теперь на улицах Киева мы встречаем много несчастных, нищих, умоляющих о куске хлеба. Но это далеко не вина Советской власти. Это – наследие гнилого буржуазного строя. Правящие классы за все время их господства безжалостно грабили и эксплуатировали народ, они бросили его на кровавую бойню и покрыли всю землю кровью, гнилью, падалью и мерзостью. Власть же рабочих всего несколько месяцев как получила возможность производить чистку страны от буржуазного наследия. А на это нужно время. В течение короткого времени рабочие свергнули царя, опрокинули Милюкова, а потом и Керенского со всеми соглашателями.
Враги рабочих и крестьян тешили себя тем, что пролетарский всадник не долго удержится в государственном седле. Особенно много надежд буржуазия возлагала на весну 1918 года, когда, по ее понятиям, проклятый голод должен был доконать московских и петроградских рабочих и вообще весь революционный пролетариат. Мы переживали мрачные дни, когда вы были в плену у германского империализма. Наши души рвались к вам, но мы были тогда бессильны. Нашими слабыми партизанскими отрядами мы не были в состоянии идти к вам на помощь, и с раной в душе принуждены были молчать и видеть, как вы задыхаетесь под гнетом немецкого юнкерства. Мы жили надеждой и уверенностью, что рано или поздно правое дело рабочего класса восторжествует и на Украине, а также в других странах. У нас в то время заседал граф Мирбах, который вел переговоры с буржуазными партиями, считая, что Советская власть – это каприз истории: рабочие, мол, взбунтовались, но, в конце концов, власть отдадут. Он с нетерпением выжидал, пока на смену рабочим придут достойные его партнеры. В ужасных условиях находилась Советская власть в России весной 1918 года: на всем юге, как и на Украине, господствовала немецкая военная клика; на Волге – чехо-словаки; Латвия, Литва, Белоруссия также находились в сфере владычества германского кайзера. Кайзер был всемогущ. В его владениях не заходило солнце. Рабочие в России, однако, не отчаивались, подтянули пояса потуже и повели дальнейшую борьбу с врагами-эксплуататорами. С гордо поднятой головой мы смотрим теперь в глаза будущему и спрашиваем: «Где ты, всемогущий кайзер?». Корона его в грязи. Гг. Чернины, Кюльманы и другие, как крысы по норам, прячутся от гнева народного. Немецкий трудовой люд ведет отчаянную борьбу с прислужниками буржуазии из лагеря соглашателей-шейдемановцев. Власть же русских рабочих теперь во сто раз крепче.
Русские рабочие первые подняли красное знамя мировой революции и бросили боевой клич рабочим других стран. И действительно, мы являемся сейчас живыми свидетелями того, как вся Европа постепенно озаряется ярким пламенем могучего революционного подъема. Русские рабочие в настоящее время стали передовыми борцами мировой революции. К нам приехали представители рабочих Франции, Германии, Бельгии, Болгарии и много других, и вместе с этими дорогими гостями пролетариат России заложил основу III Коммунистического Интернационала.
Во Франции рабочие уплатили десятками тысяч жизней за попытку строительства жизни на новых началах. В 1871 году в Париже буржуазия безжалостно мстила рабочим Франции. Нарядные дамы зонтиками выкалывали «преступные пролетарские глаза». Неимоверно хуже было бы в России, если бы была установлена власть Колчака, Краснова или холопа из холопов – Григорьева. Кровью были бы залиты рабочие районы. На заводах буржуазия не стала бы тогда отличать меньшевика от большевика. Прошло бы много лет, пока рабочие были бы в состоянии поднять свою голову и повести дальнейшую борьбу за свое освобождение. Товарищи! У власти должен остаться исключительно рабочий класс, и буржуазия, как класс, должна быть уничтожена. Конечно, людей этого класса, желающих честно без всяких привилегий работать, мы примем в трудовую семью. Но с буржуазией, как классом, мы должны продолжать отчаянную борьбу на жизнь и на смерть и не дать ей поднять голову. Ибо если ей удастся хоть на время оправиться – будут сотни тысяч жертв.
К нам обращаются господа интеллигенты со слабыми нервами с вопросом: «Чем отличается власть рабочих от власти царя, раз вы прибегаете к тем же суровым мерам наказания и к расстрелам?». На это мы, исполненные сознанием своей правоты, отвечаем: у царя было ружье в руках, чтобы истребить рабочих и крестьян, которые боролись за свои права; у рабочих же ружье в руках, чтобы бороться с капиталистами и помещиками – своими угнетателями, которые желают вернуть себе свое господство и снова закабалить трудовой народ. Насилие рабочих есть священное насилие. Этого не замечает только мелкобуржуазная тварь, которая мечется между борющимися сторонами. Историю делают рабочие массы, с одной стороны, и контрреволюционная сволочь, в лице колчаковцев, деникинцев и других, с другой. Между ними же путаются под ногами соглашатели различных толков.
Председатель учредилки, вождь правых эсеров, заседал в Самаре, Саратове, строил Учредительное Собрание и организовывал армию в тесных объятиях с Колчаком. Когда же армия была создана, Колчак сказал: «Пошел вон, – ты нам больше не нужен». Тогда этот самый Чернов прибежал к нам в Советскую Россию и обратился к нам с увещеванием: «прекратите, мол, гражданскую войну». Мы заявили и заявляем таким мелким плутам: «Не путайтесь под ногами и не мешайте рабочим вести свою героическую борьбу».
Наш фронт революционной борьбы протянулся сейчас на 8.000 верст. Такого фронта история еще не знала. Вам известно, товарищи, что недавно зашатался наш Восточный фронт. Среди петроградских рабочих – недовольство. Но это недовольство ребят, которым мать раздает по мелкому ломтику хлеба. Могут ли ребятишки сердиться на нее, если у ней нет больше хлеба? У Советской власти нет сейчас достаточно хлеба не потому, что она раздала хлеб буржуазии, а потому, что это является следствием грабительской хищнической войны империалистических коалиций. Петроградские рабочие и рабочие всей России поняли сущность положения и с энтузиазмом бросились на Восточный фронт для борьбы с врагами Советской власти. Революционный подъем рабочих и революционных крестьян совершил чудеса. Полчища колчаковцев отогнаны больше чем на 200 верст. Сегодня только получена мною телеграмма, что нами занята ст. Чишми, откуда рукой подать до Уфы, которая временно отнята у нас. В армии Колчака полное разложение. Целые части переходят под красные знамена мировой революции. Только сегодня видел я в Киеве роту сибирских рабочих, отправляющуюся на Дон для борьбы с красновскими и другими бандами. В Москве таких рот очень много. Темная невежественная повязка постепенно спадает с глаз самых отсталых рабочих.
Теперь восстание против Советской власти поднял полухолоп-полубандит Григорьев. Кто же такой этот Григорьев и что те люди, которые стоят во главе рабоче-крестьянского правительства Украины?
О людях мы судим по их прошлым и настоящим делам. Кто такой Григорьев? Ошметок старого царского офицера, лакей помещиков и буржуев; служил гетману и кулацкой директории; убедившись, что при Советской власти нет места для чинов, орденов и разгильдяйства, в погоне за которыми он перешел под победоносно развертывающиеся красные знамена мировой пролетарской революции, он в самый напряженный момент борьбы изменил ей и восстал. А теперь посмотрим, кто же те лица, которые стоят во главе рабоче-крестьянского правительства Украины? Кто такой тов. Раковский? Вряд ли его знает кто-нибудь так, как знаю его я. Позвольте, товарищи, сказать вам несколько слов о нем (возгласы: «просим, просим»). При его отсутствии я бы мог больше о нем распространиться. Сейчас же ограничусь только несколькими словами. Знаю я тов. Раковского не менее 22 лет. Работаю с ним дружно 17 лет. Всюду и везде, где только ни бывал тов. Раковский – во Франции, Румынии, России и др. странах, – он при самых тяжелых политических условиях находился во главе восставших трудящихся масс. Делил с ним и горе, и радость, и печаль.
Я понимаю, почему вы отдали свое доверие такому преданному борцу за народное дело.
Я уверен, товарищи, и ни на одну минуту не сомневаюсь, что руководимые вашим рабоче-крестьянским правительством, возглавляемым тов. Раковским, вы дружно и сплоченно подавите мятеж пьяного бандита и других прислужников буржуев и помещиков.
Я сегодня смотрел вашу молодую Красную Армию. Правда, ваша Красная Армия имеет недостатки: она еще молода. Необходимо превратить партизанские отряды в регулярные дисциплинированные революционные батальоны и полки. В России нами эта работа уже проделана с успехом, и красная советская армия представляет собою сейчас могучую силу, пред которой дрожат различные контрреволюционные банды, но наша армия, товарищи, – это ваша армия. Если отсюда будет брошен клич «Киев в опасности», то петроградские, московские, иваново-вознесенские и другие рабочие немедленно ответят: «Мы здесь!».
У нас одна цель, общие интересы и один идеал. Отныне дружно и рука об руку поведем борьбу за окончательное освобождение трудящихся. Вчера ваш ЦИК постановил объединить военное командование всех федеративных частей Советской России и других Советских Республик для наиболее целесообразной постановки дела борьбы с общим врагом. Наша страна сейчас – одна рабоче-крестьянская крепость с мировым революционным гарнизоном. Между рабоче-крестьянской Россией и крестьянско-пролетарской Украиной не может быть никакой вражды. Общие усилия советских стран будут направлены к тому, чтобы больше не уступить никому наших советских территорий. Мы с вами, товарищи, говорим, что мы всеми фибрами души, всеми соками наших нервов любим наши трудовые страны и готовы лечь костьми за правое дело освобождения трудящихся и труда.
«Известия Всеукраинского ЦИК», 22 мая 1919 г.
Л. Троцкий. III. РЕЧЬ НА ЗАСЕДАНИИ ХАРЬКОВСКОГО СОВЕТА Р. И К. ДЕПУТАТОВ 21 МАЯ 1919 Г
Товарищи! Позвольте мне приветствовать вас остатком моего голоса, большую половину которого я оставил в Киеве, где мне пришлось выступать перед рабочими и солдатами освобожденной Советской Украины.
История Украины была и остается связанной с историей всей страны, но история Украины была наиболее трагической частью нашей общей истории. Нельзя не вспомнить, прежде всего, тех черных дней, когда после первой победы рабочих и крестьян по Украине прокатилась волна контрреволюции и империализма.
Далее тов. Троцкий останавливается на том моменте, когда на Украину было наброшено ярмо Брест-Литовского ига.
Это общее ярмо еще ближе связало нас. Ваша борьба за освобождение Украины была вместе с тем борьбой за слияние с Советской Россией. Товарищи, на судьбе Украины мы можем усмотреть колоссальный размах событий нашей эпохи: вот еще несколько месяцев тому назад эта прекрасная страна была попрана иноземным завоевателем и казалось, что это будет продолжаться если не веками, то десятилетиями. Германский империализм был тогда на вершине своего могущества. Он протянул свои клещи через всю Украину, Закавказье, Персию и азиатские владения Англии, он подошел к проливам, отделяющим Францию от Англии, и готовился установить свои циклопические пушки на французском побережье. Можно ли было думать, что Украина – этот Давид – сможет состязаться с Гогенцоллернским Голиафом?
А где теперь могущественный германский империализм, который диктовал свою волю
