с депутатами. Утром 3 октября Б.Ельцин дал согласие на компромисс, предлагавшийся Конституционным судом и главами регионов. Глава Российского государства заявил по радио о намерении провести 12 декабря одновременные перевыборы и парламента, и президента, а сам начал стягивать верные ему войска в Москву. В тоже время А.В.Руцкой и Р.И.Хасбулатов (Председатель Верховного Совета РФ — прим. авт.) стали формировать отряды для занятия важнейших пунктов столицы; вооруженными группами «Белого Дома» была захвачена московская мэрия, а после отклоненного требования о предоставлении телеэфира, — начался штурм телевизионного центра Останкино. Однако президентская сторона опередила защитников Дома Советов. Ельцин еще до начала активных действий оппозиции распорядился о введении в город вооруженных сил, в т. ч. воздушно-десантных и танковых войск Таманской и Кантемировской дивизий. В Москве был введен режим чрезвычайного положения, а важнейшие объекты города были взяты под охрану спецподразделениями со снайперами.[95] Координацию действий МВД и Министерства Обороны осуществлял генерал армии П.С.Грачев.
4 октября 1993 г. правительственные войска начали штурм Дома Советов, по зданию прямой наводкой был открыт огонь из танковых орудий и стрелкового оружия.[96] Против людей находившихся внутри здания были использованы силы и средства современной армии, без всякого соблюдения обычаев и правил ведения войны. Один из участников тех событий, депутат Верховного Совета РСФСР из Псковщины О.Дементьев вспоминал: «Буквально на пороге были расстреляны парламентёры, которых мы направили, чтобы договориться о мирном окончании противостояния. Такого не знает даже история Великой Отечественной войны. Наши советские солдаты были приняты в конце войны в канцелярии Адольфа Гитлера в Берлине, а тут в собственной стране люди шли на переговоры с белым флагом — и были убиты!..».[97]
К вечеру 4 октября здание Дома Советов было занято спецподразделениями, руководители противоборствующей стороны (А.Руцкой, Р.Хасбулатов, А.Макашов, В.Ачалов, В.Баранников и др.) арестованы.[98] Распоряжением Ю.Лужкова (!?) было запрещено издание газет «Правда», «Советская Россия», «День», «Рабочая трибуна», «Гласность», а министром внутренних дел А.Куликовым — «Русский вестник», «Русское воскресенье», «Пульс Тушино», «Наша Россия», «Красная Пресня», «Путь», «Молния», «Союз офицеров». К тому же, министр предписал Министерству юстиции приостановить деятельность шестнадцати общественных и политических организаций, таких как «Трудовая Москва», Компартия РФ, «Союз офицеров», Фронт национального спасения, Русский национальный собор и др..[99]
За всю историю России власть ещё никогда таким способом не расправлялась со своими парламентариями. Трижды в истории страны (1906 г., 1907 г., 1918 г.) верховная власть разгоняла представительный орган, но ни разу во время данных акций политические оппоненты не уничтожались силой оружия. В мировой истории сценарий и действия ельцинской власти очень схожи с приходом к власти кровавого Пиночета, который вооружённым путём сверг законного президента Чили С.Альенде. Из танков, пушек и с воздуха вёлся прицельный огонь по президентскому дворцу, где с горсткой своих отважных защитников находился законно избранный глава государства Чили. Затем, на стадионе в Сантьяго подручные Пиночета убивали безоружных людей — сторонников Альенде. В Москве таким местом стал стадион «Красная Пресня», где расстреливали сторонников «Белого Дома». В целом, в октябре 1993 г. во время карательной операции ельцинистов погибло, по различным данным, от нескольких сот до двух-трех тысяч защитников Дома Советов, ибо точные цифры засекречены.
Страна оцепенела, у многих здравомыслящих людей действия российской власти вызвали настоящий шок. И в это тяжелейшее время в газетах было опубликовано воззвание группы российских литераторов, в котором они, по сути, приветствовали зверскую расправу над безоружными людьми. Писательская «интеллигенция» потребовала (!) от президента и правительства: распустить и запретить все виды коммунистических и националистических партий, фронтов и объединений; закрыть органы печати, такие как «День», «Правда», «Советская Россия», «Литературная Россия», телепрограмму «600 секунд» и ряд других; организовать суд над защитниками Дома Советов; признать нелегитимным не только Съезд и Верховный Совет, но и Конституционный суд и т. д. Те, кто ещё вчера яростно обличал Советскую власть за применяемые ею насилия «высоким литературным словом» именовали оппозицию не иначе как «ведьмы», «красно-коричневые оборотни», «фашисты» и требовали: «…Хватит говорить. Пора научиться действовать. Эти тупые негодяи уважают только силу. Так не пора ли её продемонстрировать нашей юной, но уже, как мы вновь с радостным удивлением убедились, достаточно окрепшей демократии?».
Обращение, написанное бандитским сленгом, подписали А.Адамович, В.Астафьев, Б.Ахмадулина, Г.Бакланов, В.Быков, Б.Васильев, Д.Гранин, А.Гельман, А.Дементьев, Р.Казакова, Д.Лихачев, Б.Окуджава, А.Приставкин, Ю.Карякин, Р.Рождественский, Ю.Черниченко, А.Нуйкин, Л.Разгон, В.Селюнин и другие «пастыри народных душ».[100]
Также поддержали действия Ельцина, т. е. расстрел мирных людей, президент США Б.Клинтон, премьер-министр Великобритании Дж. Мейджер, руководители Казахстана (Н.Назарбаев), Узбекистана (И.Каримов), Украины (Л.Кравчук), Киргизии (А.Акаев), Азербайджана (Г.Алиев), Армении (Л.Тер-Петросян).[101]
В отечественной историографии, на наш взгляд, событиям сентября-октября 1993 г. не уделяется достаточного внимания, а ученые, в целом, стыдливо обходят их стороной. Как исключение, можно выделить учебник под редакцией профессора И.М.Узнародова где главными причинами политической борьбы в 1993 г. названы «…проблемы основных направлений и хода проводившихся реформ, а также сущности новой конституции…».[102] В большинстве же учебников, учебных пособий, причиной вооруженного столкновения называется «противостояние властей», «борьба за власть», а во многих, даже изданных в МГУ, отсутствует упоминание о решении Конституционного суда РФ относительно указа Ельцина № 1400.[103] Подобный взгляд на проблему берет свое начало от изложения данных событий президентской стороной. Б.Ельцин, в частности, причиной издания указа № 1400 называет «разрушительное двоевластие», причем противоположная сторона, по его мнению, была нелегитимной, ибо «с одной стороны — президент, избранный народом, с другой — советы, составленные по партийным спискам… единой, непобедимой, могущественной КПСС». В своих воспоминаниях под названием «Президентский марафон», он, по сути, повторяет сказанное, обвиняя «коммунистический Верховный Совет», т. е. противостоящую сторону в «двоевластии».[104]
Рассмотрим по существу данное высказывание, ибо бывший президент РФ здесь лукавит, либо сознательно искажает исторические факты. Во-первых, в соответствии с Конституцией РФ депутатский корпус России формировался не по спискам КПСС, а избирался народом, и также как Президент РФ, — на альтернативной основе. Причём, российское законодательство о выборах, в отличие от союзного, не предусматривало в парламенте квоты для компартии, профсоюзов, общественных организаций. Так, в соответствии с Конституцией Съезд народных депутатов России (1068 чел.) формировался следующим образом: 900 чел. избиралось от территориальных, а 168 чел. от национально-территориальных избирательных округов. Верховный Совет РФ формировался из числа народных депутатов РФ Съездом народных депутатов РФ и был ему подотчётен.[105] Во-вторых, среди депутатов высшего органа власти России коммунисты ни количественно, ни качественно не доминировали. В этом плане скрупулезный исследователь А.Житнухин приводит весьма красноречивый факт. На I съезде российских депутатов, состоявшемся в мае 1990 г., о своей принадлежности к фракции «Коммунисты России» из 800 с лишним членов КПСС заявило лишь около 380 человек. Далее автор пишет: «Колеблющиеся и откровенно запуганные отсеивались и в дальнейшем, через полтора года, в этой фракции осталось всего 53 депутата-коммуниста».[106] Сведения А.Житнухина, по-сути, подтверждаются данными приводимыми соратниками Ельцина. Для них состав I Съезда народных депутатов РСФСР выглядел следующим образом: 40 % — «консерваторы», куда они зачислили членов партаппарата, аграриев, представителей автономий, директоров предприятий, офицеров; 40 % — «демократы» и их союзники; 20 % — т. н. «болото», т. е. колеблющиеся. Причем команда Ельцина никакого беспокойства, из-за того, что 80 % всех депутатов формально являлись членами КПСС, не испытывала.[107]
В общем, «советская» система в России образца 1990–1993 гг. была многопартийной и политически разнообразной, а КПСС в этой системе уже не занимала, как прежде, главенствующее место. Попутно заметим, что когда сам Ельцин шел во власть, он не подвергал сомнению статус Советов. Напротив, он настойчиво требовал передачи власти от КПСС к Советам. Но для самого Ельцина, по нашему глубокому убеждению, самоценной была власть как таковая, неважно какой политической окраски, главное — единоличная и бесконтрольная. Для обладания властью Ельцин и его окружение были готовы на всё, даже на применение военной силы против законно избранного парламента.[108]
Решение о «разгоне» Съезда и Верховного Совета России у Ельцина возникло давно. Согласно воспоминаниям начальника службы президентской безопасности А.В.Коржакова, первый раз замысел ликвидации высшей законодательной власти страны появился в конце марта 1993 года. Как было сказано выше, в ответ на введение т. н. ОПУСа депутаты поставили вопрос об импичменте Ельцина, и вот тогда то президент поручил начальнику Главного управления охраны РФ М.И.Барсукову подготовить план соответствующих силовых действий. При этом Коржаков весьма откровенно пишет о том, что «…если бы даже импичмент состоялся, президент бы власть не отдал…».[109]
Б.Ельцин же в своем дневнике утверждает, что впервые желание разогнать Съезд и Верховный Совет страны у него возникло 5 июня 1993 г. во время работы Конституционного совещания. Тогда ему не понравилось, что Председатель Верховного Совета Р.И.Хасбулатов[110] на этом совещании самолично взял слово, после чего без санкции Президента РФ пытались выступить и другие депутаты.[111] В любом случае, замысел и вариант ликвидации Съезда и Верховного Совета РСФСР у президента возникли до сентября 1993 года,[112] т. е. силовой вариант разрешения конфликта со стороны Б.Ельцина был, по-сути, запрограммирован. А к середине сентября решение Ельцина, видимо, уже окончательно созрело. Не случайно, 16 сентября 1993 г. он прибыл в дивизию внутренних войск им. Дзержинского, где проверил боеготовность соединения с акцентом на возможность её боевого применения в городских условиях.[113] По всей вероятности, к этому времени план вооруженного разгрома Советов приобрел у Президента РФ вполне практические очертания.
Интересное, и не лишенное историко-политологических оснований суждение о предпосылке октябрьского государственного переворота высказал российский ученый В.В.Трушков. По его мнению, начало данным событиям было положено в 1990–1991 гг., когда «…в советскую государственную систему был вживлен инородный для неё институт президентства».[114] Инициатором введения в стране поста президента был М.С.Горбачев, которого поддерживали А.Н.Яковлев и В.Медведев. Ельцин же, как считает В.Трушков, «своей безудержностью» … «обнажил перед миром несовместимость президентства и Советов», кои «антагонисты по своей природе, по государственному устройству, по способам деятельности».[115] Невозможно, не согласиться с данным выводом. Действительно, советская система народовластия качественно отличалась от буржуазной государственности. Советы, которые, как известно, в нашей стране стихийно появились в годы революции 1905–1907 гг. были органами коллективистскими. Демократичность Советов была предопределена их глубинной и вековой связью с сельскими сходами, с крестьянской общиной. Советы формировали исполнительную власть, которая, была подчинена и контролировалась представительной властью. Президентская же власть всегда единолична и по сути своей является модернизированной формой монархии. Формально президент несёт ответственность перед народом, но, за редким исключением, только в моральном плане. Народ же может оценить деятельность президента только во время очередных выборов. Да и то, если его выбор не будет сфальсифицирован, либо предопределён политтехнологами. В общем, советская система народовластия и институт президентства, безусловно, различны по своей
