у самого только два принципа – не зевай и угождай сильным мира сего. Карман себе набьет и карьеру сделает. Ловкач! (Уходит.)
XVIII
Катя (проходя с Лилит мимо террасы, услышала эти слова и опечалилась. Говорит тихо). Опять Сухов.
Михаил на террасе один задумчиво следит за Катею.
Лилит (спокойно отвечает Кате). Веселый и любезный Сухов.
Катя. Он веселый и умеет рассмешить, а мне с ним невесело. Он милый, но я его не люблю.
Лилит. Сухов – милый? Нет, он – злой хищник. У него уши мохнатые, глаза зеленые, а когти он прячет.
Катя. И так ты его нарисовала?
Лилит. Да.
Катя. Покажи.
Лилит. Хорошо. У меня дома. Приди. Я покажу.
Катя. Ты и на меня нарисуешь карикатуру? Я тебя боюсь.
Лилит. Я не страшная.
Катя. А зачем ты карикатуры рисуешь на Михаила?
Лилит (останавливается перед Катею, становится перед нею на колени и говорит просительно). Прости! (Смотрит на Катю снизу вверх пристально и стоит в позе молящей.)
Катя (испугана; говорит). Что ты делаешь, Лилит? Зачем это? Встань!
Лилит. Прости.
Катя (со страхом). А ты не будешь на Михаила карикатур рисовать?
Лилит. Не буду. Прости.
Катя (торопливо и с волнением говорит). На меня можно, на всех можно, на него нельзя.
Лилит. Не буду. Прости.
Катя. Я тебя прощаю, Лилит.
Лилит. Благодарю. (Поднимается медленно и целует Катю.)
Катя. Ты странная. Ты меня испугала. У меня сердце бьется. Зачем ты стала на колени?
Лилит. Я не знаю. Ты не сердись.
XIX
За дверью на террасу слышен в доме веселый и шумный разговор. Выходят на террасу, продолжая разговаривать, Рогачева и Сухов.
Сухов – невысокого роста молодой человек, довольно полный, жизнерадостный. Лицо красивое, веселое и невыразительное. Одет элегантно. У него большое и доходное имение в этой губернии. Где-то служит; служба у него очень необременительная, но видная. Имеет все шансы на то, что на ближайших выборах пройдет в предводители дворянства.
Сухов (продолжая). Ну и можете себе представить, окатило буквально с головы до ног. (Хохочет.)
Рогачева (со смехом, ласково). Какой кретин! Боже мой, какая глупость!
Видно, что она сама влюблена в Сухова, так нежно смотрит на него.
Михаил, выходя из своей задумчивости, смотрит на Сухова мрачно.
Сухов (здороваясь с Михаилом). А, строитель Сольнес! Серьезен и строг, как всегда.
Михаил. Вы, должно быть, любите дразнить глупых птиц. Но я вам не индюк.
Сухов. Охотно верю вам на слово. Нет людей серьезнее гимназистов. Жаль, жаль, что вы еще не целый инженер.
Михаил. Почему вы об этом жалеете?
Сухов. Кое-что строю. Так, пустячок, больше для забавы и для извода денег.
Рогачева. Ну, это вы так только говорите. Вы хоть и молодой, а отличный хозяин.
Сухов и за ним Рогачева спускаются с террасы в сад. Лилит отходит в глубину сада и останавливается в тени большого дерева. Катя идет навстречу Сухову.
Сухов. А вот и Катя. А мы вас ищем, ищем. Ну, дайте ваши лапки. Можно поцеловать?
Катя. Нельзя.
Сухов. Нет, мне-то можно. (Целует ее руки.)
Катя. Вы дерзкий. Я вам говорю, нельзя.
Сухов. А я говорю, можно. Вы, Катя, моя невеста, а я – ваш жених. Это решено и подписано, правда?
Катя. Смотрите, не ошибитесь.
Сухов. А вы смотрите, не занозите ножки.
Рогачева. Она у меня еще такой наивный ребенок.
Сухов (глядя на Лилит). Откуда ты, прелестное дитя?
Рогачева. Это – наша соседка, Лилечка Луногорская. Славная девочка, хотя немножко избалованная.
Сухов. А, Лилит! Да мы с вами знакомы.
Лилит (стоя в отдалении, говорит очень спокойно). Я вовсе не девочка.
Сухов (со смехом). Не девочка? А кто же ты? Мальчик в юбочке?
Лилит. Я – сказка. Смотри, какие у меня широкие глаза. Я – сказка лесная, лунная.
Сухов. Иди к нам.
Лилит. Нет, я уйду в лес. Я тебя боюсь. (Убегает.)
XX
Сухов. Очаровательная дикая девочка. Такая некрасивая, но интересная очень! Странная.
Рогачева. Она очень мило рисует.
Михаил (говорит с тихим злорадством, притворно-любезным голосом). Лилит и на вас, Владимир Павлович, карикатуру нарисовала: глаза зеленые, уши острые и мохнатые, зубы острые, а когти спрятаны.
Сухов (хохочет и весело говорит). Вот так красавец!
Рогачева (досадливо краснея). Какая дерзкая, избалованная девочка! Я бы ее… Да вы, Миша, сочинили?
Михаил. Нет, я сказал правду. Я – плебей, я не усвоил благовоспитанной манеры лгать.
Сухов (наконец почувствовал яд насмешки и рассердился, но не показывает этого и говорит спокойно и любезно). Все это мило в малом количестве и на большом расстоянии. Смотрите, Катя, не подражайте очень этой дикарке. Не стоит, милая Катя.
Катя (с досадою). О, милая! Я не хочу быть для вас милою.
Сухов (говорит тоном легкой шутки). Милые бранятся, только тешатся. А не стоит, Катя, потому, что вас-то я не отпущу в лес.
Михаил. Вы испугали милую сказку Лилит, и жизнь моя, Катя, боится вас, потому что вы – хищник.
Рогачева строго смотрит на Михаила.
Сухов. Какое красноречие! Вы, молодой человек, слишком трагически смотрите на вещи.
Михаил. А вы, зрелый человек, смотрите на них драматически.
Сухов. Ого, драматически! Я думал, вы скажете – комически. Я, мой друг, и драмам, и трагедиям предпочитаю оперетку. Я хочу быть лет через двадцать министром и потому всего усерднее хожу в балет. Д-р-р-раму предоставляю вам, серьезнейший из гимназистов.
Михаил. Теперь вы ломаете фарс, а драма ваша еще впереди.
Сухов (притворяясь испуганным). Ой, ой, ой, не пугайте! Какие страсти!
Рогачева (любуясь Суховым). Вас не испугаешь.
Сухов. Боюсь очень огорчить вас, Катя, но должен все-таки вам сказать, что сегодня я никак не могу пробыть у вас долго. Лучше и не просите…
Катя. Да я и не прошу.
Сухов. …Сейчас уезжаю.
Катя. Я очень рада. Приезжайте поскорее туда, куда-нибудь от нас подальше. (Показывает рукою вдаль и смеется.)
Рогачева. Катя, как это грубо! Как тебе не стыдно!
Катя (досадливо). Очень стыдно, – только того, что я никак не могу его отвадить. Он ни на что не обидится. Что ему ни скажи, он притворится, что услышал любезность. Дипломат! Быть ему послом в Париже!
Сухов хохочет.
Рогачева (говорит укоризненно и строго). Катя! Ты себе очень много позволяешь.
Сухов. Не будем ссориться, Катя. Ведь мы друзья. И вы угадали, что меня вам не обидеть. Очаровательные дерзости идут к вашей сельской простоте и к загорелым, как у крестьяночки, ручкам и ножкам. А будет время, и к вам так же пойдут любезные слова, которые будет мило говорить жена предводителя.
Катя (запальчиво). Мой – он не будет предводителем!
Сухов. Или, по крайней мере, недолго останется им. Нет, Катя, будущее мы оставим в покое, а теперь лучше скажите мне, что вы хотите, что бы я вам привез. Ведь и маленькие деревенские девочки с босыми ножками любят маленькие подарочки. Я приеду послезавтра.
XXI
Тихо разговаривая, на террасу выходят Рогачев и Чернецов.
Катя (смотрит на Сухова, угрюмо хмуря брови, и после недолгого молчания говорит быстро и невесело). Привезите мне какую-нибудь очень веселую книжку. Такую, которую можно дать даже умирающему, чтобы он смеялся.
Сухов смотрит на нее, не понимая, и не знает, что сказать.
Рогачева (говорит строго). Катя, не говори глупостей.
Чернецов (вполголоса).
Вынимает новое
Он серебрецо,
Но она суровое
Делает лицо.
Сухов. Стишки собственного сочинения?
Чернецов. Нет, я этим не занимаюсь.
Искать по старым книжкам
Веселеньких стишков,
Из папки ребятишкам
Вырезывать коньков,
Бежала с чердака,
Ой ли, вот вся наука
Бедняги чудака.
Произносят и эти стихи таким унылым басом, что все улыбаются.
Сухов. Веселенькие стишки, правда! Ну, что ж, Катя, я поищу вам такую книжку. Клавдия Григорьевна, позвольте откланяться. Мне пора.
Рогачев. Нет, нет, как хотите, без ужина я вас не отпущу. Чем Бог послал.
Рогачева. Пожалуйста, Владимир Павлович! Когда еще вы домой попадете! У нас уж накрыто. Пожалуйста!
Чернецов. А мы к домам.
Рогачев и Рогачева, увиваясь около Сухова и вместе с ним уходя в дом, не замечают Чернецова.
XXII
На террасе остаются Чернецов и Михаил.
Чернецов. Пора, пора, Михаил, пора домой.
Михаил. Я ухожу.
Чернецов (идет к двери в дом и говорит). Попрощаться надо с хозяевами. Видишь, и Катя ушла.
И она, надев мантилью,
Закурив свою манилью,
Так-то, братец, пора.
Уходит в дом, и за ним уходит туда же Михаил.
XXIII
Холодеющий воздух тих и ясен.
Через сад медленно проходит Лилит. В догорающих лучах зари лицо ее пламенеет. Капельки росы дрожат на ее ногах. Лилит останавливается у террасы за липою. Из дома выходит Чернецов, Чернецова и Михаил и идут через сад.
Чернецов (говорит тихо). Не люблю этого франта. Не люблю. И ты его не любишь, Михаил. Ты из ревности, а я принципиально не люблю.
Чернецова. Принципиально говоря, этот субъект и не может быть иным. Это – естественный продукт своей среды.
Чернецов. Ты не совсем права. Из этой среды все ж таки выходили…
Лилит тихо подходит к Михаилу, – он идет позади своих родителей; Лилит дотрагивается до его руки. Михаил останавливается. Чернецов и Чернецова уходят; они, увлеченные своим разговором, не заметили, как подошла Лилит, и не видели, как отстал от них Михаил.
XXIV
Тихо спрашивает Лилит:’
– Михаил, ты ее любишь?
Михаил (отвечает). Люблю.
Лилит. Ты ее любишь. Я сегодня стояла перед нею на коленях. Я поцелую, склонясь до земли, ее ноги. Не бойся, Михаил, я не убью ее. Я не ревную. Все, что ты любишь, для меня свято. (Тихо уходит.)
Михаил (зовет негромко). Лилит!
Лилит не отвечает и уходит.
Михаил. Лилит! Какая ты странная!
XXV
Заря догорела. Сумерки сгущаются. Из дому выходит Катя. В прохладе и прозрачности ясного вечера отчетливо слышит Михаил, как скрипнула ступенька террасы, как на дорожке шелестят песчинки под босыми Катиными ногами. Сладостно холодея от восторга и печали, Михаил улыбается Кате.
Катя (молча обнимает Михаила, плачет и говорит). Я не разлюблю тебя никогда, никогда. На жизнь и на смерть мы с тобою вместе.
Михаил. Вместе. Умрем вместе. Я не могу жить без тебя. Лучше умереть. Все в этой жизни так противно.
Катя. Я не хочу умирать, Миша!
Михаил. Что же нам делать?
Катя. Я еще так мало жила. Я еще хочу жить. Не надо смерти. Брось тот яд, который ты принес.
Михаил. Катя, разве страшно умереть вместе? Как умер этот день, и мы умрем. Разве тебе страшно умереть со мною?
Катя. Я хочу жить. Счастия хочу и победы над жизнью. Мы молоды и сильны, и победим. Разве не мы хозяева жизни? Разве не нам принадлежит завтрашний день, когда мы будем сильны и свободны?
Михаил. Катя, ты же сама говорила, что нам надо умереть! Соглашалась со мною. А как до дела дошло, так ты и на попятный двор. Трусиха!
Катя. Я не трусиха. Умереть не страшно. Никакой храбрости не надо. Для жизни больше надо храбрости.
Видно, что Михаил обиделся. Тяжелая пауза. Катя в замешательстве. Порывается сказать что-то и не знает, как начать.
Михаил (долго и сурово молчит. Наконец говорит угрюмо). Я могу и один.
Катя (плача). Глупый, не надо! Не надо умирать. Разве для того пришли мы на эту землю, чтобы умереть так рано? А где же та красота, которую
