сила падающих снежинок, с другой — личная тропа с ее всемогуществом.
Тепло, тихо, идет крупный снег. Пытал Петю, не хочет ли он перейти на службу ко мне. И когда он сказал, что там, на службе в Пушкине, он днем спит — решил, что ко мне ему идти нельзя: никакие мои усилия не могли остановить его от послеобеденного сна.
16
Разговаривал с Павловной о счастье в старости не зависеть от детей: это счастье! И вообще, какой я счастливый! Надо это самому понимать и тем питать самоуважение.
15Января. Разделывал рассказ «Утенок-стахановец». Отправляюсь в Загорск за адресом «Melrose» (выписываю книги) и Серой Совой (принимаюсь за книгу Серой Совы).
Melrose (Associated Publishers Ltd) London.
16 Января. Приехал в Москву. Доделывал рассказ «Стахановец».
17Января. Начал писать «Индейцы». Ходил к Бабушкиной в «Детскую литературу». Читал «Стахановца» с успехом. Решил у них напечатать. Подписал договор на сборник «Календарь природы».
Живу возле Третьяковки, и мне это приятно, хотя туда не хочу и ничем не пользуюсь: просто живу возле — и то хорошо.
18 Января. В раздевальной «Детгиза» старик со спины совершенно Фаворский — я хотел уже позвать: «Владимир Андреич!» — как вдруг он громко сморкнулся и побежал, так живо побежал, так по-мышиному, так несвойственно своему возрасту, сединам, высокой фигуре, что я понял: это не Фаворский. И тут же почему-то вспомнился О. Ю. Шмидт: тоже как-то слишком живчик для своего возраста и бороды.
Галина и Лева напросились на обед: суп, плов, компот или кисель. А Левин поехал с Шурой в Загорск, потому что Т. Бор. уезжает к мужу на Дальний Восток.
Когда человек, погруженный в дело, на мгновенье вырвется из влекущего его влияния и захочет посмотреть вам в глаза как человек, а не машина, то лицо его бывает хорошо. Особенно это заметно у деловых женщин: работает как механизм и вдруг глядит как женщина (Подольская, Бабушкина).
17
Берут одного за другим, и не знаешь, и никто не может узнать, куда его девают. Как будто на тот свет уходит. И чем больше уходят, чем неуверенней жизнь остающихся, тем больше хочется жить, да, жить несмотря ни на что! Так вот бывает пир во время чумы.
Приезжал охотник.Тупицын. Пожалуй, весною к нему.
19 Января. Сон привиделся такой, будто я с какими-то книгами и тетрадями (вероятно, мои сочинения) пробрался в ее дом и ночевал, лихорадочно работая над штепселем от лампочки. Я все еще возился, собирая штепсель, когда настало утро и где-то близко послышался голос ее отца. Потом раздались шаги ее брата (какого не было, или я не знал) по лестнице, и он вошел с товарищем в мою комнату. Оказалось, что брат ее М. П. Малишевский. Я чрезвычайно смущен, я призываю себя ко всему мужеству, на какое только я способен. Никакой сладости, обычной в таких сновидениях, одна тревога и кошмар. Все-таки замечательно, что снится через 36 лет.
Решено идти в 4 веч. на демонстрацию.
«Постановление» (историческое), второе «головокружение»… Как и тогда, тоже некоторые глупо рады, некоторые погибнут за «перегиб».
На демонстрации: пробка и замерзание, побег.
Встреча с больным, в котором вижу сотрудника по «лесу».
Разговор о верующих рационалистах и о том, что, может быть, Ленин является завершением всего этого этического миропонимания, включая сюда и народников (Г. Успенского, Дунйчку *, Илью Ник. и др., вся интеллигенция). Найти его философский том «Эмпириокритицизм и диалектический] материализм».
20 Января. Купил подвесной мотор за 1600 руб. К1 Марта надо и лодку из Загорска и мотор отправить на место. А сейчас, в Январе, взять лодку из Нового.
* Дунйгка — орфография автографа.
18
Приходил директор Союз-фото и просил меня дать мою карточку для воспроизведения в газетах 4-го Февраля: день моего 65-летнего юбилея. Разговорились. Я сказал, что не очень-то слежу за своими юбилеями и не очень люблю:
— На что это?
— А как же, — история! без этого не может быть истории.
— Пустое! надо написать хорошие книги: вот история, а какая это история — высчитывать, когда родился, когда женился…
— Нет, без этого тоже нельзя. Никак не может быть без этого истории: не дадите дат, будут искать, и много для этого будет потрачено труда, средств.
Он привел несколько примеров, и я убедился, что это надо для истории, и то надо, и это надо, и что история одна, а мы разные.
— Вы, — сказал я, — энтомолог, а я жук; мне для истории хочется от вас улететь, а вам для истории хочется меня пришпилить булавкой.
<Загеркнуто: Жук и энтомолог.> История (к серии рассказов как «Портрет»).
Возникла мысль 4-го Февраля отпраздновать.
21 Января. В Доме Союза писателей вечер Ленина. Думаю пойти из-за мысли о «верующем рационалисте».
В 3 ч. придет Анна Дмитр. и фотограф.
Та резкая «правда», которую бросали в лицо верующие «рационалисты», из каких же именно элементов она состояла и как она эволюционировала в современную «Правду» и в то, что называется «по-большевистски» (решительность, прямота до грубости, совлечение с себя всего лишнего во имя «пролетария»). Для этого надо анализировать самого «пролетария» как предмет революционной веры, как идола-бога.
Я лично и сейчас робею перед тем, что может предъявить ко мне «верующий рационалист», нечто прокурорское. Мне только думается, что слишком уж много играно
19
на этой ноте, и, наверно, сама струна ослабела. Или это есть и собралось все в одном Сталине? Как можно это сохранить и соединить с чудовищным коварством политики?
Но пусть даже ни в народе, ни у самого Сталина не осталось этой правды «верующего», остался культ ее, тот бог. Да, все, что было когда-то в людях, в нашей интеллигенции, собралось теперь в бога (в руководящий принцип), а люди соединились в церковь этого бога с ее святыми, иконами, канонами и т. п., и если бог этот Правда, то Ленин был первосвященником Правды.
Давно ли? ведь всего какую-нибудь неделю-две тому назад Керженцев уничтожил Мейерхольда, а теперь Керженцев сам уничтожен.
Разговор с Аксютой. — Кушай, кушай, Аксюта, беречь нам некуда, сегодня деньги лежат в Сберкассе, а завтра это будет бумага, сегодня я накуплю дорогих вещей, а завтра их отберут и отдадут другому. Это все для того делается, чтобы жили мы настоящим днем здесь, на земле, и освободили священное будущее от личной мечты обладания в будущем тем, чего у нас нет в настоящем. Вот ты ходишь на службу, работаешь там — это ты служишь будущему человека, а пришел домой, — живи, пользуйся настоящим: пропустишь — на будущее не рассчитывай.
Возможно, что из этой «правды» жить в настоящем и оседает самовластие, т. к. трудно, невозможно разграничить будущее (на службе) и настоящее (дома).
Кустари власти. Вспоминаются большевики, у которых нет дома (спят на диване): эти честные люди стали мешать своей правдой, штурмами, авралами, потребовались устойчивые люди, стал необходим для госуд[арст]ва их дом, семья, начались хорошие квартиры, автомобили, колхозная частная собственность. Люди «без дома» стали опасны, потому что это люди власти, это кустари власти.
У Л. Толстого тоже, как у Ленина, есть эта правда обязательно верующего рационалиста, и он тоже за отсутствием Бога выдумывает его и вколачивает свою веру в других.
20
Люди, которые, потеряв веру в Бога, занимаются выдумкой его.
«Правда» абсолютно обязательна всем.
22 Января. Начал Серую Сову.
Нельзя судить историю и нельзя даже понять ее, имея перед собой только жертвы.
По правде, сказать «Я» можно лишь на родном языке…
Не очень-то надо соваться с своей философией детства. Остерегаться рискованных положений на юбилее, потому что теперь время другое: теперь строже, и, наверно, нельзя играть на подразумеваемом.
Вечер у Павловны. Петя появился.
23 Января. Петя видел фильм «Ленин в Октябре» и говорит, что Ленин похож в нем на Иванова-РазухМника. Это замечательное наблюдение, и конечно, Разумник — это Ленин в образе нищего: та же прямота священная, та же «правда».
24 Января. Леву тянет к моему слабому месту. И ведь каждый родитель обладает таким слабым местом: он чувствует себя виноватым (помню, и мать моя мучилась мною, тоже чувствовала себя виноватой…^.
А почему Разумник не отбрыкался просто от сына: тоже себя чувствует виноватым за сына.
25 Января. По жертве чувствуете вы жизнь или по деятелю? — Мы, старые люди, привыкли складывать мысли по состраданию к жертве. Теперь нас просят сочувствовать деятелям и оттого непременно быть оптимистами.
Совещание в комсомоле. (Конкретные предложения.)
Моря. Угнаться за жизнью.
Границы. Фантазия — вне
— внутри
Период пчррк-я
Писатели слишком горячо приняли внешний мир: ездили» а не писали.
21
Я против «фантастического», т. е. нарочито фантастического.
«Мало владеет материалом» (Шкловский).
Суетился перед читателями.
26 Января. Решен юбилей. Статья против Союза писателей.
Юбилей — это когда человек, называемый юбиляром, без всякого стыда по своему полному праву может говорить о себе и своем личном пути. Он может так говорить, [потому] что в этот день общество действительно признает его.
«Колхозные ребята».
27 Января. Продолжается оттепель. Врабатываюсь в немецкий текст Серой Совы. Вечером в Загорске встреча с Петей.
28 Января. -2°. Утро солнечное. Гоняли русака в Двориках, ранили, а потом маялись, и кончил Трубач, замял. Вечером вернулся в Москву.
28 Января. Выясняется, что в детскую литературу выдвинут (кем?) Паустовский, и, следовательно, вся моя затея с общественностью лопнула. Это было бы точь-в-точь как после «Головокружения», если бы где-то в душе (в другом, тайном сознании) не было во мне некоего загада: посуечусь, покажу себя, а когда заварится, удеру.
Детиздат устраивает вечер Паустовскому 4-го Февраля. Мне об этом из Союза прямо не сказали, а назвали «мероприятие». А как я потребовал вечер именно 4-го, то «мероприятие» отодвинули на 5-е. Вышло, что я Паустовскому наступил на ногу. Никитин, узнав о юбилее, бросился к Андрееву и потом сообщил мне, что решено о юбилее сказать в «Колхозных ребятах». — Почему же и не в «Пионере»? — спросил Смирнов. Одно к одному, вечером Зуев наболтал, что ведь не Союз устраивает юбилей, а Дом писателя, и что… и т. д. Из всего видно, что в детской литературе ничего не
22
сделаешь, кроме того, что напишешь. Что тут, как и везде: выгоняют старых и назначают новых, получше, и кто умней тот не должен лезть в кашу, а показаться и пользоваться для себя «лучшим» (писать, издавать).
Ставлю под вопрос юбилей. Нужно ли высовывать нос в такое переходное время?
За юбилей:
1) надо показаться
2) надо подогнать печатание Собрания соч[инений].
Против:
1) Это не юбилей, а личная демонстрация, и нехорошо, что она через 5 лет повторяется.
2) При той демонстрации было наличие оппозиции, теперь ее нет, и слова мои будут ложиться в пустое место.
3) Хорошо бы выждать, а то намозолишь собой глаза, вовсе уважать перестанут.
Решение: 1) телефонные] переговоры с Паустовским,
2) беседа с Кожевниковым и Чувиляевым.
Помнится, как переломился у меня характер на Кавказе в юности: чтобы не сцепляться вечно в спорах с марксистами и не получать от них неприятных затрещин в спорах, мне стало вдруг
