Заметки между делом. Александр Исаевич Солженицын
Писатель — как врач: удел его — не то, что пышет румянцем, а то, что болит. И когда (если!.. но никогда…) последняя боль уйдёт с Земли — не нужны будут и писатели. Они ведь не косметисты.
* * *
Так бы нам научиться: хорошее — вычёркивать, оставлять только отличное. Хорошего не издавать, не читать и не обсуждать: издавать, читать и обсуждать — только выдающееся. Но мы никогда не научимся, а лучше захлебнёмся потоком посредственного.
* * *
В произведении не должно бы быть слабых (не несущих нагрузки) участков. Ни одного! Произведение должно бы быть в высокой степени однородно. Тогда оно — истинно, и оно привлечёт наше внимание по одной музыкальной фразе (включили случайно приёмник), по нескольким кинокадрам, по нескольким наудачу прочтённым строкам.
Так же по нескольким кадрам и строкам мы верно заключаем, что произведение — дрянь.
* * *
Непонятно, почему писатель должен (как это в хемингуэевском методе) ограничивать себя только тем, что видит и слышит посторонний наблюдатель, то есть отказаться от духовного зрения, от прямого (не подтверждённого органами чувств) заглядывания в душевный мир и мысли персонажей (у Хемингуэя это разрешается, но почему-то только по отношению к главному). Ведь, берясь за перо, писатель уже объявил себя судьёй внутреннего мира. Зачем же. ему отказываться от духовного зрения? Без него никто не дал (и не даст) подводной части, девяти десятых айсберга.
* * *
Когда тебе кажется, что уже «невозможно сжать дальше», невозможно короче, — вспомни природу. Кроме обычного земного вещества ещё есть «ядерная упаковка» (напёрсток вещества весит как земляной паровоз) и «нейтронная упаковка» (почтовая марка вещества весит 5 миллионов земных тонн).
* * *
Как отображается зло в современном искусстве: оно должно быть и привлекательно (и — внутренне объяснимо). В «Лебедином озере» мелодия Одиллии — притягательна.
* * *
Перебирая русские пословицы, часто удивляешься их внезапному частному применению. Так, многие из них могут быть поняты как существенные суждения об искусстве и литературе.
Ход замысла.
Что глубже семя схоронится, то лучше уродится.
Не с одного цветка пчёлка мёд берёт.
Зачать легко, а родить трудно.
Из щепы похлёбки не сваришь
(скудость замысла).
Метод, приёмы работы.
Ковки час, а ладки день.
Не спеши начать, спеши кончить.
От частого сита — редкие пироги.
Не всё уди, что клюёт.
Сзади идёшь — больше найдёшь.
И хорошо, да невпопад.
Хоть и невпопад, да людям вдогад.
Засиженное яйцо всегда болтун.
Верши — не спеши.
Хорошего трижды не сказывают.
По закладке мастера знать.
И всяк сошьёт, да не всяк скроит.
Одному началу не два конца.
На одном гвозде всего не повесишь.
Плох конец, что не видать начала.
Роль художественного вымысла.
Не солгать, так и правды не сказать.
Всякая прибаска хороша с прикраской.
Не за былью сказка гоняется.
Не красна сказка письмом, красна вымыслом
(сюжет, а не языковые ухищрения).
Художественная форма.
Коротко да ясно, оттого и прекрасно.
Не то хорошо, что хорошо, а что идёт к чему.
То же бы ты слово, да не так бы ты молвил.
(несовершенство формы).
На тухлое да на горькое нет приправы.
Каково волокно — таково и полотно.
Каково полотно — такова и строчка.
В тонкой пряже и нить задорого.
Крива свиль, да столяры хвалят.
И строгает гладко, и стружка кудрява.
Не гляди на дело, гляди на отделку.
Швею по постегу знать.
Мастер мастеру не указ.
Юмор.
Кто людей веселит — за того весь свет стоит.
Смех — волынка: надул, поиграл да и кинул.
Нет лучше шутки, как над собой.
Ответственность художника.
Правду не ситом сеять
(подавай её всю).
Красна милость и в правде.
Нет на свете грешнее пера.
Личность художника.
Коли земля не вызябнет — так и не родит.
Не погнетши пчёл — мёду не есть.
Без жернова на шее дна не достать.
Не перо пишет, не чернильница — пишет горюча слеза.
Без понукалки и сказочник дремлет.
Вешний ветер из темени, осенний из ясени
Всяк туда уста, где вода чиста.
Семь лет маку не родило — а голоду не было.
Попусту твердится, чтo к сердцу не ложится.
[1963-1966]
Заметки между делом (1963-1966). — Попутные заметки разных лет. В 1966 К. И. Чуковский, подготавливая издание своего рукописного альманаха, попросил дать автограф для «Чукоккалы». А. И. Солженицын собрал и отдал в «Чукоккалу», в частности, эти заметки. Однако к моменту издания альманаха (1979) имя писателя уже было под полным запретом. «Заметки» впервые опубликованы в Вермонтском Собрании, т. 10, с. 467.
