занятьями с детьми и пошивками на всех нас, сверх того что младшего (Лялика) она каждое утро водит в детский сад и в 6 часов за ним заходит.
Завидное воспитанье получают ее мальчики. Они не только занимаются с ней по вечерам (играми и предметами), но помога¬ют ей по хозяйству: подметают, моют посуду и пр. и пр. Разумеет¬ся, играть ей совсем не приходится. Она очень обижается, когда до нее доходят сведения о моих восхищеньях ею с этой хозяйствен¬ной стороны, замечая, что эти кухарские лавры ей не льстят и она их не добивается, но и трагедии из нынешнего нашего образа жиз¬ни не делает. Матерьяльно нам не трудно было бы взять работни¬цу, но летом слишком бросилось нам в глаза, насколько сытнее и здоровее жить одним без людей, которые не то, что обворовывают тебя, а хотя бы только произвольничают в дозировке жиров и про¬чих благ, да кроме того жалко расставаться и с тишиной, у нас ца¬рящей.
Если бы я вам писал открытку, я бы ограничился сообщень-ем, что все у нас благополучно, и поблагодарил бы вас за Жененка и за твое, папа, письмо ко мне.
Сочтите открыткою это мое письмо и будьте здоровы.
Крепко вас обнимаю.
Впервые: Письма к родителям и сестрам. — Автограф (Pasternak Trust, Oxford).
1 День рождения Жени 23 сентября, ему исполнилось 10 лет.
2 Виктор Феликсович Анастасьев (Блуменфельд).
676. Т. ТАБИДЗЕ
12 октября 1933, Москва
12. X. 33
Дорогой Тициан!
Благодарю Вас за отклики, косвенно дошедшие до меня через Паоло и Элевтера1. Мне кажется, я понимаю, отчего они идут таким обходным путем, и готов Вас за эту деликатность поблагодарить.
Положенье мое было бы совершенно простым, если бы 3<ина-ида> Н<иколаевна> и Е<вгения> В<ладимировна> знались друг с другом. Их взаимное игнорирование друг друга — это единствен¬ное, что продолжает затруднять мне жизнь. Сейчас мы с Зиной живем очень хорошо, ценой ее трудов, потому что мы нашли, что без работницы в доме тише и полнее. Никаких драм или колеба¬ний у меня нет, и наверное, последние перегородки, которые еще отделяют меня от некоторых близких мне забот, со временем упа¬дут. Зина так много перенесла в свое время, что я вполне ее настороженность понимаю и оправдываю. И тут, как во всем, чудотворцем окажется время.
Как бы ни изменилась жизнь Е<вгении> В<ладимировны>, мне никогда не перестанет быть близким все, что с ней делается.
Вы, наверное, и без моих писем это угадали. Но отсюда не надо делать ложных выводов. У меня не было бы никаких тайн от Зины, если бы сама она от них не отворачивалась. Так же невозможно, впрочем, говорить и с Евг<енией> Вл<адимировной> о Зине.
Было бы очень мило, Тициан, если бы Вы просто мне написа¬ли, ни словом не касаясь поездки Е. В.2, эти вещи можно отделить.
Правда ли нравятся Вам переводы? Позвольте в этом усом¬ниться: всякие переводы заключают некоторое насилье над под¬линником, и плохие и хорошие, мои же скорее — первого рода. Вероятно, я опошляю Вас, потому что у всякого художника в ходе его работы складывается своя собственная идея устойчивости сло¬ва и моя очень груба: в ней много дилетантского, не по-хорошему перемешанного с жизнью. По банальности она недалеко ушла от того, что зовут надсоновщиной, апухтиновщиной или есенинщи-ной, когда берут самое слабое у этих поэтов для обозначения чу¬жих недостатков. Все это я очень хорошо знаю, но этим отлича¬ются не только мои переводы из Вас и Паоло, но и весь мой одно¬томник.
Что же касается неточности, которую я допускаю в этой ра¬боте, то вина будет может быть несколько ослаблена, если я сбор¬ник назову «Из грузинских поэтов»3, т. е. упор в заглавьи переме¬стится с претензии на полную передачу в сторону указанного ис¬точника, откуда эти попытки отправляются. При этом непритя¬зательном заглавии совесть моя перед вами будет совершенно спокойна.
Есть у Анненского перевод Гейневского «Ich grolle nicht»4. Может быть, Гейне переводили и точнее, но, на мой слух, живет только этот перевод и кажется мне точным, потому что я люблю его, и, как живой организм, он бывает разным в разное время, как и Гейневский подлинник, в чем главное их сходство.
Как бы то ни было, Вы тут страшно понравились и идете в 3-м № альманаха «Год XVI»5. Паоловых стихов я еще не давал, сдам завтра, не дожидаясь некоторых его объяснений по поводу двух-трех мест, которые я не вполне понял. Но вчера и сегодня я никак не мог уловить его по телефону и, возможно, отошлю Жген-ти и сдам в здешнюю редакцию его вещи с упомянутыми неопре¬деленностями, которые можно будет исправить в гранках. Если Вы увидите Жгенти, передайте ему, что, может быть, мне потребу¬ется корректура.
Не удивляйтесь некоторой моей двойственности, Тициан, между давнишним моим письмом и этим: никакого расхожденья между ними нет. Взрыв признательности, который Вы во мне выз¬вали, не остался без продолженья. Чудо жизни остается в силе, ни на минуту не прекращается и связывает меня с Вами и Ниной Александровной всеми сторонами моего существованья. Напиши¬те же мне на Волхонку, «отталкиваясь» от переводов. Мы с Паоло было уговорились приехать вместе в конце месяца, но меня начи¬нают пугать холода на дороге, и, вероятно, я не поеду.
Зина часто говорит о Вас и Вас и Нину Александровну очень любит. Чтенья переводов знакомым дали новый повод для этих воспоминаний. Кланялся ли ты от меня, когда посылал перево¬ды, — спросила она меня как-то. Если я этого не сделал, то по¬звольте теперь восполнить этот пробел.
Крепко Вас целую.
Ваш Б. П.
Впервые: «Вопросы литературы», 1966, № 1. — Автограф (ГМГЛ, ф. 20894, 6).
1 Элевтер Луарсабович Андроникашвили, брат Ираклия Андронико¬ва, физик.
2 Имеется в виду осенняя поездка Е. В. Пастернак на Кавказ (см. об этом в письме № 673).
3 Сборник переводов Пастернака вышел под назв. «Грузинские ли¬рики» (М., 1935).
4 Имеется в виду перевод И. Анненского из Гейне: «Я все простил: простить достало сил, / Ты больше не моя, но я простил. / Он для других, алмазный этот свет, / В твоей душе ни точки светлой нет».
5 В альм. «Год XVI» (1933, № 3) публикация не осуществилась.
677. Б. ЖГЕНТИ
16 октября 1933, Москва
16.Х.ЗЗ
Я приступил к переводу современных поэтов Грузии. Если для Вашего журнала «Л<итература> и И<скусство> Зак<авказья>» пригодятся прилагаемые 4 перевода (три из Т. Табидзе и один из П. Яшвили1), то располагайте ими. Если по ним будет какой-ни¬будь гонорар, то пусть он пойдет в погашенье тысячного денежного долга, которого я за два года не успел вернуть Тициану. Я еще боль¬ше должен Паоло, но это погашу дальнейшими публикациями.
Товарищ Бесо! Если стихи Чиковани о Сванетии (среди них одна поэма2) не переведены, попросите его подготовить их мне для перевода, Тициан объяснит, как сделать подстрочник (но с ударе¬ниями, которых нет у него). Просьба о подготовке матерьяла отно¬сится не только к Чиковани, а ко всем поэтам, список которых ус-тановите вместе с Тицианом и Чиковани. Сборник будет не менее, чем на 2000 строк, и одна только поэма Важа Пшавелы, с которою будет начинаться книга, займет около 1000 строк3. Но я за это толь¬ко что взялся и работать над этим буду параллельно с работой над собственною прозой. Здесь сборником этим очень интересуются и Тициан произвел огромное впечатленье в редакции Горьковского альманаха «Год XVI», где его стихи будут печататься. «Какого Вы поэта нам открыли!» — сказали мне4. Это стихотворенье Паоло — потрясающее, ничего живее и крупнее на смерть Ленина не читал.
Крепко жму Вашу руку. Всего лучшего. Привет друзьям. По¬торопитесь ответом.
Ваш Б. Пастернак
Впервые: Марк Златкин. «Когда книга сближает народы». Тбилиси, 1972. — Автограф (РГАЛИ, ф. 2563, on. 1, ед. хр. 97).
1 К письму приложены переводы стих. Паоло Яшвили «На смерть Ленина» (с дополнит, строфой между ст. 32 и 33) и Тициана Табидзе «Не я пишу стихи. Они как повесть пишут…» (с вариантами ст. 11,14,16), «Если ты брат мне, то спой мне за чашею…» (вариант ст. 3, 8 и дополнит, строфа между ст. 17 и 18), «Иду со стороны черкесской…».
2 Речь идет о поэме «Комсомол в Ушгуле», которая была вскоре пере¬ведена и опубликована в «Молодой гвардии», 1934, № 2.
3 Поэма Важа Пшавелы «Змееед» вышла отдельной книгой в Тифли¬се в 1934 г., потом вошла в сб. Важа Пшавелы «Поэмы», 1935.
4 Несмотря на огромное впечатленье в редакции, в альм. «Год XVI» пуб¬ликация стихов Табидзе не была осуществлена.
678. О. М. и А. О. ФРЕЙДЕНБЕРГ
18 октября 1933, Москва
18. X. 33
Дорогая Олюшка!
Как же это случилось, что ты профессор и у тебя кафедра1, а я не узнал этого вовремя и тебя не поздравил! С чем только ни по¬здравляли мы друг друга в жизни, а с этим упустили.
У меня страшно болит голова, я только второй день с посте¬ли. Как-то вымылся я в ванне у знакомого в гостинице, а потом, позабыв дома гребенку, подобрал у него в номере старую частую расческу, неизвестно чью, из разряда вещей, оставляемых прежни¬ми жильцами в углах выдвижных ящиков и пр., и в кровь изодрал ею кожу на голове. Царапины покрылись корочками, они долго не сходили, я стал этому удивляться, оформить удивленье во что-нибудь было некогда, пока это не дало мне жару и не свалило в постель. По вызове специалиста оказалось, что это не сифилис (в Х1Х-ом веке я бы иначе писал двоюродной сестре), не фурунку¬лез, не экзема, а загрязненье кровеносной и лимфатической сет¬ки, от которого через три дня ничего не осталось, кроме головных болей, обыкновенных, как мигрень.
Ты совершенно права насчет стариков2. В двух-трех местах своего письма ты нашла слова для моих собственных ощущений (твое недовольство постановкой вопроса, взвешиванье преиму¬ществ с точки зрения комфорта, концепция Феди и т. д.). Я и сам высказал пале свое недоуменье по поводу того, что еще тут можно было бы готовить целый год, настолько дело все просто. Что каса¬ется потребности его в приглашении, то не относится ли это ско¬рее к моменту выезда, а не въезда, и не в интересах ли вывоза ве¬щей и чего-нибудь другого хочет папа заручиться официальным вызовом? Ведь тамошних законов и ограничений мы не знаем. Впрочем, это только моя догадка, и может быть, я ошибаюсь.
Перед перспективой перевозки вещей (холстов хотя бы) руки бы опустились и у меня, не семидесятилетнего. И в этом отноше¬нии также требуется подход более радикальный или, — скажем, отчаянный. Согласится ли Федя взять на подержанье остающее¬ся? Весьма в этом сомневаюсь. Но при официальном приглаше¬нии папа мог бы, может быть, найти поддержку
