где бы Ты ни совершал Свои игры вместе с Господом Нитьянандой и другими Своими вечными спутниками, я тоже хочу принимать в них участие, как Твой скромный слуга.

Шри Кришна Чайтанья и Шри Нитьянанда Чандра Прабху — мои жизнь и душа. Я, Вриндаван дас, подношу эту песнь Их нежным, как цветы лотоса, стопам.

Глава тринадцатая

Как Шри Нимай одержал победу над Дигвиджаем

Слава Господу Гаурачандре, светочу династии брахманов! Слава Господу, вдохнувшему глубочайшие экстатические чувства в сердца Своих последователей!

Слава Господину и Повелителю Говинды даса. О Господь, пожалуйста, окропи дождем Своей милости обусловленные живые существа и одари их Своим ласковым взглядом.

Слава царю среди брахманов, бриллианту среди учителей! Слава всем спутникам Господа Чайтаньи Махапрабху.

Господь Вайкунтхи Нимай самозабвенно играл роль гордого ученого.

В те-дни в Навадвипу со всей Индии стекались лучшие эрудиты того времени. На каждом шагу можно было встретить ученых, носивших гордые титулы Бхаттачарья, Чакраварти, Мишра и Ачарья. Единственными занятиями этих людей были преподавание и участие в дебатах. В спорах трудно было ссылаться на какого-либо маститого ученого как на величайшего авторитета, потому что сами спорящие были светилами науки, и потому каждое утверждение встречало целый шквал контраргументов.

Господь Нимай имел обыкновение участвовать в подобных мероприятиях. Без малейшего стеснения Он мог прямо в лицо сказать оппонентам о несостоятельности их аргументов. Ни один ученый не мог ничего противопоставить Его доводам. Как только спорщики видели Господа, их сердца охватывал такой страх, что они тут же забывали о своем желании диспутировать. Кто бы ни вступил в беседу с Господом, даже случайно, он становился Его преданным слугой.

Все жители Навадвипы знали о блестящем разуме и широкой эрудиции, которыми Нимай славился с самого детства. В глубине души они были уверены, что никто и никогда не сможет победить Его в споре. Один Его вид внушал всем уважение, но никто и не подозревал, что Нимай был Самим Богом. Бога можно понять только тогда, когда Он сам раскрывает Себя, а это возможно лишь в том случае, если Он Сам того пожелает. Господь Гаурасундара

жил в Навадвипе, совершенным образом играя роль ученого и вводя в заблуждение всех, кто пытался понять Его.

Однажды в Навадвипу прибыл эрудированный и при этом очень надменный ученый, носивший гордый титул Дигвиджай, что значит «победивший всех в дебатах». Он был верным последователем богини учености, Сарасвати, снискавшим Ее милость повторением мантр. Мать Вселенной Сарасвати не отлична от Лакшми Деви, вечной супруги Всевышнего Господа Шри Нарая- ны. Лакшми Деви — воплощение преданного служения Господу. Она — не что иное, как духовная энергия Бога, и Она всегда пребывает на груди Господа.

Брахману выпала огромная удача — он получил благословение Матери Сарасвати, благодаря которому он стал ученым Дигвид- жаем. Для богини Сарасвати не составило никакого труда исполнить это желание брахмана, поскольку Она может даровать не только мирскую ученость, но и редчайший среди всех даров — преданное служение Всевышнему Господу Шри Нараяне.

Получив благословение от богини, брахман начал путешествовать, побеждая в спорах всех ученых, встречавшихся ему на пути. Он мог с легкостью цитировать любые шастры, и никто не отваживался бросить ему вызов. Многие даже не могли уследить за его мыслью, так сложен был его язык. Так он беспрепятственно шел из города в город, приумножая свою славу.

Когда до него дошел слух о Навадвипе как знаменитом центре учености, он направился туда, ведя за собой процессию слонов, лошадей и людей. Эта новость, словно лесной пожар, мгновенно распространилась по всему городу, приводя всех учителей в смятение:

Победив самых известных ученых по всей стране, Дигвиджай прибыл в Навадвипу!

Преподаватели еще больше встревожились, узнав о том, что ученый отмечен особой милостью Богини Сарасвати.

Обеспокоенные, они говорили между собой:

Навадвипа — известнейший центр образования и науки. Если Дигвиджай одержит победу над нашими учеными, то мир узнает о нашем поражении, и слава

Навадвипы померкнет. Никто не осмеливается бросить ему вызов, так как он отмечен особой милостью. Говорят, сама Мать Сарасвати танцует на его языке, когда он говорит. Как простой смертный может победить его?

Сотни Бхаттачарий Навадвипы искали благовидный предлог, чтобы покинуть город. В Навадвипе начались волнения, поскольку, казалось, подошло время испытать силу разума ее ученых.

Студенты Шри Гауранги прибежали к Нему с новостями:

Победив в дебатах всех ученых, Дигвиджай Пандит прибыл в Навадвипу, чтобы бросить вызов нашим ученым. На нем особая милость Богини Сарасвати.

Он гордо вступил в Навадвипу с процессией лошадей, слонов, паланкинов и людей. Он говорит, что если среди ученых Навадвипы не найдется никого, кто согласится принять его вызов, мы должны написать ему письмо, подтверждающее его победу в дебатах.

Господь Гаурасундара с улыбкой выслушал Своих учеников и затем напомнил им об Абсолюте:

Послушайте, братья, Я объясню вам одну истину. Всевышний не терпит гордецов. Всякий раз, когда Он видит, что кто-то обременен высокомерием или гордыней, Он уничтожает или причину заносчивости этого человека, или саму гордость. Благородный человек подобен дереву, которое клонится к земле под тяжестью своих плодов.

Вы, должно быть, слышали о таких завоевателях, как Хайхая, Нахуша, Вена, Бана, Нарака и Равана. Разве Господь не смирил их гордость? Господь не потерпит ни наглости, ни дерзости. Скоро Навадвипа станет свидетелем поражения этого надменного ученого.

Так Господь наслаждался беседой со Своими учениками. Вечером Он пошел на берег Ганги, окропил Свою голову несколькими каплями воды, выразил Ганге почтение и сел на землю в окружении учеников. Господь читал лекции на разные темы, например, по религии и всевозможным объяснениям священных писа- 146 ний. Никто, однако, не догадывался, что одновременно Господь думал о том, как нанести поражение Дигвиджаю Пандиту.

Этот брахман чрезмерно загордился, он думает, что не найдется никого, кто мог бы бросить ему вызов, — думал Господь. — Если Я нанесу ему поражение на глазах у всех, это будет для него несмываемым позором. Люди будут смеяться над ним, и он умрет от унижения. Поэтому наша беседа должна проходить в уединенном месте, и тогда, несмотря на то, что он будет побежден в дебатах, это не станет для него причиной бесчестия.

В этот момент на берегу Ганги появился Дигвиджай. Сумерки переходили в ночь, и Ганга красиво поблескивала в свете полной луны, взошедшей на ясном безоблачном небе. Всевышний Господь сидел в окружении Своих учеников, и Его неземная красота очаровывала все Творение. Сияющее, словно луна, лицо Господа украшала приятная улыбка. Его красивые глаза, казалось, лучились добротой. Жемчуг выглядел тусклым в сравнении с Его зубами, а Его губы можно было спутать с восходящим солнцем.

Его нежный облик казался олицетворением сострадания. Его голову покрывали иссиня-черные кудри, а Его изящная, как у льва, шея покоилась на красивых широких плечах. Он был прекрасно сложен, одет в божественно восхитительные одежды и следовал зову Своего сердца. Священный шнур, свободно ниспадавший с Его плеча, был луком Ананта-Шеши. У Него были очень красивые длинные руки, а ровная тилака, украшавшая Его широкий лоб, вызывала у всех неподдельное восхищение.

Одетый в красивое дхоти, изящно облегающее Его бедра, Шри Гауранга сидел, скрестив ноги, и, как обычно, оценивал различные аргументы Своих учеников. Тем вечером вокруг Махапрабху собралось очень много учеников, и Дигвиджай удивился при виде этого огромного собрания.

Неужели это Нимай Пандит? — подумал он.

Оставаясь невидимым для остальных, Дигвиджай стоял, очарованный неземной красотой Господа. Он спросил у одного из учеников:

Кто этот человек?

Это прославленный Нимай Пандит, — прозвучал ответ.

Выразив свое почтение Ганге, Дигвиджай пододвинулся ближе к Господу. Нимай заметил его, улыбнулся и заботливо предложил ему место.

Безусловно, Дигвиджай Пандит, одержавший победу над всеми учеными в округе, не испытывал страха, но Господь внушал ему благоговение. По замыслу Всемогущего Господа любой, кто приближается к Нему с умонастроением вызова, испытывает страх и благоговение.

Господь обменялся приветствиями с пандитом и сказал:

Вы — прекрасный поэт и всесторонне развитый человек. Наверное, нет ничего, что вы не смогли бы описать совершенным образом. Поэтому, пожалуйста, прославьте священную Гангу, чтобы каждый, кто услышит ваши стихи очистился от греха.

Стихи были его стихией, и Дигвиджай начал слагать непревзойденные по слогу и красоте четверостишия, прославляющие святую реку. Кто в силах пересказать их и упомянуть все обороты и метафоры, которые он использовал в своей речи, чтобы описать Мать Гангу? Стихи стремительно слетали с его уст, а его голос ревел, подобно непрерывному раскату грома. Казалось, Сама Мать Сарасвати танцует на кончике его языка. Все его слова были неизменно к месту. Мог ли простой смертный найти ошибку в его красноречии? Казалось, среди присутствовавших не было никого, кто бы мог до конца понять его слова.

Сотни учеников Нимая слушали пандита, раскрыв рты.

О Господь Рама, — только и смогли они сказать. — Как чудесно! Разве может простой смертный сочинять подобные стихи?

Его стихи были щедро украшеньГ речевыми фигурами, примененными как нельзя кстати. Его слова приводили в замешательство всех присутствовавших ученых мужей. В течение трех часов Дигвиджай на ходу сочинял стихи и декламировал их. Казалось, его блестящая торжественная речь никогда не закончится.

Когда он, наконец, закончил, Господь сладко улыбнулся и сказал: «Кто сможет понять Ваши стихи во славу Ганги, если Вы сами не объясните их. Они великолепны, и мы просим Вас, пожалуйста, проанализируйте их».

Приятные слова Господа подействовали на пандита подобно опьяняющему напитку, и Дигвиджай начал объяснять стихи. Однако, как только он начал говорить, Господь прервал его, чтобы указать на три ошибки: одну в начале, одну в середине и одну в конце первой строки.

Что касается грамматики, — улыбнулся Господь, — то использование некоторых речевых фигур было неуместным. Давайте разберем их употребление в контексте.

Дигвиджай Пандит, возлюбленный сын Матери Сарасвати, потерял дар речи. Все его сбивчивые попытки найти достойные оправдания ошибкам, на которые указал Нимай, были тщетны. Господь находил все больше и больше ошибок и недостатков не только в стихах, но и в самих объяснениях. Неоспоримый талант Дигвиджая Пандита, казалось, таял на глазах, а ситуация выходила за пределы его понимания. Казалось, он вообще забыл, кто он такой.

Тогда Господь Нимай попросил его сочинить еще один стих. Но, увы, ученый муж, великий победитель дебатов, не смог сочинить и одного стиха. Он сидел перед Господом в полном замешательстве, не в силах произнести ни единого слова.

Конечно, даже олицетворенные Веды смущаются в присутствии Господа. Великие души, подобные Ананта-Шеше, Господу Брахме и Господу Шиве, каждый из которых способен взглядом создавать вселенные — все они также теряются при виде Господа. В замешательстве Дигвиджая Пандита перед Нимаем нет ничего удивительного, потому что даже Мать Лакшми, Мать Сарасвати и Майя Деви — внутренние энергии Господа, которые могут ввести в