уже ничего не осталось». Само собою, что суждение не всегда правильно, но горькая истина о небрежении к близкому, к сожалению, ведома многим народам. Потому-то так трудно бывает искать на местах. И всякая неожиданная счастливая находка является особенно ценной.
Так же точно, как в орнаментах люди выражали однообразно свои чувства, так же, как крик радости или ужаса будет извечным выражением, так же и мелодии человечества будут свидетельствовать о вечных истинах.
С начала текущего столетия в разных странах появились прекрасные общества по изысканию и старинной музыки, и старинной литературы. Всем приходилось слышать отличные оркестры, исполнявшие на старинных инструментах мелодии уже вековые. И это вовсе не было чисто археологическим занятием. Это было радостным прикосновением к душе народов.
Так же, как в нашем современном орнаменте можно указать невольно повторенные древнейшие сочетания, так же и в странных мелодиях и музыкальных статьях часто звучит вовсе не примитивность, но тонкое и убедительное выражение чувств. Эти свидетельства заставляют нас еще бережнее заглядывать в прошлое и наблюдать чисто психические задания и выражения.
Только немногие невежды скажут: «Что нам до наших истлевших праотцев». Наоборот, культурный человек знает, что, погружаясь в исследования выражения чувств, он научается той убедительности, которая близка всем векам и народам. Человек, изучающий водохранилища, прежде всего заботится узнать об истоках. Так же точно желающий прикоснуться к душе народа должен искать истоки. Должен искать их не надменно и предубежденно, но со всею открытостью и радостью сердца.
18 Марта 1935 г.
Пекин
«Нерушимое»
Вперед
Вчера пекинские научные организации чествовали Свена Гедина в его семидесятилетие. Такое признание со стороны Китая и других участвовавших стран — прекрасно. Именно этими путями взаимопонимания и признания куется широко сотрудничество целых стран. Во всей жизни Свена Гедина, во всей его устремленности и неутомимости звучит зовущее чудесное слово: «Вперед».
Возьмем Свена Гедина как понятие собирательное. Великому исследователю исполнилось семьдесят лет. Недавно сообщалось, что он приглашен на большое воздушное обследование Бразилии. Конечно, Гедин не отрицает и эту возможность. Сейчас он едет в свой родной Стокгольм. Но никто не думает, что он едет для того, чтобы, как принято говорить, успокоиться. И эта поездка для него будет лишь очередным этапом.
Не от того ли чудесного заклинания «вперед» исследователь выглядит так бодро?! Не этим ли приказом он преодолевает трудности и опасности? Никто не будет отрицать, что Свен Гедин сейчас является необыкновенно зовущим примером для молодежи. Посмотрите, сколько серьезнейших и увлекательнейших книг им написано. Какие незабываемые открытия им даны человечеству. Величественные Транс-Гималаи навсегда будут связаны с именем Свена Гедина.
Подобно подлинному викингу, он непрестанно устремлялся к славных мирных завоеваниях. Именно в таких явных, богатейших результатах звучит благословенный приказ — «вперед!»
Каждый, кто проследит от самого начала исследования Свена Гедина, справедливо будет поражен непобедимостью этого неповторенного духа. Когда обывательский ум может заподозрить какое-то окончание, тогда быль викинга оповещает лишь начало следующей блестящей главы.
В этом неустанном восходящем пути даже не хотелось бы произносить какие-то подробности, упоминать отдельные многочисленные открытия, перечислять опасности и преоборенные трудности. Все это необычайное научное завоевание дарится человечеству от щедрости неутомимой. В каждом путешествии Свена Гедина закладывается та или другая большая идея.
Без устали великий ум указывает на новые возможности, на новые пути, на возможный расцвет будущий. Великий ученый не может не быть и великим гуманистом. Чем шире ум — тем целостнее протекает перед ним река жизни. Можно радоваться, что прекрасное исследование Свена Гедина оценено. Но также должно радоваться самому тому факту, что такая огромная сила работает теперь в наше время. Когда столько смущений и сомнений отемняет человечество, тогда светлый викинг неутомимо указует на увлекательные чудесные дали и говорит о путях сказочно широких.
Настоящее творчество всегда полно оптимизма. Творец не может быть в унынии. Строитель полон знания в избрании лучших материалов. Живое сердце понимает, как нужно сейчас дать людям возможность строения. Великая гуманная задача в этой вдохновительной помощи. Тот, кто может своими неисчислимыми трудами вдохновлять молодые сердца, тот, конечно, и сам может творить бодро. В нем не будет признаков усталости. В нем не будет ни сомнения, ни отчаяния. Он скажет во все времена упоительное светлое слово «вперед».
Этот клич не может быть сказан тем, кто не засвидетельствовал его своими трудами. Этот приказ будет не убедителен в выражении робости и колебания. Потому-то так драгоценны все те явления, которые в убедительной действительности могут развернуть знамя светлого приказа «вперед». Этому знамени люди могут приносить лучшие цветы. Этому призыву пошлют лучшую улыбку. Даже в серых буднях люди и возрадуются, и возревнуют о каких-то новых полезных трудах. Если исследователь, завершив седьмой десяток лет пути, и бодр, и радостен, и светло звучит на будущее, значит, светлое «вперед» было его руководящим знаком.
Саги и сказки говорят нам о героях, о чудесных строителях, о творцах добра и славы. Саги знают и лебедей белокрылых, и быстрых кречетов, и отважных орлов. Ученые разъясняют, что мифы есть отображение действительности. Мифы говорят об истинных жизненных героях, свершавших свои подвиги здесь, на земле.
Если мы можем убеждаться, что подвиг не есть нечто отвлеченное, но прекрасные деяния земные, то каждое напоминание о прекрасном пути земных достижений нас должно сердечно радовать, вдохновлять и вливать новые силы. Справедливо быть признательным всем тем, кто в земных путях светло сказал великое слово «вперед». Кто не убоялся, не умалился, но всегда обновляясь, как мифический Антей, усиливался от новых прикосновений к земле!
Будем же радоваться, когда видим здесь, среди нас, живой пример труда светлого, непоколебимого. Устремление живо священным зовом «вперед».
19 Марта 1935 г.
Пекин
«Нерушимое»
Сады, переставшие благоухать. Так сказала на своей лекции в клубе американских женщин мисс Эйскаф.
Она говорила: «В древние времена китайские богачи и административные лица взращивали сады, чтобы создать у себя дома иллюзию природных холмов и полей провинции. Наслаждаясь этим отдыхом и переменой обстановки в черте города, они доставляли удовольствие также и своим женам. Особенно для китайских женщин, принужденных вести замкнутую жизнь, эти сады были украшением жизни. При устройстве садов китайцы стремились подойти возможно ближе к подражанию тем пейзажам, которые им нравились. Эти сады не занимали большого пространства. Китайцы слишком ценили землю как площадь, пригодную для земледелия. Но на сравнительно небольшом участке земли искусство китайских садовников позволило им создавать подлинные произведения искусства».
Как на пример мисс Эйскаф указывает на сад некоего Кан Эна, взращенный им в пределах Шанхая в 1577 году: «В этом саду были ручьи, пруды, холмы, бамбуковая роща, субтропические цветы, павильоны и долины».
Говоря о китаянках, докладчица также высказывает сожаление, что в настоящее время они так же изменились, как и старинные сады. Как ни странно, хотя китаянки теперь несравненно больше эмансипированы, чем в прежнее время, они тем не менее утеряли многое в том влиянии, которое они имели в жизни страны. Раньше, почти нигде не показываясь, ведя затворнический образ жизни, они все же умели оказывать нужное им воздействие на своих мужей.
Лекция мисс Эйскаф приобретает тем больший интерес, что докладчица является известной переводчицей древних китайских поэтов, занимая пост почетного библиотекаря Королевского Азиатского общества, замечает газета.
Когда однажды меня спросили, какая разница между Востоком и Западом, я сказал: «Лучшие розы Востока и Запада одинаково благоухают». Нам приходилось читать очень осудительные книги о разных странах. Каждое такое суждение вызывало отпор из страны осужденной. Появлялась новая, иногда очень спешно написанная книга, полная самых ужасных приговоров.
Один собиратель книг показывал в своем книгохранилище особую полку разноцветных книг, говоря: «Здесь собрание осуждений». Книги так и были подобраны в порядке отрицаний и осуждений.
Собиратель-философ очень ценно отметил в этой последовательности, насколько распространяется яд осудительного приговора. Хронологически рассматривая эти своеобразные накопления, можно было видеть и прогрессию злобной отравленности. В осуждениях своих авторы спешили погружаться лишь в отрицательные стороны. Допустим даже, что они не хотели намеренно лгать, но сделали лишь своеобразный словарь отрицаний. Подчас так их порицательные собирания напоминали того некоего шутливого критика, который из целого тома подсчитывал, сколько раз там было употреблено отрицательное «нет» и патетически заключал: «Разве может быть хорошей книга, в которой 700 раз сказано «нет»?»
Конечно, в своем осудительном настроении критик не пытался подсчитать, сколько раз в той же книге было сказано «да». Во всяком случае, когда вы видите целый отдел книгохранилища, составленный из взаимных отрицаний, то становится жутко. Ведь одни отрицания не утешительны, думается, что без произнесения панацей мы и не имели права осуждать.
В сложности жизни можно находить новые уродливости, и все-таки мы не в состоянии будем сказать какое-то общее осуждение. Автор «Доброй Земли» пытался противопоставить два как бы взаимоисключающих течения. Это уже не есть осуждение, но сопоставление. Вообще мы не должны говорить просто худо без того, чтобы сказать, что хорошо или как можно сделать хорошо.
В каждом саду бывают периоды, когда цветы не распустились и когда даже ни листьев, ни почек не видно, и садовник вас предупредит, что через три месяца вы бы уже и не узнали такого сада. Все расцветет, все распустится, все примет новые формы. Зимний рассказ о летних садах всегда будет носить особое словесное выражение. Зимою особенно мечтается о лете.
Также и о женском труде, о назначении женщин. Часто требуется от женщины все большего и большего ввиду того, что внутренне ей отводится значение особое. Сейчас повсюду говорится о равноправии женщины. Уже как-то старообразно звучит эта формула. Уже становилось невозможным вообще говорить о ней. А как же иначе, где же может быть недопускаемо равноправие? Иногда принято говорить о том, что бабушки знали что-то лучше своих внучек. И это сравнение будет совершенно условно. Лучшие розы одинаково прекрасны. Вот уже за окном зеленеют почки, вот уже покрываются вишни цветочным убором, и не может быть сад без благоухания.
Лишь бы был сад, лишь бы процвели пустыни, лишь бы вышли опять наружу животворные подземные реки. Сады будут благоухать.
19 Марта 1935 г.
Пекин
«Нерушимое»
Калган
Казалось бы, что писать о Калгане. Очень многим это место знакомо. Торговые люди, пушнинники и всяких местных продуктов, шерсти и кишок поставщики слишком хорошо знают эти места. Но для нас в Калгане было три обстоятельства, которые всегда хочется отметить.
Когда вы выезжаете за Великую Китайскую Стену, то сколько бы раз вы ее ни видели, всегда подымается особенное ощущение чего-то великого, таинственного в своем размахе. Только подумать, что за три века до нашей эры уже начала созидаться эта великая стена со всеми ее несчетными башнями, зубцами, живописными поворотами — как хребет великого дракона через все горные вершины. Невозможно понять сложную систему этих стен с их
