знанием. В этом состоит главный отли-
чительный признак этого класса. Например, тот, кто станет выводить
из опыта теорему о том, что эволюция уникальна, будет создавать тео-
рию 1-го класса (см. § 12). Тот, кто это же самое положение примет
a priori, придет к созданию теории 2-го класса. К тому же он в таком слу-
чае не станет по собственному произволу выносить этот принцип за гра-
ницы экспериментальной области; он его примет как очевидный и пой-
дет далее. При этом получается теория класса B. Напротив, тот, кто, на-
пример, считает, что естественное право устанавливается naturalis ratio*,
может сколько угодно ссылаться на опыт. Все равно его теория будет от-
носиться к классу A, поскольку naturalis ratio возвышается над опытом,

• Естественным разумом (лат.).
  102 КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ от которого можно ожидать только подтверждений, но ни в коем случае
  не опровержений того, что продиктовано природой.

Вера, что некоторые абстрактные образования существуют сами по себе,
независимо от опыта, что они — не результат абстрагирования, отчасти
произвольного, присутствует у многих. Такая идея настолько глубоко
укоренилось в сознании многих людей и настолько ясна для них, что, по-
жалуй, здесь имеет место проявление сильного воздействия чувств и не-
логических мотивов, которым эта вера соответствует. Итак, мы уже ви-
дим одно из оснований, позволяющих нам осуществить классификацию
фактов в связи с определением условий социального равновесия. Кроме
того, поскольку такая вера сопровождала прогрессирование человече-
ских обществ, возникает сомнение: может ли она, несмотря на ее оши-
бочность в экспериментальном аспекте, оказаться полезной для соци-
альной практики? Пока мы не можем определиться в этом отношении,
но должны подчеркнуть, что не следует полагать, что если мы отвергаем
веру в экспериментальном аспекте, то это не означает ее осуждения в со-
циальном аспекте.

Чтобы разделить на группы теории класса A, мы можем принять в качест-
ве критерия различия по количеству содержащихся в них эксперимен-
тально-дедуктивных выводов. Мы пойдем от одного предела a, где таких
выводов либо очень мало, либо совсем нет, к группе b, где на опыт накла-
дываются иные ориентации, и от нее к другому пределу g, где доминиру-
ют соображения, предстающие как экспериментальные, по крайней мере
внешне.
Здесь под «опытом» мы понимаем экспериментально получаемые ре-
зультаты и непосредственные наблюдения (см. § 6). Нам могут сказать,
что опыт (и наблюдение) имеет место и в поисках по текстам Библии от-
вета на вопрос о том, умирает ли человек от прикосновения ко Гробу Гос-
поднему, когда такие свидетельства принимают на веру и не осмеливают-
ся ставить под сомнение и подвергать критике. Пожалуйста, пусть они
так понимают опыт, мы не спорим о наименованиях; но чтобы нас поня-
ли правильно, отметим, что это вовсе не то значение, какое мы придаем
опыту (и наблюдению). Для нас это то, что наблюдается непосредствен-
но, или о чем стало известно благодаря проверяемым, обсуждаемым,
критикуемым свидетельствам, в том числе о людях, которые, дотронув-
шись до такого гроба, умерли на месте или остались в живых.

Мотивы, которыми мы руководствуемся при принятии какого-либо мне-
ния, могут быть внешними и внутренними. Внешние мотивы, помимо
строго научного опыта, который мы здесь не рассматриваем, это прежде
Глава четвертая. ТЕОРИИ, КОТОРЫЕ ВЫХОДЯТ ЗА ПРЕДЕЛЫ ОПЫТА 103 всего авторитет и консенсус других людей, как реальный, так и вообра-
жаемый, наряду с артефактами абстрактного мышления. Таким образом,
мы имеем две группы: Aa1 и Aa2. Внутренние мотивы — не что иное, как
согласие с нашими чувствами. Чувства вызывают и такие феномены,
в которых опыт не имеет никакого значения, как было в случаях, когда
в порыве страстной веры люди заявляли, что они верят потому, что аб-
сурдно. Такие случаи не являются предметом нашего изучения, посколь-
ку здесь мы исследуем только то, каким образом люди стремятся предста-
вить нелогическое как логическое. Упомянутая же страстная вера пред-
ставляет собой нелогическое поведение, но в нем отсутствует стремление
придать ему вид логического поведения.
В конкретном случае табу, которое не дополняется санкцией, имеет-
ся, во-первых, доминирующий элемент — сильная вера, отчего люди ве-
рят, не думая подыскивать мотивы. Во-вторых, здесь нетрудно увидеть
зародыш логического объяснения, чисто вербального, которое обобща-
ется словами: «Так поступают потому, что так надо поступать». В этом от-
ношении мы рассматриваем класс A и можем только указать на этот ас-
пект; его более основательное исследование будет проведено в главе 7,
где мы будем анализировать объяснения, приводимые людьми по поводу
их действий.
Внутренние мотивы представлены в других феноменах, в которые
привносится и опыт, здесь мы имеем группы Ab и Ag. В феноменах кате-
гории B опыт фигурирует, скорее, как основной, чем как не основной
элемент.
Видимость опыта возникает либо из предположения, что опыт под-
тверждает то, что на самом деле порождается чувствами, либо из-за того,
что за объективный опыт принимаются порождения чувств. Такую мане-
ру ведения рассуждений нам демонстрируют, порой в крайних формах,
внутренние наблюдения метафизиков и, под новым именем, религиоз-
ный опыт неохристиан. При такой манере рассуждений тот, кто предла-
гает теорию, оказывается и судьей, и истцом в одном лице. Его чувства
подсказывают ему, как оценить теорию, которая порождена теми же чув-
ствами, и, следовательно, согласие может быть только идеальным и пол-
ным, и его решение всегда окажется благоприятным (см. § 250). Дело об-
стоит иначе, если судьей является объективный опыт. Он может опро-
вергнуть теорию, построенную на основе чувств, что очень часто
и происходит; судья по имени опыт беспристрастен.

Aa. Опытный материал занимает мало места или отсутствует. По су-
ществу, это основа различных видов теологии и метафизики. Предель-
ный случай — уже упоминавшееся табу, не дополняемое санкцией
и выраженное словами: «Так поступают потому, что так надо посту-
пать». Затем к этому добавляются псевдологические наслоения, которые
104 КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ становятся все обширнее и, наконец, образуют длинные легенды и из-
мышления. Такие псевдологические наслоения широко применяются
как средства доказательства, включая авторитет и консенсус людей.

Aa1. Авторитет. Здесь мы рассматриваем его только как средство при-
дания логического облика нелогическим действиям и тем чувствам, ко-
торые их порождают. В главе 7 мы вернемся к данной теме для более
обобщенного ее рассмотрения.
Божественное откровение, поскольку оно не рассматривается как ис-
торический факт Ba, входит в состав этого подкласса, так же как в него
входит божественное предопределение и божественное провидение, ибо,
в конце концов, о них сообщается только через людей. Если мы пригля-
димся внимательнее, то выяснится, что суть божьей воли просто состоит
в том, чтобы подтвердить передачу авторитета тому, кто считается интер-
претатором такой воли. Последователи Мухаммеда признавали его авто-
ритет, как образованные люди когда-то признавали авторитет Аристоте-
ля: первые — по мотивам божественного озарения; вторые — потому что
испытывали чувство благоговения перед глубокими познаниями и муд-
ростью Стагирита, но и те и другие объяснения имели общий характер.
Отсюда легко понять, отчего Вергилий, почитаемый как поэт, во времена
невежества стал Вергилием — удивительным магом.

Обращение к авторитету часто дополняется другими доказательствами;
их смысл в таком случае оказывается примерно таким: «Факты, на кото-
рые мы ссылаемся, настолько известные, а доводы, которые мы приво-
дим, настолько убедительные, что их принимают все, по крайней мере
все образованные и умные люди». Этот способ ведения рассуждений
когда-то очень часто использовался при доказательствах существова-
ния ведьм, духов, привидений и т. д. О нем мы поговорим позже
(см. § 549 и далее).

Тот, кто обращает внимание только на логико-экспериментальную силу
рассуждений, может подумать, что когда мы принимаем постулаты, сре-
ди них надо выбирать самые четкие и более всего подходящие для строго
дедуктивных умозаключений. Опыт показал, однако, что дело обстоит
не так, что не удивит того, кто знаком с логикой чувств (см. § 197). Чтобы
убедить других людей, наиболее хороши постулаты, которые не содержат
ничего конкретного и могут, поэтому, означать все что угодно. И в самом
деле, происходит так, что от них приходят к разным, порой противопо-
ложным выводам. Постулаты из группы a1 часто путают и смешивают
с постулатами из группы a2. В постулатах группы a1 логическая сторона
обычно лучше отлажена, чем в постулатах группы a2.
Глава четвертая. ТЕОРИИ, КОТОРЫЕ ВЫХОДЯТ ЗА ПРЕДЕЛЫ ОПЫТА 105

Недостаточная определенность посылок объясняет, почему из них могут
делаться разные выводы, но не позволяет объяснить, почему такие выводы
получаются. Во многих случаях сохраняется сомнение в том, что авторитет
оказался источником веры, как и наоборот, вера, или, правильнее сказать,
отвечающие ей чувства оказались источником авторитета. В очень многих
случаях имеет место, скорее, последовательность действий и ответных ре-
акций: определенные чувства настраивают на принятие авторитета, кото-
рый, в свою очередь, усиливает или изменяет эти чувства и т. д.

Авторитет может распространяться на одного человека и на ряд людей,
и когда он проверяется путем непосредственного наблюдения, он не вы-
ходит за границы подвида a1. Необходимо обратить внимание, что кон-
сенсус между этими людьми часто не следует из непосредственного наблю-
дения, хотя и предполагается, что он существует. Его выводят из неко-
торых чувств, имеющихся у тех, кто утверждает, что он есть. В таком
случае мы встречаемся с фактом из подвида a2. Это происходит, когда,
к примеру, рассуждают о «всеобщем консенсусе». Поскольку ясно, что
никто никогда не сможет удостовериться в его существовании в отноше-
нии всех людей, которые жили раньше и живут ныне на Земле, и даже
среди большей их части, он, скорее всего, не означает постановки вопро-
сов, на которые все люди дали бы одинаковые ответы. Следовательно,
первоначальное высказывание положения о консенсусе надо перефор-
мулировать: «Мне представляется, что должен существовать всеобщий
консенсус»; или: «Мне представляется, что должен существовать всеоб-
щий консенсус среди людей здоровых, рассудительных, умных, знающих
и т. д.». А это совсем не то же самое, что первоначальное утверждение.

Aa2. Консенсус некоторого числа людей — подсчитываемый, взвешиваемый
либо получаемый из абстрактных рассуждений. К этому консенсусу можно
обратиться для демонстрации того, что некоторые вещи нельзя образно
представить: например, нельзя провести «бесконечную» прямую линию.
Это характерно для научных и метафизических абстракций, но здесь
мы их не рассматриваем. Однако те суждения, которые, напротив, могут
быть превосходно выражены и четко осознаются, как, например, утвер-
ждения о существовании богов, мы сейчас должны обсудить.
Если всеобщий консенсус, консенсус многих или даже немногих лю-
дей эксплицитно отстаивается исходя из свидетельств опыта, то перед
нами сообщения, относящиеся к экспериментальной науке; но если, на-
против, свидетельства выходят за границы опыта, то мы имеем сообще-
ния из категории B. Здесь нас интересуют только те случаи, в которых
консенсус действует сам по себе, оказывается выше опыта. Вне опыта
106 КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ оказываются: во-первых, факт консенсуса и, во-вторых, следствия из та-
кого факта.

1. Факт консенсуса. Его можно было бы проверить при помощи стати-
стики: опросить определенное количество людей и зафиксировать их от-
веты. В таком случае факт стал бы экспериментальным. Но обычно по та-
кому пути не идут: консенсус людей предполагается или, в лучшем случае,
его проверяют посредством некоторых небольших экспериментальных
или псевдоэкспериментальных исследований. Впрочем, когда речь идет
о консенсусе всех людей, экспериментальная проверка абсолютно ис-
ключена, даже если, говоря о «всех», ограничиваются живущими и ис-
ключают умерших (см. § 249). Это относится и к другим большим массам
людей, даже если общее их количество ограничено пределами неболь-
шой страны.
Чтобы избежать подобных затруднений, стремятся добавлять эпитеты
и говорить о консенсусе всех рассудительных, умных и честных людей,
или большинства