«вмешательстве» в экономические
споры, когда оно стремится защитить хозяев или штрейкбрехеров от на-
силия забастовщиков. Если полицейские не позволяют себя избивать
и поэтому применяют оружие, говорят, что им недостает самообладания,
что они «импульсивны, неврастеничны». Решения судов оспориваются
как «классовые решения», во всяком случае, расцениваются как слиш-
ком жесткие. В конце концов, добиваются того, чтобы амнистия предала
Глава девятая. ОБЩАЯ ФОРМА ОБЩЕСТВА 353 забвению всякое воспоминание о конфликтах такого рода. Можно было
бы ожидать, что поскольку интересы штрейкбрехеров и хозяев прямо про-
тивоположны интересам забастовщиков, то они использовали бы и проти-
воположные деривации. Однако такого либо не бывает, либо если и случа-
ется, то в мягкой форме. Что касается штрейкбрехеров, то причина этого
состоит в том, что им вообще свойственно малодушие; они не имеют опо-
ры в идеалах, почти стыдятся своего дела — выполняют свою работу, не ос-
меливаясь открыто сказать об этом. Что касается хозяев, то многие из них
являются «спекулянтами» и надеются возместить урон от забастовки с по-
мощью правительства и за счет средств потребителей и вкладчиков.
Их споры с забастовщиками являются спорами соучастников при разделе
добычи. Забастовщики, которые входят в состав народа, обладающего
в изобилии остатками класса II, имеют не только интересы, но и идеалы.
Хозяева-«спекулянты», которые входят в состав класса, разбогатевшего
при помощи комбинаций, напротив, обладают в изобилии остатками
класса I и, следовательно, имеют главным образом корыстные интересы
и вовсе не имеют или почти не имеют идеалов. Они тратят время на более
прибыльные операции, чем построение теорий. Среди них немало демаго-
гов-плутократов, которые отлично умеют извлечь выгоду из забастовки,
которая, казалось бы, направлена против них.

Далее, имеются общие соображения, используемые как во внутренних,
так и в международных конфликтах, выражающиеся в призывах состра-
дать мучениям, вызванным применением силы. При этом внимание со-
вершенно отвлечено от тех побудительных причин, по которым она при-
менялась, и от пользы или вреда, которые порождает ее применение или
неприменение. Иногда в них дополнительно проявляется особое уваже-
ние или, по крайней мере сочувствие к «пролетариату», который никогда
не может совершить зла, или утверждается, что его можно простить, если
даже он и совершает зло. В былые времена подобные высказывания, со-
ответствующие аналогичным чувствам, использовались во благо коро-
левского, теократического и аристократического правления.

Примечательно, поскольку это соответствует сентиментальной природе
дериваций, что теории, лучшие в логико-экспериментальном аспекте,
не принимаются в расчет. Например, в Средние века лучшим аргументом
в поддержку клерикальной власти в спорах с властью императора, коро-
ля и баронов мог бы стать тезис, что она представляла собой почти един-
ственный противовес их власти, почти единственную защиту интеллек-
туальной деятельности, науки и культуры от их невежественной и гру-
бой силы. К такому аргументу, однако, не прибегали или почти
не прибегали, и люди предпочитали полагаться на деривации, извлечен-
ные из Божественного Откровения или из Священного Писания. Сегодня
354 КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ владельцам предприятий, которые извлекают пользу из экономического протекционизма и проявляют большое негодование по поводу того, что забастовщики стремятся избавиться от конкуренции со стороны штрейк- брехеров, не задают вопрос: «Почему вы не хотите позволить другим де- лать то, что делаете сами, почему для вас хороша свободная конкуренция между рабочими и плоха конкуренция между хозяевами?»

Можно возразить, что насилие при защите интересов хозяев является за-
конным, а насилие забастовщиков по отношению к штрейкбрехерам не-
законное. Так, вопрос о полезности насилия трансформировался в вопрос
о полезности способов его осуществления, и это существенно. Узаконен-
ное насилие представляет собой следствие действующих в обществе норм,
и его применение обычно дает больше пользы и меньше вреда, чем при-
менение частного насилия, направленного на разрушение этих норм.
Заметим, что забастовщики могли бы на это ответить, и порой действи-
тельно отвечают, что используют нелегальное насилие потому, что им
недоступны легальные формы. Если бы закон путем легального насилия
заставил противоположную сторону обеспечить для них то, чего они до-
биваются, они не нуждались бы в обращении к нелегальному насилию.
Эту же аргументацию можно применить во многих иных случаях. Кто
применяет нелегальное насилие, тот был бы всегда рад его признанию
как легального насилия.

Необходимо отметить, что такой переворот особо полезен для общества,
когда правящий класс все более впадает в гуманизм, и менее полезен, ко-
гда этот класс состоит из индивидов, все более ориентирующихся на ис-
пользование комбинаций вместо применения силы, особенно если это
приводит, пусть даже опосредованно, к материальному процветанию
общества.

Тот, кто судит поверхностно, возможно, сосредоточит все внимание
только на сопровождающих переворот кровопролитиях и грабежах,
не задаваясь вопросом, не являются ли они проявлениями (несомненно,
весьма прискорбным) тех социальных сил и чувств, которые, напротив,
очень полезны. Если кто-то скажет, что такие кровопролития и грабежи,
хотя они и не могут не вызывать осуждения, являются признаком того,
что совершающие их люди заслуживают получения власти на благо об-
ществу, выскажет парадокс, поскольку не существует причинно-следст-
венной связи и даже непосредственной и необходимой взаимозависимо-
сти между этими бедствиями и общественной пользой. В этом парадоксе
есть, однако, зерно истины, поскольку кровавые побоища и грабежи
представляют собой внешний признак, симптом прихода сильных и сме-
лых людей на смену людям слабым и трусливым.

Если кто-нибудь станет убеждать, что изменение всегда приносит вред и что
стабильность — это высшее благо, то ему придется доказать, что либо чело-
веческому обществу было бы полезнее всего оставаться в состоянии варвар-
ства, либо переход от варварства к нынешнему цивилизованному состоя-
нию произошел (или же смог бы произойти) без войн и революций
(см. § 54). Второе утверждение настолько противоречит фактам, в чем
убеждает история, что было бы абсурдным даже его обсуждать. Первое
утверждение, напротив, можно было бы отстаивать, придавая особый
356 КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ смысл понятию «полезность» и доверяя теориям, прославляющим преле-
сти «естественного состояния». Тот, кто не хочет этого делать, не станет
принимать и первое утверждение; следовательно, он будет вынужден
на основании фактов и логики признать, что войны и революции порой
бывают полезными; впрочем, это не означает, что так происходит всегда.
Если это признается в отношении прошлого, то нет оснований полагать,
что нечто подобное не произойдет в будущем.

Как обычно, перейдем из области качественного рассмотрения, где гос-
подствуют деривации, в количественную область логико-эксперимен-
тальных знаний. Нельзя утверждать отвлеченно как о том, что стабиль-
ность всегда полезна, так и о том, что всегда полезно изменение. Следует
исследовать каждый случай отдельно, оценивать пользу и вред и смот-
реть, что превалирует, — первая над вторым или наоборот.

При этом спонтанно возникает вопрос: почему одни правительства при-
меняли силу, а другие — нет? Понятно, что за сделанным сейчас шагом
к объяснению рассматриваемых феноменов должны последовать другие
шаги. Кроме того, ясно также, что нельзя признать точным ответ, будто
правительство пало, поскольку оно не применяло силу. Так как если
бы факты ее неприменения зависели от других фактов, то последние
и стали бы, собственно говоря, причиной этих феноменов, а факт непри-
менения силы являлся бы мнимой причиной. Эти факты также могли бы,
в свою очередь, зависеть, по крайней мере отчасти, от недостаточного
применения силы, и, следовательно, описанное выше отношение между
ними как отношение причины и следствия необходимо рассматривать
в более широком контексте отношений взаимозависимости. Но это еще
не все. Если верно, что правительства, которые не умеют или не могут
применять силу, теряют власть, то также верно, что ни одно правительст-
во не удерживается у власти, если будет использовать исключительно си-
лу (см. § 966). Из всего сказанного ясно, что мы рассмотрели только одну
сторону проблемы и, следовательно, необходимо расширить область ис-
следований и изучить феномены в более широком плане. Приступим
к этому теперь.

Циклы взаимозависимости. Рассмотрим совокупность элементов, от ко-
торых зависит социальное равновесие, и постараемся учесть если не все,
то хотя бы наиболее важные (см. § 856, 844). При рассмотрении взаимо-
зависимости элементов вместо метода 2a мы обратимся к методу 2b, опи-
санному в § 843, с учетом препятствий и трудностей, упомянутых в § 844.

В § 841 мы выделили две категории фактов, а именно: факт существова-
ния общества и факты, которые совершались в данном обществе, или
Глава девятая. ОБЩАЯ ФОРМА ОБЩЕСТВА 357 элементы, из которых следует существование этого общества. Разобьем
вторую категорию фактов на группы, затем выделим среди них элементы,
которые принадлежат к одной и той же группе, и исследуем их влияние
на элементы других категорий как изолированно (непосредственное воз-
действие), так и вместе с другими элементами из той же категории (опо-
средованное воздействие).

Рассмотрим взаимозависимость категорий. Для краткости обозначим бук-
вами следующие элементы: a — остатки; b — интересы; c — деривации;
d — социальная неоднородность и циркуляция.

Итак, мы скажем, что, во-первых (I), a воздействует на b, c, d; во-вто-
рых (II), b воздействует на a, c, d; в-третьих (III), c воздействует на a, b, d;
в-четвертых (IV), d воздействует на a, b, c. Комбинация I представляет со-
бой существенную часть социального феномена. Это интуитивно угады-
валось, хотя и несовершенным образом, в теориях, в которых в основу
общества ставилась этика и факты подчинялись «концепциям». Комбина-
ция II, также довольно существенная, была зафиксирована приверженца-
ми «исторического материализма», которые впали, однако, в ошибку,
поскольку не принимали в расчет другие комбинации и рассматривали
часть как целое. Комбинация III известна нам благодаря художественной
литературе. Ей придается намного большее значение, чем она имеет
в действительности и по сравнению со всеми остальными. Комбина-
ция IV, отмеченная еще Платоном и Аристотелем, к которой привлечено
особое внимание сегодня, представляет собой также немаловажный
феномен.

Действия и реакции на них беспрестанно следуют друг за другом; следо-
вательно, при вариациях a при комбинации I изменяются также и другие
элементы — b, c, d («непосредственные воздействия»). При этом благода-
ря другим комбинациям изменение b, c, d приводит, в свою очередь, к из-
менению a, которое затем сказывается на комбинации I и вновь приводит
к изменению a, b, c, d («опосредованные воздействия»). Затем происходит
переплетение эффектов влияния нескольких комбинаций. В дальнейшем
будет приведен пример такого влияния (см. § 1029 и далее). Конкретное
состояние равновесия, которое наблюдается в обществе, представляет
собой результат всех взаимовлияний, т. е. всех действий и реакций; сле-
довательно, оно отлично от теоретического состояния равновесия, по-
лучаемого при учете одного или нескольких элементов a, b, c, d вместо
всех.

Рассмотрим частный случай — таможенный протекционизм в промыш-
ленности, осуществляемый посредством установления импортных
358 КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ пошлин, который относится к категории b. Математическая экономия,
представляющая собой знание, относящееся к данной категории, позво-
лила доказать, что введение протекционизма в целом имеет своим непо-
средственным результатом разрушение благосостояния. Для многих эко-
номистов протекционизм — это зло, но для принятия такого суждения
требуется изучить опосредованные, и не только экономические, но и со-
циальные, результаты введения протекционистских мер. Что касается
экономических результатов, то протекционизм при передаче определен-
ной суммы богатств от части сообщества A другой его части B истребляет
некоторую долю q от этой суммы богатств. Данная операция окажется
экономически вредной для сообщества в целом, если при новом распре-
делении материальных благ их производство не возрастет на величину,
превышающую q. При этом надо различать динамические эффекты, воз-
никающие через короткий период времени после введения протекцио-
низма, и статические эффекты, которые проявляются через длительный
период времени. Кроме того, следует различать эффекты, возникающие
в легко расширяемых производствах, эффекты, проявляющиеся в инду-
стрии в целом,