почему же невозможно? Не только
возможно, но необходимо.
5 марта 1906. Я. П.
Две мысли особенно радовали меня:
1) Можно и должно приучить себя к любовному отноше-
нию ко всем людям, ко всем живым существам. Для этого надо
не только в сношениях с людьми и животными быть добрым, любовным, а это будет только тогда, когда обо всех, всех, всех
людях будешь думать любовно, не только о тех, с которыми
живешь и с которыми встречаешься, но о тех, о ком слышишь, читаешь, о живых и умерших. Можно приучить себя к этому. И
2) Предстоящая нам не только в старости, но всякую минуту
смерть показывает нам, что нельзя жить для себя. Как же жить
для себя? того себя, который всякую минуту понемногу уходит и
всякую минуту может совсем уйти. Это все равно, что устроить
для себя перед своим домом на плывущем по течению плоту те-
атр, который с плотом может сейчас потонуть и во всяком случае
наверное скоро уплывет из вида. Так что жить для себя никак
нельзя; можно жить только для людей, для всего мира или для
Бога. А жить для всего мира и значит жить для Бога, а жить для
Бога значит жить для мира.
3) Влюбленье настоящее, поэтическое только тогда, когда
влюбленный не знает о различии и назначении полов.
9 марта.
1) Лицемерие, фарисейство религиозное кончилось давно.
Никто уже не хвалит теперь людей за то, что они религиозны, ходят в церковь, скорее, смеются. Но место фарисеев не осталось
пустым. Его с успехом занимают теперь фарисеи лицемеры слу-
жители не Бога, а народа — государственники, либералы, рево-
люционеры. А как в Евангелии представлен Христос, выходящий
из себя при обращении к ним, так и теперь трудно удержаться от
негодования и отвращения к ним. Всю речь Христа к фарисеям
можно переделать, обращая ее к политическим деятелям.
231
Только не надо сердиться и осуждать людей, подпавших этому
заблуждению, а если можешь, добро обличай их, если не можешь, то
хоть жалей о них, но не сердись. А если и этого не можешь, молчи и
работай над собой, чтобы уничтожить недоброе чувство к человеку.
2) Как ярко выразилось на революционерах, когда они начи-
нали захватывать власть, обычное развращающее действие влас-
ти: самомнение, гордость, тщеславие и, главное, неуважение к
человеку. Хуже прежних, потому что внове.
3) Женщины не людей меряют тем идеалом совершенства, ко-
торый они себе составили, а идеал совершенства составляют по
тем или по тому, кого любят. А когда никого не любят, то по себе.
4) Как трудно, особенно после дурной привычки целой жиз-
ни, приучить себя считать самым главным делом жизни работу
над своей душой, приближение ее к совершенству или, вернее, движение к совершенству.
5) Как прав Паскаль, говоря, что люди постоянно хлопочут
только для того, чтобы забыть про свое положение (карты, заяц).
Заяц нехорошо только потому, что мучаешь животных, но карты
(не игра для выигрыша) без всякого сравнения лучше занятия по-
литикой, наукой, искусством, вообще всем тем, чем человек же-
6) (Поправлено прежнее.) Смерть есть разрушение тех органов
единения с миром, которые дают нам представление о времени.
7) Наше представление о времени происходит от нашей не-
способности познавания сразу всего предмета: время есть та по-
степенность нашего познания мира, которая вытекает из ограни-
ченности наших способов познания.
11 марта.
1) Читал записки Ашенбренера о Шлиссельбурге. Как ясно, что
жизнь в себе, а границы внешней свободы, как бы ни казались одни
тесны, а другие пространны, почти и даже совсем безразличны.
19 мар. 1906. Я. П.
1) Думал о том, что пишу я в дневнике не для себя, а для людей —
преимущественно для тех, которые будут жить, когда меня, теле-
сно, не будет, и что в этом нет ничего дурного. Это то, что, мне
думается, что от меня требуется. Ну, а если сгорят эти дневники?
Ну, что ж? Они нужны, может быть, для других, а для меня навер-
ное — не то что нужны, а они — я. Они доставляют мне — благо.
232
2) Наука есть не что иное, как собранные и систематизирован-
ные наблюдения. Вопрос, над чем делаются эти наблюдения? Кроме
различия между наблюдениями ненужными и нужными, мелоч-
ными и важными, есть два главные различия наблюдений: наблю-
дения над матерьяльными и над духовными явлениями. Наблюде-
ния матерьяльные только констатируют явления, показывая, что
есть то, что есть; наблюдения же духовные дают руководство в
жизни, показывают, что такие поступки дают такие, а другие —
другие последствия. (Совсем плохо, а было хорошо в мысли.) 3) Вспомнил, как безрукий человек рассказывал мне о том, что он не может заснуть до тех пор, пока воображаемые пальцы
на отсутствующей руке не сложатся в кулак, и что никакие лич-
ные усилия не могут содействовать этому. Неужели тоже и с дур-
ным расположением духа, и надо только терпеливо ждать, когда
душа сложится в покойное состояние? И да и нет. Заставить себя
работать духовно — не могу. Но быть довольным своим положе-
нием — могу, очень могу.
4) Записано: как молитва настоящая только уединенная —
один с Богом, так и деятельность настоящая только та, где мотив
ее известен одному Богу, т. е. никому.
5) Думал о том, что такое инерция. Не есть ли это признание
изменяемости наблюдателя? (Совсем неясно.)
6) (Очень казалось мне важным.)
Помню, Страхов (Николай Николаевич) показывал мне какую-
то матерьялистическую книгу, объяснявшую душевную жизнь
клеточек, в которой для недостающего объяснения вводилось
понятие воспоминания, как явление самое простое и вполне по-
нятное. Помню, что и тогда нелепость этого введения самого та-
инственного для объяснения самого простого поразила меня, те-
перь же уже вполне понял, что такое воспоминание, память.
Способность воспоминания, память—это то таинственное для
нас явление, объясняющее все остальное, но ничем не могущее
быть объяснено, посредством которого мы знаем то, что знаем, посредством или вследствие которого мы живем духовною жиз-
нью, вследствие которого мы познаем себя и мир, доступный нам, вполне, без времени. Воспоминание происходит во времени, но
познаем мы, благодаря воспоминанию, вне времени. Я познавал
себя час за часом во времени, но знаю я теперь себя независимо от
времени, всего, какой я есмь: и ребенок, и мальчик, и юноша, и
муж, и стареющийся, и старик, все вместе в одном. Также знаю и
Россию, и Францию, и др., и род человеческий, и весь мир со всем, 233
что я знаю об его изменениях. То, что мы называем разумом, есть
только сжатое, концентрированное воспоминание или вывод из него.
Правда, можно в разумной деятельности выделить способность де-
лать выводы из воспоминаний, но все-таки основа и разума, и всей
духовной жизни есть способность воспоминания. (Не полно.) 7) Думая о способности воспоминания, приходит в голову
следующее: Последовательность событий телесной жизни: бо-
лезнь, смерть, брак, урожай, неурожай, удача, неудача предпри-
ятия, все вне моей власти. Воспоминания же, из которых скла-
дывается мое духовное я, в моей полной власти, я могу пере-
ставлять, сопоставлять, выдвигать одни, заменять другие, как
хочу. Это в моей власти.
8) Был в дурном расположении духа. Мне досадно, я недово-
лен, сержусь. Это я могу преодолеть, и вместо досады, сердца, мне грустно. Этого я не могу преодолеть. Одно могу: то, чтобы и
грустно мне было в Боге.
9) Когда бываешь в хорошем, бодром умственном состоянии, то, обращаясь к Богу, понимаешь, чувствуешь Его во всем том
величии, до которого можешь довести свое понимание: видишь в
нем закон, начало жизни. Но когда слаб духовно, разумом, то ви-
дишь, чувствуешь Бога не такого большого, далекого, а малень-
кого, близкого, и молишься ему просто: Господи, помилуй. И Он
все тот же, и также законно обращение к Нему.
10) Познать Бога значит увидать свой предел. Предел этот —
сфера. Я в центре ее. Большой разум видит, чувствует эту предель-
ную сферу по нескольким радиусам. Как бы слаб ни был разум, если он ищет Бога, он в каком-нибудь одном месте, по какому-ни-
будь радиусу чувствует предельную сферу и свое отношение к ней.
Пускай он представляет себе эту доступную ему предельную точку
в виде личности человекообразной или в виде грома и молнии, —
если он чувствует свое отношение к сфере, он знает Бога и он че-
ловек просвещенный. Но если человек не знает ни одной точки
предельной сферы, не чувствует своего отношения к ней, а под-
робно исследует сферы, ближайшие к себе (ученые), хотя бы он
изучил всю эту ближайшую сферу, он человек невежественный.
11) Мне кажется, что мир движется. При строгом рассужде-
нии я вижу, что не мир движется, а я не вдруг познаю его. Но мир
не движется и не происходит (дарвинизм), он есть. Мне только
кажется он происходящим, и то, что мне кажется о геологичес-
ких и космических переворотах, только кажется мне по устрой-
ству моего ума, но не имеет никакой реальности.
234
2 апреля 1906. Я. П.
1) Совершенно ясно стало в последнее время, что род земле-
дельческой жизни не есть один из различных родов жизни, а есть
жизнь, как книга — библия, сама жизнь, единственная жизнь че-
ловеческая, при которой только возможно проявление всех выс-
ших человеческих свойств. Главная ошибка при устройстве че-
ловеческих обществ и такая, которая устраняет возможность ка-
кого-нибудь разумного устройства жизни, — та, что люди хотят
устроить общество без земледельческой жизни или при таком
устройстве, при котором земледельческая жизнь — только одна
и самая ничтожная форма жизни. Как прав Бондарев!
2) Удивительное дело! Стоит только рассказать, как-нибудь
раскрыть людям то доброе, которое чувствуешь, делаешь или хо-
чешь делать, и тотчас же та внутренняя сила и радость, которую
давало это сознание добра, — исчезает. Точно как выпущенный
пар из паровика. Если делаешь для Бога, то делай только для Бога.
Держи тайну с Богом, и он поможет тебе. Как разболтал людям, он отворачивается от тебя. «Ты, мол, сказал людям, от них и жди
помощи».
3) На эту тему хотелось бы написать рассказ-сон: Человек
видит, как после смерти его судят и на весах вешают его дела. Он
ждет, что принесут и положат его труды для народа, благотвори-
тельность, его научные труды, его семейные добродетели, их не-
сут, и все это ничего не весит, иное производит обратное дей-
ствие: весы поднимаются. Для славы людской. И вдруг несут то, что он забыл: как он подавил в себе досаду в споре, поднял иг-
рушку девочке…. (Придумать надо лучше), — все то, что люди не
знали, не ценили. Можно еще сопоставить двух юродивых: од-
ного, признанного юродивым, профессионального юродивого, и
другого, про юродство невольное которого никто не знает. И как
первый не угоден, а только второй угоден Богу.
4) Кажется, я уже писал про это. Но очень ясно пришла мне
мысль о том, что такое время. Ни себя, ни мир, какой он есть, я
никогда не мог бы познать, если бы он равномерно не раскрывался
мне. Это раскрытие представляется мне жизнью во времени. Бли-
жайшие пределы мои представляются мне веществом в простран-
235
стве. Если бы я был одно вещество в пространстве, то не было
бы ни движения, ни того, что мы называем жизнью. Но это веще-
ство в пределах постоянно раскрывается мне в предуставленных
пределах (от рождения до
