Н. А. Полн. собр. соч. и писем, т. I–XII. М., 1948–1953.
РиП — «Репертуар русского и Пантеон всех европейских театров».
С — «Современник».
Собр. соч. 1930 — Некрасов Н. А. Собр. соч., т. I–V. М.-Л., 1930.
СП — «Северная пчела».
Ст 1879 — Стихотворения Н. А. Некрасова, т. I–IV. Посмертное изд. СПб., 1879.
Ст 1927 — Некрасов Н. А. Полн. собр. стихотворений. М.-Л., 1927.
ТН — Театральное наследие, сб. II. Некрасов Н. А. Драматические произведения, т. I. Л.-М., 1937.
ТР — «Текущий репертуар русской сцены». Раздается при «Пантеоне русского и всех европейских театров».
Тургенев, Письма — Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем в 28-ми т. Письма в 13-ти т. М.-Л., 1961–1968.
Тургенев, Соч. — Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем в 28-ми т. Соч. в 15-ти т. М.-Л., 1960–1968.
ФП — Физиология Петербурга, составленная из трудов русских литераторов, под редакциею Н. Некрасова, ч. 1–2. СПб., 1845.
ЦГАЛИ — Центральный государственный архив литературы и искусства СССР (Москва).
ЦГИА СССР — Центральный государственный исторический архив СССР (Ленинград).
Юность Ломоносова*
«Юность Ломоносова» была, очевидно, написана в 1840 г., одновременно с детскими водевилями. Вместе с ними она была передана книгопродавцу В. П. Полякову с правом владения и, очевидно, публикации (Литературный архив. СПб., 1902, с. 21–22). По обоснованному предположению Т. С. Царьковой, «Юность Ломоносова» и детские водевили Некрасова предназначались для журнала «Магазин детского чтения», издававшегося В. П. Поляковым и А. П. Башуцким (см. об этом в диссертации Т. С. Царьковой «Становление поэтики Н. А. Некрасова» — ИРЛИ, Р. I, оп. 49, № 274). Автограф пьесы и корректура первой и начала второй ее сцен, вместе с рукописями детских водевилей Некрасова, были найдены в 1901 г. П. А. Картавовым среди купленных им у антиквара бумаг В. П. Полякова.
«Юность Ломоносова» была, очевидно, написана в 1840 г., одновременно с детскими водевилями. Вместе с ними она была передана книгопродавцу В. П. Полякову с правом владения и, очевидно, публикации (Литературный архив. СПб., 1902, с. 21–22). По обоснованному предположению Т. С. Царьковой, «Юность Ломоносова» и детские водевили Некрасова предназначались для журнала «Магазин детского чтения», издававшегося В. П. Поляковым и А. П. Башуцким (см. об этом в диссертации Т. С. Царьковой «Становление поэтики Н. А. Некрасова» — ИРЛИ, Р. I, оп. 49, № 274). Автограф пьесы и корректура первой и начала второй ее сцен, вместе с рукописями детских водевилей Некрасова, были найдены в 1901 г. П. А. Картавовым среди купленных им у антиквара бумаг В. П. Полякова.
«Юность Ломоносова», так же как и детские водевили, очевидно, предназначалась для любительских спектаклей. Некрасов был в 1840 г. гувернером-учителем в пансионе Г. Ф. Бонецкого, готовившем молодых дворян к поступлению в военно-учебное заведение — Дворянский полк. Для мальчиков — учеников пансиона, возможно, и была написана пьеса. Жанр этого произведения первоначально определен Некрасовым как «Детская драматическая фантазия». Обращаясь к популярному жанру драматической фантазии, Некрасов видоизменяет его. Он создает «маленькую фантазию», доступную восприятию детей и отвечающую их исполнительским возможностям. Известную смелость проявил Некрасов, сделав героем фантазии Ломоносова. Лирико-драматический жанр фантазии предполагал патетическое выражение чувств героя и автора, восторженное утверждение высокого принципа. В наиболее популярных драматических фантазиях Кукольника в качестве такого «высокого принципа» восхвалялось самодержавие. Некрасов кладет в основу своей маленькой фантазии, еще очень незрелой, совершенно иные идеи, чем в драматических фантазиях Кукольника. Он поэтизирует стремление простолюдина к знанию, рассматривает его преданность науке и искусству как подвиг. Некрасову был близок образ поэта, вынужденного без поддержки, собственными силами пробивать себе дорогу в жизни.
Не связывая себя точным воспроизведением обстоятельств жизни Ломоносова, которые, возможно, были ему известны лишь по самым популярным изложениям, Некрасов изобразил Ломоносова, покидающего родной дом не юношей, а мальчиком,[32] отца его представил бедным рыбаком, вместо мачехи изобразил родную мать Ломоносова, которой ко времени событий, изображенных в пьесе, уже не было в живых.
По-видимому, самое представление о драматической фантазии как свободном лирико-драматическом жанре давало молодому писателю уверенность в своем праве на вымысел.
Изображение деревни в пьесе навеяно личными воспоминаниями Некрасова. Неплодородные земли, оскудение рыбы (жалуясь на это оскудение, старик у Некрасова перечисляет и названия речной рыбы: щука, карась), проезжающие и проходящие по дороге крестьяне, которые стремятся в Питер, — все эти реалии более напоминают Ярославскую губернию, чем Холмогоры.
Читал псалтырь и сказку о Бове… — Псалтырь — собрание псалмов, религиозных библейских песен и гимнов. Псалтырь зачастую служила первой книгой, которую читали дети, обучавшиеся грамоте. Сказка о Бове-королевиче, широко распространенная в русском фольклоре и многократно выходившая в лубочных изданиях, принадлежала к числу наиболее популярных у народного читателя произведений. Белинский писал о народных книгах — «Бове» и «Еруслане Лазаревиче»: «На Руси не одна одаренная богатою фантазиею натура начала с этих сказок свое литературное образование» (Белинский, т. IX, с. 501).
Печатается по автографу (ЦР).
Впервые опубликовано: отрывки — Евгеньев В. Николай Алексеевич Некрасов. Сб. статей и материалов. М., 1914, с. 96–98; полностью — ТН, с. 41–56.
В собрание сочинений впервые включено: ПСС, т. IV. В прижизненные издания произведений Некрасова не входило.
Цензурованная рукопись (ЦР; автограф Некрасова) — ГЦТМ, ф. 187, № 2. На титульном листе под заглавием водевиля псевдоним автора: «Н. Перепельский»; на первой странице после заглавия: «Соч. Николая Перепельского» (зачеркнуто); в конце последней страницы подпись: «Н. Перепельский». Через всю рукопись проведена подпись цензора Е. Ольдекопа, разрешающая печатание пьесы. В автографе есть небольшие авторские исправления, наиболее существенные в куплетах (см.: Другие редакции и варианты, с. 553–554) и цензорские вычеркивания: «всякого немчуры бояться», «какой-нибудь колбасник, а мы, дворяне, должны его слушать», «который говорит нечисто по-русски». Реальные, но грубые слова дворянских мальчиков об учителе Шпринке, изъятые цензором, могли помимо цензуры показаться неуместными в случае исполнения пьесы детьми.
Пьеса, очевидно, была написана в 1840 г.
Некрасов, видимо, собирался печатать детские водевили (см. выше, с. (352). В них сказывается установка на дидактическое воспитательное воздействие. Автор порицает такие пороки дворянских детей, как чванство, лень, упрямство, недоброжелательное отношение к учителям и товарищам.
При всей наивности этого произведения в водевиле «Великодушный поступок» выражены гуманные педагогические взгляды автора. Строгому воспитанию, основанному на жестокой системе наказаний, противопоставляются доброта и положительный пример как средство влияния на ребенка.
Посвящается десятилетнему мальчику Владимиру Федоровичу Фермеру. — В. Фермор — младший брат Николая Федоровича Фермора. В семье офицера Петербургского инженерного училища Н. Ф. Фермора Некрасов нашел дружеское участие и готовность оказать помощь. Н. Фермор распространял книгу Некрасова «Мечты и звуки» среди кадетов инженерного училища. Д. В. Григорович, обучавшийся в этом заведении, получив от Н. Фермора сборник стихотворений, заинтересовался их автором и через посредство племянника Фермора кадета Тамамшева познакомился с Некрасовым (см.: Григорович Д. В. Литературные воспоминания. — В кн.: Григорович, т. XII, с. 234; Евгеньев-Максимов В. Жизнь и деятельность Н. А. Некрасова, т. I. M.-Л., 1947, с. 192–193).
Федя и Володя*
Печатается по автографу (ЦР).
Впервые опубликовано: отдельные куплеты — Евгеньев В. Николай Алексеевич Некрасов. Сб. статей и материалов. М., 1914, с. 94–95; полностью: ТН, с. 59–79.
В собрание сочинений впервые включено: ПСС, т. IV. В прижизненные издания произведений Некрасова не входило.
Цензурованная рукопись (ЦР; автограф Некрасова) — ГЦТМ, ф. 187, № 5. На обложке проставленная рукою автора дата: «1840». Первоначальное заглавие «Влюбленный Феденька» зачеркнуто и заменено на «Федя и Володя». Очевидно, одновременно с этим изменением Некрасов в списке действующих лиц, где герой именуется Вольдемар, приписал сбоку: «Вместо Вольдемар везде должно печатать Володя». Эта надпись, так же как и факт представления рукописи в цензуру, подтверждает намерение Некрасова опубликовать пьесу. Рекомендовал В. П. Полякову напечатать пьесу, очевидно, Ф. А. Кони (см. сделанную им на обложке рукописи надпись: «Печатать и печатать. Федор Кони», которая была вычеркнута рукой цензора, как неуместная на официальном цензорском экземпляре рукописи). Через всю рукопись проведена подпись цензора Е. Ольдекопа, разрешающая печатание пьесы. На обложке рукописи надпись рукою Некрасова: «Передаю право в вечное и потомственное владение книгопродавцу В<ладимиру> Петрову Полякову. Н. Некрасов». Чужим почерком, очевидно, уже после передачи рукописи Полякову приписано: «Соч. М. М.».
Датируется 1840 г. в соответствии с авторской пометой. Водевиль «Федя и Володя», так же как и «Великодушный поступок», написан в ту пору, когда Некрасов был учителем в пансионе Г. Ф. Бенецкого. Оба водевиля рассчитаны на возможное исполнение детьми и проникнуты нравоучительной тенденцией. В отличие от водевиля «Великодушный поступок» «Федя и Володя» изображает не школьную, а домашнюю жизнь дворянских мальчиков, и здесь Некрасов пытается в форме, пригодной для пьесы, исполняемой в детском спектакле, показать интимные переживания мальчиков, детскую любовь и ревность.
Утро в редакции*
Печатается по тексту первой публикации.
Впервые опубликовано: ЛГ, 1841, 4 и 6 февр., № 15 и 16, без подписи.
В собрание сочинений впервые включено: Собр. соч. 1930, т. III.
Автограф не найден.
Водевиль написан в 1841 г. В нем изображен Ф. А. Кони (журналист Семячко) и сам автор (молодой литератор Польский — ср. псевдоним Некрасова Перепельский). Из пьесы «Утро в редакции» мы узнаем о том, в каких условиях находился Некрасов в начале его писательского пути, какими литературными занятиями зарабатывал на жизнь. Монологи журналиста Семячко дают читателю возможность судить о зарождавшихся уже в это время в сознании молодого Некрасова обширных планах издательской и журналистской деятельности. В водевиле нашли свое отражение дружеские отношения Некрасова и редактора «Литературной газеты» и «Пантеона» Ф. А. Кони, а также особое положение, которое занимал Некрасов как сотрудник изданий Кони в редакции его журнала. В пьесе ощутимо известное влияние творчества Коня. В ней действуют некоторые персонажи его «Петербургских квартир» (о развитии Некрасовым мотивов водевиля Кони см. ниже, с. 688–689). Само изображение квартиры журналиста не могло не напомнить акт IV «Петербургских квартир», имевший название «Квартира журналиста на Козьем болоте». Высокие нравственные принципы журналиста Семячко противопоставлены продажности хозяина квартиры на Козьем болоте Абдула Задарина (сатирическое изображение Фаддея Булгарина).
В своем отзыве на эту пьесу Кони Белинский отметил, что. ее содержание выходит за пределы обычных водевильных сюжетов (Белинский, т. IV, с. 401). Некрасов еще более решительно, чем Кони, отходит от схем, сюжетных коллизий и типов, традиционных для жанра водевиля, и приближается к разработке сцен в стиле физиологического очерка. Именно поэтому он определял жанр своей пьесы как «водевильные сцены», предполагая написать целый цикл «сцен из журнальной жизни». «Литературная газета» сообщала, что подобные «Утру в редакции» сцены «будут по временам продолжаемы» (ЛГ, 1841, 6 февр., № 16).
Основная коллизия «Утра в редакции» — трагикомические страдания перегруженного работой человека, у которого отнимают время обыватели, изнывающие от безделья, — повторится
