нет недостат-
ка в обычных противоречиях, потому что при этом утверждается все, что
автору хотелось бы навязать другим, и умалчивается все, что может стать
ответом на возражения. Форма рассуждений в этом случае такая: «Надо
сделать А, поскольку оно является следствием В». — «Но почему тогда
следует сделать В?» — «Потому, что оно является следствием C». И т. д.
вплоть до вопроса: «Почему следует сделать P?». Тогда отвечают, приводя
какой-нибудь категорический императив. Этими метафизическими ре-
шениями обычно пользуются теоретики. Людей практического склада
и простонародье данные решения интересуют мало. 71 Augustin A. Contra adversarios iegis et profetarum. I. 21. 45; De civitate dei. XX. 2.
[Августин Бл. Аврелий. О граде Божием. В 22 кн. М.: Издательство Спасо-Преоб-
раженского Валаамского монастыря, 1994. Т. 4. Кн. 18–22. С. 165–166.]
Глава восьмая. СВОЙСТВА ОСТАТКОВ И ДЕРИВАЦИЙ 295

C. Абсолютное отвержение. Пессимизм. Эти решения малозначимы в от-
ношении социального равновесия, поскольку они никогда не имеют по-
пулярности в массах и распространены только среди литераторов и фи-
лософов. Они важны как проявления психического состояния некото-
рых индивидов. В моменты отчаяния и уныния многие люди повторяют
изречение Брута: «Добродетель, ты всего лишь имя». Многие люди с вос-
торгом читают пессимистические произведения Леопарди, так же как
многим нравится слушать прекрасную трагедию, но это не оказывает су-
щественного влияния на их действия.

Часто пессимизм рождает стремление к наслаждению материальными
благами. Многие литераторы высказывают идею: «Мы радуемся благам
жизни, пока живы; после смерти не будет никаких радостей». В России
с окончанием войны с Японией возникло мощное революционное дви-
жение; люди преисполнились светлых надежд на прекрасное будущее.
Революция подавлена, надежды исчезли. Наступила пора уныния с тен-
денцией предаваться материальным наслаждениям.

D. Условное отвержение. Две различные ситуации, имеющие некоторые
общие черты. Если читатель внимательно знакомился с приведенными
фактами, к которым можно было бы добавить множество иных, то он уже
отметил для себя научное решение проблем, поставленных в § 712 и 728.
Что касается первой проблемы, то строгое следование существующим
в коллективе нормам имеет некоторые следствия, благоприятные для
коллектива, для действующего индивида или для индивида и для коллек-
тива одновременно, а также и неблагоприятные для них (см. § 866 и да-
лее). Обычно первые более существенны, чем вторые. Те и другие могут
быть познаны только путем изучения для каждого отдельно взятого слу-
чая. Что касается второй проблемы, то отчасти хорошо, что имеется вера,
что следование существующим в коллективе нормам всегда благоприят-
но для индивида и для коллектива, ибо благодаря этому они не впадают
в сомнения и не оспоривают такие нормы. Правда, отчасти это может
оказаться для индивида вредным, но обычно полезные эффекты превос-
ходят эффекты вредные. Для того чтобы знать об их соотношении, необ-
ходимо проводить анализ в каждом конкретном случае.
Возвращаясь к общим проблемам, поставленным в § 712, мы можем
дословно повторить все, что было сказано раньше, заменяя только суще-
ствующие в коллективе остатки и их следствия на нормы. Далее нам сле-
дует обратить внимание на иные решения по данным проблемам, кото-
рые дают теологи и метафизики. Что касается первой проблемы, то тео-
логии религий, именуемых позитивными, а также метафизика приходят
к тому, что действия в согласии с имеющимися остатками приемлемы,
что в соответствии с получаемыми на их основе следствиями они могут
296 КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ дать только «хорошие, правильные и полезные» результаты. Напротив,
в теологиях святого Разума и Прогресса утверждается, что действия со-
гласно остаткам, которые они считают «предрассудками», а также их
следствия могут привести только к «плохим и пагубным» результатам.
Логико-экспериментальная наука обычно не принимает ни те, ни другие
догматические утверждения, она всякий раз проводит проверку посред-
ством опыта — единственного, что позволяет узнать о пользе и о вреде
определенных способов поведения.

Проведенное исследование дает нам хороший пример эксперименталь-
ной скудости некоторых доктрин, отличающихся большой социальной
полезностью. Более двух тысячелетий моралисты изучают связь между
строгим соблюдением норм морали и последующим счастьем или несча-
стьем для индивидов и для общностей. Однако они не смогли, мы
уж не говорим — найти отвечающую фактам теорию, но хотя бы четко
дать самые общие положения в терминах, не выводящих за пределы экс-
периментального мира. Они до бесконечности повторяют одно и то же;
некоторая теория исчезает, затем она возрождается, снова исчезает, и эта
череда не имеет ни перерывов, ни окончания (см. § 258). Также и сегодня
как историки, так и представители других социальных наук, когда они
намереваются оценить действия людей в соответствии с «моралью»,
то при этом воздерживаются от того, чтобы сказать (что как раз было
бы необходимо), какого решения по упомянутым выше проблемам они
придерживаются. Они имплицитно имеют в виду какое-то решение, за-
вуалироанное чувствами, что позволяет его менять, когда это им удобно,
и часто последовательно используют два или более противоречащих друг
другу решения. Нетрудно понять, насколько малую логико-эксперимен-
тальную ценность будут иметь выводы, полученные таким путем от явно
не высказанных, неопределенных, нечетких, туманных посылок. Такие
выводы принимаются благодаря их соответствию чувствам, а не по ка-
ким-либо иным причинам. Полемика вокруг них — всего лишь слово-
прения. Если мы сравним этику Аристотеля с современными видами
этики, то сразу окажется, что отличия между ними несравнимо меньшие,
чем отличия между физикой Аристотеля и современной физикой. Поче-
му это так? Вовсе не из-за различной широты ума людей, занимающихся
естественными науками, и людей, занимающихся этикой, поскольку
часто один и тот же автор, например Аристотель, работал и в той, и в дру-
гой области знания. Это не объясняется различной степенью сложности
исследований, тем, что физика, химия, биология и иные естественные
науки более просты для исследования, чем этика. Сократ, правда, рас-
сматривал этику как более сложную дисциплину, и такое наблюдение
верное, если рассуждения основаны на чувстве. Чем объясняется то, что
физика, химия и иные подобные им науки до XV в. не прогрессировали
Глава восьмая. СВОЙСТВА ОСТАТКОВ И ДЕРИВАЦИЙ 297 в большей мере, чем этика? Почему до этих времен не работала гипотеза
о большей простоте их изучения? Они были на одном уровне с этикой,
если даже не шли позади нее, пока в них использовался тот же, что
и в этике, теологический и метафизический метод, или метод чувствен-
ного познания. Они вырвались вперед и стали быстро прогрессировать,
как только отбросили такие методы и перешли к использованию экспе-
риментального метода. С чем связано отличие в методах? Может быть,
это дело случая; но тогда почему в течение многих лет подобное состоя-
ние сохраняется и продолжается? Афиняне были настроены в равной ме-
ре против Анаксагора, который говорил, что Солнце — это раскаленный
камень, и против Сократа, исповедовавшего не вполне приемлемую для
них мораль; в более близкие к нам времена равным образом осуждались
и «ошибки» Коперника, воспроизведенные Галилеем, и моральные
«ошибки» еретиков. Почему теперь предоставлена свобода в отношении
первых «ошибок», тогда как вторые осуждаются, по крайней мере обще-
ственным мнением, а отчасти и официальными властями? Очевидно, что
такие различные эффекты выступают показателем действия также раз-
личных сил. Среди них в первую очередь выявляется полезность экспе-
риментальных исследований, признаваемая и принимаемая даже про-
стыми, необразованными людьми, между тем как в этике исследования
почти всегда меняли жизнь к худшему, разрушали основы социальной
жизни. Следовательно, мы имеем доказательство и контрдоказательство
тех последствий, которые возникают, когда экспериментальная истин-
ность и социальная полезность совпадают либо расходятся.

Распространение остатков. Если у определенных индивидов, входящих
в общность, изменяются некоторые остатки, то это изменение может
распространяться в ней непосредственно, путем имитации. Но такой
случай трудно отличить от другого, когда распространение осуществля-
ется косвенным образом при изменении определенных обстоятельств,
которые вызывают изменения остатков вначале у некоторых индивидов,
а затем постепенно меняют их и у других людей. Нетрудно, однако, при-
знать, что второй случай встречается чаще первого, поскольку изменения
остатков сочетаются с изменением экономических, политических и иных
обстоятельств.

Распространение дериваций. Здесь происходит нечто аналогичное. По-
скольку остатки являются одним из тех основных факторов, которые оп-
ределяют деривации, возможны три случая: распространение посредст-
вом имитации или иным прямым путем; распространение через измене-
ние остатков, соответствующих деривациям; распространение благодаря
иным обстоятельствам, которые воздействуют на общности.
298 КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ Следует учесть, что один и тот же остаток А может иметь много дери- ваций S, S¢, S ¢¢ (см. § 838) и выбор между ними может совершаться в силу
разных причин, порой весьма ничтожных, таких, как каприз, мода и т. д.
Это относится и к разным манифестациям определенных остатков
и чувств. Например, известно, что временами входит в моду некоторая
форма самоубийства, в которой проявляется чувство усталости от жизни.

Отсюда следует, и в этом проявляется принципиальное отличие дерива-
ций от остатков, что имитация играет значительную роль в распростране-
нии форм дериваций и некоторых иных манифестаций остатков. Все, кто
говорят на одном и том же языке, выражают одни и те же чувства в основ-
ном посредством близких понятий. Также и все, кто живут в некоторой
общей среде и подвергаются ее многочисленным воздействиям, склонны
проявлять одинаковые чувства в основном в сходных формах. Сходство
распространяется на деривации и манифестации различных остатков.
Допустим что остатку А соответствуют деривации S, S¢, S ¢¢; остатку В —
деривации Т, T ¢, T ¢¢; остатку С — деривации U, U¢, U ¢¢ и т. д. Кроме того,
предположим, что S, T, U в каком-то отношении являются близкими,
имеют общую природу, что точно так же обстоит с S¢, T ¢, U¢; равным обра-
зом — с S ¢¢, T ¢¢, U ¢¢ и т. д. Если оказывается, что благодаря некоторым об-
стоятельствам, пусть даже и незначительным, будет выбрано S для прояв-
ления действия остатка A, то с огромной легкостью для проявления B бу-
дет выбрано T, а чтобы проявить C, будет выбрано U и т. д. Это будут
всевозможные термины из серий, подобных S, T, U. При иных обстоя-
тельствах, в иное время будут выбраны термины из серии, подобной S¢,
T ¢, U¢; то же самое для других серий. Именно это наблюдается в действи-
тельности: в одно время в моде теологические деривации S, T, U, в другое
они сменяются на метафизические деривации S¢, T ¢, U¢; порой, но не час-
то, использовалась серия позитивистских дериваций, или серия дерива-
ций дарвинизма, посредством которых объяснялись всевозможные фе-
номены. Вдобавок к ним использовались некоторые иные деривации.
Конкретные феномены являются комплексными; в них более или менее
большое место занимает имитация, но фигурируют все же и многие об-
стоятельства (см. § 665).
Марксизм дал бесчисленное множество дериваций, подобных S ¢¢, T ¢¢,
U ¢¢. В них всякий социальный феномен объяснялся «капитализмом».
Здесь имитация очевидна. Эти деривации выражают некоторые остатки,
каковые зависят в первую очередь от экономических и социальных об-
стоятельств; но их могли бы выражать так же хорошо и другие деривации,
и выбор S ¢¢, T ¢¢, U ¢¢ производится главным образом путем имитации.

Это следует учитывать при попытке перейти от дериваций к остаткам.
Имеются большие социальные течения, вызывающие общие изменения
Глава восьмая. СВОЙСТВА ОСТАТКОВ И ДЕРИВАЦИЙ 299 в деривациях, между тем как остатки остаются прежними. Мы дали мно-
го примеров проявления такого феномена. В один век это могут быть де-
ривации S, T, U; в другой — деривации S¢, T ¢, U¢. С виду представляется,
что между ними существует большое различие,