Ну, ну, батенька, помогите горю, помогите… Что такое?
Петр Столбиков (кашлянув). В младости моей я был на руках мамушек и как-то раз, имея детский желудок, крайне неосторожно обкушался и совсем было умер; но домашнее медицинское пособие спасло меня, как видите. Так вот, я и полагаю, что ваша саранча, будучи менее дитяти и желудком слабее, чем у человеческого ребенка, пусть для общей пользы эта саранча жрет хлеб в поле сколько душе угодно, а зато, обожравшись и не получа никакого медицинского пособия, сама пропадет без наших трудов.
Лаврентий Столбиков. Гм! конечно, средство очень новое… точно, саранча хоть и обожрется, да ведь нам-то есть нечего будет!.. Нет, батенька, это неловко; надо придумать что-нибудь иное… а пока вот вам высыпает другая, домашняя!.. (Встает.)
Петигорошкин (тихо Петру), Обратите ваши взоры на Катеньку.
Явление 3
Те же и Василиса Марковна с детьми: Катею, Фенюшей, Матрешей, Тимошей и тремя малолетными (выходят из разных дверей).
Лаврентий Столбиков. Василиса Марковна! дети! целуйте и обнимайте дорогого гостя! без церемоний!
Дети все бросаются целовать Столбикова.
Ребятишки! это ваш братец! жена, это племянничек! Петр Степаныч!
Катя, Фенюша, Тимоша и прочие. Милый братец! Здравствуйте! Обнимите нас!.. Здоровы ли вы? (Отводят его к стороне и сажают около себя, целуя и обнимая его беспрестанно.)
Лаврентий Столбиков. Ха! ха! что, батенька? попались!
Василиса Марковна (Петру Столбикову). Мы очень всегда рады… (Мужу.) Скажи-ка мне, Лавруша, а что это за племянник твой и как он тебе близок?
Лаврентий Столбиков. Да видишь, душка, у Кондратия из шести сыновей был Дорофей, у Дорофея Степан, сам-четверт, от Степана родился я с братом Козьмою…
Василиса Марковна. Ах, Лавруша, знаю я, что ты родился от Степана; да он-то от какого же Степана?
Лаврентий Столбиков. Это уж от другого; от Петра, сам-шеста, был сын Степан, сам-сём! так он нам пятиюродный.
Петигорошкин (тихо Василисе). И женишок отличительный! скоро обогатится!
Василиса Марковна (посматривая на Петра). А! вот что! почему же, мы люди добрые, Петр Степаныч… (Ласково кланяется.)
Петр Столбиков. Я это замечаю-с…
Лаврентий Столбиков. Ну что ж, вы, саранча? попотчуйте приезжего братца!
Василиса Марковна. Да, да, подите, дочки, принесите гостю яблоков, простокваши, медового варенья, домашнего балыка, орешков и еще чего-нибудь…
Многие на дочерей бросаются в дом, скоро вносят на тарелках разные кушанья и сами кормят Петра из своих рук. Он же, тихо разговаривая с ними, очень часто целуется и обнимается.
Лаврентий Столбиков. Да, после обеда не худо подкрепиться… я уже раза три закусывал с Михаилом Федоровичем… всё обозревали вон тот угол.
Василиса Марковна. А слышал ли, Лавруша, что мне теперь шепнул Михайло Федорыч?
Лаврентий Столбиков. А что бы такое?
Петигорошкин. Да так, батенька, насчет будущности вашего семейства закинул я дружеский крючочек…
Лаврентий Столбиков. А! то есть, верно, насчет нашей Фенюши? или Катюши?
Петигорошкин. Именно. Малый будет богатый, а прост, как младенец!
Василиса Марковна. Катюша-то ваша такова же… так как ты думаешь?
Лаврентий Столбиков. Да что тут мне попусту думать? пусть поест, так лучше я расспрошу тогда, как он сам мыслит про это. Я не люблю ни интриг, ни вычур! спросил, да и баста!
Петигорошкин. И! это будет презнаменито! вы скажите свое, а он на ваше ответит свое, а там как раз и резолюцию подмахнем.
Василиса Марковна (мужу). Только ты но высказывай ему своей философии, можешь всё дело испортить. Лучше обожди хоть сестры.
Лаврентий Столбиков. Душка! моя философия никого еще калекой не сделала! что бы я ни сказал, о том не сокрушаюсь; каков в колыбельку, таков пойду и в могилку. Отойди, не мешай нам… Гм! Петр Степаныч! Экуте, на дружеское слово…
Петр Столбиков (освобождаясь от детей). Что же делать, Лаврентий Степаныч… разные эти удовольствия и мои тесные обстоятельства… как вы тут хотите, но я, по доброте души, не смею отказаться…
Лаврентий Столбиков. Не в том смысле, батюшка… пожалуйте-ка сюда.
Василиса Марковна (подходя в детям). Детушки, бросьте пока братца-то!..
Петр Столбиков. Извините, Катерина Лаврентьевна. (Подходя к Лаврентию.) Что вам угодно?
Лаврентий Столбиков. Да вот, сударь, замечаешь ли ты, что мы не женируемся, вот моя жена, как сам видишь, — ни рожи ни кожи, умом — середка наполовине и так далее. Детей хоть вволю, но живем припеваючи: еда и питье добрые, постели мягкие, комнаты теплые, ставни плотные, спим себе вволю… а? как ты думаешь?
Петр Столбиков. Да-с… единственная жизнь у вас!
Лаврентий Столбиков. Ага! завидно!.. что ж долго думать, перенимай у нашего брата.
Петигорошкин. И разумеется. Грешно ведь вам маяться без пользы человечеству.
Петр Столбиков. Конечно-с… но…
Лаврентий Столбиков. Впрочем, как себе хочешь. Не ищи жены, она сама найдется. Ты богат, так не дадут быть холостяком. Не разбирай, умна ли, скромна или постоянна; гляди, лишь бы богата была. Пока она в невестах, так подай господи! а стала женой — избави господи! Глупая и умная — одинаково надоедает: от таких прячься в кабинет и спи себе в креслах! Но с бедною женой — беда! Нет никакой консолации. Окружат если дети? не тужи, было бы где поместить да накормить. Не хлопочи определять их в знаменитые училища; чем громче учитель, тем дороже берет. Девчонок не учи грамоте далее молитвенника. Наука, брат, везде наука, и у последнего пономаря буки-аз-ба, всё-таки ба! никак не иначе. Следуй же моим правилам, поддержишь реноме, проживешь век свой счастливо; пойду обозреть саранчу… адье. (Уходит в глубину сада.)
Явление 4
Те же, кроме Лаврентия.
Василиса Марковна (Петигорошкину). Эк, опять-таки нанес своей ахинеи!.. даже Петр Степаныч и голову повесил. Что скажете, Михайло Федорыч? Ведь втак ничего не будет.
Петигорошкин. А знаете что, кумушка? вашему сожителю с своей философией не обрести царства небесного.
Василиса Марковна. Ох, уж я и сама так думаю. Но послушайте: мне бы крепко хотелось сбыть с рук Катюшу-то… поговорите-ка вы за мужа.
Петигорошкин. С удовольствием! а вы ее самое, знаете, тоже вразумите, да, не мешкая, пошлите к нам, так авось дельце-то и выйдет как раз на законном основании. Такого молодца надо ловить на лету.
Василиса Марковна. Хорошо, хорошо, батюшка. А вот приедет еще моя умница сестра Авдотья Марковна, так авось и совсем поладит.
Петигорошкин. Бесподобно! лучше пошлите за ней, дело-то будет фундаментальнее и скорее.
Василиса Марковна. Добро, добро. (Столбикову.) Что так призадумались, Петр Степаныч? пожалуйста, не женируйтесь с нами. (Уходит с детьми.)
Явление 5
Петр Столбиков и Петигорошкин.
Петигорошкин. Ну, батенька… какова роденька-то? Что скажете?
Столбиков (про себя). Дяденька гласит: не ищи жены — сама найдется!.. (Оглядывается.) Ведь это, кажется, преумное изречение? Ведь не мудрено, что и найдется. (Опять оглядывается, думая увидать кого-то.)
Петигорошкин. Преглупое изречение, батенька! писание говорит напротив: ищите и обрящете!
Столбиков. В самом деле, ведь много ли нужно для прочного счастия в жизни? постели мягкие и ставни плотные…
Петигорошкин. Да главное: еще и супругу добрую. А ведь Катерина-то Лаврентьевна чудесная для вас штучка? а?
Столбиков. Да… хоть и потоньше опекунской Малаши… но при покойной жизни… настоящая будет реноме, а что лучше-то всего, так простота ее мне по сердцу приходится…
Петигорошкин. О! этим уж она взяла перед всеми! Точь-в-точь вы, батенька!.. а нравится ли вам сам-то пятиюродный дядюшка?
Столбиков. Опытный, мудрый старец! так рассуждает в рассуждении философии, что можно бы многому научиться.
Петигорошкин. А что вы, батенька, рассуждали, сидя с Катенькой?
Столбиков. Ах, о многих приятных вещах. С большим чувством призналась она, сколько нынче насолила грибов, как мастерски выражала о приготовлении простокваши!
Петигорошкин. Единственная девушка! к будущему вашему хозяйству она необходима; вы будете с нею жить также припеваючи! а по вступлении в брак и в наследие ваше, конечно, и нас грешных не забудете? а? я вас так полюбил, что забыл всё прошедшее и всеми силами готов устроить ваше счастие!
Столбиков (целуя его). Почтенный вы человек, господин Петигорошкин! Положим, хоть вы некогда и пользовались сиротскими наследственными колбасами, но. теперешнее ваше усердие все беды заглаживает.
Петигорошкин. И слава богу! не зевайте же и не пропускайте вашего счастия! (Увидя выходящую из дому Катю.) Да вот она и сама, голубушка… Я знаю, что при ней вы забудете всех прежних изменниц!.. А приедет сестрица ее матушки, так и всё дело покончит без проволочки.
Явление 6
Те же и Катя (вдали гуляет).
Столбиков (посматривая на Катю). Странные, право, у меня чувства! только увижу приятную девицу, так вот и предаюсь симпатии…
Петигорошкин (Кате). Пожалуйте к нам, Катерина Лаврентьевна… одолжите ласковым словом… (Петру.) То есть вся по вас!
Столбиков. Неужто?
Петигорошкин. Я побегу к матушке и объясню о вашем к ней расположении. Начинайте. (Тихо Кате.) Вы его так и разите своими взорами! (Уходит в дом.)
Столбиков (особо). Как это приятно, что она не из бойких, это важное обстоятельство, особливо при женитьбе.
Катя стоит спокойно и не смигнет, глядит ему прямо в глаза.
Видите: глядит прямехонько и не смигнет ни на кого… значит, душой чиста. Попробую, закину словечко о ее чувствах… (Подходит и кланяется неловко.) Гм! чем вы занимаетесь, Катенька, кроме работы?
Катя (наивно.) Чего-с?
Столбиков. То есть… что вы поделываете, когда уж вам… этак нечего делать?
Катя: (холодно). Когда гуляю, а иногда — книжку читаю.
Столбиков. А какие книжки вы больше любите читать?
Катя. У нас одна только книжка, маркиза Глаголь, вторая часть, да какая жалкая!
Столбиков. Неужели-с? а первой части вы не читали?
Катя. Нет, у нас ее и не было. Да коли и первая такая же жалкая, так хорошо, что и не читала; я и то всё плачу, когда эту перечитываю.
Столбиков. Бедненькие! А разве вы не один раз читали вторую часть?
Катя. О нет; прочту всю, да и опять начну, и опять плачу.
Столбиков. И опять начнете? и опять плачете? (Особо.) Как она натуральна! (С чувством.) Если женюсь, так подарю ей «Деревенского эконома», пусть для разнообразия перечитывает. (Ей.) Ну-с, а еще что вы иногда изволите делать?
Катя. Иногда тоже играю на клавесине…
Столбиков. И на клавесине изволите?.. ах! хорошо бы послушать!.. а какие вы штучки играете?
Катя. Всякие, разные: «Ехал казак за Дунай»; «Приди в чертог ко мне златой»…
Столбиков. А… не играете ли вы эту модную песенку?.. Как, бишь, голос-то? (Поет нежно.)
Что всех краше Катерина?
Катя. Нет, этой штучки я не знаю.
Столбиков (особо). Ах, какая скромность-то! ведь и не чувствует, что на ее счет я закинул штучку… (Ей.) Стало быть, вы за клавесином и ни на какие варияции еще не подымались?
Катя (спокойно). Нет-с, не подымалась.
Столбиков (особо.) Какое чистосердечие! вот именно какая жена мне надобна!.. (Нежно ей.) Катерина Лаврентьевна! пожалуйте мне вашу ручку…
Катя (равнодушно). Извольте.
Столбиков целует три раза, с большим одушевлением.
Столбиков. Душа моя! Ангел вы непорочный видно, уж так судьбе угодно, чтобы я исполнил желание господина Петигорошкина… он предсказал заранее, что я только узрю, то и врежусь в вас, по самое темечко!..
Катя (так же). Разве
