И если Кашпировский в первую очередь действовал на зрителей как психотерапевт, а во вторую — как экстрасенс, то Чумак — наоборот: прежде всего как экстрасенс, и лишь во вторую очередь — как психотерапевт.
Сам Алан Владимирович терапевтический эффект телевизионных сеансов объясняет следующим образом:
«В своем воображении я создаю некий образ здорового, духовно устремленного человека, раскрепощенного, свободного, спокойного, радостного, т. е. я вхожу в то состояние, в каком хотел бы видеть людей, меня окружающих. И хочу им передать свое состояние. Физики скажут: надо обладать невероятной энергией, чтобы передать на всю страну этот энергетический посыл. Ничего не передается и ничего не получается. Во мне, как чернильные пятна на промокашке, отпечатываются недуги пришедших к экранам телевизоров на этот сеанс. А я, образно говоря, впитываю эти недуги, начинаю вычищать эту промокашку…»
Но это лишь субъективное ощущение Чумака. На самом деле все обстоит гораздо сложнее. Интересные исследования провел во время этих сеансов старший научный сотрудник Всесоюзного научного центра медицинской реабилитации и физической терапии В. Киселев. Вот его описание экспериментов:
«1. Перед экраном телевизора был установлен прибор, способный регистрировать и оценивать интегральный показатель энергетического потенциала человека (его биополя). Прибор позволяет измерить составляющую поля исследуемого субъекта по показанию индикатора, находящегося в руке оператора… До этого эксперимента мне не удавалось зарегистрировать какое-либо электромагнитное поле (биополе), исходящее от экрана во время выступления какого-либо лица.
Когда началось выступление Чумака, прибор зарегистрировал появление электромагнитного поля, которое фиксировалось на расстоянии 7 метров от экрана. В обычных условиях при определении интегрального показателя энергетического потенциала человек должен положить свою руку на генератор прибора… Он может отвести руку от генератора на 5—6 см, после чего сигнал угаснет. Между А. В. Чумаком, находящимся на экране, и прибором было 7 метров, т. е. биополе Чумака оказалось сильнее биополя обычного человека более чем в 140 раз. Исследования проводились неоднократно… примерно в 100 км от Останкино и в Москве…
2. Перед экраном был посажен человек, за спиной которого также регистрировался биоимпульс экстрасенса. Когда перед экраном была поставлена металлическая сетка, биоимпульс исчез.
3. Перед экраном были поставлены два стакана с водой. В первом находилась сырая вода, взятая из-под крана… Второй стакан был наполнен кипяченой водой, где электромагнитное поле обнаруживалось. После сеанса А. Чумака оказалось, что вода в обоих стаканах имеет одинаковые электромагнитные поля, сырая вода приобрела «здоровье», т. е. стала электроемкой.
4. На магнитофонную пленку был записан сеанс А. Чумака. Позже, когда сеанс был закончен, при прослушивании «немой» пленки был,обнаружен биоимпульс, который распространялся на 1,5 метра, т. е. сила его биополя также была выше поля стандартного человека в 30 раз».
А. Чумак в интервью, данном корреспонденту газеты «Московская правда» А. Зиновьевой 13 августа 1989 г., говорит:
«…Мне понятны законы формы, законы творчества. И очевидно, есть какая-то связь между тем, что я работал на телевидении и осознавал взаимосвязь с огромными массами людей через экран… Я могу перенести в предмет свое состояние и там родить эту энергию, которая помогает людям. В любой предмет, т. е., если я войду в состояние и меня снимает фотограф (такие эксперименты я проводил в Каунасе), фотография моя лечит. Реально, физически воздействует».
А. В. Чумак рекомендовал во время телесеанса терапии «заряжать» его биоэнергией воду, кремы, мази. В дальнейшем он советовал эту воду пить, а кремы и мази наносить на больные места. Профессор А. Меделя-новский на пресс-конференции для советских и иностранных журналистов 14 октября 1989 г. сообщил, что вода, «заряженная» Чумаком, изменяет деятельность изолированного сердца лягушки.
Чумак уверяет: то, что может сделать он, не сделает никто другой. «То, что я предложил, в корне отличается от всех прочих явлений подобного рода. Почему? Почему я беру на себя смелость заявить, что ничего подобного в мире нет? Значит ли, что я абсолютно уникален и лучше из аналогичных предшественников? Нет. Я просто другой. Я по-другому вижу мир. Чувствую его. Я по-другому умею входить в контакт с людьми. Можно придумать формулировки какие угодно, но ни одна из них не отвечает на главный вопрос: что это такое? И откуда берется творческая энергия?.. Причем очень сильная, могучая энергия» (Московская правда, 1989 г., 13 августа).
Так кому же и в каких случаях помогли психотерапевтические сеансы Кашпировского и экстрасенсорные Чумака?
Безусловно, Кашпировский помог в первую очередь тем, кто поверил в него, кто был хорошо подготовлен к сеансам. Преимущественно — людям с функциональными нарушениями. Кашпировский помог даже тем, кто не верит в психотерапию и садился к телеэкрану просто из любопытства. В этом случае он оказывал действие не только как психотерапевт, но и как экстрасенс. Но экстрасенсы помогают далеко не всем больным. А. Меделяновский, отвечая на вопрос корреспондента «АиФ», «все ли люди в одинаковой степени поддаются воздействию сенситива», ответил следующее:
«Естественно, разные люди в различной степени чувствительны к биоэнергетическому воздействию. Причем некоторые в силу профессиональных требований или увлечений подсознательно вырабатывают довольно сильную защиту от подобных воздействий. Это, как правило, руководители, спортсмены, медики, юристы, работники правоохранительных органов, т. е. люди, часто общающиеся с больными, несчастными, опустившимися».
Так стоит ли проводить сеансы телетерапии? Против таких сеансов высказались многие психиатры нашей страны.
Вот что писал, например, С. Лесков («Известия», 1989 г., 1 октября): В редакцию приходят письма, самочувствие после «телевизионного лечения» резко ухудшилось. Успокоит ли совесть врача, который «повредил» хотя бы единому пациенту, разрушение, как выражается Кашпировский, «стены молчания» вокруг его метода?
Нет такой цены, особенно в медицине, которая оправдала бы любые средства…»
Между тем сам, Кашпировский отмечает: «Да, мы столкнулись с тем, что после сеансов есть мизерный процент противопоказаний. У нас на Украине это составило 2 промилле (2 на тысячу), на 55 миллионов — это несколько сот человек, а то и меньше. Те, у кого шатались головы или кто испытывал какие-то страхи».
Но вот что рассказывает кандидат медицинских наук, доктор психологических наук, профессор В. Лебедев:
«После первого сеанса А. М. Кашпировского по первому каналу телевидения (8 октября 1989 г.) нами было проведено исследование… Во время сеансов и после него в течение некоторого времени вызовов «скорой помощи» не было. Они начались около двух часов ночи, тогда как в обычные дни их количество к этому времени сокращается. В основном это были тяжелые больные с гипертоническими кризами, отеками легких, нарушениями ритма работы сердца. Количество смертельных исходов за сутки против обычного уровня увеличилось почти в 3 раза… Многие больные, уверовав в чудотворную силу Чумака и Кашпировского, перестали принимать инсулин, что привело к тяжелейшим комам. Онкологи встретились с отказом от лекарств целого ряда пациентов, особенно женщин с опухолью молочной железы, что привело к появлению неоперабельных форм этого заболевания… Но наиболее уязвимыми оказались школьники, 93,4 процента которых были вовлечены в телесеансы, 42 процента из них впали в гипнотический сон. Во время сеанса у детей были выявлены навязчивые движения, истерические реакции, галлюцинаторные феномены и другие психические нарушения… По всей стране имеет место помещение детей в психиатрические больницы».
А вот сведения иного характера. «Из 400 тысяч обследованных, по научным данным, 97,3 процента выздоровлений! Немало исцеленных и за рубежом. И ни одного случая ухудшения здоровья пациентов из Америки, Канады, Польши, Израиля. Это о чем-то говорит?» («Рабочая трибуна», 1990 г., 17 октября).
Если одни сведения о положительных результатах лечения занижены, то другие явно приукрашены.
Против сеансов телепсихотерапии выступила и русская православная церковь. В журнале Московской Патриархии (1989, № 12) была опубликована статья, направленная против «…разного рода целителей и экстрасенсов, для которых средства массовой информации подобрали определение «представители нетрадиционной медицины».
Автор статьи пишет:
«С великой радостью Церковь благословляла бы своих чад пользоваться знанием и мастерством подобных целителей, как благословляет она многие врачебные труды, если бы не зала о той духовной и физической опасности, которая следует за такого рода воздействиями.
Всякому, кто хоть раз бывал на акте экзорцизма (изгнание бесов), стоит только взглянуть на экран во время сеанса «исцеления» и увидеть людей, впадающих в транс, помимо своей воли танцующих, смеющихся и плачущих, чтобы ясно понять: они ведут себя в точности как люди, одержимые силами, которые в православной практике называются бесами или нечистыми духами… Будем помнить завет апостола Павла: не участвуйте в бесплодных делах тьмы».
По иному оценивает деятельность А. Кашпировского член Ордена колдунов России Юрий Тарасов:
«Как к специалисту у меня к нему однозначное отношение. Чужого он не берет. Считаю, что он делает вещи чрезвычайно необходимые. Что касается негативных моментов его сеансов, то они неизбежны в силу полнейшего отсутствия психотерапевтической культуры населения. У меня тоже был подобный случай. Обратилась ко мне мать, маленький ребенок которой целый месяц не мог заснуть. Я, спросив о всех симптомах его болезни, ввел его в транс. Спал он день, два, на третий мать испугалась и подняла такой крик, что он дошел до главы Ордена. А тем временем ребенок, поспав, сколько времени требовал измученный организм, проснулся совершенно здоровым. Мамаша потом не знала, как благодарить, да было уже поздно — из Ордена поступил приказ: малолетних детей впредь не принимать. Так вот, Кашпировский — специалист высочайшего класса. И очень жаль, что его чисто челове-, ческие качества, которые кого-то там не устраивают, влияют на дело… Прежде всего надо подумать о здоровье людей, а не об амбициях. Сейчас же, наоборот, потому что женщинам не прощают красоты, а мужчинам популярности» («Московский комсомолец», 1990 г., 1 июля).
К сожалению, сеансы Кашпировского, действительно, в отдельных случаях приносили вред больным людям, о чем свидетельствуют письма, поступившие тогда в «Медицинскую газету» (15 декабря 1989 г.). Вот несколько выдержек из них:
«У больной Ж., 1972 г. рождения, после сеанса развились серийные судорожные припадки».
«У больного М. после сеанса А. Кашпировского развился тяжелый астматический статус».
«После сеансов Кашпировского вскрылась старая язва». И т. д. и т. п.
Нередко на его сеансах возникали парадоксальные, непредсказуемые реакции, таящие в себе опасность для людей. В качестве примера приведем личные наблюдения доктора медицинских наук и парапсихологии Б. И. Кузника:
«Как-то в декабре 1989 г. в моем кабинете появились две молодые женщины и очень симпатичная девчушка лет 9—11. Оказалось, они приехали из Ясногорска. Дело в том, что девочка 3 декабря утром по телевизору посмотрела сеанс Кашпировского. Во время сеанса мама ничего особенного не заметила, правда, Юля заснула. А через три дня девочка при упоминании о Кашпировском впала в состояние транса. Закатившиеся глаза, отрешенное выражение лица.
— Вы даже представить не можете, как она изменилась, — рассказывала ее учительница. — К ней нельзя было прикоснуться — било током. К рукам начали притягиваться железные
