Компендиум по общей социологии
соответствия экспериментальной реальности. Следовательно,можно сделать вывод, что в данном случае внутренний аспект c имеет ма-
лое значение.
Ib. Внутренний аспект комплекса социальных фактов. В отличие
от предыдущего, этот аспект очень существен. Период индивидуализма
(когда связи слабые) подготавливает период «этатизма» (когда связи
сильные) и наоборот. В первый период частная инициатива подготавли-
вает тот материал, на основе которого жесткие институты государства бу-
дут использоваться во втором периоде. Во втором периоде возрастает
вред от жесткого закрепления социального устройства, что подготавли-
вает почву для нового упадка (см. § 1140 и далее), который сможет сме-
ниться прогрессом только при восстановлении гибкости и свободы дей-
ствий частных лиц (см. § 1085). Опыт показывает, что эти волнообразные
движения могут иметь различную амплитуду и длительность, и нам неиз-
вестно ни одного цивилизованного народа, у которого не наблюдались
бы такие колебания. Значит, представляется маловероятным, по крайней
мере в наше время, что может существовать такое социальное состояние,
при котором колебания полностью прекратятся. Общество, в котором
имеют полную свободу действий индивиды, в изобилии наделенные ос-
татками класса I, выглядит как дезорганизованное; кроме того, часть бо-
гатств, безусловно, растрачивается в нем от бесплодных усилий. Следо-
вательно, когда в таком обществе начинается кристаллизация, оно вы-
глядит не только лучше организованным, но и более благополучным
и процветающим. Застывание римского общества в период поздней Им-
перии инициировалось не только его правителями: его поддерживало
и население, которое видело в этом процессе перспективы улучшения
своего положения. Прочное прикрепление колона <мелкого арендато- ра> к его земле, ремесленника к его занятию, декуриона <избранного члена городского совета> к его курии не только помогало правительству,
которое таким путем устанавливало лучшую и более выгодную для него
организацию общества, но и нравилось правоведам и интеллектуалам,
которых восхищал этот замечательный порядок. Такое закрепление уст-
раивало земельных собственников, которые удерживали у себя колонов,
и корпорации, которые тем самым ограждались от ухода более растороп-
ных и ловких работников в другие места, где им было легче создать себе бо-
гатство. Оно устраивало горожан, которых обирали декурионы. Эту ситуа-
цию можно лучше понять, если посмотреть на некоторые современные
факты, имеющие сходство с теми фактами. Процветание в наших стра-
нах — плод свободы экономической и социальной деятельности, даже от-
носительной и неполной, которой в разные периоды XIX в. пользовались
различные элементы их населения. Но теперь началась кристаллизация,
точно так же как это происходило в Римском государстве; она желанна
Глава десятая. СОЦИАЛЬНОЕ РАВНОВЕСИЕ В ИСТОРИИ 437 различным группам населения, и во многих случаях им кажется, что она
способствует их процветанию. Конечно, мы еще далеки от состояния,
при котором рабочий был бы прочно связан со своей профессией;
но профсоюзы рабочих, паспортные и иные ограничения на перемеще-
ния из одной страны в другую выводят нас на такой путь. Соединенные
Штаты Америки, образованные благодаря эмиграции, которой они обя-
заны своим нынешними процветанием, теперь разными способами ста-
раются оградить себя от эмигрантов, и то же самое делают другие страны,
например Австралия. Профсоюзы рабочих, с одной стороны, склонны
препятствовать предоставлению работы тем, кто не является их членами,
а с другой — отнюдь не стремятся принимать в свои ряды любого. Прави-
тельства и муниципалитеты с каждым днем все более вмешиваются в эко-
номические дела, к чему их подталкивает воля широких слоев населения
и часто кажущаяся общественная выгода. В Италии введения закона
о муниципализации коммунальных услуг в большей мере хотело населе-
ние, чем правительство; оно предоставило народу такой закон, восполь-
зовавшись им как оружием в предвыборной борьбе. Здесь напрашиваются
другие аналогии, которые в дальнейшем, по-видимому, будет провести
еще легче. Имперские власти в эпоху упадка Римской империи охоти-
лись за куриалами, чтобы возвратить их вновь к исполнению обремени-
тельных и неприятных обязанностей (см. § 1140). Власти демократиче-
ской плутократии наших обществ начинают охоту если и не за самими
богатыми людьми, то по крайней мере за их деньгами: налогоплательщи-
ки, чтобы избежать непомерных налогов, переводят за границу свои ка-
питалы, а возмущенное правительство, от которого они зависят, стре-
мится разными способами их наказывать. Поэтому были заключены
срочные соглашения, которые вполне можно именовать сговором экс-
плуататоров, между правительствами демократической плутократии
Франции и Англии, а первое из них пытается, пока безуспешно, добить-
ся, чтобы швейцарское правительство помогало ему в охоте за налого-
плательщиками. В наших обществах проявляется тенденция к тому, что-
бы подавляющее большинство населения голосовало за налоги, которые
оно не выплачивает, и чтобы они выпадали на долю крохотного мень-
шинства. Что касается эксплуататоров, то, несомненно, есть большое
различие между теперешним положением дел у нас и ситуацией в Рим-
ской империи, где имперские власти определяли размер налогов, кото-
рые должны были платить богатые люди. Но это отличие выглядит менее
существенным для эксплуатируемых <жертв>. Им не особенно важно,
кто будет пользоваться их деньгами: приспешники императоров или
приспешники демагогических плутократий. Впрочем, по правде говоря,
легионы Александра Севера, хотя он и был очень щедрым по отношению
к солдатам, поглощали намного меньше средств, чем избиратели партии
438 КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ Ллойд Джорджа; к тому же первые хотя бы защищали страну, тогда как
вторые не защищали ничего, кроме личных пристрастий.
Наконец, нетрудно увидеть, что мы движемся по линии, похожей
на ту, по которой уже проследовало римское общество после создания
Империи, когда оно, продемонстрировав период процветания, затем
стало клониться к упадку. История никогда не повторяется, и маловеро-
ятно, если мы не верим в «желтую опасность», что грядущий новый пери-
од процветания придет в результате нового нашествия варваров. Более
вероятно, что это произойдет в результате внутренней революции, кото-
рая передаст власть индивидам с изобилием остатков класса II, умею-
щим, готовым и стремящимся применить силу. Но такие далекие от нас
и неопределенные события скорее относятся к области фантазии, чем
принадлежат к области экспериментальной науки.
IIa. Внешний аспект. Воздействие c <дериваций> на s <комплекс со- циальных фактов>. Такое воздействие не исключается, но оно обычно
малосущественно. Прежде всего следует отметить, что после своего воз-
никновения из социального комплекса s деривации с оказывают ответ-
ное воздействие на <комплекс> s в сторону его укрепления. Выражая ду-
шевное состояние, деривации усиливают его интенсивность и действие;
выражая также в достаточной мере чувства целостности (класс V), дери-
вации с примиряют их с чувствами социальности (класс IV). Прикрываю-
щая интересы завеса деривации не дает распознать их тем, у кого нет та-
ких интересов. Скрывающая жестокие действия теория «оправдывает» их
и примиряет их с распространенной в обществе моралью и вообще с остат-
ками сохранения агрегатов (класс II), которые в нем имеются. Кроме того,
<такая теория> удовлетворяет испытываемую людьми потребность «объ-
яснять» феномены (остатки Ie) и таким путем отвлекает их от экспери-
ментальных исследований, которые могли бы позволить им произвести
некоторое, хотя бы ничтожное, изменение в <социальных условиях> s.
Приятные вымыслы удовлетворяют и успокаивают тех, кто стремятся,
окунувшись в мир идеалов и фантазий, забыть о бедах и безобразиях реаль-
ности. Они разоружают активных врагов существующего порядка и тем са-
мым помогают поддерживать в целостности и неизменности s.
IIb. Внешний аспект. Воздействие s на c. Нетрудно заметить, что как
волны дериваций c, которые формируют теории «свободы торговли»
и «протекционизма», так и волны дериваций, которые формируют тео-
рии «индивидуализма» и «этатизма», почти повторяют форму волн
комплекса s. Это позволяет заключить, что волны c соответствуют вол-
нам s, поскольку скорее всего первые вызываются вторыми, чем на-
оборот: благоприятствующие свободному торговому обмену теории
появляются тогда, когда циркуляция элит и интересы благоприятны
для введения свободного обмена. Аналогично обстоит дело с протек-
ционистскими теориями и теориями «индивидуализма» и «этатизма»
Глава десятая. СОЦИАЛЬНОЕ РАВНОВЕСИЕ В ИСТОРИИ 439 (см. § 928 и далее). Волны комплекса s являются, следовательно, основ-
ным феноменом, и значимость волн c почти целиком состоит в том, что
они дают нам представление о волнах s.
IIg. Внешний аспект. Действие различных частей внутри c. Использо-
вание логико-экспериментальных рассуждений, как это делается в эмпи-
рических исследованиях, в практике и в науке, воздействует, если
и не очень существенно, то хотя бы немного, на деривации, относящиеся
к социальным вопросам, как на уровне индивидов, так и на уровне общ-
ностей. Натурфилософ Аристотель в своих рассуждениях по социальной
проблематике ближе подходит к реальности, чем метафизик Платон.
К ней очень близко подходит Макиавелли, привыкший рассуждать на ба-
зе эмпирической политики; по той же причине, от нее не отходит далеко
Бисмарк и, по противоположной причине, от нее очень далеко отстоит
человеколюбивый мечтатель, именовавший себя Наполеоном III. При
изучении человеческих объединений Адам Смит и Жан Батист Сей ока-
зались намного теснее связаны с экспериментальной реальностью, чем
все их предшественники. Тем самым их теории показали, насколько бы-
стрым и значительным был в то время прогресс естественных наук. На-
против, общие рассуждения исторической школы, наивное отрицание
законов (единообразий) в социальных науках появляются там, где мис-
тический культ государства и нездоровый патриотизм устраняют вся-
кий контакт между прогрессирующими естественными науками и теми
литературными занятиями, которые узурпировали имя социальных наук.
плекса s, состоящего из чувств, интересов, циркуляции элит, не прини-
мая во внимание многие частности, которые не позволили бы нам пред-
ставить синтетическое видение целого. Теперь стоит обратиться к рас-
смотрению хотя бы некоторых из них, чтобы иметь более полное и более
четкое знание о <социальном развитии Рима>.
Об истоках появления римского сената нет сведений, поэтому у нас
нет возможности останавливаться на этом вопросе. Вероятно, что, как
сообщает предание, прерогатива назначения сенаторов вначале принад-
лежала царю, затем консулам. В исторические времена она перешла
к цензорам (в 442 г. до н. э. в Риме), которые, когда проводили перепись,
подтверждали статус уже внесенных в списки сенаторов и назначали но-
вых. В этой процедуре было мало произвола, поскольку некоторых вы-
борных должностных лиц регулярно вносили в список сената, согласно
<итогам> переписи, следовавшей после окончания их полномочий. Чис-
ленность таких лиц все время увеличивалась, пока существовала Респуб-
лика. До тех пор, пока сенату принадлежала ведущая роль в управлении
государством, т. е. приблизительно до времени Мария и Суллы, правя-
щий класс можно рассматривать, огрубляя реальную картину, как класс
440 КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ
сенаторов. Вплоть до этого момента соединялось исполнение военных и гражданских должностей, среди которых не последнее место занимали и судебные должности. Занятие таких должностей осуществлялось толь- ко путем проведения народных выборов, а их исполнение было бесплат- ным. Эти и иные факторы, а также обычаи и нравы того времени приво- дили к тому, что правящий класс состоял из людей способных в военном деле, достаточно умных и опытных в административных вопросах, кото- рые хорошо знали право и умели проводить комбинации, чтобы добиться расположения обеспеченной части народа. В этом сословии, следова- тельно, должна была иметь место определенная пропорция между остат- ками классов I и II. Она была в значительной мере аналогична той, какая существовала в Ареопаге в Афинах или в Палате лордов и Палате общин в Англии времен войн с Наполеоном I. Если мы обратим внимание на то, что внизу располагалась управляемая часть общества, в которой были сильны остатки класса II, но при этом в ней присутствовали также остат- ки класса I в достаточном для осуществления предлагавшихся правящим классом комбинаций количестве, то легко понять, почему максимум
Парето Вильфредо
(1848—1923гг.) 
