из Мытищ от 7 августа 1908 г., вызванным напечатанным в газетах протестом С. А. Толстой против проекта дешевого издания «Азбуки» и «Книг для чтения» к 80-летнему юбилею Толстого. Л. В. Шор писал, что уже теперь учебники Толстого недоступны по цене крестьянским детям благодаря монопольному праву на них его семьи. «Это ведь то же самое, — писал Л. В. Шор, — как если бы наследники Моисея стали торговать Библией или наследники евангелистов — Евангелиями».
382. 14415. Заказ — или «Старый заказ» — часть яснополянского леса. Здесь, приблизительно на расстоянии одной версты от дома, находится могила Толстого.
383. 14416. на место зеленой палочки. — В IX главе своих «Воспоминаний», написанных в 1903—1906 гг., рассказывая о своем рано умершем любимом старшем брате Николае Николаевиче (1823—1860), Толстой говорит, что у него был дар экспромтом целыми часами рассказывать сказки и выдуманные им истории. «Главная тайна, — пишет Толстой, — о том, как сделать, чтобы все люди не знали никаких несчастий, никогда не ссорились и не сердились, а были бы постоянно счастливы, эта тайна была, как он говорил, написана им на зеленой палочке, и палочка эта зарыта у дороги на краю оврага Старого заказа, в том месте, в котором я, так как надо же где-нибудь зарыть мой труп, просил, в память Николеньки, закопать меня» (см. т. 35).
384. 14420. художественный замысел. — Полагаем, что художественный замысел, занимавший тогда Толстого так сильно, что он думал о нем даже в ожидании смерти, была повесть из жизни революционеров, о чем имеется ряд записей в Дневнике 1907—1908 гг.
21 августа. Стр. 144—145.
385. 1456. с Н[иколаем] Н[иколаевичем] — с H. Н. Гусевым.
386. 1458. Чувствую приближение 28-го. — 28 августа 1908 г. — день восьмидесятилетия Толстого.
387. 14513. Написал письмо М. — Михаил Осипович Меньшиков (1859—1919), журналист, один из главных членов редакции правой газеты «Новое время». В середине 1890 гг. Меньшиков выступал в журнале «Неделя» со статьями, проводившими идеи, очень близкие к взглядам Толстого; состоял в переписке с Толстым и бывал в Ясной поляне. В Дневнике Толстого от 16 мая 1896 г. находим очень сочувственный отзыв о статье Меньшикова «Ошибки страха», хотя имеется устное заявление Толстого от 22 февраля 1908 г., что он «никогда не считал» Меньшикова близким человеком (Н. Н. Гусев, «Два года с Л. Н. Толстым», М. 1928, стр. 98). С середины 1900 гг. Меньшиков всё далее и далее отходил от Толстого в сторону правых взглядов и не раз высказывался против него печатно. См. т. 53, прим. к записи Дневника от 22 января 1894 г. Последнее посещение Меньшиковым Ясной поляны относится к 11 августа 1906 г. в это посещение между Толстым и Меньшиковым произошел довольно резкий спор.
По поводу статьи Толстого «Не могу молчать» Меньшиков поместил в № 11614 «Нового времени» от 13 июля 1908 г. статью «Лев Толстой как журналист», в которой резко нападал на Толстого. Он писал, что «Не могу молчать» «просто слабо написанная, не волнующая, неубедительная статья… Самый плохой сорт писаний великого беллетриста — его газетная публицистика. Тут он почти никогда не выше посредственности, часто ниже ее. О таланте Толстого в этой области не может быть и речи. По раздраженному тону, по анархизму банальных идей, по партийной озлобленности, по ожесточенной ненависти к «правительству» и «попам» Лев Толстой падает иногда до какого-нибудь плебея мысли… В истории литературы, в истории просвещения будет известен романист Лев Толстой. О том же, что он писал, кроме беллетристики, — религиозные, философские, политические статьи, будут знать разве лишь академики из усидчивых крохоборов». Смертную казнь в этой статье Меньшиков оправдывал тем, что «идет война, озверели люди. В широких слоях глубоко пала любовь, благородство, совесть. Не только на государство, но на совершенно мирных жителей и даже бедняков крестьян идет нашествие убийц».
10 августа 1908 г. в «Новом времени» появилась другая статья Меньшикова против Толстого, озаглавленная «Толстой и власть». Здесь Меньшиков, обращаясь к Толстому, писал:
«Вы требуете отмены таких-то и таких-то законов, но установления человеческие, столь долговременные и прочные, как собственность, торговля, власть, деньги и пр., вовсе не русские законы и не немецкие, и не французские, а общечеловеческие, обязательные для всех правительств. Вглядитесь в них хорошенько — вы увидите, что это законы самой природы. Лев Толстой требует от власти, чтобы, пока она еще в силах, — поспешила бы уничтожить частную земельную собственность. Этого хочет будто бы весь народ, это будто бы «вечное и справедливое требование всего народа», это будто бы идеал народный. Говорю «будто бы», потому что в действительности конечно нет ничего подобного.
«Требуя от правительства, чтобы оно, «пока в силах», отменило частную собственность на землю, Толстой стоит не зa народный идеал, а против него. Он подговаривает власть к величайшему насилию, какое мог бы придумать тиран. Выходит, что он осуждает лишь то насилие, которое идет против его идей, а то, которое стоит за его идеи, он признает. Но ведь это то же самое, что признают обыкновенные революционеры. Куда же девалась у Льва Николаевича знаменитая заповедь о непротивлении злу насилием?»
Меньшиков заканчивает свою статью обвинением Толстому в том, что он, призывая землевладельцев к отказу от земельной собственности, сам не отказался от нее.
В ответ на эту статью Толстой продиктовал письмо Меньшикову, в котором писал, что прочтя статью Меньшикова, он, к своей «большой и неожиданной радости», «не испытал не только неприятного чувства, но, напротив, одно из самых желательных и дорогих мне чувств — не просто доброжелательства, а прямо любви к вам, — той самой любви к обижающим, к которой я давно стремлюсь и только изредка испытываю, — то чувство, которое лежит в душе каждого человека, и только потому, что оно лежит в душе каждого человека, как высшая истина открыто и предписано учением Христа. Не знаю, почему: по прежнему ли нашему общению или по особенности вашей личности, по отношению к вам мне не нужно было даже вызывать это чувство в себе: оно само собой естественно возникло и побуждает меня сообщить вам о нем и просить вас постараться вызвать в себе то же чувство».
Для того чтобы его переписка с Меньшиковым не потеряла своего задушевного характера, Толстой просил H. Н. Гусева, которому он продиктовал свое письмо, не показывать его никому, не говорить о нем и не делать копии с него в копировальной книге, в которой оставлялись копии всех писем Толстого; просил даже написать Меньшикову, чтобы в случае его ответа он отправил письмо в конверте без печатного адреса «Нового времени», чтобы конверт не возбудил любопытства домашних. Однако, ответа от Меньшикова не было, хотя письмо Толстого было им получено.
Письмо Толстого печатается по записи, сохранившейся у H. Н. Гусева.
26 августа. Стр. 145.
388. 14515. Работал над Кругом — над «Новым кругом чтения» («На каждый день»).
17 августа. Стр. 145—146.
389. 1463—8. Мальчик в….. Бога. — Сюжет о сыне слепого нищего возник у Толстого после того, как к нему пришел, очевидно, за материальной помощью слепой крестьянин с сыном восьми лет. У Толстого явилось желание устроить куда-нибудь этого мальчика, о чем он и просил своих знакомых, между прочим А. А. Гольденвейзер. Об этом рассказывает А. Б. Гольденвейзер в своем дневнике «Вблизи Толстого» (т. I, М. 1922, стр. 216, запись от 1 июля 1908 г.):
«Лев Николаевич сказал моей жене:
— Анна Алексеевна, возьмите мальчика.
— Правда, я всех буду спрашивать. У меня был слепой крестьянин, такой хороший, и с ним мальчик — сын восьми лет. Его бы куда пристроить. Такой хороший мальчик! Я слепого спрашивал. Он живет ничего. Трое детей. Что же жена? — Хорошая женщина. — Так мне это понравилось, как он сказал. А мальчик хороший. Я всё думал, что если бы помоложе, для писателя это такой сюжет! Как такой мальчик попадает в город, в чужие люди, и что из него потом в жизни выйдет».
14 сентября. Стр. 150—151.
390. 15022—23. Юбилей….. для высшей души. — Хотя вследствие отказа Толстого грандиозное его чествование, как это предполагал «Комитет почина», не состоялось, но ко дню своего 80-летия Толстой получил огромное количество писем и телеграмм, в которых тысячи неизвестных ему людей со всех концов России, а также и из-за границы выражали ему чувства благодарности и любви. Тут были приветствия и поздравления от университетов, городских дум, земских управ, различных учебных заведений, обществ, союзов, групп лиц, клубов, товариществ, редакций газет и журналов, от политических партий и заключенных в тюрьмах и каторгах; от крестьян и рабочих, от юношей, девушек и детей и т. п. Даже несколько священников прислали приветствия. Какой-то крестьянин, не пожелавший подписать свое имя, прислал открытку следующего содержания: «Не молчи, богом вдохновляемый старец, и живи многая лета». Толстого особенно радовало то, что многие письма выражали благодарность за раскрытие смысла учения Христа и значения христианства. Так, бывший земский учитель писал: «Спасибо вам за ту пытливость и критическое отношение к «догме», которые вызвало во мне ваше «Евангелие» и другие вещи». Бывший семинарист благодарил Толстого «главным образом за установление нового взгляда на евангельские истины, приближаясь к которым всё человечество приближается и ко всеобщему счастью». «Да здравствует Лев Николаевич, — писал крестьянин, — не как художник и романист, а как работник, очистивший вечные евангельские истины от поповского мусора и помогший людям понять и полюбить Христа».
Сам Толстой о полученных им к юбилею приветствиях отзывался так: «Во всех письмах и телеграммах, в 99/100 по крайней мере (такая пропорция), говорится, в сущности, одно и то же: о том, что мне сочувствие выражают за то, что я содействовал уничтожению ложного религиозного понимания и дал нечто, что людям в нравственном смысле на пользу. И мне одно, что радостно во всем этом, это именно то, что установилось в этом отношении общественное мнение. А когда установится общественное мнение, большинство прямо пристает к тому, что говорят все. И это мне, должен сказать, в высшей степени приятно… Разумеется, самые радостные письма — народные, рабочие» (Н. Н. Гусев, «Два года с Л. Н. Толстым», изд. «Посредник», М. 1912, стр. 189). См. также: Ю. О. Якубовский, «Л. Н. Толстой и его друзья» — «Толстовский ежегодник 1913 года», изд. Общества Толстовского музея в С. -Петербурге и Толстовского общества в Москве, Спб. 1914, отдел III, стр. 42—46; И. И. Горбунов-Посадов, «В Ясной поляне накануне юбилея», «28 августа в Ясной поляне», «Из океана приветствий Льву Толстому» —
