бросила бы ему гирлянду из цветов, и он стал бы ей супругом.
Царевна была прекрасна, как заря, и ее супруг должен был получить все царство после смерти ее отца. Царевна хотела иметь мужем самого красивого человека, но она не могла найти такого, который бы понравился ей.
Уже много раз происходили подобные собрания, но царевна не могла выбрать себе супруга. Это собрание было самым блестящим из всех; народу собралось больше, чем когда-либо. Царевна появилась в роскошном паланкине, и носильщики носили ее с места на место. Но ей, по-видимому, опять никто не понравился, и присутствующие с разочарованием думали, что собрание и на этот раз кончится ничем. Как раз в это время явился молодой человек, саннияси, прекрасный как солнце, сошедшее на землю; он стал в стороне, наблюдая за происходившим. Паланкин с царевной приблизился к нему, и как только царевна увидела прекрасного саннияси, она остановилась и бросила на него гирлянду цветов. Молодой саннияси схватил гирлянду и, сбросив ее с себя, воскликнул: «Что за глупость! Я – саннияси. Какой для меня может быть брак? «. Царь, думая, что он слишком беден и поэтому не смеет жениться на царевне, сказал: «За моей дочерью я даю половину царства сейчас и все царство после смерти» – и снова возложил гирлянду на саннияси. Но молодой человек снова сбросил гирлянду, говоря: «Глупости! Я не хочу жениться», и быстро ушел…
Но царевна так полюбила молодого человека, что сказала: «Я должна выйти за него замуж или я умру», и она последовала за ним, желая его вернуть.
Тогда другой саннияси. приведший царя, сказал ему: «Пойдем за ними», и они последовали за ними, но на значительном расстоянии. Молодой саннияси, отказавшись жениться на царевне, вышел из города, и, когда он дошел до леса в нескольких милях от города, царевна последовала за ним, и двое других тоже. Молодой саннияси хорошо знал этот лес и все запутанные тропинки в нем; он неожиданно свернул на одну из этих тропинок и скрылся, так что царевна не могла найти его. После долгих и бесполезных попыток найти его, она села под деревом и начала плакать, потому что не знала, как выйти из леса. Тогда царь и другой саннияси, подойдя к ней, сказали: «Не плачь, мы покажем тебе, как выйти из леса, но теперь слишком темно, и мы не найдем дороги. Вот большое дерево, отдохни под ним, и рано утром мы покажем тебе дорогу». На этом дереве жила в гнезде маленькая птичка с самкой и тремя птенцами. Эта птичка взглянула вниз и, увидев трех людей под деревом, сказала своей жене: «Милая, что нам делать; в нашем доме гости; теперь зима, и у нас нет огня». Она вылетела из гнезда, достала горящую
щепку, принесла ее в клюве, и бросила ее гостям: те собрали топлива и развели большой огонь. Но птичка не была еще довольна. Она опять сказала своей жене: «Милая, как нам быть? Нам нечем накормить этих людей, а они голодны! Мы хозяева, и наш долг кормить всех, кто приходит к нашему дому. Я сделаю, что могу; я отдам им свое тело». И с этими словами птичка бросилась в огонь и сгорела. Люди видели, как она упала в огонь, и попытались спасти ее, но было поздно.
Самка видела, что сделал ее супруг, и сказала: «Их трое, и на всех троих у них только одна маленькая птичка. Этого мало; я не могу допустить, чтобы поступок моего супруга оказался напрасным; отдам я им и свое тело». С этими словами она сама бросилась в огонь и тоже сгорела. Тогда трое птенцов, видевших происшедшее и заметивших, что все-таки мало было пищи для гостей, сказали: «Наши родители сделали что могли, и все же этого недостаточно. Наш долг – продолжать дела наших родителей: отдадим и мы наши тела». И все они бросились в огонь.
Трое людей, изумленные тем, что они видели, не могли, разумеется, есть этих птиц. Они провели ночь без пищи. и утром царь и саннияси показали дорогу царевне, и она вернулась к отцу.
Когда они возвращались домой, саннияси сказал царю: «Царь, ты видел, что каждый велик на своем месте. Если ты хочешь жить в мире, живи как эти птички, и будь всегда готов во всякий момент пожертвовать собой для других. Если ты хочешь отречься от мира, будь подобен этому молодому человеку, для которого самая прекрасная женщина и целое царство были ничто. Если хочешь быть мирским человеком, пусть вся твоя жизнь будет жертвой для других. Каждый велик на своем месте, но долг одного не может быть долгом другого».
Помогать другим физически, удовлетворяя физические нужды, – дело действительно великое, но помощь тем ценнее, чем больше нужда и чем, следовательно, больше значения имеет помощь. Если потребности человека могут быть удовлетворены на один час, то этим ему действительно оказывается помощь; если – на целый год, то оказанная помощь еще значительнее, но если его потребности могут быть удовлетворены на всю жизнь, это, конечно, будет самая большая помощь, какая только может быть ему дана. Духовное знание есть единственное, что может уничтожить наши несчастья навсегда. Всякое другое знание удовлетворяет наши нужды лишь временно. Только с приобретением духовного знания уничтожается навсегда эта способность нуждаться. Поэтому духовная помощь человеку – это самая большая помощь, какая только может быть ему оказана. Тот, кто дает людям духовное знание, есть в действительности благодетель человечества. И мы видим, что самые могущественные люди были именно те, которые помогали человеку в его духовных нуждах, потому что духовность есть истинное основание всей деятельности нашей жизни. Духовно сильный и здоровый человек будет силен и во всех других отношениях, если он того пожелает. Пока человек не обладает духовной силой, даже его физические потребности не могут быть надлежащим образом удовлетворены. Вслед за духовной помощью идет интеллектуальная помощь; дар знания гораздо выше дара пищи или одежды; он даже выше дара жизни ввиду того, что истинная жизнь человека состоит в знании: незнание – смерть, знание – жизнь. Но жизнь имеет очень малую ценность, если она проходит во тьме, в невежестве и скорби. Следующей по порядку идет, конечно, физическая помощь человеку. Следовательно, рассматривая вопрос об оказании помощи другим, мы всегда должны остерегаться ошибки думать, что физическая помощь – единственная, которую можно оказать; она не только последняя, но и самая незначительная, так как не может дать длительного удовлетворения. Страдание, испытываемое при голоде, проходит, как только я его удовлетворяю, но голод возвращается. Мои страдания прекратятся только тогда, когда я буду удовлетворен навсегда. Тогда и голод не сделает меня несчастным; никакое страдание или горе не способны будут меня расстроить. Таким образом, наивысшая помощь есть та, которая укрепляет нас духовно; за ней идет помощь уму, а уже затем физическая.
Горести мира не могут быть устранены одной лишь физической помощью; пока не изменится человеческая природа, физические потребности будут все время возникать, и от их неудовлетворения люди всегда будут чувствовать себя несчастным и никакое количество физической помощи им не поможет. Единственное решение этой проблемы заключается в том, чтобы сделать людей чище. Невежество – мать всех зол и всех несчастий, которые мы видим. Когда люди увидят свет, когда они станут чистыми и духовно сильными и знающими, только тогда несчастье исчезнет из мира, но не раньше. Мы можем превратить каждый дом в стране в богадельню, покрыть ее больницами, но горе человеческое все же будет продолжать существовать, пока не изменится характер человека.
В Бхагавадгите постоянно повторяется, что все мы должны неустанно работать. Всякий труд по природе своей состоит из добра и зла. Нет работы, которая где-нибудь не принесла бы пользы; нет работы, которая кому-нибудь не принесла бы вреда, Всякая работа неизбежно является соединением добра и зла; однако мы должны работать непрерывно. И добро и зло, заключенные в работе, дадут свои результаты, создадут свою Карму. Доброе действие отразится на нас добром: злое действие отразится злом. Но и добро и зло – цепи для души. Решение, которого достигает Бхагавадгита по отношению к этой, создающей оковы, природе труда, заключается в том, что мы не должны привязывать себя к работе, которую мы делаем. Тогда она не свяжет нашу душу. Мы должны стараться понять, что значит эта «непривязанность» к работе.
Такова главная идея, проходящая через Бхагавадгиту: работайте неустанно, но не будьте привязаны к работе. Слово «самскара» можно довольно точно передать выражением «врожденная склонность». Пользуясь сравнением ума с озером, можно сказать, что в уме всякое волнение, затихая, не проходит совершенно, а оставляет след и возможность в будущем снова появиться. Этот след и возможность нового появления волн, прошедших в уме, и есть то, что называется самскара. Каждая работа, которую мы делаем, каждое движение тела, каждая мысль оставляют свое впечатление на уме, и, даже, когда такие впечатления не видны, они всегда достаточно сильны, чтобы действовать в глубине ума, подсознательно. То, что мы представляем собой в каждую данную минуту, обусловливается общим итогом этих впечатлений ума. То, что я представляю собой в настоящий момент, есть результат общего действия всех впечатлений моей прошлой жизни. Этот результат и называется характером: характер каждого человека определяется общим итогом всех его предыдущих впечатлений. Если преобладают хорошие впечатления, характер становится хорошим; при приобладании дурных – он становится дурным. Если человек постоянно слышит дурные слова, думает дурные мысли, совершает дурные поступки, то ум его будет полон дурных впечатлений, и они будут влиять на мысли и дела человека без его осознания этого факта. Дурные впечатления всегда деятельны, и влияние их должно по необходимости быть дурно, и человек дурных впечатлений будет дурным помимо своей воли: общая сумма его впечатлений создаст в нем сильное побуждение к совершению дурных поступков: он будет как бы орудием этих впечатлений, и они будут принуждать его делать зло. Подобным образом, если человек думает хорошие мысли и делает хорошие дела, общая сумма оставляемых этими делами и мыслями впечатлений будет хорошей; и она будет заставлять его делать добро, даже против его самого. Когда человек думал столько хороших мыслей и сделал столько добрых дел, что в нем является непреодолимое стремление делать добро, то его ум, как общая сумма этих стремлений, не позволит ему сделать зло, если бы даже он хотел этого. Внутренние склонности человека остановят его; он уже вполне под властью добрых наклонностей. В таких
