Сердце вольно.
Завистливых… Всё Васька ваш, злодей.
Она замолкла. Точно так, или нет
После слов В последний раз до слов Как вдруг отсутствуют.
Стих «Pourquoi ce bruit? Que faites-vous donc?» —
«Je f<…>!» с купюрой последних слов.
К окну в волненьи Саша подбежал:
Но должен знать?.. Он должен быть свидетель,
Что умный и забавней и сносней,
И список их, как памятник святой,
На двух листах, раскрашенных отлично,
Как пить — с водой иль просто голый ром
Напрасно входит, кланяяся чинно, —
Пленительна беспечной наготою,
У наших дам найти б его я мог,
Стих с купюрой двух последних слов.
Вам посмотреть?.. там есть Мишель Abine,
Ей-богу, всё равно мне, что случится!
Истратился; но это мне урок —
Надменностью бессильной отзывалось.
Воображеньем бойким наш приятель
Восточных слов был страстный обожатель
И потому Зефиром наречен
Блеснув, как рысь, очами, денег взял
Для дикаря всё было непонятно —
Колеблющие перья! Пред грозою
Ты мук своих не выразил словами, —
И зябнешь ты, как часовой бессменный.
На голове твоей? И весел ли как прежде?
Ты любишь нас и веришь ли надежде?
На алтаре моем. Желанья славы,
Как призрак, разлетелися. Вы правы,
О, суета! И вот вам полубог —
Но полно! Злобный бес меня завел
Умел смирять пред гордою толпою
Как подлый раб, пред идолом другого!
Блажен, кто посреди больших степей
Летя подобно сумрачному Диву
Копытом звонким и вперед землею
В рядах дворянства, с робким униженьем,
За сильных всюду, всем за деньги служит,
Слабейших давит, бьют его — не тужит!
Профессор важный — каждый их сапожник
Стихи И смело здесь и вслух глаголет он,
Как Пифия, воссев на свой треножник…отсутствуют.
С листом в руках, с оравою друзей,
В душе моей, и я, как в первый раз,
Есть рифма: гадость, а не только радость!
Или еще крыло жильца развалин —
И русский бог очистил храм священный
Его паденья также был свидетель.
Черты карандаша, стих. Посетитель
Проводит… Кто писал, с какою целью?
Из мертвых уст их низлетит — увы!
Осветятся главы церквей златые,
Клокочет и шипит струей румяной,
Рисуется, вот шопот удивленья,
Улыбка, взгляды, вздохи, изъясненья…
После стиха У зеркала… в первопечатном издании помета Здесь рукопись обрывается.
ПЕСНЯ ПРО ЦАРЯ ИВАНА ВАСИЛЬЕВИЧА…
Разночтения текста «Лит. прибавл. к Русскому инвалиду»:
Да об чем бы тебе молодцу кручиниться?
Вот уж поп прошел домой с молодой попадьей,
Что одёжа твоя вся изорвана?
Мы с тобою, жена, обручалися,
Чтоб свету божьего ты не видела,
И велел растянуть цепь серебряную,
Чистым золотом в кольцах спаенную.[156]
А кто будет побит, того бог простит!
Об одном из нас будут панихиду петь,
ТАМБОВСКАЯ КАЗНАЧЕЙША
Варианты чернового автографа:
Между писак — я даже рад
Пою, друзья, на прежний лад. *
Начато: а. Ее пр<не дописано>
б. Ее печальную
а. С своею шумною семьей
б. Вослед за шумною семьей
В реку забвенья на покой.
Поднявш<ись>
К столу пред *[157]
Все ждали сцен каких-нибудь
И кинула ему в лицо *
И в обморок — схватив в охапку, *
Ее штабротмистр вынес вон; *
Успехом дивным упоен, *
Не зависть ли!.. Да, нет, нет, нет, *
Варианты автографа:
Заглавие: Копь[158]
а. Как в тексте.
б. Быстрей, чем серна от орла;
а. Как в тексте.
б. Начато: От пу<ли>
в. От смерти груди не спасли.[159]
Он потерял в пылу сраженья
И скрылся день; виясь туманы
Начато: Одели тесн<ые>
Подходит он, никем не зримый,
Два дня мы билися жестоко;
Начато: Беж<ал>
а. Начато: Клянусь Алла<хом?>
б. Клянусь звездами, я услуг
Твоих до гроба не забуду!..
Вместо стихов «Ступай — достоин ты презренья.
Ни крова, ни благословленья»:
Ступай — ни крова, ни привета
а. Начато: И вот тоски и му<ки>
б. И вот стыда и муки полный
а. Начато: Ж<естокий>
б. Ужасный вытерпев упрек
Начато: Пре<не дописано>
Начато: Ч<рез?>
Начато: И прежних лет
После стиха Она лишь мой живет и дышит…:
а. И не прогонит ка<к> Селим
б. И уж не встретит как Селим
Песня начата:
На битву идет
И тих и спокоен
После стиха Будь славе вернее…:
В горах никого нет,
Кто б вынес позор,
И труса прогонит
Красавица гор.[160]
а. Начато: И
б. И вздрогнув быстрою стопою
б. Пред ним белел родимый дом;
И вновь надеждой ободренный
а. Начато: Поверил
б. Ногам поверил жизнь мою
Начато: И утереть тоску
На старость лет, стыдом с тобою
Мои седины не покрою.
Всё в сакле вновь объято сном
И с жизнью острием кинжала
И дети малые ругались
а. Начато: И под окном поутру
б. И под окном в часы тумана
Он в сакли просится, стучит,
Разночтения сборника «Вчера и сегодня»:
От смерти груди не спасли, —
Старик пришельца не узнал.
И — вот пророк!.. твоих заслуг
А умирающий в ответ:
И тих и спокоен,
И дева ему говорит:
Любви будь верней.
МЦЫРИ
Варианты рукописи:
Сноска к названию: Бэри, по-грузински монах *
Эпиграф: On n’a qu’une seule patrie.[161]
Стихи с Теперь один старик седой,… по И тихо гордо умирал… приписаны позднее. Вместо них и следующих с Из жалости один монах… по Хранительных остался он… в первой редакции было:
2
Тогда уж Грузия была
Под властью русских, и цвела[162]
Не опасаяся врагов
За гранью дружеских штыков.
Из гор к Тифлису проезжал;
Ребенка пленного он вез:
Тот занемог. Без слов, без слез
И взял его. С тех пор в стенах
Хранительных остался он[163]
Эти стихи (за исключением четырех последних) зачеркнуты.
После стиха Молящих иноков за нас…:
Кто умер, кто к земным страстям
О славных би<твах>
Тот занемог, но перенес
Болезнь без жалобы и слез;
После стиха Трудов далекого пути…:
Он только пищу отвергал
И молча, гордо умирал
Он был
