Компендиум по общей социологии
результаты, догадываются о необходимости совершенст-вовать теорию, но ошибаются при выборе пути к достижению этой цели.
Они упорствуют в стремлении извлечь все необходимое для того, чтобы
приблизиться к пониманию конкретного феномена только на основе
своей науки. Напротив, необходимо прибегать к помощи других наук не
в связи с частными деталями, а в связи с существом экономической проб-
лемы. Они пытаются изменять, порой разрушать, вместо того чтобы до-
бавлять. Поэтому они напоминают белку, крутящую колесо, когда до
бесконечности твердят о стоимости, капитале, прибыли с капитала и т. д.
В сотый раз они повторяют вещи, уже давно ставшие банальными, и оты-
скивают какой-нибудь новый «принцип», чтобы предложить «лучшую»
экономическую теорию. К несчастью, лишь немногие рассматривали как
лучшую ту теорию, которая наиболее соответствует фактам. Бо´льшая
часть их, напротив, стремится понимать под ней ту, которая наилучшим
образом согласуется с их чувствами. Но даже в случае немногих поиски
также оказывались тщетными, по крайне мере до настоящего времени.
Не следует особо торопиться с поиском экономических принципов,
до тех пор пока наука не окажется более продвинутой, скорее следует со-
единять результаты экономической науки с результатами других соци-
альных наук. Многих это не беспокоит, поскольку это долгое и утоми-
тельное исследование, требующее обширных знаний фактов. Напротив,
писать всякую ерунду о принципах можно, имея лишь немного вообра-
жения, бумагу, ручку и чернильницу.
номического феномена необходимо рассматривать социальный фено-
мен в целом, поскольку экономический феномен является всего лишь
частью его. Совокупное состояние страны X можно, очевидно, разложить
на два: на ее экономическое состояние A и неэкономическое состояние
B. Допустим, что от экономического состояния A совершился переход
к состоянию A¢. Достаточно ли знания об этом переходе для того, чтобы
знать о совокупном состоянии X ¢, которое последует за таким изменени-
ем, при условии, что A и B не зависят друг от друга, что можно изменять A,
не изменив при этом B, и наоборот. Если, напротив, это недопустимо,
то мы не можем согласиться с тем, что для полного знания X ¢ достаточно
знать A¢: для этого следует также знать и то, чем становится B, т. е. знать
306 КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ B¢, чего нельзя получить, если неизвестен характер взаимосвязи между
A и B.
Некоторые экономисты рассуждали не аналитически, но огрубленно
конкретно, т. е. так, словно A и B являются независимыми, и верили, что
они могут изучать A, не обращая внимания на B. Этого нельзя вменять
в вину тем, кто создавал данную науку, потому что необходимо изучать
проблемы по порядку и обособленное изучение действия со стороны части
A является необходимым подготовительным этапом к изучению совокуп-
ного действия A и B. Большая заслуга приверженцев материалистической
интерпретации истории состоит в том, что они установили зависимость
между A и B, но они ошиблись, когда представили данную зависимость от-
ношением, где A выступает причиной B. Также и здесь: перед тем как ис-
кать реальную форму зависимости между А и В, следовало бы узнать, суще-
ствует ли она. Теперь, когда прогресс знаний позволил яснее представить
характер зависимости между A и B, больше не заслуживают снисхождения
те экономисты, которые упорно стремятся придать ей форму, не соответ-
ствующую действительности. Здесь мы должны изучать совокупный об-
щественный феномен в комплексе, т. е. с учетом взаимозависимости
A и B в ее реальной форме, что мы осуществим в следующей главе.
ченных результатов достаточно для того, чтобы составить представление
об этой особой части социального феномена, рассматриваемой обособ-
ленно от других. При использовании того, что было получено экономи-
ческой наукой, следует элиминировать все, что прямо или косвенно об-
ращено к этике. Иначе нельзя, поскольку авторы, не рассмотрев особо
данный вопрос, начинают принимать и использовать неопределенные
выражения, из которых можно, как мы видели, выводить все, что угодно.
Таким образом, мы исключим все, что выступает в виде советов, упреков
и наставлений, позволяющих побуждать людей к некоторым практиче-
ским действиям, поскольку эти явления не относятся к науке, которую
мы должны стремиться отделить от всего этого, если не желаем подвер-
гать себя опасности впасть в грубые ошибки.
Мы многократно сталкивались с неоднородностью общества и еще оста-
новимся на ней подробно, когда перейдем к изучению условий социаль-
ного равновесия. Необходимо, следовательно, наметить путь и предвари-
тельно рассмотреть обозначенную тему.
Неоднородность общества и циркуляцию между его различными час-
тями можно было бы рассматривать обособленно; но поскольку в реаль-
ности соответствующие феномены соединены, целесообразно изучать
их совместно, чтобы избежать повторов. Нравится это некоторым
Глава восьмая. СВОЙСТВА ОСТАТКОВ И ДЕРИВАЦИЙ 307 теоретикам или нет, но фактически человеческое общество не является
однородным, люди отличаются друг от друга физически, нравственно,
интеллектуально. Здесь ставится задача изучать реальные феномены, по-
этому следует учитывать данный факт. Однако надо принимать во вни-
мание и другой факт: что социальные классы не являются полностью
изолированными даже там, где существуют касты, и что у современных
наций цивилизованного мира происходит интенсивная циркуляция ме-
жду различными классами. Невозможно исследовать всесторонне в пол-
ном смысле этого слова различия между крайне многочисленными соци-
альными группами и тем более — все многообразие того, как они соеди-
няются между собой. Следовательно, как всегда, когда нет возможности
добиться многого, надо ограничиться немногим и упростить проблему,
чтобы сделать ее более доступной для обсуждения. Это будет первый шаг
на пути, по которому смогут пойти другие. В данном случае эта проблема
анализируется только в связи с социальным равновесием при предельно
допустимом уменьшении количества групп и видов циркуляции и совме-
стном рассмотрении тех феноменов, которые проявляются в некоторых
отношениях аналогичным образом.
теоретическое определение этого феномена, а затем перейдем к практи-
ческим соображениям, которые позволят внести коррективы в это опре-
деление первого приближения. Вопрос о том, хороши или плохи, полез-
ны или вредны, достойны или предосудительны различные характери-
стики людей, пока не рассматривается. Внимание обращается только
на степень выраженности различных качеств, т. е. на вопрос о том, слабо,
средне или сильно они проявляются, или, если сказать точнее, какой по-
казатель может быть установлен применительно к любому человеку, рас-
сматриваемому в отношении степени проявления в нем такого качества.
Итак, предположим, что в любой сфере человеческой деятельности
каждому индивиду присваивается некий индекс, показатель его способ-
ностей, наподобие экзаменационных оценок. Например, самому лучше-
му профессиональному специалисту дается десять баллов; тому, кто
не сумел найти ни одного клиента, выставляется один балл, чтобы можно
было выставить ноль баллов тому, кто является полным идиотом. Тому,
кто сумел заработать миллионы, какими угодно способами, хорошими
или плохими, дается десять баллов; кто зарабатывает тысячи лир —
шесть баллов; кто едва не умирает от голода — один балл; кто был поме-
щен в дом призрения для нищих — ноль баллов. Политически проявив-
шей себя женщине, которая, как Аспасия при Перикле, Ментенон
при Людовике XIV, Помпадур при Людовике XV, сумела вызвать к себе
любовь могущественного человека и приняла участие в управлении госу-
дарственными делами, можно определить какой-нибудь высокий балл,
308 КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ к примеру, восемь или девять; продажной женщине, которая удовлетво-
ряла только чувственные потребности этих людей и никак не влияла
на управление, — ноль баллов. Опытному мошеннику, который обманы-
вал людей и находил способ избежать уголовного преследования, мож-
но выставить восемь, девять или десять баллов с учетом количества
обманутых им простаков и суммы выуженных у них денег. Бедняге, кото-
рый утащил из трактира столовый прибор и к тому же был сразу пойман
карабинерами, мы выставим один балл. Такому поэту, как Кардуччи,
мы поставим восемь или десять баллов, в зависимости от вкусов; а неуме-
лым рифмоплетам, от которых публика начинает разбегаться, только ус-
лышав пение их сонетов, — ноль баллов. Для шахматистов можно разра-
ботать более четкие показатели, связав их с тем, сколько партий и какие
именно партии они выиграли, и так далее в отношении всех сфер челове-
ческой деятельности.
Отметим, что здесь речь идет о фактическом, а не потенциальном со-
стоянии. Если на экзамене по английскому языку экзаменуемый скажет:
«Если бы я захотел, то я мог бы прекрасно знать английский язык,
но я его не знаю, поскольку не было желания его учить», то экзаменатор
ответит: «Почему он не знает английского языка, это для меня не имеет
абсолютно никакого значения; он его не знает, и я ставлю ему ноль». Так-
же и тому, кто скажет: «Этот человек не ворует, и не потому, что
он не смог бы делать этого, а потому, что он человек честный и порядоч-
ный», мы ответим: «Прекрасно, за это мы его похвалим, но как вору
мы ему поставим ноль».
Есть люди, почитающие Наполеона I как бога, и есть ненавидящие
его как последнего злодея. Кто прав? Мы не собираемся решать этот во-
прос, поскольку исходим из совершенно иных оснований. Каким бы че-
ловеком Наполеон I ни был, хорошим или плохим, он, несомненно,
не был глупым человеком и не являлся малозначительной личностью, ка-
кими оказываются миллионы людей. Он обладал исключительными ка-
чествами, и этого достаточно для того, чтобы установить для него высо-
кий балл безо всякого стремления предварительно давать оценку его ка-
чествам в этическом плане или оценивать их социальную полезность.
В данном случае надо обратиться, как обычно, к научному анализу,
при котором выделяются объекты, исследуемые последовательно, один
за другим. При этом всю последовательность данных с непрерывными
вариациями значений потребуется заменить на крупные классы, так же
как выделяют выдержавших и проваливших экзамен или как разделяют
по возрасту детей, молодых, стариков.
Введем класс, в который будут входить те, кто имеют наиболее высо-
кие показатели в своей области деятельности. Назовем его «элитой». При
этом подразумевается, что нет четких границ, отделяющих его от осталь-
ной части населения, как не могут быть четкими границы, отделяющие
Глава восьмая. СВОЙСТВА ОСТАТКОВ И ДЕРИВАЦИЙ 309 годы юности от зрелых лет. Вопрос о полезности такого подхода здесь не
ставится.
будет проведено в следующей главе, выделенный класс следует еще раз
разделить на две части, т. е. на тех, кто прямо или косвенно играют важ-
ную роль в политическом управлении и составляют класс правящей эли-
ты. И на остальных, которые относятся к другой части класса, не являю-
щейся правящей элитой.
Например, знаменитый гроссмейстер явно входит в элиту, но не ме-
нее очевидно, что его заслуги как шахматиста не открывают ему путь
к участию в государственном управлении. Следовательно, если это
не следует из наличия у него иных качеств, то он не принадлежит к классу
правящей элиты. Любовницы абсолютных монархов часто входят в элиту
по причинам красоты своих форм или благодаря своим интеллектуаль-
ным способностям, но только некоторые среди них — те, которые наряду
с этим обладали особым талантом в политике, принимали участие в по-
литическом управлении.
Следовательно, мы имеем две страты, два слоя населения:
1) низшая страта, т. е. класс, не являющийся элитой (здесь его воз-
можное влияние на управление не рассматривается);
2) высшая страта, класс избранных, т. е. элита, состоящая в свою
очередь, из двух частей: правящей элиты и неправящей.
бы любому индивиду его место в этих классах. Люди довольствуются
применением иных
Парето Вильфредо
(1848—1923гг.) 
