Воплощенной укоризною, / Либерал-идеалист!»

С. 261. Каким-то сретенским Диогеном казался он себе… — имеется в виду древнегреч. философ Диоген Синопский (ок. 400 — ок. 325 г. до н. э.), считавший себя гражданином мира.

Химик-любитель по Рубакину… — Н. А. Рубакин (1862-1946) — автор популярных книжек по вопросам естествознания, географии и истории.

По перводвигателю, материи и форме можно было догадаться, что это Аристотель… — в «Метафизике» Аристотеля излагается учение об основных принципах бытия; проблема Бога рассматривается как Пер-водвигателя и начала бытия.

— Вы это понимаете? — перебила Мотя свое чтение. — В «Огонь¬ке» после этих слов вариант: «А чего тут понимать? Явная галиматья. Автор — имя почтенное, древний греческий философ. — Что ты дума¬ешь, я не знаю? Но переводчика следовало бы пробрать».

С. 262. «И три рода людей…» — цитата из ветхозаветной Книги пре¬мудрости Иисуса, сына Сирахова (25,3—4): «И три рот людей возненави¬дела душа моя, и очень отвратительна для меня жизнь их: надменного нищего, лживого богача и стари ка-прелюбодея, ослабевающего в рас¬судке».

С. 264. Булыгинский проект узаконил крамолу. — Проект выборной сословно-представительной законосовещательной Думы, подготовлен¬ный под руководством министра внутренних дел А. Г. Булыгина, был ут¬вержден царем 26 июля 1905 г., но в результате революционных собы¬тий осени 1905 г. Булыгинекая дума не была созвана.

С. 265. …недавно состоявшийся Третий съезд <...>о тогда еще новом расколе… — на III съезде социал-демократической партии, проходив¬шем в Лондоне 12—27 апр. 1905 г., присутствовали только большевики, меньшевики созвали конференцию в Женеве. Резкая полемика раско¬ловшихся фракций вылилась на страницы газет.

С. 266. Идеи механических упрощений занимали его… — в журн. «30 дней» (1939, № 8—9) вариант: «Идеи механических вращений зани¬мали его».

С. 267. …никакого огорчения она ей причинить не может, такая у той власть и сила. — В журн. «30 дней» вариант: «никакого огорчения она причинить не может — такая у той женщины власть».

Как иные званья объединяет язык и платье… — с этих слов и до: Мимо обширного застекления… — в журн. «30 дней» текст отсутствует.

Общетипическое отступало перед силою разностей и несходств. — То же наблюдение в «Детстве Люверс» дано на примере бездушной «на¬глядности» военных палаток, которая после слов Негарата сменилась жалостью к отдельным людям в солдатском платье (С. 61).

С. 268. Бывало, подымаешь вас на шарап… а самого раздумки бе-рут… — в журн. «30 дней» вариант: «а самого раздумье берет».

С. 269—270. В журн. «30 дней» отсутствует эпизод, со слов: — Пугов¬кин в ночной смене… и до: Терентьев сидел, опустив голову и свесив между колен сложенные руки. Не все в этих рассказах нравилось ему.

С. 270. «Что малые дети…» — в журн. «30 дней» вариант: «Что ма¬лые ребята, — думал он».

С. 271. Обнародовался манифест о свободах… — имеется в виду Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка», про¬возглашавший гражданские свободы и законодательную Думу. Был подписан царем 17 октября 1905 г.

С. 275. Братья Рубинштейны… Софья Григорьевна… — Николай Гри¬горьевич и Антон Григорьевич Рубинштейны (1835-1881; 1829-1894) — знаменитые пианисты и дирижеры. Мать Б. Пастернака, Розалия Иси¬доровна, своей игрой на рояле привлекла внимание А. Г. Рубинштейна, который руководил ее музыкальным образованием. Ее рано завязавши¬еся дружеские отношения с Софьей Григорьевной Рубинштейн продол-жались до конца дней.

С. 277. Назойливое комариное зуденье, усыпительное чоканье и тихое шелестенье… — в «Литературной газете» (31 дек. 1937) вариант: «усыпи¬тельно перемешанное с тихим чоканьем и шелестеньем».

Нас держали взаперти… — в «Литературной газете» вариант: «Нас держали на запоре».

С. 278. …переулки перегорожены пустыми баррикатами… устроят страженье на площади. — В «Литературной газете» простонародные осо¬бенности Глашиной речи выправлены: «переулки перегорожены барри¬кадами» и «устроят сраженье».

… чтобы укрепляться в яме, по которой можно стрелять отовсюду… — в «Литературной газете» вариант: «можно стрелять сверху из переулков».

С. 278. Семик — народный праздник, приходящийся на четверг седьмой недели после Пасхи, с гуляньями и плетением венков. В честь праздника вся неделя называется «семицкая».

И я тотчас захрапел, но через несколько минут снова проснулся. — В «Литературной газете» вариант: «И я тотчас захрапел, но понял, что действительно что-то неладно, когда через несколько минут вновь про¬снулся».

С. 283. У Анны Губертовны обнаружили воспаление коленного суста¬ва. — См. «Помни про коленку. Опять, того гляди, забудешь, и чего до¬брого, это самое. А кому пользы, если ты сляжешь» («Ранние редакции»: «— Да что у тебя помолвка?..». С. 525).

С. 286. Союз Михаила Архангела — организация, отколовшаяся от «Союза русского народа», основными принципами ее деятельности были поддержка самодержавия и религиозная и национальная нетер¬пимость.

С. 289. …юный классик?— Обращение к гимназисту классической гимназии.

…Фидлер, директор реального училища в Машковом переулке. Там был расположен штаб боевых дружин, куда входили также ученики стар¬ших классов. Здание училища подверглось артиллерийскому обстрелу.

Люди и положения. — газ. «Новое Русское слово» 12—26 янв. 1959, под назв. «Автобиографический очерк». — Борис Пастернак. Проза 1915-1958. Повести, рассказы, автобиографические произведения. Ann Arbor, 1961, под назв. «Автобиографический очерк». — «Новый мир», 1967, JSfe 1. — Автограф, надписанный сыну Леониду: «Лёне на память о сданном экзамене в университет, дорогому моему студенту. 18 августа 1956 г.», под назв. «Люди и положения. Вступительный очерк к книге избранных стихотворений. Весна 1956 г.». — Корректура сб. 1956, под назв. «Вместо предисловия».

Очерк был написан в мае-июне 1956 г. по заказу Гослитиздата для сборника стихотворений; о роли издательского составителя Николая Васильевича Банникова в возникновении очерка Пастернак написал в первой редакции «Заключения» («Ранние редакции». С. 533).

Издательство требовало сокращений, касавшихся Маяковского, А. Белого, М. Цветаевой. Чтобы снять редакторские претензии к текс¬ту, по предложению составителя сборника Н. В. Банникова Пастернак написал специальную главу об отношении к революции «Сестра моя, жизнь», оставшуюся в собр. Банникова («Ранние редакции». С. 531). На полях рукописи этой главы авт. замеч.: «Вставка в виде отдельной до¬полнительной главы на стр. 45-ю верстки после Я написал Маяковско¬му резкое письмо, которое должно было взорвать его и перед «Три тени», но может быть Николай Васильевич изберет лучшее место для вставки» (Автограф главы написан карандашом).

Издание сборника было остановлено весной 1957 г. В ноябре очерк был предложен «Новому миру» под назв. «Люди и положения», для чего было переписано «Заключение». Публикация не состоялась.

Написанию очерка способствовали разобранные весной 1952 г. аль¬бомы с рисунками Л. О. Пастернака, уцелевшими от гибели архива во время войны, часть их была тогда же развешана в комнатах переделкин¬ского дома. Это отражено в тексте очерка, во многих местах ориентиро¬ванного на зарисованные отцом сцены и портретные наброски людей, которые воскресили в памяти события тех лет и позволили ярко вос¬произвести их подробности. Если «Охранная грамота» посвящена па¬мяти Рильке и недавно скончавшегося Маяковского, то очерк «Люди и положения» воскрешал имена намеренно «забытых» в то время людей: скончавшегося в Англии отца, художника Л. О. Пастернака, значение которого в творческом формировании сына неоценимо, эмигрировав¬шей Марины Цветаевой, поэзия и дружба которой заняли большое ме¬сто в жизни Пастернака, замученных в 1937 году друзей Тициана Табид¬зе и Паоло Яшвили. Как всегда у Пастернака, обо всем, что составляло его жизнь и складывало как поэта, сказано предельно лаконично, не¬сколькими словами, — понять то глубокое значение, которое имели упо¬минаемые как бы вскользь события и люди, — предоставлялось самим читателям. Но надо учитывать, что это был 1956 год, со смерти Сталина прошло всего три года, и воскрешать в печати забытые имена было боль¬шой смелостью, а сказать о них во всю силу и по-настоящему нельзя было и думать. При этом Пастернак полагался только на свою память и не имел ни времени, ни возможности проверить свои воспоминания или приводимые цитаты. Эти ошибки отмечены ниже.

С. 295. Я родился… в доме Лыжина… — Пастернак неточно называ¬ет место своего рождения. Он родился в доме Веденеева (2-я Тверская-Ямская, д. 2), теперь там его мемориальная доска. В дом Лыжина семья перебралась осенью 1891 г. (дом не сохранился).

Прямо напротив ворот семинарии стоял каменный двухэтажный дом… — осенью 1924 г., оказавшись в Оружейном переулке около зда¬ния Духовной семинарии, Пастернак писал родителям: «Я знаю по ва¬шим упоминаньям, что я не то там родился, не то где-то там поблизос¬ти» (23сент. 1924).

Экипажные заведения «Ечкин и сыновья» находились рядом с ны¬нешним театром «Эрмитаж».

С. 295-296. Петр Петрович Кончаловский {1838-1904) — журналист, издатель, пайщик типографского товарищества «Н. И. Кушнереви К°». По его инициативе было издано юбилейное иллюстрированное Собра¬ние сочинений М. Ю. Лермонтова (1891), в котором участвовал в каче¬стве художественного редактора и иллюстратора Л. О. Пастернак, а так¬же перечисленные далее В. А. Серов, М. А. Врубель, братья А. М. и В. М. Васнецовы и др. Сохранились наброски Л. О. Пастернака к неко¬торым стихотворениям Лермонтова.

С. 296. …на открытом плацу Знаменских казарм. — На месте ны¬нешней Петровки, 38.

Дом Училища живописи, ваяния и зодчества был построен в конце XVIII в., в 1844 г. отдан под училище. «Вселившись в 1901 году в глав¬ный корпус Училища, мы неожиданно очутились в атмосфере замеча¬тельного куска старой Москвы. Красота его вошла как в окна нашей квартиры, — в нашу детскую жизнь», — вспоминал А. Л. Пастернак (А. Пастернак. Воспоминания. С. 74).

С. 297. …приказания, не достигавшие, однако, слуха зрителей… точно тишина затаившего дыхание городского люда, оттесненного… —

В корректурах сб. 1956 вариант: «затаивших дыхание тысяч, оттес¬ненных…».

…на вечерах у Голицыных и Якунчиковых… — проходили в доме го¬родского головы князя В. Голицына на Никитской ул. и вдоме коммерц-советника В. И. Якунчикова в Малом Кисловском пер. (теперь здание ГИТИСа). Сохранились наброски рисунков Л. О. Пастернака, сделан¬ных на этих вечерах.

Иван Войцехович Гржимали (1844-1915)— скрипач и педагог, с 1874 г. — проф. Московской консерватории. Анатолий Андреевич Бран-дуков (1856—1930) — виолончелист, дирижер и педагог.

Князь Львов — Алексей Евгеньевич Львов (1850-1917), с 1894 г. ин¬спектор, а с 1896 г. — директор Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Сохранились его дружеские письма к Л. О. Пастернаку.

С. 298. И. И. Ге. — Музыкальный вечер у Пастернаков был устро¬ен спустя полгода после смерти художника Николая Николаевича Ге (1831—1894). Он приходил к Пастернакам в свои последние приезды в Москву, в феврале и апреле-мае 1894 г., незадолго до своей кончины 1 июня 1894 г.

…была, кажется, зима двух кончин… — А. Г. Рубинштейн скончал¬ся 19 нояб. 1894 г., П. И. Чайковский — 25 окт. 1893 г.

…знаменитоетрио… — траурноеа-то1Гноетрио П. И. Чайковского «Памяти великого артиста» было написано в 1882 г. и посвящено кон¬чине Н. Г. Рубинштейна.

Эта ночь межевою вехой… — впечатления этого ночного пробуж¬дения Пастернак пробовал выразить в «Охранной грамоте», в «Детстве Люверс» и стих. «Баллада» (1916,1928).