Приключение. Марина Ивановна Цветаева
В пяти картинах
Vous oublierez aussi Henriette…
Casanova. Mémoires.[1]
Лица
ДЖАКОМО КАЗАНОВА, в первой картине 23 года, в последней 36 лет, острый угол и уголь.
АНРИ-ГЕНРИЭТТА, 20 лет, лунный лед.
КАПИТАН, под пятьдесят, вояка.
ДЕВЧОНКА, 17 лет, вся молодость и вся Италия.
ЛE-ДЮК, слуга, ровесник и сподвижник Казановы, преувеличенный Казанова.
ГОРБУН, как все горбуны.
ВИОЛОНЧЕЛИСТ, 18 лет, лоза.
ПЕДАНТ, очаровательная развалина.
ПОСОЛ ФРАНЦУЗСКИЙ, ПОСОЛ ИСПАНСКИЙ, 1-й ИСПАНЕЦ, 2-й ИСПАНЕЦ, 1-й ФРАНЦУЗ, 2-й ФРАНЦУЗ – марионетки
ХОЗЯЙКА МОДНОЙ ЛАВКИ, сорокалетняя итальянская скороговорка.
1-я МАСТЕРИЦА, 2-я МАСТЕРИЦА – девочки
I картина – комната гостиницы в Чезене, II картина – та же комната гостиницы, III картина – загородная вилла в Парме, IV картина – комната гостиницы “Весы” в другом итальянском городе – 1748 г.
V картина – та же комната гостиницы, 13 лет спустя
Источники мои – IV том “Мемуаров” Казановы.
Картина первая
Капля масла
Ночь. Казанова, буйно разметавшись, спит на диване, под картой звездного неба. Видно, что заснул случайно. На полу валяются книги. Свечи в огромном трехсвечнике догорели. Начало картины в полной тьме.
– – – – Позвольте мне взойти!
– – – – Вы заняты? Вы спите?
Вы, может, не одни? – Молчит, как гроб!
Да здравствует пример воров и кошек!
(На пороге молодой гусар с ночником.)
<ГУСАР>
Светло, как в погребе! – Ночник, свети,
Как факел на ветру!
КАЗАНОВА
(во сне)
Жавотта, ты?
Браслеты я купил!
КАЗАНОВА
(так же)
Но если граф к тебе еще придет…
А впрочем – черт с тобой!
И Бог – со мной!
(Рассматривает разбросанные всюду книги.)
Что мы читаем? – Данте. – Ариост.
“Значенье звезд”. – “Семь спутников скелета”.
Был или нет – у Асмодея – хвост…
КАЗАНОВА
(так же)
Тогда Розине подарю браслеты!
(у письменного стола)
А писем, писем! Полная корзина!
А, женский башмачок! Хотел бы знать,
Как в башмачке одном дошла…
КАЗАНОВА
(так же)
Розина!
Два женских имени за пять
Секунд – и всё чего-то шарит!
С одною картой полушарий!
(Наклоняет светильник к самому лицу спящего.)
Души и ветрености смесь!
Над скольких Ев невинных – змеем,
Над скольких Ариадн – стою – Тезеем?!
– Ох, масло капнуло! Ох, я пропал!
КАЗАНОВА
(вскакивая в темноте)
Кто здесь?
Ле-Дюк! На помощь! Сбирры! Смерть! Розина!
(зажигая светильник)
Ни сбирров, ни Розины нет, —
А просто нашалил светильник.
КАЗАНОВА
Я, кажется, заснул и вижу сон?
Как вы сюда попали?
Прямо в двери.
Но если здесь у вас заведено
Не в дверь ходить – могу уйти в окно.
КАЗАНОВА
Ле-Дюк!
Не встанет вам помочь
Ваш Лепорелло. – А причина
Сему: не спит в такую ночь
Слуга такого господина.
КАЗАНОВА
Вы вор?
Немножко.
КАЗАНОВА
Странно, цепь цела
И перстень цел… Нет, вы не вор, – вы хуже:
Вы чей-то муж! – Нет, хороши для мужа!
Скажите же мне, сударь, что вам нужно?
(садясь на ручку кресла, доверчиво)
Я странным нйдугом недужен:
Моя болезнь – бессонные дела.
КАЗАНОВА
Ну, побеседовали, – баста!
Идите просыпайте хмель!
(твердо)
Скорей в могилу, чем в постель!
КАЗАНОВА
И на затылок наложите пластырь.
(певуче)
Ах, не залечит
Этого сердца,
Сей головы!
Ах, я бессонней самой совы!
Такой же, как вы,
Бессонных дел мастер!
КАЗАНОВА
Так вы не муж?
Не муж.
КАЗАНОВА
Не вор?
Не вор.
КАЗАНОВА
И вы не кредитор?
Едва ли!
КАЗАНОВА
Не муж, не вор, не кредитор, —
По звону шпор и по шнуровке
Гусар, очарованье дам.
Умалишенный – по речам,
И… ангелочек – по головке!
КАЗАНОВА
Как певуч
Ваш голос молодой… Но все же —
Полоса луны.
КАЗАНОВА
Кто вы?
Я – лунный луч. Вольна
Мне всякая дорога.
КАЗАНОВА
Кто вы?!
Как спутница Земли – Луна,
А для людей – гусар Анри,
Грош, по рукам еще не стертый…
КАЗАНОВА
Сюда явились?
АНРИ
– На пари!
КАЗАНОВА
Пари?!
АНРИ
(кладя ему руку на плечо)
КАЗАНОВА, взгляните в окно!
Как в мире безумно от лунного света!
Все минет, все канет… Не все ли равно:
Пари – или нежность. Анри – Генриэтта.
КАЗАНОВА
(прозревая)
Анри? – Генриэтта?
(Вскакивает.)
АНРИ
Оставьте! Не тронь!
КАЗАНОВА
(вне себя)
АНРИ
(смеясь)
Какое бесстыдство!
Ни то, ни другое. В страшнейший огонь
Гусаров и женщин ведет – любопытство.
Входит Капитан.
Прикрою дверь, а то сквозит.
В столь неурочный час полночный.
Мне это свято, но всему
Виной – мальчишка сей порочный.
Чуть ночь настанет, быстр и бодр
Сей лодырь покидает одр
Ищу, свищу – ответа нет,
– Где был, племянник? – У обедни!
Что, сударь, скажете на это?
КАЗАНОВА
Всё в мире – только имена!
Анри – сегодня, завтра – Генриэтта…
Что значит?..
КАЗАНОВА
(вскипая)
То, что без ума
Я, сударь, от сего гусара,
Что сон бессоннице не пара,
Ну, словом, чтоб не тратить слов,
Я – Казанова, и готов
Платить казною или кровью.
Не промышляю. Чтят любовь
И юность – старые венгерцы.
А проливать чужую кровь
(Генриэтте)
– Свободна!
(Выходит.)
АНРИ
(занося ногу на подоконник)
Кажется, погасла
Луна, нырнула в глубину…
Забудьте бедную луну
И помните о капле масла!
Картина вторая
Десять цехинов
Следующий вечер. Та же комната. Казанова и Анри, сменивший гусарский мундир на очаровательную мужскую одежду того времени, на разных концах дивана – беседуют.
КАЗАНОВА
(продолжая нескончаемый диалог)
Я вас люблю!
АНРИ
У вас прелестный голос!
КАЗАНОВА
А вы меня не любите!
АНРИ
Не всё
Так просто под луною, Казанова!
Семь ступеней у лестницы любовной…
КАЗАНОВА
АНРИ
И сотни тысяч,
И сотни тысяч верст меж “да” и “нет”.
КАЗАНОВА
Еще ни разу не поцеловали!
АНРИ
Не все дороги в Рим ведут.
КАЗАНОВА
(насторожившись)
Нет, Рим
Нам может быть опасен. Едем в Парму!
Я вас люблю!
АНРИ
Прелестные слова!
КАЗАНОВА
А вы меня не любите!
АНРИ
…И губы…
КАЗАНОВА
Я никогда так страстно не любил,
Так никогда любить уже не буду…
АНРИ
(глубоко-серьезно)
Так – никогда, тысячу раз – иначе:
Страстнее – да, сильнее – да, страннее – нет.
КАЗАНОВА
Что смотрите?
АНРИ
Прелестные глаза!
Да, их должно быть целовать прелестно…
Казанова тянется.
АНРИ
(смеясь и отстраняясь)
Нет, нет, – как лунный луч: когда заснут.
Не забывайте: мы – авантюристы:
Сначала деньги, а потом – любовь.
КАЗАНОВА
(падая с облаков)
Какие деньги?
АНРИ
(играя в серьезность)
За любовь. Но долгом
Своим считаю вас предупредить:
Никак не ниже десяти цехинов.
КАЗАНОВА
Тысячу!
АНРИ
Мало!
КАЗАНОВА
С этим перстнем!
АНРИ
Мало!
КАЗАНОВА
АНРИ
Мало!
КАЗАНОВА
Чертов
Вчерашний проигрыш! – И пряжки!
АНРИ
Мало!
КАЗАНОВА
(в отчаянии)
И этот ларчик!
АНРИ
КАЗАНОВА
Что же вы потребуете?
АНРИ
(упираясь кончиком пальца в грудь Казановы)
– Душу
Сию – на все века, и эту
Турецкую пистоль – на смертный выстрел.
(Разглядывая пистоль.)
Турецкая?
КАЗАНОВА
(как во сне)
Да, да…
АНРИ
Даешь?
КАЗАНОВА
(так же)
Даю.
АНРИ
(по-детски)
И не отнимешь?
КАЗАНОВА
Нет…
АНРИ
(грозя пальцем)
Ну-ну, мессэре!
Чтоб у меня не плакаться потом,
Что плата высока не по товару!
Нагнитесь.
Казанова склоняет голову.
В безумный лоб, чтоб мудрым был и добрым.
Давайте – шаг за шагом – постепенно:
Как Бог велел: сначала в лоб, потом в глаза…
КАЗАНОВА
(яростно)
Когда же в губы?!
АНРИ
(серьезно)
Слушайте, дружочек!
Бог дивный мир свой сотворил в неделю.
Женщина – сто миров. Единым духом —
Как женщиной мне стать в единый день?
Вчера гусар – при шпорах и при шпаге,
Сегодня – кружевной атласный ангел,
А завтра – может быть – как знать? Кто знает?!
КАЗАНОВА
(сжимая кулаки)
Ты поклялась свести меня с ума!
Кто там?!
ГОЛОС ЗА ДВЕРЬЮ
Из модной лавки Санта-Кроче.
АНРИ
(приподымаясь на цыпочки)
Поцеловали в лоб – целуем в очи!
Входит Хозяйка, за ней две мастерицы.
(проталкиваясь, мастерицам)
Привет, синьоры!
КАЗАНОВА
В добрый час!
Уже синьора заждалась.
А я – нести надорвалась!
Три ражих девки над заказом
Три ночи не смыкали глаз.
Дорина обливалась потом,
С Джаниной сделалась икота
Но разыграли, как по нотам
Где же синьора наша?
КАЗАНОВА
(на Анри)
– Вот.
Где?
КАЗАНОВА
Вот.
Веселый у господ
Был, верно, ужин?
КАЗАНОВА
Говорят вам,
Что – вот!
Клянусь священной клятвой,
Что не синьору видит взгляд мой…
А – ну совсем наоборот.
КАЗАНОВА
А чтобы спор покончить скоро, —
Синьора, утомивши взоры
Непостоянством женских мод,
И порешила быть – синьором!
Да, да, – как раз наоборот!
(Мастерицам.)
(Казанове.)
Но как же, сударь? Белокура…
Синьора. Та была черна
И – ох! – куда полней фигурой…
И ликом – что твоя луна!
Не спутала же я… Едва ли.
КАЗАНОВА
(с деланным смехом)
Кругом запуталась, швея!
(с жаром)
Ну как же, сударь? Полным ртом
Ее вы в лавке целовали,
Еще Розиной называли:
“Розина, родинка моя!..”
АНРИ
(в воздух)
Заказанный для темных глаз
Атлас – теперь послужит светлым.
Жизнь поклялась: всё будет пеплом…
(Кладя руку на плечо Казановы.)
Дружочек, не сержусь на вас.
1-я МАСТЕРИЦА
И ни слова укора!
2-я МАСТЕРИЦА
И ни капельки злобы!
(разгружая картонки)
Какие уборы, синьора!
Четыре робы, синьора!
1-я МАСТЕРИЦА
Не плачет!
2-я МАСТЕРИЦА
Не бесится!
КАЗАНОВА
Генриэтта! – Анри!
АНРИ
(над платьями)
Одно – цвета месяца,
Другое – цвета зари!
(продолжая)
Косынки! Мантилии!
АНРИ
Ваш подарок – блестящ.
Одно позабыли вы:
Цвйта Времени – Плащ.
Так, большими ударами
Довольно думать, сударыня,
Будемте мерить, сударыня…
АНРИ
(в пространство)
Плащ тот пышен и пылен,
Плащ тот беден и славен…
(держа на весу платье)
Здесь возьмем, там убавим,
Тут ушьем, там зашпилим…
Анри, Хозяйка и мастерицы выходят.
КАЗАНОВА
Тысячу громов! – Это нрав! – Я прав! —
Не торговка, а чертовка! – Но Анри! – Как сталь!
И бровью не повела! – Ну, дела! – Хвала
Господу в небесах – за любовь! – Кто там!?
ГОЛОС ЗА ДВЕРЬЮ
КАЗАНОВА
Ах, это вы? Взойдите.
(входя)
Хотелось мне по поводу событий
Вчерашних – по душам – как друг —
Вы разрешаете, мессэре?
КАЗАНОВА
Весь вниманье.
Сие созданье любит вас.
КАЗАНОВА
(вспыхнув)
Созданье
Сие – невеста мне!
(невозмутимо)
Что ль у нее до времени скончалась,
Иль просто колыбель ее качалась
Под бурным небом, – словом, быль темна.
Послушна как дитя, добра, умна,
Старик Гораций ей слагал бы оды! —
Но вдруг мужскую надевает моду,
По окнам бродит, как сама Луна,
Трезва за рюмкой, без вина – пьяна…
КАЗАНОВА
(угрожающе)
(невозмутимо)
То в честь Платона составляет вирши,
То – молнией в седло. – Куда? – Приказ!
Жду час, жду два. – Влетает.
КАЗАНОВА
Ну?
Дралась
С польским временщиком – за командиршу!
КАЗАНОВА
Как в руки вам достался этот клад?
Я жил тогда, недели три назад,
В Чивите-Веккии, в гостинице…
(Щелкает пальцами.)
КАЗАНОВА
Да шут с ней,
С гостиницей!
И вот, с косичкой куцей —
Гусар по лестнице, за ним —
(пауза, и блаженно)
– еще гусар.
Вы хороши, я – нет. Вам двадцать лет, я стар, —
Но молод или нет, – всяк вправе быть убитым!
Сражен! – Заворожен! – Железняком к магниту
Тянусь. Тот впереди, а наш Анри за ним.
Сигарный дым прошел, – но в сердце что за дым
Пошел, когда она, ресниц скосивши стрелы,
Меня, как невзначай, своим плащом задела…
КАЗАНОВА
А дальше?
Дальше – вот: из двух окон моих
Всё видно в их окне. Не муж и не жених
Он ей, но и не брат, – да вовсе ей не нужен!
За ужином сидят, – похороны, не ужин!
Молчат и не едят, – не разжимают губ.
…Я, может, груб и глуп, —
Зову слугу: гляди! – Тот смотрит, рот разинув.
– Зови ее ко мне!
КАЗАНОВА
Черт!
За десять цехинов!
КАЗАНОВА
Пришла?
Пришла. – Выходим в парк.
Отсчитываю ей монеты.
Смеется: – Думаете, нету
Цехинов у меня? – и шварк
Мне под ноги кошель!
КАЗАНОВА
Так и не ведаю поныне,
Мессэре, что ее за змей
Ужалил. – Окончанье просто:
Тот спал, а парочку друзей
В Чезену повезла повозка.
С тех пор не расстаемся.
КАЗАНОВА
Так.
А кто она? Откуда?
Мрак.
Туман. Обман. – Роман, быть может.
Иль зверский муж, – ей мало лун,
Но этот век безумно прожит!
ГЕНРИЭТТА
(входя)
Позвольте мне вас потревожить…
Казанова и Капитан встают, столбенеют.
Синьоры…
Санкта Мадонна! – Конь и шпоры!
Ну, как вам нравится синьора?
1-я МАСТЕРИЦА
2-я МАСТЕРИЦА
1-я МАСТЕРИЦА
Божья мать!
Как быть? – Куда глаза девать?
(с ложной скромностью)
Не правда ли, для первой пробы —
Недурно?
КАЗАНОВА
(только что очнувшись)
Сонм небесных сил!
Клянусь, никто домашней робы
С таким величьем не носил!
(принимая от Казановы кошелек)
Какие звонкие цехины!