но нѣтъ чувства чести; онъ не убьетъ въ сраженіи своего начальника, но осрамитъ его. Онъ не украдетъ тулупа у товарища, но украдетъ порцію водки. Онъ также, какъ угнетенный, невѣжественъ, но твердо убѣжденъ въ своихъ понятіяхъ. Его оскорбитъ не тѣлесное наказаніе, а оскорбитъ сравненіе съ простымъ солдатомъ.

Отчаянные солдаты – люди, убѣжденные несчастьемъ, что для нихъ нѣтъ ничего незаконнаго, и ничего не можетъ быть худшаго. О будущей жизни они не могутъ думать, потому что не думаютъ. Для отчаяннаго солдата нѣтъ ничего невозможнаго, ничего святаго; онъ украдетъ у товарища, ограбитъ церковь, убѣжитъ съ поля, перебѣжитъ къ врагу, убьетъ начальника и никогда не раскаится. —

Угнетѣнный cтрадаетъ, терпитъ и ждетъ конца. Угнѣтающій улучшаетъ свой бытъ въ солдатской сферѣ, въ которой онъ освоился. Отчаянный презираетъ все и наслаждается. – Скажу еще сравнительно: ни въ одномъ европейскомъ войскѣ нѣтъ солдату содержанія скуднѣе русскаго, нѣтъ злоупотребленій лихоимства, лишающихъ солдата 1/2 того, что ему положены; ни въ одномъ войскѣ нѣтъ тѣлѣснаго наказанія, – а главное, тѣхъ злоупотреблений тѣлеснаго наказанія, превышающих не только въ 10 кратъ мѣру наказанія положеннаго правительствомъ, но даже возможную; ни въ одномъ государствѣ нѣтъ такого невѣжественнаго войска, какъ въ Русскомъ.

Офицеры, за малыми исключеніями, или, наемники, служащіе изъ однѣхъ денегъ, средствъ къ существованію, безъ всякаго чувства патріотизма и мысли о долгѣ – Поляки, Иностранцы и многіе русскіе, грабители, – служащіе съ одной цѣлью украсть у правительства состояніе и выдти въ отставку, и безнравственные невѣжды, служащіе потому, что надобно что нибудь [делать], мундиръ носить хорошо, а больше по направленію образованія они ни на что не чувствуютъ себя способными.

Генералы – наемники, честолюбцы и Генералы, потому что надо быть когда-нибудь генераломъ. —

Главнокомандующіе – придворные. Главнокомандующіе не потому, что они способны, а потому что они Царю пріятны.

Вотъ положеніе, до котораго съ увеличеніемъ его дошло н[аше] в[ойско] и изъ котораго можетъ вывести его только толчокъ, данный свыше.

Главные пороки нашего войска:

1) Скудность содержанія. —

2) Необразованность.

3) Преграды къ повышенію людямъ способнымъ.

4) Духъ угнетѣнія.

5) 11Старшинство.

6) 12Лихоимство —

Разберу вредъ, который приносить каждый изъ этих недостатк[овъ], и средства против нихъ. —

Армейскій солдатъ имѣетъ отъ правительства только строго необходимое для того, чтобы не умереть отъ холода и голода. По неправильному же организованію нашего войска, дающему,13 возможность всѣм тѣмъ лицамъ (а ихъ ужасно много), черезъ руки кот[орыхъ] проходить его содержаніе, отклонять оно[е] въ свою пользу, солдатъ получаетъ на дѣлѣ меньше необходимаго и часто умираетъ отъ лишеній. – Я буду говорить про военное время. Солдатъ получаетъ у насъ отъ правительства (de jure)14 пищу хорошую и достаточную, одежду плохую, жалованье ничтожное. На дѣлѣ же онъ получаетъ плохую пищу, – пища нечиста и неразнообразна (капуста), – одежду плохую и недостаточную, – сукно плоха[го] дост[оинства], шубы нѣтъ, – и никакого жалованья, – жалованья мало на табакъ, к[ому] есть потребность. Какимъ образомъ это происходитъ, было бы слишкомъ длинно разсказывать. Причина же общая есть злоупотребленное довѣріе правительства къ начальникамъ частей въ отношеніи продовольствія. Солдатъ, не получая необходимаго, или чахнетъ и уничтожает[ся] отъ лишеній, или считаетъ себя принужденнымъ и правымъ дѣлать беззаконія. Солдатъ крадетъ, грабитъ, обманываетъ безъ малѣйшаго укора совѣсти; духъ молодечества Русскаго солдата состоитъ въ порокѣ. Солдатъ презираетъ, не вѣритъ и не любитъ начальника вообще, видитъ въ немъ своего угнетателя, и трудно разъубѣдить его. Солдатъ презираетъ и не любитъ свое званіе. Солдатъ ниже духомъ, чѣмъ бы онъ могъ быть. Человѣкъ, у к[отораго] ноги мокр[ы] и вши ходятъ по тѣлу, не сдѣлаетъ блестящаго подвига. Дайте лучшую пищу, лучшей доброты одежду, лучшую и болѣе достаточную обувь, шубы, табакъ и жалованье въ 5 разъ больше, главное устраните частных нач[альниковъ] пользоваться доход[ами] съ продовольствія, – солдатъ будетъ счастливѣе, нравственнѣе и храбрѣе. Содержаніе же офицера нашего было бы недостаточно для офицеровъ такихъ, какіе должны быть, но для такихъ, какіе есть, оно слишкомъ велико. Ежели въ половину убавить жалованье офицера и въ половину прибавить онымъ жалова[ніе] солдата, войско наше было бы вдвое лучше.

Необразованность. Изъ солдатъ нашихъ едва ли 1/100 знаетъ грамотѣ, но, что важнѣе еще, [едва ли] знаетъ религію, правительство, организац[iю] войска, въ к[оторыхъ] они родились и воспитаны. Солдатъ стоитъ на такой низкой степени образованія, что ничто кромѣ физ[ической] боли не ощутительно для него и, не зная ни событій исторіи, ни образа правленія, ни причинъ войны, онъ дерется только подъ вліяніемъ духа толпы, но не патріотизма. Не понимая религіи, онъ становится безнравственнѣе. – Офицеры наши большей частью изъ юнкеровъ не были никогда болѣе образованы солдатъ, другая же меньшая часть изъ корпусовъ, не только не имѣя средствъ продолж[ать] начат[ое] образов[аніе], но, попадая въ сферу грубую и порочну[ю], теряютъ малое, что пріобрѣли. Военное же образованіе, пріобретающееся въ В[оенной] А[кадеміи], встрѣчается слишкомъ рѣдко.– Заведите во всѣхъ полкахъ школы, дайте солдатамъ журналы, хорошихъ духовниковъ, офицерамъ ротныя и батарейныя библіотеки, учредите экзамены на каждый чинъ. Учредите отдѣленія воен[ной] акад[еміи] при каждомъ корпусѣ, въ кот[оромъ] бы на чины команд[ировъ] частей должны бы были держать экзамены, и у васъ будетъ войско, а не рабскія угнетенныя толпы. —

Старшинство. Люди, имѣвшія одно достоинство терпѣливо идти въ службѣ или происками снискавшіе довѣріе нач[альства], заступаютъ мѣста людямъ даровит[ымъ] и образов[аннымъ]. Пускай бы это было зло необходим[ое] въ низшихъ чинахъ, но званіе команд[ировъ] пусть пріобрѣтает[ся] даровит[остью] и экзаменомъ. —

Духъ угнетенія до того распространенъ въ нашемъ войскѣ, что жестокость есть качество, кот[орымъ] хва[с]таютъ самые молоденькіе офицеры. Засѣкаютъ солдатъ, бьютъ всякую минуту, и солдатъ не уважаетъ себя, ненавидитъ нач[альниковъ], а офиц[еръ] не уважаетъ солдата и наслаждается въ присущемъ кажд[ому] человѣк[у] чувствѣ угнетенія. Мнѣ скажут: солдатъ былъ лучше, когда ихъ больше били, да! Но мы двинулись впередъ и воротиться не можемъ къ старому и не можемъ оставаться въ переходномъ состояніи, мы должны быстро шагнуть впередъ, уничтоживъ15 тѣлѣсное наказаніе.

Лихоимство. Солдатъ не получилъ 1/10 того, что ему слѣдуетъ, знаетъ это и ненавидитъ офицера. Большинство офицеровъ имѣетъ одну цѣль – украсть состояніе на службѣ и, достигая его, бросаетъ службу. Содержать армію подрядомъ – вотъ одно средство.

3. *[ВТОРАЯ РЕДАКЦИЯ ЗАПИСКИ ОБ ОТРИЦАТЕЛЬНЫХ СТОРОНАХ РУССКОГО СОЛДАТА И ОФИЦЕРА.]

По долгу совѣсти и чувству справедливости не могу молчать о злѣ, открыто совершающемся передо мною и влекущемъ за собою погибель милліоновъ людей, погибель силы и чести отечества. Считаю себя обязанными по чувству человѣка противодѣйствовать злу этому16 по мѣрѣ власти и способностей своихъ. Зная истинную любовь вашу къ отечеству, я рѣшился обнажить зло это передъ вами во всей гнусной правдѣ его и въ надеждѣ на разумное содѣйствіе ваше указать на тѣ средства, которыя одни17 возможны18, ежели не для уничтоженія, то для ослабленія его.

И скорбны и непостижимы явленія нынѣшней войны! Россія, столь могущественная силой матерьяльною, еще сильнѣйшая своимъ духомъ, преданностью Престолу, вѣрѣ и Отечесту Россiя, столько лѣтъ крѣпчавшая и ставшая на столь грозную степень могущества, подъ мудрою и мирною державою Николая, нетолько не можетъ силою оружія утвердить свои справедливыя требованія передъ другими державами, не можетъ изгнать дерзкой19 толпы враговъ, вступившихъ въ ея предѣлы. Но Русское войско – скажу правду – при всѣхъ столкновеніяхъ съ врагомъ покрываетъ срамомъ великое, славное имя своего отечества.

Причины непонятныхъ явленій этихъ – пороки, нравственное растлѣніе духа нашего войска. Нравст[венное] растл[ѣніе] это есть зло не случайное или временное, уничтожающееся постепеннымъ развитіемъ; напротивъ, это зло, вкравшеася съ развитіемъ, неразлучное съ нимъ и увеличивающееся по мѣрѣ увеличенія силы и числа войска.

Не принимая того, что желалъ бы видѣть за то, что есть, но съ чувствомъ истиннаго патріотизма, желающаго20быть лучше но не желающаго казаться хорошимъ, постараюсь безпристрастно написать настоящую21 жалкую моральную картину нашего войска.

У насъ нѣтъ войска22, а толпы угнетенныхъ дисциплинироварныхъ рабовъ, повинующихся грабителямъ и наемникамъ. Толпы эти не войско, потому что въ23 наш[емъ] войскѣ нѣтъ ни преданности къ вѣрѣ, къ Царю и отечеству, слова, которыми такъ часто злоупотребляютъ, ни рыцарской отваги, ни военной чести, а есть съ одной стороны – духъ терпѣнія и подавленнаго ропота, съ другой духъ жестокости, угнетенія и лихоимства.

Русскій солдатъ есть существо, закономъ ограниченное въ удовлетвореніи жизненныхъ потребностей до границъ возможности, въ дѣйствительности же получающее менѣе того, что нужно человѣку сильнаго сложенія, [чтобы] не умереть отъ холода и голода. Единственное наказаніе его есть физическое страданіе, ограниченное закономъ, но въ дѣйствительности доходящее иногда до мучительной смерти и зависящее отъ произво[ла] частнаго лица, всегда склоннаго къ угнетенію и жестокости; высшая награда солдата – отличіе, дающее ему право, присущее человѣку, не быть битымъ по произволу каждаго. Солдатъ существо лишенное возможности не только образовывать себя, но даже удержаться на то[й] степени развитія, на которой онъ былъ въ прежней сферѣ. Единственное возможное и допущенное наслажденіе его есть скотское опьяненіе. Солдатъ есть бранное поносное слово въ устахъ русскаго народа. —

У насъ есть 3 рода солдатъ: угнетенные, угнетающіе и отчаянные. —

Угнетенный солдатъ убѣжденъ и сроднился съ мыслью, что въ общественномъ быту нѣтъ существа ниже и несчастнѣе его, что единственная обязанность его есть страданія и терпѣніе. Онъ знаетъ, что его бьютъ не за то, что онъ виноватъ, а для поддержанія духа угнетенія, знаетъ, что не получаетъ 1/4 доли того, что даетъ ему правительство, и, включая безисключительно всѣхъ начальниковъ въ одно чувство подавленной нелюбви и презрѣнія, молчитъ и терпитъ. Онъ храбръ не потому, чтобы его одушевляло какое нибудь чувство, но потому, что жизнь его такъ полна страданіями, что онъ не боится смерти. Мысль, что все кончится, поддерживаетъ его. Угнетающій солдатъ, перенося испытанія солдатской жизни, не упалъ, но ожесточился духомъ. Чувство справедливости его состоитъ въ томъ, чтобы заставить переносить другаго тоже, что перенесъ и онъ самъ. Онъ уважаетъ вообще званіе солдата, но презираетъ угнетеннаго, и наконецъ Отчаянный солдатъ есть существо несчастіемъ убѣжденное въ справедливости всего беззаконнаго, невѣрующее, порочное и развратное. – Угнетенный – страдаетъ и ждетъ конца. Угнетающій улучшаетъ свой бытъ въ солдатской сферѣ. Отчаянный презираетъ все и наслаждается въ порокѣ. —

Русскій офицеръ по большинству есть человѣкъ неспособный ни на какой родъ дѣятельности кромѣ военной службы. – Главныя цѣли его на службѣ суть пріобрѣтеніе денегъ. Средства къ достиженію ея – лихоимство и угнетеніе. Русскій офицеръ необразованъ, или потому что не получалъ образованія, или потому что утратилъ его въ сферѣ, гдѣ оно безполезно и даже невозможно, или потому что презираетъ его, какъ безполезное для успѣха на службѣ. Онъ беззаботенъ къ пользѣ службы, потому что усердіе ничего не можетъ принести ему. Для успѣха нужно только