братьевъ».

Вѣрь въ будущую вѣчную,159 загробную жизнь —160 и не будешь здѣсь радостно, а напротивъ, будешь здѣсь161 мучительно жить. Не вѣрь въ будущую вѣчную жизнь, а признавай эту жизнь вѣчною — и будешь спокойно и радостно жить въ этой жизни.

18) Нельзя проповѣдовать ученіе блага, живя противно этому ученію, какъ живу я. Единственное средство доказательства того, что ученіе это даетъ благо, это — то, чтобы жить по немъ, какъ живетъ Добролюбовъ.

19) Смерть уже тѣмъ хороша, что избавляетъ отъ своего я тѣхъ, кто понялъ всю узость, всю162 несвободу этого связаннаго съ я отдѣленія отъ Всего.

20) Какая удивительная иллюзія матерьялистовъ! Не сознавать свою истинную жизнь или, сознавая ее, не вѣрить этому сознанію и переносить свою жизнь во внѣшнее.

21) Колокольчикъ, письма. По старой привычкѣ я ожидаю чего-то извнѣ: кто-то пріятный ѣдетъ, какое нибудь хорошее извѣстіе въ письмѣ. Я ожидаю, а между тѣмъ знаю очень хорошо, что извнѣ мнѣ ничего хорошаго притти не можетъ. Не могу придумать, что извнѣ, какой человѣкъ и какое извѣстіе могло бы дать мнѣ истинную радость. Что же можетъ дать мнѣ радость? Чего я могу желать? Только одного: того, что я самъ могу дать себѣ: все большаго и большаго приближенія къ Богу, сліянія съ Нимъ. Сейчасъ я въ дурномъ духѣ; какую же радость я сейчасъ могу доставить себѣ? Могу и теперь доставить себѣ — и большую — радость: побѣдить это настроеніе, воспользоваться имъ для того, чтобы163 научиться и при немъ не прекращать своего общенія съ Богомъ.

6 Авг. 1907. Я. П.

Сто лѣтъ не писалъ. Нынче отдалъ Ч[ерткову] Н[е] У[бій] Никого и надѣюсь, что кончилъ, и не дурно. Сейчасъ взялся за Д[ѣтскій] К[ругъ] Ч[тенія] для Ив[ана] Ив[ановича]. Много что есть записать и о жизни и изъ книжечекъ, теперь же запишу только то, что нынче думалъ, а именно:

1) Думалъ о томъ, что крестьяне были гораздо лучше нравственно во врем[я] крѣпостн[ого] права, чѣмъ теперь. Отчего это? Думаю, отъ того, что подавленность, нужда, страданія содѣйству[ютъ] нравственному совершенствованію, а cвoбoдa, достатокъ,164 внѣшнія благ[а] вредны. Вредны п[отому], ч[то] трудны, требуютъ многаго. Человѣкъ лучше и легче можетъ устроиться въ маленькомъ домик[ѣ], чѣмъ въ огромномъ дворцѣ. Какъ это ни странно и кажется дико, я вѣрю, что это такъ. И выводъ изъ этого для меня тотъ, что благо человѣка — только духовное, и нарушаетъ это благо болѣе всего забота о тѣлесномъ, матерьяльномъ благѣ. Изъ этого дальнѣйшій выводъ тотъ, что нѣтъ ничего вреднѣе для человѣка, какъ заботиться о своемъ тѣлесномъ благѣ. Какже быть, если не заботиться о своемъ тѣлесномъ благѣ? А такъ быть, чтобы заботиться о благѣ другихъ съ увѣренностью, что друг[іе] будутъ заботиться о тебѣ. Такъ что самоотверженіе есть самый основной законъ жизни человѣческой.

Нынче 8 Авг. 1907. Я. П.

Чувствую значительн[ое] ослабленіе всего, особенно памяти, но на душѣ очень, очень хорошо. Кончилъ статью и теперь займусь, кромѣ писемъ и дневника, Д[ѣтскимъ] К[ругом]ъ Ч[тенія]. Общеніе съ Ч[ертковымъ] очень радостное. Нынче очень хорошо думалъ.

1) Сущность религіи въ томъ, чтобы видѣть не себя однаго и прикасающихся къ тебѣ, а Все, безконечное Все, и свое отношеніе къ этому Всему — Богу. Въ этомъ религія.

2) Сущность жизни, благо ея, то, къ чему свойственно стремиться человѣку, это — увеличеніе любви и, вслѣдствіе этого увеличенія, увеличен[іе] блага жизни своей и всеобщей. Какъ это люди не понимаютъ, и я не понималъ этого. Вѣдь это самое сказано въ: «Придите ко мнѣ всѣ труждающіеся и обр[емененные]……..»

3) Дѣло жизни, кромѣ внутренняго, есть только одно: увеличивать въ людяхъ любовь дѣлами и словами, убѣжденіемъ.

4) Странникъ мнѣ говорилъ: Жить нельзя стало. Помѣщики совсѣмъ сдавили народъ. Дѣваться некуда. И попы. Они какъ живутъ. Сироту, вдову обдираютъ — послѣднюю копѣйку. А кто за правду, за народъ идетъ, тѣхъ хватаютъ. Сколько хорошаго народа перевѣшали.

Ходитъ онъ — и тысячи ему подобныхъ, чтобы кормиться, а это — самое сильное средство пропаганды.

5) Прежде были святые Франциски, а теперь — Дарвины.

6) Молодое поколѣніе теперь нетолько не вѣритъ ни въ какую религію, но вѣритъ, именно вѣритъ, что всякая религія — вздоръ, чепуха.

7) Смиреніе есть основа всего — и добродѣтел[и], и разума. Нѣтъ ничего болѣе полезнаг[о] для души, какъ памятованіе о томъ, что ты — ничтожная и по времени и по пространству козявка, сила к[отор]ой только въ пониманіи этого своего ничтожества.

8) Удивляешься на признаваемыя людьм[и] нелѣпости, неразумности. Пойми, что все это отъ того, что только этими нелѣпостями люди могутъ оправдать тѣ свои пороки, про к[оторые] они знаютъ, что они могли бы не быть и даже должны не быть.

9) Умъ возникаетъ только изъ смиренія. Глупость же — только изъ самомнѣнія. Какъ бы сильны ни были умств[енныя] способности, смиренный челов[ѣкъ] всегда недоволенъ — ищетъ; самоувѣренный думаетъ, что все знаетъ, и не углубляется.

10) Въ тѣлесномъ своемъ состояніи — хочется ѣсть, спать, весело, скучно — человѣкъ одинъ; въ поступкахъ, общеніи съ людьми ты соединяешься съ165 немногими существами; въ мысляхъ ты соединяешься со всѣми людьми прошедшаго и будущаг[о].

11) Нѣтъ на свѣтѣ болѣе сильной душевной радости, какъ состояніе нѣжной, умиленной любви.

12) (Кажется, записано.) Все есть. Нѣтъ ни пространства, ни тѣла, ни времени, ни движенія. И вотъ въ этомъ внѣпространственномъ, безтѣлесномъ, внѣвременномъ, не движущемся Всемъ является человѣкъ и чувствуетъ себя166 частицей,167 отдѣленной отъ Всего, и отдѣленіе это представляется тѣломъ168 въ пространствѣ. Но онъ чувствуетъ себя и частью Всего и это сознаніе своего причастія Всему онъ сознаетъ движеніемъ во времени.

13) (Въ другой книжечкѣ записано такъ.)

Только посредствомъ тѣла въ пространствѣ я дѣлаюсь отдѣльной частью Всего.

Только посредствомъ движенія во времени я, часть, соединяюсь со Всѣмъ.

169Тѣло отдѣляетъ — и образуетъ пространство. Движеніе соединяетъ — и образуетъ время.

14) Мужики жалуются, что на нихъ ѣздятъ, а сами ѣздятъ на сыновьяхъ, на женахъ.170 Ѣздять только на тѣхъ, кто самъ любитъ ѣздить. Самъ ѣздишь, такъ ужъ не жалуйся, что на тебѣ ѣздятъ.

15) Кантъ считается отвлеченнымъ философо[мъ], а онъ — великій религіозный учитель.

16) Правдивость настоящая можетъ быть только у людей, живущихъ передъ Богомъ. Люди, живущіе передъ людьми, всегда виляютъ и будутъ вилять.

17)171Невѣрно думать, что назначеніе жизни есть служеніе Богу. Назначеніе жизн[и] есть благо. Но такъ какъ Богъ хотѣлъ дать благо людямъ, то люди, достигая своего блага, дѣлаютъ то, [чего] хочетъ отъ нихъ Богъ, исдолняютъ Его волю.

18) Свободы выбора въ состояніи тѣла почти нѣтъ: обжегся — отскочилъ,172 не спалъ 2-е сутокъ — заснулъ. Свобода выбора поступко[въ] уже173 больше: пойти — не пойти? Дѣлать ту или иную работу. Свобода выбора174 мысли уже еще больше — почти полная.

19) Дама съ ужасомъ говоритъ, содрогается отъ мысли объ убійствѣ, а сама требуетъ поддержанія той жизни, к[отор]ая невозможна безъ убійства.

20) Читалъ про слѣпо-нѣмую, к[отор]ая радуется своей жизнью, благодаритъ за нее Бога и пишетъ, что назначеніе человѣка — быть счастливымъ, довольнымъ и своей радостью жизнью помогать другимъ радоваться жизни.

21) Я не потому только обращаюсь къ Богу, какъ личности, что я такъ воспитанъ, но я воспитанъ такъ п[отому], ч[то] такое обращеніе къ Богу свойственно человѣку. Я знаю или могу знать, что солнце есть какое-то огромное соединеніе раскаленныхъ газовъ, но я говорю, не могу не говорить и не думать, что солнце — это свѣтлый, теплый красно-желтый кругъ, к[оторый] выходитъ изъ-за горизонта и заходитъ за него. Также и про Бога я знаю и могу знать, что Онъ есть все, не имѣющее никакихъ предѣловь и ограниченій, но я говорю и думаю, не могу не говорить и не думать, что Богъ — это Отецъ, во власти к[отораго] я нахожусь, к[оторый] добръ и знаетъ меня и175 можетъ помочь мнѣ. И говорю: прости мнѣ, Господи, помоги мнѣ, благодарю Тебя.

22) Прекрасна мысль Лаодцы о смиреніи, какъ я понимаю ее. Онъ говорить такъ: Человѣкъ, ищущій славы людской, все больше и больше возвеличивается и по мѣрѣ того, какъ онъ возвеличивается въ глазахъ людей, онъ все болѣе и болѣе слабѣетъ въ самомъ себѣ и доходитъ наконецъ до того, что самъ ничего не можетъ сдѣлать. Человѣкъ же, ищущій одобренія Бога, все больше и больше унижается передъ людьми, но дѣлается все болѣе и болѣе могущественнымъ и наконецъ доходитъ до того, что нѣтъ того дѣла, к[отор]аго бы онъ не могъ сдѣлать.

22 Авг. 1907. Я. П.

Не скажу, чтобы быль въ слабомъ душевномъ состояніи, скорѣе, напротивъ, но очень слабь нервами, слезливъ. Сейчасъ пріѣзжаетъ Таня. Вчера простился съ Малеваннымъ, и онъ и его спутник[и] — и Д[удченко] и Грауб[ергеръ] — не скажу, чтобы дурно[е] произве[ли] на меня впечатлѣніе, но не нужное. Нынче хорошо обдумалъ послѣдовательность К[руга] Ч[тенія]. Можетъ б[ыть], еще измѣню, но и это хорошо. Все больше и больше освобождаюсь отъ заботы о мнѣніи людскомъ. Какая это свобода, радость, сила! Помоги Богъ совсѣмъ освободиться.

Сейчасъ читалъ газету, объ убійствахъ и грабежахъ съ угрозой убійствъ. Убійства и жестокость все усиливаются и усиливаются. Какже быть? Какъ остановить? Запираютъ, ссылаютъ на каторгу, казнятъ. Злодѣйства не уменьшаются, напротивъ. Что же дѣлать? Одно и одно: самому каждому всѣ силы положить на то, чтобъ жить по-божьи и умолять ихъ, убійцъ, грабителей, жить по-божьи. Они будутъ бить, грабить. А я, съ поднятыми по ихъ приказанію кверху рука[ми], буду умолять ихъ перестать жить дурно. «Они не послушаютъ, будутъ дѣлать все тоже». Что же дѣлать? Мнѣ-то больш[е] нечего дѣлать. Да, надобно бы хорошеньк[о] сказать объ этомъ. Записать:

1)176 Къ старости проходитъ интересъ къ будущему и прошедшему, уничтожается память и воображеніе, но остается, разрастается жизнь въ настоящемъ, сознаніе этой настоящей жизни.

2) Существуетъ среди насъ и всегда, а особенно теперь, эпидемическое безуміе, охватывающее дѣтей, безуміе устраиванія жизни не своей, а другихъ людей.

3) Читалъ Кропоткина о комунизмѣ. Хорошо написано и хорошія побужденія, но поразительно по внутреннему противорѣчію: для того, чтобы прекратить насиліе однихъ людей надъ другими, совершить насиліе. Дѣло въ томъ, какъ сдѣлать людей не эгоистами и не насильниками? По ихъ программѣ, для достиженія этой цѣли нужно совершать новыя насилія.

4) Живо почувствовалъ разницу жизни для міра, для людей, для одобренія ихъ, и жизни для Бога, во всю. Какая свобода, радость, сила такой жизни!

5)177 Вчера очень хорошій разговоръ съ Николаев[ымъ]. Онъ началъ съ того, что сказалъ: «Я говорю страшную вещь: я признаю собственность, признаю священное право собственност[и] на то, что сдѣлано трудомъ человѣка». Я возразилъ, что ни права, ни священност[и] его я не признаю. Правда, что человѣку178 свойственно желать безпрепятственно пользоваться тѣмъ, что онъ сработалъ, и что свойственно уважать въ другомъ