пути к правде. Реализм – это, вернее всего, русская школа, тождественная с общим устремлением истории нашей морали в ее движении к правде. Может быть, и ложь-то наша особенно так велика из-за общего направления к правде. Может быть, и реализм Гоголя является обманом самой правды. Недаром же о Гоголе некоторые говорят, будто всех людей своих он выдумал и заставил всех нас в них поверить.
Но есть и какая-то истина в этом движении русского искусства к осуществлению правды, что-то вроде решения богов: сотворим человека. И человек был сотворен…
Вечером сказали: умер Михаил Иванович Калинин. И я ответил: – Царство ему небесное.
4 Июня. Вчера вечером на своем берегу проводили солнце под тучку. Утро вышло дождливое и теплое.
И человек был сотворен на величайшие страдания, какие только мог испытывать человек во все времена. В советское же время мы корчились, глядя именно на этого сотворенного нами человека! Как будто все время секли по заду и приговаривали, показывая на русскую литературу: «гляди, гляди, чего захотели! На, вот тебе еще, и еще, и еще!»
(Краснодарский пчеловод Шалыгин рассказывал, как он портрет Пушкина распространял по таежным деревням.)
Впрочем, еще нельзя разобрать, за что именно секли, то ли за то, что принимали участие в творчестве человека, то ли за то, что, сотворив идеал, сами живем как скоты.
Каждый простой русский человек в глубине души своей чувствует какую-то общую всему народу мерзость, какой вообще нет ни у какого народа другого.
Как он, какой-нибудь американец, скажет русский человек, может это знать, если ему даже встречаться с этим никогда не приходилось. Живет американец хорошо, и
169
если выйдет плохо – то всегда виден путь спасения: переможет и опять хорошо. Болезнь русского есть и его здоровье, эта болезнь есть идеализм. Его легковерие и неопытность состоит в том, что никогда он не был богат.
Теперь, поглядев как немец живет, он больше не будет шалить. Если только жизнь не кончится в новой войне, русский народ скоро оправится…
Когда я думаю о полюсе, которого достигали герои, питая иллюзии, и кончилось против иллюзии тем, что полюс есть математическая точка, то я всегда прихожу к мысли о правде: «Неужели же и правда, которой мы все по мере сил достигаем, есть тоже какая-нибудь математическая величина на глобусе человеческой морали?» И думаю, что это да и что это правду не уменьшает, а возвеличивает.
Вроде того как в наше время гимназистки, кокетничая, говорили: «Идеал недостижим», т. е. несъедобен, неудобоварим, не может быть использован для чувственного потребления, а представляет собой величину математическую как полюс, как правда – величину априорную.
Лес на холмах – деревья на небе, и там между ними коршун вьется. Милый мой! рай, чистый рай и по лугу тропиночка белая только одна, и только сюда, а отсюда уже нет обратной тропы. Пришел человек – и тропинка пропала. Покажется другой – и опять видишь, что по белой хорошей тропинке идет.
Премировали доярку путевкой в дом отдыха Академии наук. Деревенская пожилая старушка сидит с другими отдыхающими за круглым столом, прислушивается, вдруг засмеется – все делают вид, что не замечают. Хлеб из рук при еде не оставляет на столе, а вместе с рукой опускает на колени, и с ним опять поднимает ко рту. Кошку увидала и обратила внимание на нее, как будто увидала существо из своего мира… Встретит человека на лестнице, остановится,
170
растерянно глядит на него, а кошку встретила – обрадовалась, кошка – знакомая тварь. Спереди гладко, тонким каштановым слоем, будто кожей обтянутая голова, а назади кулачок. Платья разные надевает из сатина. Но почему-то все одинаковыми кажутся. Потому что, наверно, что без всякой претензии и фасонов, все на один старушечий фасон, и только цветочки разные.
5 Июня. (23 мая по-старому: Михаил.)
Прошло ровно две недели после начала болезни, но силенок мало, t = 35,5, чуть полежал – и вспотел, и вместе с тем явился страх перед новой простудой.
Заклеймен лес 9 куб. (всего 25). Ездил к Таллингу, смехотворному шефу, за людьми. По обыкновению он показал шиш. Бросаю его. Все на Вас. Ивановича. Завтра он возьмет людей, лошадь и привезет круглый лес к дому.
По строгой прямой, часто махая крылышками, прилетел по своим семейным делам скворец.
Было все [зеленое], но вчера на лугу сразу везде брызнули одуванчики (Июнь).
Рыбаки.
– Так это разве крючок? – Мал? – Велик! Большой крючок на большую рыбу, а если подойдет малая и нет больших? – А если большая подойдет? – Большая и на маленький крючок попадется, а маленькая на большой никогда. Вот почему я ловлю всегда на маленький крючок. И подумав немного, Галкин продолжал: – Не то же ли самое с людьми: как раз самые-то большие попадаются на маленький крючок. И нам это видно, вот как видно! – Кому это вам?
Милиционер ответил: – Нам, рыбакам.
Правда-да! Правда-да! Правда-да участвует в творчестве, как замазка на зимних рамах, она скрепляет, чтобы не продувало…
171
Хорошие манеры – хорошая вещь! Но, бывает, скажут: манерно. Так вот и дипломатия – это как система государственных манер – тоже хорошая вещь. Но, бывает, скажут: говорите прямо, к черту дипломатию.
То же и с политикой: к черту политику, дипломатию, манеры. И начинается революция.
А когда пройдет революция, то опять берутся за манеры.
6 Июня. Забрав все вещи в машину, в 6 утра выехал в Москву с тем, чтобы устроить переезд в Пушкино, а самому время от времени наезжать в Поречье. По пути заехал в Дунино, познакомился с председателем колхоза Фед. Ив. Панфиловым. Заехал на минутку к Доронину, узнал от него, что вчера по случаю бури лес на дачу не возили, что упало от ветра два дерева для меня.
Приехав в Москву, думал, попаду на свои именины, а оказалось, они были вчера (5-го) и я весь день святого ангела провел за чтением «Мадам Бовари» Флобера. Только благодаря опыту с Лялей понял сокровенную мысль Флобера: изобразить Магдалину, маскируясь насмешками над церковной практикой. Дивиться надо, как могла эта книга иметь успех в Сов. России.
Человеки все веруют в богочеловека, Христа, а если кто отказывается, то это, друг, твоя вина, ты должен был их в этом убедить. Но не тужи, времени еще много, потрудись, успеешь сколько-нибудь, а после тебя найдутся другие, потрудятся и, когда настанет время, – вся власть на земле сменится милостью – тут придет снова к нам Господь Иисус Христос.
Наметились дела: 1) Ликвидировать плеврит. 2) В суб. 12 д. к Моршакову за материалами для дачи. 3) Заключить договор на книгу: «Наша страна» (или «Моя страна»?). 4) Достать для Жульки шпагатину. 5) Ул. Белинского. 7) Вечер Горького.
172
Проводили на тот свет М.И. Калинина. Это один из тех известных русских людей, о которых все говорят в один голос: хороший человек. Так точно вот сейчас говорят о ночном стороже в Поречье, все в один голос: дядя Вася – хороший человек. Над гробом Дунечки кто-то сказал: хороший человек.
Хороший человек должен при своих добродетелях обладать умом достаточным, но, м. б., не исключительным. Скорее он должен быть человеком умным в смысле ума общего, мыслить всегда, имея в виду ближнего. Бывает, кто-нибудь скажет: хороший человек, но… Тогда все вскинутся: без всяких «но»! просто хороший человек, и дай Бог, чтобы все были такими, – на земле бы тогда рай был! И это лишнее: просто хороший человек – и тут все.
И все-таки я утверждаю, что это какое-то «но» существует молчаливо при хорошем человеке. Так скрипучее колесо останавливается всегда с таким предупреждением: я остановилось, я молчу, но вот погодите, как двинется телега… Так точно и хороший человек – это что-то вроде остановки движения, роздыха в молчанье. Калинин – вот да, но… Сталин… И колесо опять заскрипело.
7 Июня. В Москве. Сотворив дела, хотим в воскресенье съездить с первым возом в Пушкино (на Троицу).
Первый раз у меня темпер, нормальная и чувствую себя лучше. Вот бы выздороветь! Пожить еще хочется на «Фацелии».
Из головы не выходит «Бовари» Флобера. В этом романе поставлена тема «преступная любовь», а сам, читая, думаешь: настоящая любовь всегда преступна. И многое из пережитого становится понятным: напр., почему Ляля, болезненно жалостливая, и правдивая по природе, когда дело доходит до «священной жертвы», становится такой жестокой, такой лукавой и коварной… И все глубже и глубже понимаешь сокровенный смысл притчи о грешнице, когда Христос что-то тростью писал на песке и говорил: кто не чувствует себя грешным, пусть первый бросит камень.
173
Настоящее искусство действует как мина, взрывающая обстановку привычных положений, и ты, кормчий, хороший человек, ведущий корабль к благополучию всех, бойся подводных мин пуще всего.
Вычитал из статьи Шолохова о Калинине, что ему Калинин хвалился тем, что к нему приходил старый умный писатель и он, Калинин, не струсил и прямо сказал: «Плохая и холодная вещь». Ясно, что писатель – это я, а плохая вещь – «Мирская чаша». Что же касается «холодная», то это, наверное, перепуталось у Шолохова. Теперь становится понятным все поведение Калинина… Этот бедный слесарь хорохорился на президентском кресле, понятно и все лишнее, о чем он говорил. Это он старался выпрыгнуть из своего президентского положения. Бедный хороший Михаил Иванович! Не знал, какого змия ласкал ты на груди своей.
История с автомоб. номером. Весь день в кабине душной из-за номера и перевода стоянки на Казачий.
И все сделали, и все на пользу. Вечером были Игнатовы. Рассказывали о Вавилове («физикан»). «Гордость» Наташи и «смирение» Евст. Вас. (представь себе оба лица!).
8 Июня. Изо дня в день жара. В ЦК комсомола у Моршакова. Достал три ящика стекла. Часть печных, оконных, дверных приборов. Достал письмо на кирпич, на штукатурку. Сильно продвинул дело строительства.
Когда он взялся за поэзию – пришлось признать даже облака за реальность, и когда жизнь заставила уважать государство, то реальностью истории оказались парады! Облака и парады! Еще немного, придет длительный мир, и наши «материалисты» поймут, наконец, реальность личности в человеческой жизни и вместе с личностью реальность Бога.
Преступная любовь: 1) Мадам Бовари. 2) Кармен. 3) Анна Каренина. 4) «Грешница» в Евангелии. Когда Христос тростью писал на песке. 5) Св. Магдалина.
174
9 Июня. Троица.
Навестили Пушкино. Валек и Настя. Распад дома Артемьевых (хирург Михаил Георгиевич, жена его Клавдия Лукинична, старшая дочь главн. врач поликлиники Валентина Михайловна, младшая дочь, замужем за наивным малым, ее детки. И герой романа, возлюбленный Валентины Мих., инженер «Cher amie» (Шерами). Старики разбежались, младшая сестра с детьми ушла, осталась Валентина и Шерами привел свою мать. Валентину душит астма. Если
