человеческого, в силу необходимости должна признавать сексу-
альные отношения, ограничиваясь их упорядочиванием. Апостол Павел,
пожалуй, об этом не думал, когда советовал вступать в брак только для то-
го, чтобы избежать совершения тяжкого греха — разврата. Эти соображе-
ния <о продлении рода человеческого> не были, однако, чуждыми уста-
новке, принятой Церковью в данном вопросе, когда ее социальное могу-
щество значительно возросло, когда она надеялась стать верховным
регулятором человеческого общества. Мелкие еретические секты могли
ликвидировать сделанную апостолом уступку, полностью осудить любые
сексуальные связи; кто-то для большей надежности мог бы также дойти
до рекомендации или предписания кастрации. Но католическая церковь
стала придерживаться золотой середины, постановив, что замужество —
это все же похвальное состояние, хотя и менее ценное, чем девствен-
ность. Далее следовали различные точки зрения относительно последую-
щих вступлений в брак, разрешаемых без одобрения или осуждаемых, от-
носительно разводов и по многим иным вопросам, но здесь мы не станем
распространяться об этом.

Однако все христиане, если исключить единичные и не вполне достовер-
ные случаи еретических сект, соглашаются с апостолом Павлом, что раз-
врат является одним из тяжких грехов. В этом суждении, разделяемом
также немалым числом неверующих и современных атеистов, явно про-
слеживается сексуальный остаток, который устойчиво сохраняется так-
же при смене прикрывающих его религиозных дериваций.

Было ли такое осуждение плотского греха достаточно эффективным,
чтобы в принципе предотвращать его? В этом есть основания сомневать-
ся, если непредвзято читать историю, отыскивая в ней то, что происходи-
ло, а не то, что хотелось бы усмотреть. От первых лет существования хри-
стианства и до нашего времени всюду слышны сетования на плохие нра-
вы христиан. Даже если мы введем существенную поправку на строгость
цензоров и допустим, что зло изображалось намного более значитель-
ным, чем было на самом деле, то все равно не может такого быть, чтобы
все эти высказывания не имели под собой реальной основы. И к тому же,
помимо таких свидетельств, имеются и факты; допустим также, что они
были отчасти измышлениями, но разве возможно, чтобы все они были
выдуманы? Чтобы это принять, пришлось бы также ставить под сомне-
ние любой исторический факт, считающийся неоспоримым. Сальвиан
Глава шестая. ОСТАТКИ 187 противопоставлял порокам римлян добродетели варваров. Если он сооб-
щал правду, то, надо полагать, такая ситуация длилась короткое время, по-
скольку уже в следующий век «История франков» св. Григория Турского
представляет нам варваров жестокими, кровожадными, алчными до денег
и сладострастными. В наши дни почитатели Средневековья никак не хотят
признать, что тогда господствовали жестокость и дурные нравы, и изобре-
тают всякого рода софизмы, чтобы уйти от очевидных фактов.

Помимо литературных сочинений, эпизоды из исторических хроник
и другие документы с самого начала позволяют нам с уверенностью ут-
верждать, что в Средние века нравы не были более целомудренными, чем
в наши дни. Напротив, они были более испорченными. Некоторые авто-
ры нашего времени отвергают испорченность нравов духовенства в каче-
стве доказательства общей испорченности нравов того времени и винят
в этом религию, «католическое идолопоклонство» и «папизм», как выра-
жались реформаторы; но это еще один софизм, который опровергают
факты. Аморализм в рядах клира не превосходил, а скорее наоборот, ока-
зывался ниже общего аморализма, и если одни епископы были развра-
щены в такой же мере, как многие феодальные бароны, то другие еписко-
пы подавали примеры добродетели, труднодостижимой среди мирян.
Часто в тех случаях, когда в средневековых хрониках отмечаются факты
падения нравов клира, ясно видно, что среди мирян подобные нравы
восприняли бы как привычное явление, и они вызывали возмущение
только потому, что относились к священнослужителям. Слишком много
потребовалось бы сообщать, даже если представить только малую долю
многочисленных фактов, свидетельствующих о проявлении испорчен-
ных нравов в поступках и высказываниях людей Средневековья. Приве-
дение всех таких примеров малополезно, о них забывают, оказавшись
во власти сектантских чувств. Наличие плохих нравов доказывают также
и решения соборов, монархов, коммун, всякого рода властей, направлен-
ные против безнравственности, поскольку многократно не запрещается
то, чего не существует. Денежные сборы с проституток, введенные
во многих местах, свидетельствуют, что их численность была немалой,
иначе эта мера не приносила бы дохода или такой доход был бы ничтож-
ным. Имеются сведения по судебным делам, связанным с проявлениями
садизма по отношению к животным, и немало скота при этом гибло.
Можно было бы собрать библиотеку о проявлениях безнравственности
крестоносцев; даже если эти свидетельства преувеличены, не может та-
кого быть, чтобы они были выдумками от начала до конца.

Среди догм сексуальной религии нашего времени есть одна — что про-
ституция представляет собой абсолютное зло, — которая не может обсу-
ждаться, как и любая иная религиозная догма. Но в экспериментальном
188 КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ аспекте остается вопрос, является или не является проституция профес- сией, наиболее соответствующей природе некоторых женщин, которым она нравится более других профессий, какими они могли бы заняться, и в соответствии с ответом на этот вопрос выяснить, полезна ли она в извест- ных пределах всему обществу. Верующие этой религии не приводят ни- каких доказательств в отношении решения данной проблемы в желатель- ном для них направлении; необходимо верить их утверждениям, как в свое время верили в существование Юпитера — высшего и величайшего бога. Сакральная проституция была у многих народов. Тривиальная про- ституция имела место у всех цивилизованных народов и во все времена. Она существовала среди еврейского народа, избранного Богом, и не от- сутствовала среди язычников. Античные римляне и греки рассматривали куртизанок как женщин, избравших профессию, хотя и более низкую, чем другие, но все же необходимую. Проституция выжила и в дальней- шем, христианство ее не устранило, она есть и сегодня и, вероятно, со- хранится в будущем вопреки гневу некоторых наших современников, бо- лее целомудренных в теории, чем на практике.

Из творений св. Иеронима можно узнать, что и в его время было немало
священников, подобных щеголеватым служителям церкви XVIII в.,
как было немало женщин, подобных нашим сексуальным реформатор-
шам-модницам, которые из одержимости идеей нравственной чистоты
не могут выкинуть из головы мысли о проституции. Один из законов Ко-
декса Феодосия48 запрещал духовным лицам и тем, кому следовало быть
«целомудренными», приходить в дом к вдовам и воспитанницам и сво-
бодно принимать их у себя под религиозным предлогом. Другой закон49
запрещал им содержать женщин во избежание скандальных историй.
Подобные распоряжения встречаются в других законодательных актах,
а также в капитуляриях Карла Великого50. Нет необходимости приводить
здесь свидетельства той длительной войны, которую в Средние века вели
папы с сожительствующим клиром. Если предположить, что такие связи
с женщинами являлись для клира испорченностью, то окажется, что это
зло давнее. Еще в III в. св. Киприан писал Помпонию: «Мы прочли, воз-
любленнейший брат, присланное тобою чрез брата Пихония пись-
мо, в нем ты просишь написать тебе: что мы думаем о тех девах, которыя,
решившись оставаться в своем состоянии и ненарушимо хранить 48 Theodosiani Codex. XVI. 2. 20.
49 Ibid. 2. 44. Ann. 420.
50 Capitularium. Кн. VII. 376, 452; Additio tertia. 117. [Monumenta Germanie Historica.
Legum sec Capitularia Regum Francorum. Tomus I / ed. A. Boretius. Hanover, 1882.
Libro VII. 376, 452.]
Глава шестая. ОСТАТКИ 189 целомудрие, возлежали, как оказалось потом, на одном ложе с мужчина- ми (в числе их ты указываешь на одного диакона), и которыя, сознавшись в этом, утверждают, что остались непорочными?» Святой, опираясь на цитаты из Библии, осуждает такие нравы: «Поэтому-то должно вос- претить девам жить в одном доме с мужчинами, не говорю вместе спать, но и даже жить вместе… И как тяжко падают от того многие, как много дев, к величайшему прискорбию нашему, мы видим сделавшихся пре- ступными от таких соблазнительных и пагубных связей. …Если же не хо- тят или не могут так оставаться, то пусть лучше вступают в брак, чем за- служивают огнь адский своими преступлениями»51. Такого лучшего вы- хода не было у тех замужних женщин и вдов, которые слишком часто посещали священников52. На это могут возразить, что все такого рода по- рицания не отвечают истине, поскольку в них преувеличено зло, чтобы достичь добра. Но может ли быть так, чтобы св. Киприан выдумал письмо Помпония, на которое он отвечает? Чтобы также были выдуманы реше- ния церковных соборов и другие многочисленные документы, которые подтверждают сожительства женщин с представителями клира? Чтобы защищаться от этого, не надо фальшиво умалчивать такие улики; доста- точно заметить, что нравы духовных лиц не были хуже, но, пожалуй, бы- ли даже лучше общих нравов того времени. Безусловно, были папы, ко- торые мало беспокоились о поддержании сексуальной нравственности, но не менее очевидно, что были также папы, которые стремились ее вне- дрять всеми имеющимися средствами. Наконец, с большим трудом им удалось добиться прекращения публичных скандалов; но, в сущно- сти, достигнуто было немногое. Обратим внимание, насколько сильными были духовные, моральные и материальные средства, которыми располагала Церковь, и насколько ничтожными оказались результаты их применения; сразу видно, какая большая сила содержится в сексуальных остатках и как смешны пигмеи, которые в наше время мечтают их обуздать. 51 Cipriano. Ad Pomponium, de virginibus. [Творения св. Киприана, епископа Карфа-
генского. Том первый: Письма. Киев, 1861. С. 23.]
52 Eusebius Hieronimus. Lettre XVII. A Eustochium, Éloge de la verginité // Saint Jérôme
(Eusebius Hieronimus). Lettrres. Vol. 1. P.: Belles lettres, 1949. P. 345–404. [На рус. яз.
см.: Иероним. О сохранении девственности. СПб., 1997.]
 ДЕРИВАЦИИ

Всякий раз, когда мы сосредоточиваем внимание на способах сокрытия,
подмены, объяснения людьми действительного характера их действий,
мы непременно находим деривации. И поскольку они содержатся в рассу-
ждениях, посредством которых были созданы и приняты некоторые тео-
рии, это исследование будет также посвящено рассмотрению субъектив-
ного аспекта теорий, указанного в § 12.
Люди поддаются убеждению главным образом через чувства (остат-
ки); следовательно, деривации обретают силу скорее из них, чем из логи-
ко-экспериментальных аргументов. В дериватах ядро образуется одним
или более остатками, а вокруг него группируются другие, вторичные ос-
татки. Однажды сформированный агрегат удерживается как единое це-
лое той мощной силой, которую представляет собой человеческая по-
требность в логических или псевдологических построениях, проявляю-
щаяся в остатках группы Ie.
От этих остатков, соединяющихся с другими остатками, берут обычно
свое начало деривации.

Деривации могут быть рассмотрены:
a) в логическом аспекте (исследование, которое относится к работам
по логике);
b) в аспекте экспериментальной реальности (см. гл. 3, 4, 5);
c) в аспекте социальной полезности (см. гл. 9);
d) в субъективном аспекте относительно их убеждающей силы.
Обращая внимание на субъективный характер объяснений некоторых
действий и идей, которые выражены в деривациях, обращая также вни-
мание на убеждающую силу этих объяснений, мы, исходя из их специ-
фических особенностей, выведем критерий для нашей классификации
дериваций. Где не существует объяснений, там отсутствуют также и де-
ривации, но как только люди прибегают или пытаются прибегнуть к объ-
яснениям, сразу же появляются деривации. Их нет у животного, по-
скольку оно не мыслит и совершает только инстинктивные действия
(см. § 350). Человек же, поскольку он, напротив, испытывает потреб-
ность в осмыслении и стремится строить завесу над своими инстинктами
и чувствами, имеет хотя бы зародыш дериваций, так же как у него всегда
присутствуют