или вознаградила судь-
ба за совершенные им поступки. Положительный результат при таких
поисках гарантирован: разве не найдутся, если охватить несколько веков,
290 КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ среди потомков того или иного человека людей преуспевающих и неудачников?

«Ответственность» за проступки, как и «награда» за благодеяния, может
переходить не только на потомков, но и распространяться на более или
менее большие коллективы. Среди людей античности было широко
признано мнение, что вина человека ложится и на всех его сограждан.
Рим умел извлекать выгоду из плохих действий некоторых консулов,
но не создал теорию по поводу этого. Авторы тех времен не проявляли
щепетильности, когда утверждали, что детей следует карать за вину отца,
поскольку семья для них выступала как единое целое, объединенное во-
круг отца семейства. Так же точно, когда они рассуждали о городе, по-
страдавшем от плохих действий одного из его граждан, они рассматрива-
ли город как единое целое. В обоих случаях кара, постигающая целое
за вину одной из его частей, считалась «справедливой», так же как «спра-
ведливо» наказание в отношении всего тела индивида за преступное дей-
ствие, совершенное его рукой. В этом рассмотрении целого как единого
заключен основной остаток (сохранение целостности агрегатов) и только
побочно, во вторую очередь, используются деривации, с помощью кото-
рых стараются согласовать наказание или вознаграждение всего агрегата
с виной или заслугой отдельно взятого индивида. Кроме того, то, что
мы называем «виной», отчасти уподобляется пятну, нарушающему цело-
стность индивида, его семьи или общности, в которую он входит. Следо-
вательно, спонтанно рождается представление, что такую целостность
следует восстанавливать не только в отношении данного индивида,
но и его семьи, а также различных общностей (см. § 476).

Среди множества дериваций, о которых сообщалось, есть одна достойная
внимания, в которой утверждается, что город справедливо подвергается
наказанию, поскольку он смог бы избежать кары, наказав виновного.
Многие факты делают очевидной искусственность такой деривации.
Часто наказание обрушивалось на город или общность раньше, чем в нем
(в ней) становилось известно о преступлении и о виновном; следователь-
но, люди в этом случае не успевали бы покарать непосредственных ви-
новников или еще каким-то образом искупить вину.

Если народ пострадал от плохих действий своего короля, то для народа,
напротив, окажутся благом его хорошие действия. Гесиод66 описывает
счастье тех народов, которые находились под властью справедливого 66 Esiodo. Opera et dies. 260–261. [Гесиод. Работы и дни // Эллинские поэты в перево-
дах В. В. Вересаева. М.: Государственное издательство художественной литерату-
ры, 1963. С. 149.]
Глава восьмая. СВОЙСТВА ОСТАТКОВ И ДЕРИВАЦИЙ 291 правителя, и несчастье тех, кем правил несправедливый правитель. Он смешивает одну точку зрения, согласно которой действия правителя могут выступать наказанием и вознаграждением для народа, с другой — экспериментальной, согласно которой в зависимости от того, плохим или хорошим является правление, подданным живется плохо или хорошо.

Те общности, которые страдают по вине одной из своих частей, обозна-
чаются более или менее произвольно. Простая и даже случайная компа-
ния нехороших людей могла бы нанести им вред. В экспериментальной
области аналогичные вещи также можно встретить во многих случаях;
например, тот, кто неосторожно действует на пороховом складе, может
вызвать гибель всех, кто в нем находится. Полагают, что подобное явле-
ние происходит и в иных случаях, когда уже нет возможности дать экспе-
риментальное подтверждение. Диагор находился на корабле во время
шторма и был обвинен его спутниками в том, что он стал причиной об-
щего несчастья. В ответ он указал на другие корабли, которые шли тем
же курсом и также были в опасности из-за бури, и спросил у своих обви-
нителей: «Неужели они считают, что и в тех кораблях везут по Диаго-
ру?»67. Ответ, убедительный для многих, на самом деле не столь убедите-
лен. Если атеизм Диагора мог повредить его попутчикам, то в равной
мере приемлемым окажется мнение, что он нанес вред и всем тем, кто
плыли и на других кораблях близко от него. Это лишь вопрос о большем
или меньшем вреде, о расширении или сужении пространства, на кото-
рое повлияло навлекавшее шторм святотатство Диагора.

Зависть богов (jqonoV qewn) не дозволяла человеку быть счастливым в те-
чение всей жизни и распространялась как на его потомство, так и на его
общность. Странно, что Плутарх68, осуждающий Геродота за веру в нали-
чие такой зависти, сам затем приводит пример из жизни Эмилия Павла69.
Здесь, так же как и в других сходных случаях, воздействуют остатки клас-
са II. Эмилий Павел и его дети рассматриваются им как единый агрегат,
который не должен быть счастлив во всем и потому одну из его частей по-
разил удар судьбы. 67 Cicerone. De natura deorum. III. 37. [Цицерон Марк Туллий. Философские трактаты.
М.: Наука, 1985. С. 188.]
68 Plutarco. De Herodoti malignitate. XV // Plutarchi Eiusdem scripta moralia / Ed. by
F. Dübner. P.: Didot, 1868. P. 853.
69 Plutarco. Aemilius Paulus // Plutarch. Les vies des hommes illustres. 3-e éd. P., 1880. 36.
[Плутарх. Эмилий Павел // Плутарх. Сравнительные жизнеописания. В 3 т. Т. 1.
СПб.: Кристалл, 2001. С. 458–459.]
292 КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ

Современные теоретики порицают древние предрассудки, согласно ко-
торым пороки и прегрешения отца негативно влияли на сына. Они не за-
мечают, что в нашем обществе проявляется феномен, близкий к этим
предрассудкам в том смысле, что теперь стали полагать, что пороки отца
позволяют освобождать сына от вины. Для современного преступника
залогом удачи становится наличие среди своих предков или родственни-
ков уголовника, сумасшедшего или алкоголика, поскольку это обеспе-
чивает бо´льшую снисходительность к нему на судебном процессе и по-
рой даже освобождает от наказания. Метафизическое доказательство,
при помощи которого сын осуждался за плохие деяния своего отца, со-
храняет силу, так же как принимается доказательство, благодаря которо-
му по тем же причинам виновного оправдывают или почти оправдывают.
Но сегодня еще один способ позволяет спасти его от тюрьмы: «вина»
за преступные действия перекладывается с преступника на «общество»,
поскольку считается, что оно не позаботилось о том, чтобы сделать его
счастливым. Связанные с этой практикой издержки оплачиваются за-
тем уже не обществом, а одной из его частей, избранной случайным об-
разом, т. е. несчастными жертвами преступлений, о которых никто
не беспокоится.

Концепцию солидарности, на основании которой хорошие люди разде-
ляют кару, которую навлекают плохие люди, также можно обнаружить
в истории начиная с древних времен. Она стала затем основной концеп-
цией католицизма. Брунетьер, чтобы конкурировать с поборниками со-
лидарности и с социалистами, часто настаивает на этом пункте.

B3. Счастье и несчастье выносят за пределы реального мира. С точки зре-
ния формальной логики такие решения неоспоримы. Как мы говорили
и не раз повторяли, экспериментальная наука не может заниматься тем,
что выходит за границы экспериментальной области; на ее границах
оканчивается ее компетенция.

Именно здесь мы напомним, почему чисто экспериментальный матери-
ал не может выступать обоснованием утверждения, согласно которому
сверхъестественные кары и награды были выдуманы теми, кто хотел
их использовать для обуздания людей. Идея о существовании таких кар
и наград появилась независимо от какого-либо заранее имевшегося на-
мерения. Они являются частью тех остатков сохранения агрегатов, бла-
годаря которым считается, что человеческая личность остается жить по-
сле смерти индивидуума. Затем их стали использовать в собственных
интересах люди практики, как они пользовались иными распростра-
ненными в обществе чувствами. Теоретики также их использовали при
решении своих проблем, выражая их в литературных, метафизических,
Глава восьмая. СВОЙСТВА ОСТАТКОВ И ДЕРИВАЦИЙ 293 псевдонаучных формах, но они оформляли уже имевшийся материал, а не изобретали его, чтобы воспользоваться в собственных целях, подоб- но практикам.

В других сходных интерпретациях вместо того, чтобы отбросить следст-
вия, полученные от действия в воображаемом мире, ограничиваются пе-
ренесением их в область возможного. Например, говорят: «Некто счаст-
лив, но он мог бы быть еще счастливее; кто-то другой несчастлив, но так
он, возможно, избежал еще большего несчастья». Возможное — это не-
определенная область, и таким способом можно доказывать все, что
угодно. Во все времена с помощью такой аргументации создавались
изящные риторические построения.

В подобном сочинительстве нет недостатка и в наше время. Когда ярым
борцам с алкоголизмом приводят примеры людей, которые потребляли
вина и иные алкогольные напитки и все-таки сохранили до преклонного
возраста и здоровье, и интеллект, они отвечают: «Если бы эти люди воз-
держивались от спиртного, то прожили бы еще дольше и имели бы еще
больше физических и интеллектуальных сил». Один такой индивид
из числа «добродетельных доминиканцев» в ходе конференции заявил:
«Ссылаются на выдающихся государственных деятелей, которые не от-
личались святостью; на замечательных полководцев, которые не прояв-
ляли целомудрия; допустим, это так, но если бы они обладали целомуд-
рием, то достигли бы еще большего». Кто прибегает к подобному пусто-
словию, забывает о том, что задача представить доказательства по праву
ложится на того, кто высказал такое утверждение, и что, уповая на воз-
можное, легко допустить ошибку.

B4. Не удается подобрать интерпретацию: пути Господни неисповедимы.
Можно просто утверждать, что нельзя знать, почему некоторое действие
приводит к определенным последствиям, и не беспокоиться о том,
«справедливы» они или «несправедливы». Таков, пожалуй, вывод, сде-
ланный в Книге Иова, и такова, согласно Маймониду70, доктрина ашари-
тов*. Тому, кто ничего не утверждает, нечем возразить. Так, ничем нельзя
возразить на высказывание того, кто признает, что не ведает путей Гос-
подних, лишь бы его высказывания не нарушали логики. Часто, однако,
она не соблюдается. Автор начинает демонстрировать свое прекрасное
знание «путей Господних», и только когда выдвинутые возражения 70 Maimonidem. Le guide de égarés / Trad. di S. Munk. P., 1856.

• Последователей арабского богослова Ашари (873/874–935/941), основателя му-
  сульманской ортодоксальной теологии.
  294 КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ загоняют его в угол, он изрекает, что пути эти неисповедимы. Типичный
  пример тому дан в рассуждениях св. Августина71, такого рода примеры
  нередко встречаются у теологов и у иных мыслителей.

Тот, кто утверждает, что не знает, на знание чего он претендует, обычно
не замечает противоречия, поскольку здесь господствует чувство. Он,
в сущности, рассуждает так: «А непременно есть В». Если этого не наблю-
дается, я не могу сказать, почему это так, но от этого не слабеет моя вера
в то, что «А — это непременно В». При такой форме высказываний экспе-
риментальная наука не может ничего поколебать, поскольку при нали-
чии веры ее ничто не способно разрушить. Однако часто форма, по край-
ней мере имплицитно, оказывается иной и приближается к следующему
типу: «А есть В. Если такое отношение фиксируется при наблюдении,
то само наблюдение — иллюзия, поскольку в реальности, каким-то неве-
домым мне образом, А есть В». Здесь А и В лежат в плоскости опыта;
и приведенное высказывание входит в логико-экспериментальную об-
ласть. Логико-экспериментальная наука не позволяет принимать, что А
есть В, если наблюдение показывает, что А не есть В; и не имеет значения,
может или не может кто-то определить причину этого факта.

И в этом случае вовсе не теоретиками были изобретены эти неисповеди-
мые «пути Господни». Они обнаружили среди масс это чувство, связан-
ное с остатками класса II, и поскольку эти остатки оказались сильными,
своим манифестациям они придали им подходящие формы.

Очень близким к решениям данного рода оказывается метафизическое
решение, например категорический императив Канта, который выдвига-
ет концепцию долга и при этом не говорит, что случится с теми, кто отка-
жется исполнить этот долг и будет над ним смеяться. Здесь