нрав непостоянен тоже, мы переменчивы с тобой.
То обольщен красою мира, то болью мира заболев,
В восторг мгновенно прихож у я, мгновенно прихож у я в гнеи.
50
Прошло все то, что так пленяло. К чему стенание мое?
К ак ты, я знаю очень мало, и в этом — знание мое.
К ак ты, я то смеюсь, то плачу, то наслаж даясь, то грустя.
К ак ты, хотя я с виду взрослый, я — неразумное дитя.
4*
КАРТИНА СТРАДАНИЙ
(Поэма)
I
Никто не внемлет мне — замкну свои уста.
Молчанье — речь моя, язы к мой — немота.
Скаж ите мне, зачем безмолвно все вокруг?
Ведь ж аж дет говорить и петь моя мечта.
У крали соловьи моих стенаний грусть,
И дрож ь моих страниц тю льпанами взята.
Страданьем строк моих трепещ ет влаж ны й луг,
Река тоской моей до кр ая налита.
П ечаль свечи, струись слезами мотылька,
Гори свечою, ж изнь,— близка твоя черта.
Мне вечность не дана, мне гибель суж дена,
О, разве благо — ж изнь? Ж изнь — плен и маята.
Боль каж дого цветка мне, как своя, близка,
И без моей душ и — душ а садов пуста.
К ак колокольчик, я звоню, не уставая.
Но глух мой караван, нема пусты ня злая.
52
II
П ечален я в саду цветущ ем бытия.
Я радостью забыт, оплакан счастьем я.
П еснь стонет над моей израненной судьбой,
Слова кровоточат, страдание тая.
Я — грозный И скандер иль грязь его пути?
Я зеркало его — иль сор его ж илья?
Но в бы тии моем — всего земного суть,
Я тень, но солнца свет — и ж изнь и цель моя.
Я скрыты й клад. Я сплю в пустыне под песком.
Кто след откроет мой, рука отроет чья?
Я — государство. Я влады ка сам себе,
Не властна надо мной ины х держ ав семья.
Я в кабаке времен — не кравчий, не вино,
Но все во мне: и хмель, и звонких чаш края.
Я тайну двух миров в душ е моей читаю,
И все, что видно мне, я всем провозглашаю .
III
Бож ественная власть слов дивных мне дана.
Птиц р ая вторить мне заставила она.
И зеркалом моей бунтующ ей душ и
Г рядущ ая судьба земли отражена.
К ак поучительна картина мук твоих,
О И ндия моя, скорбящ ая страна!
С рыданием твоим сливается мой стон,
Мне вечностью самой песнь гнева вручена.
О чуж еземец, рви цветы в моем саду,
Коль в ссоре сторожа и край во власти сна!
53
О соловьи садов,— беспечно спите вы,
А в рукаве небес гроза затаена…
Л енивец, отзовись на вопль призы вны й мой —
Он песней сада стал, округа им полна.
Подумай, вертопрах, о страж дущ ей земле —
У ж асен сговор туч, зловещ а тиш ина.
Следи событий бег, днем нынеш ним ж иви —
Довольно ж ить былым — опасна старина.
И не молчи — кричи! Безумствуй и стенай —
П усть будет небесам зем ная скорбь слышна!
Индийцы, полно спать, — иль вас земля стряхнет,
И будущие вас не вспомнят племена.
Кто беспробудно спит — того природа губит.
Кто действием кипит — того, как сына, любит.
IV
Зиянье ран моих сейчас я обнажу,
Несчастный этот мир я в сад преображу,
К ак свечи, все сердца заж гу огнем любви
И черной ночи м рак сияньем поражу.
Землею стану я и разолью сь дождем,
И новые цветы ды ханьем разбуж у.
Нить порвалася вдруг, и четки разом — врозь,
Но я их соберу и снова наниж у.
Великий смысл любви открою лю дям я,
И распрей вековых я затопчу межу.
Я стану зеркалом тебе, моя страна,
Вселенной и тебе всю правду покаж у!
Кто смотрит — тот всегда свет в темени увидит
И на песке пустынь след времени увидит.
54
V
О И ндия моя! Ж ила в низине ты,
Не ведала вовек восторга высоты,
Не знала никогда забот ины х племен,
Не знала роста их и скрытой красоты.
К ак обольщ алась ты кокетством пришлецов!
Не глядя в зеркало, ж ила средь темноты.
Ленивый, пробудись и в зеркало вглядись,
Узнаеш ь в нем свои высокие черты.
Ты, как сипанд в огне, готов стенать от мук,
Но стон свой подавил ты петлей немоты.
Ты правды зеркало покры л ф альш ивой хной
И в распрях позабы л о блеске чистоты.
Коран перечеркнув кощ унствепны м крестом,
К спасенью своему ты слепо ж ж еш ь мосты.
Единобожие ты восхваляеш ь, льстя,
Но служ иш ь торж еству безбожной суеты.
Ю суфа смог бы ты в колодце заключить?
Не прячь ж е божество в тюрьму своей мечты.
Нет спору — простаков пленяет словоблудье,
Но ж аж дут истины, а не побасок люди.
VI
Мир огненной красы глазам людским яви,
К расы, что в моты лька вселила дрож ь любви.
Но, скряга, ты — не цель всемудрого творца —
Созданием его себя ты не зови.
55
Дж амш ида чаш у ты поднес к слепым глазам —
И не узрел себя в бездонном бытии.
Сектантство — древо зла, а предрассудок — плод,
Адам из-за него дни погубил свои.
Не солнце тянет ввысь покорную росу —
Роса летит к нему в блаж енном забытьи.
Не ож идай зари — сам загорись звездой
И небо темнотой своею не гневи.
Кто страстью подож ж ен — тому не нуж ен врач,
Любовь — сама бальзам для страж дущ ей крови.
От искорки любви душ а горит, сияя.
Из семечка растет обильный сад Синая.
VII
Все хвори исцелит ж еланий острый меч.
П усть рана ж ж ет тебя — должно живое жечь!
Свободен я в любви, парю я над землей,
Ничем я не хочу отныне пренебречь.
Отринул я свой цвет — лиш ь запахом я стал,
И всем слыш на моя восторж енная речь.
Но я скорблю, как встарь, над родиной моей,
Д уш а готова вновь в слезах тоски истечь.
Зачем лепить гнездо на розовом кусте?
Ж ить на лугу зачем, коль чести не сберечь?
На «я» и «ты» делить людей — к ак ж ить в плену!
Любовь — свободы суть, и ты ей не перечь.
Н ельзя, ж ивя с людьми, отречься от людей,
Не видеть взглядов их, не чувствовать их плеч.
56
Бодрит м еня вино ж ивительной любви,
Любовь, ж ивое все навек очеловечь!
П ускай в одной любви все нации роднятся,
Любовь — бальзам. Она целит недуги наций.
VIII
Любовь — и чуж дый край, любовь — и отчий дом,
Легко ей клеткой стать — но легче быть гнездом.
Она и проводник в неведомой глуши,
Она и душ егуб с отточенным мечом.
Известно, что любовь — безумная болезнь,
По иногда любовь бальзамом мы зовем.
Горящие сердца дарят нам ж аркий свет,
Любовью к ближним ход людских судеб влеком.
Любовь — как мотылек, что вспы хивает вдруг
И озаряет все трепещ ущ им огнем.
Любовь — душ а Ш ирин, любовь — Ф архада кровь,
Любовь — гора Бистун, любовь — во всем земном!
Народы губит рознь обычаев и вер.
Пора воспомнить нам о крае дорогом…
Я мог бы продолжать, вещ ая и пророча,
Но дум печальны х нить не станет ведь короче…
ЛУНЕ
От меня до тебя не дойти по дорогам земным,
Но морские приливы спеш ат за движеньем твоим.
Для чего и откуда явилась ты в небо, луна?
Не от мыслей ли скорбных легла на лицо желтизна?
Ты приходишь из света, а я возвращ аю сь во тьму,
Но страданья твои только я в этом мире пойму.
Ж аж дой знать и увидеть сгораю я ночью и днем.
Ты по милости солнца гориш ь в небосводе ночном.
Все по той ж е орбите ты круж иш ь века над землей,
И безжалостным циркулем путь мой начертан земной.
Ты тоскуеш ь в пути, я в пути ожидаю чудес.
Ты — слеза бытия, я — пылаю щ ий ф акел небес.
Мы с тобой постоянно торопимся к цели скорей,
И безмолвие в сердце моем, как в пустыне твоей.
Я далеким мирам, как и ты, посылаю привет:
Я любовь излучаю , а ты — утеш ительны й свет.
Есть друзья у меня — мой святой уголок на земле,
Но как ты в своем царстве одна, так и я одинок на земле.
Первый солнечный луч — похоронная п есня твоя,
Блеск извечной красы — смертный грех моего бытия.
58
О луна, мы похожи и так непохож и с тобой,—
Каж ды й с болью своей, со своею особой судьбой:
Ты приходиш ь из света, а я возвращ аю сь во тьму,
Но стремление к знанью присущ е лиш ь мне одному;
Мне понятно, зачем в свой черед я пройду по земле,—
Нет такого венца на твоем лучезарном челе.
г им н ИНДИИ
На свете всех прекрасней ты, индийский край, родимый наш!
Д ля Индии мы соловьи, она ж е — сад любимый наш.
Коль на чуж бину попадем — оставим в Индии сердца:
Мы там, где слыш ен стук сердец ничем не заглуш имый наш.
Всех выш е кр яж и наш их гор, они — соседи небесам,
И каж ды й пик — наш часовой и страж неодолимый наш.
По лону Индии родной бегут десятки ты сяч рек,
И рай завидует тебе, о край неповторимый наш.
Эй, воды Ганга! Можно ль вам запам ятовать давний день,
Когда на ваш и берега ш ел караван гонимый наш?
Да, все мы — Индии сыны, мы рож дены одной землей,
Нас учит осуж дать враж ду закон от века чтимый наш .
Египет, Греция и Рим — навек померкла слава их,
Но в мире вечен след один — то след неистребимый наш.
И верно, скрыт глубокий смысл в том, что доныне мы живем,
Х отя нас мучил ход веков — он враг неумолимый наш.
Икбал! Б езвестны в мире мы! Где наш наперсник, где наш
ДРУГ,
Способный до конца постичь весь груз скорбей таимый наш?
60
СВЕТЛЯЧОК
Что там светит? Огонь светлячка на траве луговой
И ли плам я свечи средь цветов под ночною росой?
П рилетела с небес в наш и долы земные звезда
Или солнечный луч воскреш ен, и во мраке живой?
Или в царство ночное посланец полудня пришел,
Засверкавш ий в ночи и незрим ы й в природе дневной?
Это блестка уп ала на землю с каф тана луны
Или солнечной ризы клочок, не погаш енный мглой?
Это блеск потаенный божественной древней красы,
П ринесенный природою миру порою ночной.
В этой малой луне сочетаю тся сумрак и свет —
То возникнет она из-за туч, то покроется тьмой.
Мотылек, светлячок ли — в их сути различия нет:
Первый света взыскует, второй ж е несет в себе свет.
К ак природа щ едра! К расота — дар нескудной руки:
Мотыльки изны ваю т и светят во тьме светлячки,
Звонкий голос певца подарила пернаты м она
И безмолвие — розе, но с ним — языки-лепестки.
Прелесть бренности пери заката взяла у нее
И прелестна вдвойне тем, что миги ее коротки.
01
Алым цветом одела природа невесту-зарю —
Пусть любуется в зеркало рос на рум янец щеки;
Тень вручила деревьям, и ветру — стремительный лет,
И течение — водам, и волны — потокам реки.
Многолика