убийце, раскаявшемся на незащищавшейся женщине». Далее 13 декабря 1897 г. Толстой в числе тех сюжетов, которые «стоит и можно обработать как должно», записывает: «(прекрасно) разбойник, убивающий беззащитных». В списке сюжетов 1903 г. этот сюжет обозначен словами: «Разбойник кается» (см. т. 54, стр. 340). Сюжет этот, так долго занимавший Толстого, не был им разработан в виде отдельного произведения, а вошел лишь как эпизод в повесть «Фальшивый купон», где Степан Пелагеюшкин убивает беззащитную учительницу Марию Степановну, после чего в нем происходит внутренний переворот. Этой же теме посвящен один из эпизодов «Воскресения» — рассказ о каторжнике Федорове, выпущенный автором в окончательной редакции (см. т. 33). Наконец в 1907 г. Толстой изложил этот сюжет для «Детского круга чтения» в небольшом рассказе о каторжнике Федотке (см. т. 39).
676. 30127. Александр — Кузмич — изображение истории Александра I с точки зрения сибирского старца Федора Кузьмича, в котором народная легенда видела удалившегося от мира императора Александра I. Этот сюжет был Толстым использован в ноябре—декабре 1905 г. в неоконченных «Посмертных записках старца Федора Кузьмича». См. прим. 389.
677. 30128. Персиянинов — нам неизвестно ни лицо, носившее такую фамилию, ни содержание связанного с ним сюжета, который занимал Толстого еще в 1896—1897 гг. В Дневнике Толстого 14 сентября 1896 г. есть запись: «Вспоминал два прекрасных сюжета для повестей: самоубийство старика Персиянинова»… (см. т. 53). «Персиянинов» упоминается и в записи Дневника 13 декабря 1897 г. в числе тех сюжетов, которые, по мнению автора, «стоит и можно обработать как должно». Сюжет значится и в списке 1903 г. (см. т 54, стр. 341), но обработан не был.
678. 30129. Паскаль. — Статья о Паскале была написана Толстым для «Круга чтения» (в котором и появилась) в феврале—марте 1905 г.
679. 3022. Бестуж[ева] Рюмин[а] казнь. — Михаил Павлович Бестужев-Рюмин (1803—1826) — декабрист, член Южного общества, участник восстания Черниговского полка. В числе пяти главных участников заговора был казнен 13 июля 1826 г. Толстой читал в мемуарной литературе описание казни М. П. Бестужева-Рюмина, которое его глубоко трогало; он предлагал И. Е. Репину воспользоваться этим сюжетом для картины. По записи С. А. Толстой в ее дневнике от 8 января 1898 г., обедавший у них накануне И. Е. Репин просил Толстого дать ему тему для картины («Дневники С. А. Толстой. 1897—1909», изд. Кооперативного издательства «Север», М. 1932, стр. 16). 4 февраля 1898 г. T. Л. Толстая записала в своем дневнике: «Репин всё просит папа дать ему сюжет. Он приезжал с этим в Москву, потом писал мне об этом и еще несколько раз напоминал, пока я была в Петербурге. Вчера папа говорил, что ему пришел в голову один сюжет, который впрочем его не вполне удовлетворяет. Это момент, когда ведут декабристов на виселицу. Молодой Бестужев-Рюмин увлекся Муравьевым-Апостолом, скорее личностью его, чем идеями, и всё время шел с ним заодно, и только перед казнью ослабел, заплакал, и Муравьев обнял его, и они пошли так вдвоем к виселице» («Толстой. Памятники творчества и жизни», 3, ред. В. И. Срезневского, изд. Кооперативного т-ва изучения и распространения творений Л. Н. Толстого, М. 1923, стр. 66—67). На предложенный ему Толстым сюжет Репин написал эскиз «Декабристы».
680. 3025. Труп. — Вероятно, тот же сюжет, который лег в основу драмы Толстого «Живой труп» (1900).
681. 3026. Отказ от воен[ной] служ[бы]. — В «Круг чтения» были включены выдержки из двух изданий, посвященных отказам от военной службы: 1) «Письма Петра Васильевича Ольховика, крестьянина Харьковской губ., отказавшегося от воинской повинности в 1895 г.», изд. «Свободное слово» № 5, Purleigh 1897, и 2) А. Шкарван, «Мой отказ от военной службы. Записки военного врача», изд. «Свободное слово» № 13, Christchurch 1898. Но при печатании эти выдержки были исключены из «Круга чтения» по цензурным соображениям.
682. 3027. Екатерина на судне. — Имеется в виду смерть Екатерины II 6 ноября 1796 г., происшедшая вследствие апоплексического удара, постигшего ее в уборной. Толстой читал об обстоятельствах смерти Екатерины II в книге К. Валишевского «Autour du trône». Приводим это место в русском переводе: «Она встала в свой обычный час, побеседовала с фаворитом, работала с секретарями и, отпустив последнего из них, приказала ему подождать в приемной. Он прождал необыкновенно долго и начал беспокоиться. Через полчаса верный Зубов решился заглянуть в спальню.
Императрицы там не было; не было и в туалетной комнате. Зубов в тревоге позвал людей; бросились в уборную, и там увидали императрицу недвижную, с покрасневшим лицом, с пеной у рта и хрипевшую предсмертным хрипом. Рассказывают (перворазрядный историк, отец Калинка, ручается за достоверность факта в своем сочинении: «Les dernières années du règne du Stanislas Auguste», Paris 1868), что Екатерина незадолго перед тем велела поставить в этой комнате одну из вещей, вывезенных из несчастной Польши, — трон Понятовского. Низкая, презренная причуда!… Только принцессе Цербстской, возведенной в Екатерину, — как выражался Иосиф II — могла прийти подобная мысль… И вот этот золоченый кусок дерева, символ, оскверненный ею, отмстил за себя! Смерть приковала к нему гордую триумфаторшу, и она умирала, тоже оскверненная, в грязи». (К. Валишевский, «Вокруг трона». Полный перевод с французского, изд. «Сфинкс», М. 1910, стр. 478—479.) — Замысел Толстого остался неисполненным.
683. 3028. Николай и казнь. — Имеются в виду распоряжения Николая I относительно порядка казни декабристов. Еще в первых числах июня 1878 г. Толстой получил от В. В. Стасова копию собственноручной записки Николая I «о всем военном и др. обряде, какой надо соблюсти при повешении 5-ти декабристов» (письмо Стасова от 31 марта 1878 г.), за что благодарил Стасова 9 июня 1878 г. («Лев Толстой и В. В. Стасов. Переписка», изд. «Прибой», Л. 1929, стр. 28, 35). В 1904 г., вновь мечтая о художественном изображении декабристов и Николая, Толстой, очевидно, вспомнил и этот документ, о котором писал в том же письме Стасову: «Для меня это ключ, отперший не столько историческую, сколько, психологическую дверь. Это ответ на главный вопрос, мучивший меня» (там же, стр. 35). Замысел, однако, остался не осуществленным.
684. 30212. Ангел велит убить ребенк[а]. — В переработанном виде сюжет этот составил содержание рассказа «Молитва», написанного Толстым в апреле 1905 г. Сюжет значится и в списке 1903 г.: «Ангел убив[ает] ребенка» (см. т. 54, стр. 340).
685. 30218. Старик идет по воде к обедне — народный рассказ о праведном старике, который никогда не ходил в церковь. Эту легенду Толстой слышал в 1879 г. (вероятно, от В. П. Щеголенкова) и тогда же записал ее в своей записной книжке (см. т. 48). В списке 1903 г. сюжет этот записан так: «Церковь — старик» (см. т. 54, стр. 340). В 1907 г. Толстой набросал небольшой рассказ на эту тему для «Детского круга чтения». Это изложение было напечатано H. Н. Гусевым в книге: Лев Толстой, «Неизданные тексты», редакция Н. К. Гудзия и H. Н. Гусева, изд. Academia — Гихл, 1933, стр. 291—292.
686. 30214. Убийство Настасьи — очевидно, любовницы Аракчеева Настасьи Минкиной, происшедшее в Грузине 10 сентября 1825 г. Сюжет остался неиспользованным.
687. 30215. Менгдена сыновья. — Владимир Михайлович Менгден (1826—1910), с 1889 г. член государственного совета, с 1849 г. муж Елизаветы Ивановны Бибиковой (по первому мужу Оболенская, 1822—1902), которой Толстой увлекался короткое время в 1857 г. У В. М. Менгдена были две дочери и несколько сыновей, одного из которых звали Юрий Владимирович; других сведений о них пока не имеем. По словам Сергея Львовича Толстого, сыновья В. М. Менгдена были неудачники, и сущность записанного Толстым сюжета заключается в изображении трагической судьбы матери, разочаровавшейся в своих детях.
688. 30216. Мужики едут судиться — очевидно, сюжет, рассказанный Толстому еще в 1862 г. писателем Н. В. Успенским. Успенский в своих воспоминаниях пишет, как он передавал Толстому содержание задуманного им рассказа о двух мужиках-соседях, которые «из-за чего-то между собою так рассорились, что порешили судиться в волостном правлении, которое находилось от них в далеком расстоянии. Когда наступил день отъезда в деревенский синедрион, один из соседей обратился к своему врагу с вопросом: — Ты, что же, Ермолай, уже запрягаешь лошадей? — Запрягаю. На дворе то, вишь ты, не рано. — Вот какое дело, братец ты мой: чем нам гонять двух лошадей, поедем на одной. Моя, примером скажем, будет телега, а твоя лошадь. Или так повернем: моя будет лошадь, а твоя телега». Враг соглашается. «Тяжущиеся уселись в одной телеге и отправились в волостную. Дорогой они покурили из одной трубочки, а при первом на пути кабаке остановились» и решили завернуть в него. «Зашли мужики в кабак, выпили и почувствовали себя в самом праздничном расположении духа. — А что я тебе скажу, Аверьян, — начали они беседу, — из-за чего мы с тобой затеяли эти самые дрязги? — Из-за чего! Сам знаешь, — из-за баб». Обсудив, что такое баба, и решив, что она «самая что ни на есть первая смутьянка в семье», один предложил другому: «А вот что я тебе скажу, милый человек: лучше бросим эту канитель и поедем домой. Что нам с тобой делить?.. А то знаешь, какое дело: приедем мы, положим, в Курносово. Эта, первым делом, старшину надо ублаготворить, писаря тоже, а там судьи привяжутся. Да прах их возьми совсем!.. Скажи, значит, по душе, ну, на что они нам нужны? Мы с тобой легче сами выпьем, нежели поштовать будем всякую ораву». И мужики с миром возвратились домой».
« — Экая прелесть, экая прелесть! — сжимая руками голову и в ажитации расхаживая по комнате, восклицал граф. — Не можете ли вы эту вещь слегка обработать и набросать на бумагу? Я бы с удовольствием купил у вас этот рассказ для «Ясной поляны». Здесь поражает не бытовая картина, а сама жизненная правда, воплощенная в типических образах».
«В течение целых 27 лет, — заканчивает Н. В. Успенский, — граф не мог забыть этого рассказа, и при последнем моем свидании с ним в Москве он спросил меня: — Что же ваш бесподобный рассказ о поссорившихся мужиках нигде не был напечатан? — Нигде; признаться сказать, я совсем и забыл о нем. — А ведь я уже сам хотел обработать его для народа, — сказал Лев Николаевич». (Н. В. Успенский, «Из прошлого», М. 1889, стр. 39—43.) Толстой сообщил тему этого рассказа народному писателю С. Т. Семенову, который воспользовался им в своем рассказе «Недруги»; сам
