между всеми учреждениями и ведомствами. И точно также у нас есть ряд главков и по добыче нефти, угля, сланца, торфа и главного топлива настоящего времени, – дров, – Главлеском. Таким образом, повторяю, есть целый ряд главков, которые ведут определенную хозяйственную работу. Но каждая фабрика, каждый завод нуждается во всем сразу. Для того, чтобы ткацкая фабрика работала, она должна иметь уголь, хлопок, рабочих; рабочие должны иметь одежду, обувь, фабрика должна иметь транспорт. Необходимо, чтобы между главками, которые заведуют всем этим, была тесная связь, и не только на верхушках, но и везде, в низах, в губерниях, чтобы эти ткацкие фабрики получали уголь не кружным путем, а самым коротким, чтобы продовольствие шло на них из ближайших запасов и т. д. Все это легко сказать. Но, ведь, даже и в маленьком хозяйстве, в хозяйстве и на 500 десятинах, где есть разные сельскохозяйственные отрасли, необходимо установить некоторую пропорциональность. А наладить наше колоссальное, необъятное, разоренное хозяйство так, чтобы главки имели необходимые поперечные связи, чтобы они питали друг друга, чтобы было так, что когда нужно строить дом для рабочих, то было бы получено гвоздей от одного главка, соответственно тому, сколько другой дал досок, сколько третий дал строительного материала и т. д., – наладить эту пропорциональность, эту внутреннюю договоренность – это есть труднейшее дело, которое сейчас стало перед Советской властью. Сейчас Совнарком разрабатывает вопрос о согласовании работ наших центральных хозяйственных органов.
Нельзя надеяться на то, что мы достигнем полной связанности, как в часовом механизме, в течение ближайших 2–3 месяцев. Мы еще будем бранить наши главки, которые не достигли согласования. Но если мы будем срывать сердце на наших главках, то все же мы будем помнить, что здесь задача исключительно трудная, которую не разрешил еще ни один народ, ни один класс, ни одна партия. Никогда и никто еще не построил согласованного, централизованного хозяйства в колоссальной стране, стране со слабыми путями сообщения, с отсталой крестьянской массой, со значительным количеством отсталого элемента среди рабочих и особенно среди работниц. В этих условиях план создания централизованного хозяйства может быть осуществлен лишь в течение ряда лет, но в процессе этого осуществления мы будем постепенно становиться богаче. А чем богаче мы будем становиться как объединенное советское хозяйство, чем больше будем накапливать хозяйственных благ, тем легче будет нам согласовать разные отрасли хозяйства.
Я говорю, что мы сплошь и рядом ругаем главки за бюрократизм. Особенно часто мы ругаем их на местах, и особенно те из нас, которые сталкиваются с хозяйственными задачами и с потребностью рабочих и работниц. Один из наших лозунгов, который наиболее часто повторяется, это борьба с бюрократизмом, особенно в хозяйственной области. Я должен сказать, что в этом вопросе мы часто хватаем через край, не отдавая себе отчета в том, где у нас действительно бюрократизм, а где просто голая неприкрытая нужда. Когда в губернии не получают для нужд предприятия и для населения необходимое количество тканей, или гвоздей, или стекла, то сплошь и рядом многие, даже партийные агитаторы, говорят: «это наши центральные бюрократы, это главкократы ничего не дают».
Но если в нашей партии и в других организациях, советских и профессиональных, имеется известное критическое настроение, недовольство, так называемая оппозиция и проч., то это – явление поверхностное, оно не может иметь серьезного значения. Гораздо серьезнее то, что происходит в более глубоких пластах, среди рабочих, работниц, крестьян и крестьянок. А что там есть недовольство, совершенно естественное и законное недовольство хозяйственным положением, т.-е. бедностью и нищетой, – это несомненно. Это недовольство может проявляться в резких формах у темной массы, оно может выразиться стихийными, бурными протестами возмущения, стачками на заводах с более отсталыми элементами рабочего класса. И когда мы сваливаем все на бюрократию, то сплошь и рядом поселяем предрассудки в головах наиболее отсталых, голодных и холодных трудящихся масс, ибо они начинают представлять себе, что есть какое-то центральное чудовище, называемое бюрократией, которое держит в своих руках материальные блага и не дает их массам. К ней начинают относиться прямо как к классовому врагу, как раньше рабочий относился к капиталисту, который его грабил, который выжимал прибавочную стоимость и не давал необходимых средств для удовлетворения потребностей.
Вот я и говорю, что иногда в критике советского бюрократизма мы хватаем через край и не подчеркиваем главного момента, именно того, что если рабочий не получает всего необходимого, если работница не удовлетворена, если матери семейств не могут обеспечить элементарнейшие потребности своих детей, то это, может быть, на одну сотую часть и объясняется недостатками нашей организации, которых мы не скрываем, но на девяносто девять сотых объясняется нашей нищетой, тем, что у нас в стране мало угля, хлопка, тканей, что у нас сельское хозяйство налажено плохо, что у нас старый сельскохозяйственный инвентарь почти весь износился, а нового почти не производится. Надо на эту сторону обратить серьезное внимание всех тружеников и тружениц Советской России. Эта мысль должна быть основой всей нашей хозяйственной агитационной пропаганды.
В старое время, при капитализме, когда агитатор являлся на завод, на фабрику, на митинг, он указывал, с одной стороны, на нищету трудящихся масс, с другой, – на роскошь и богатство буржуазии.
Эти приемы диктовались подлинными интересами рабочего класса. И вот сплошь и рядом эти приемы сохранились и теперь у многих даже профессиональных работников. Получается так, будто он, агитатор данного завода, защищает интересы массы и борется с стоящими наверху, с бюрократией. И в сознании более отсталых масс получается представление, что бюрократия – это как будто другое имя для той же Советской власти. Бюрократия и Советская власть объединяются в его сознании в одно. Такого рода факты наблюдались в более отсталых кругах рабочих; я уж не говорю про деревенские углы.
В чем состояли при капитализме задачи профессиональных союзов? В том, чтобы из существующих продуктов общенародного труда вырвать большую часть для рабочих и меньше оставить капиталисту, буржуазному государству и буржуазной армии. В чем она состоит сейчас? Если сейчас профсоюз будет стараться вырвать как можно больше для себя, то при этом он столкнется не с капиталистом, а с другим профсоюзом. Задача профсоюзов и вообще рабочих организаций состоит теперь в том, чтобы увеличить общую массу продуктов, чтобы более производить и больше создавать материальных ценностей. Если мы раньше говорили рабочему: для того чтобы ты удовлетворил свои потребности, нужна классовая борьба, нужна стачка для борьбы с капиталом, – то теперь мы должны говорить: не только не нужна такая борьба с какой-то особой, над тобой стоящей бюрократией, а нужна наилучшая организация производства, нужно повышение производительности труда, нужно увеличение количества материальных благ.
Это – простая мысль, но она должна лежать в основе всей нашей производственной и хозяйственной агитации и организации рабочих. Здесь мы подходим к задаче внедрения этой мысли в головы наиболее отсталых элементов рабочих и работниц; мы должны заинтересовать их в производительности общенародного труда, убедить их в целесообразности его, в необходимости увеличения количества тех благ, того имущества, которое мы будем производить. До сих пор мы в этом направлении сделали еще очень мало. Перед этой задачей мы стоим, и ее мы должны осуществить во что бы то ни стало.
Нам удавалось в известные периоды политическими лозунгами революционной борьбы захватить идейно миллионы рабочих и крестьян. Таков был Октябрьский период, таков был период наступления на фронтах. Тогда как бы электрический ток пронизывал отсталые массы. И теперь мы в первую очередь должны попытаться вызвать такой же энтузиазм в области хозяйственного строительства у самых широких масс рабочих и крестьян, работниц и крестьянок. Этого нельзя сделать при помощи общей отвлеченной агитации, потому что сейчас у передового элемента рабочего класса имеется стремление видеть результат на деле. Этого можно достигнуть только правильной организацией самого хозяйства в каждом маленьком уголке, на каждом заводе и на каждой фабрике.
Хозяйственные приказы должны проводиться через сознание самих масс. Одна из важнейших задач нашей хозяйственной пропаганды заключается в том, чтобы каждый приказ, каждый план был проверен самой массой, чтобы на рабочих собраниях читались соответствующие доклады о хозяйственном плане данного предприятия на год, на полгода, на месяц или на неделю, – смотря о каких предприятиях идет речь, – чтобы рабочие могли делать замечания, обсуждать и, главное, могли бы понять, каковы задачи данного предприятия, какое место оно занимает в хозяйстве всей страны, каким образом оно облегчает жизнь масс, выполняя свою работу.
С другой стороны, каждый рабочий должен сознавать, что принятый план работ нужно выполнить во что бы то ни стало, несмотря на все лишения и жертвы. Это есть боевой план рабочего класса России для сплочения рабочих масс. Пока еще живы остатки прежнего, мы без репрессий, без кар по отношению к шкурникам, к дезертирам труда, не можем обойтись, но главное место должна занимать агитация, организация вовлечения трудящихся в сферу идеи труда и повышение их производственного сознания.
Одной отвлеченной агитацией, сказал я, мы необходимых результатов не достигнем. Агитация должна опираться на самый ход работы и на улучшения. Улучшения, которые делались до настоящего времени для рабочих и работниц, заключались в использовании буржуазных домов для яслей и проч. Это все пока еще очень скромные мероприятия. Но если мы сами построим большой дом по плану нашего советского архитектора, для того чтобы в нем разместить 50 рабочих семей, чтобы устроить в нем не 50 отдельных кухонь, а одну кухню на весь дом, освободив женщину от стряпни и дав ей возможность войти в общественную жизнь, то этот факт отразится на сознании самого отсталого и темного рабочего, каждой матери-работницы. Мы к этой задаче еще не приступали. Мы расходовали до сих пор нашу энергию на фронтах, но если бы собрать всю ту энергию, которая была израсходована нами на фронтах за три года гражданской войны, мы могли бы срыть всю Москву и построить по плану нашей советской архитектуры новую прекрасную рабочую Москву. Если нам будет дана возможность для этого строительства, мы весною выберем самый загаженный угол Москвы, все сроем в этом углу и построим там один, два, три крупных дома – один для мастерских, другой под ясли, третий под квартиры по нашим планам. И когда рабочие массы увидят, что Советская власть способна это создать, то будет подъем больший, чем в дни Октябрьских боев на баррикадах. Тогда мы сможем сказать, что мы в состоянии под руководством Советской власти перестроить жизнь и превратить нашу страну в один широкий
