того, так и другого, по мере их развития, откроется доступ притоку духовного знания. Постараемся, по мере наших сил, вести наших младших братьев к более совершенным понятиям о Божестве, если они способны воспользоваться нашими наставлениями. Но не будем их осуждать, потому что они наши братья, Божьи чада, стоящие на том же пути, на котором стоим и мы. Мы все как бы лишь дети на различных ступенях развития; всякий из нас поступает соответственно своему возрасту, всякий обладает пониманием, свойственным его возрасту и всякий делает лучшее, на что способен. Не будем ни относиться презрительно, ни осуждать, ни ненавидеть, но пусть наша любовь распространяется на всех наших братьев, хотя бы в отношении духовного знания они и находятся еще как бы в стадии не рожденных младенцев. Такова Бхакти-йога в одной из своих фаз.
Бхакти-йога разделяется на две отрасли или ступени. Первая известна под именем Гауни-Бхакти, вторая, более высокая, называется Пара-Бхакти. Первая из них, Гауни-Бхакти, является предварительной стадией и заключает в себе учение о любви к Богу и о поклонении Ему, поскольку эти чувства связаны с понятием о Боге как о личном существе, то есть с понятием «личного Бога». Предметом второй, высшей стадии или Пара-Бхакти, является поклонение Богу и любовь к Нему, как к Духу сверхличному и Абсолютному. Конечно, один и тот же Бог составляет предмет любви и поклонения в обоих случаях, но умственное развитие последователя Гауни-Бхакти не дает ему возможности составить себе понятие о сверхличном Боге, и он, делая наилучшее, на что способен, создает себе умственный образ личного Бога. Кроме этих двух главных стадий, существует еще множество промежуточных, так как понятия о Боге зависят от умственного и духовного развития человека. Мы рассмотрим этот вопрос в кратких чертах для того, чтобы читатель мог уяснить себе различие, существующее между этими двумя путями Бхакти-йоги, и в то же время мог понять, что это две ветви одного и того же ствола, и что различие их обусловлено только разницей в степени умственного и духовного развития людей.
Первобытный человек, побуждаемый религиозным инстинктом, но неспособный к ясному мышлению, дает исход своему инстинктивному чувству, поклоняясь грубым символам. Он поклоняется чурбанам и камням, грому и молнии, солнцу, луне и звездам, ветру и другим явлениям природы. Немного позднее у человека начинает появляться представление о Боге, как о некотором лице – как о человеке огромных размеров, живущем где-то в пространстве, о человеке невидимом, но видящем. В уме дикаря создается представление о Боге, обладающем теми же свойствами, как и он сам, только в гораздо большем масштабе. Жестокий и кровожадный дикарь может составить себе представление только о жестоком и кровожадном Боге. Негр представляет себе Бога чернокожим. Бог монгола имеет косые глаза, может быть, даже носит косу. Индеец представляет себе Бога краснокожим, с раскрашенным лицом и перьями в волосах, с луком и стрелами. Невежественный индус представляет своего Бога почти обнаженным и едущим верхом на быке или слоне и т.д. Таким образом Бог всякого народа обладает характерными чертами этого народа. Всякая народность под влиянием религиозного инстинкта создает представление о личном Боге, и всякое такое представлено бывает сходно с лицом, создающим его. Всякий из этих созданных богов любит и ненавидит тех же лиц и те же вещи, которые любит и ненавидит создавший его человек. Всякий из этих богов горячий патриот своего отечества и ненавидит и презирает все другие страны и народы.
Такие созданные людьми боги иногда принимают чудовищные формы. У некоторых из них двенадцать рук, у других несколько голов. Они вооружены оружием того времени, когда их создавали. Некоторые из них занимаются охотой, другие ведут войну. Поклоняющиеся им полагают, что они способны сердиться, ревновать, проявлять ненависть, зависть и непостоянство. Они мстительны, и вообще им приписывают все свойства человека низкого уровня развития. И это очень понятно, потому что люди, создающие подобные понятия о Божестве, неспособны представить себе Бога, который был бы многим совершеннее их самих. Такие боги обыкновенно требуют лести и жертв и имеют большую свиту жрецов и прислужников для воспевания им хвалы и отдания почестей.
Эти жрецы содержатся народом, по предполагаемому Божескому повелению, и считают себя облеченными доверием Божества для раздачи его милостей. Все они, по-видимому, считают своей обязанностью воздавать своему богу хвалу, восхвалять его могущество и провозглашать, что их бог одерживает верх над богами всех других народов. Эти боги, по-видимому, любят, чтобы люди пресмыкались перед ними в прахе и громко объявляли себя их рабами; в этом отношении они берут пример с царей и вождей данной эпохи. Их можно умилостивлять и подкупать для получения от них милостей и, если жертва и приношения их не удовлетворяют, то они насылают какое-нибудь ужасное бедствие на народ, чтобы заставить его платить десятину и доставлять достаточное количество приношений для жертвы. Эти боги испытывают наслаждение при запахе сжигаемого мяса быков и овец. Они также любят благовония и воскурения фимиама. Время от времени они требуют, чтобы их алтари были окроплены кровью – часто человеческой. Они дают откровения через своих верховных жрецов, и горе тому, кто не поверит им. Многие из жрецов бывают честными и искренними, но гораздо больше таких, которые относятся к суеверным поклонникам их божества как к дойным коровам, доставляющим возможность наслаждаться всеми удобствами жизни. Придумываются рай и ад, – первый для того, чтобы подкупить людей и заставить их следовать законам, установленным жрецами, а второй для того, чтобы устрашить их в случае, если не удастся подкупить. Воздвигаются храмы, и некоторые места признаются более «священными», чем другие, и особенно приятными Богу. Непосещение храма считается важными грехом, и Бог особенно следит за наказанием таких ленивцев. Придумывают злых духов, как средство для устрашения людей, а также чтобы объяснить, откуда берется в мире «зло». Впрочем, в некоторых верованиях злые духи оказываются лишь немногим хуже божества.
Почти все народы делали изображения своих богов, и в глазах невежественных слоев народа было мало разницы между изображением и самим личным божеством, обитавшим где-то далеко. Изображение находилось перед людьми, как нечто вполне реальное, между тем как само божество было для них чем-то мало понятным.
Мы упоминаем об этих фактах вовсе не с целью злостно критиковать или осмеивать их. Здесь нет и следа подобных намерений. Мы говорим обо всем этом лишь для того, чтобы показать, как труден был тот путь, по которому шел человек в поисках Бога. Как бы ни было грубо понятие о Боге, как бы ни была жестока варварская форма поклонения Ему, как бы ни были переполнены суевериями эти формы религий – все же каждая из них есть шаг в направлении к единению с Божеством и должна быть признана таковым. Человек, избавляясь от религиозного невежества, срывал с истины один покров суеверия за другим и всякий раз открывал новую, более совершенную форму поклонения. И этот процесс еще продолжается и будет продолжаться. Мы перерастаем старые формы и создаем новые, лучшие. Это одно из проявлений процесса эволюции.
Материалист указывает на эти же самые факты и приходит к тому заключению, что все религии ложны, потому что история прежних веков указывает ложность прежних понятой о Боге. Но он не видит того, что его собственные представления о веществе и природе точно так же являются лишь ступенями в процессе эволюции, и что современные его воззрения только одна из ступеней лестницы точно так же, как и те формы и представления, над которыми он смеется. Он, подобно дикарям и их преемникам, тоже ищет Бога, но не сознает этого.
Всякий, изучающий религий, не может не заметить, что понятия людей о Боге с каждым годом становятся все возвышеннее и шире, что Бог представляется им все более и более исполненным величия и милосердия. Это наблюдается даже и в наше время. За последние двадцать лет произошла большая перемена в этом отношении. Мы уже более не слышим о Боге, сжигающем младенцев в вечном огне. Мы теперь даже очень редко слышим об аде. Все больше и больше говорится о любящем Боге и все меньше и меньше о Боге мстительном и гневающемся. Людей учат любить Бога, в не бояться Его. Эта перемена происходит очень быстро, и нас ожидает еще более светлое будущее. Но мы не должны забывать, что вся форма религиозного учения, всякая вера, всякая церковь, как бы ни были грубы их учения и культы, занимает известное место в религиозном развитии человечества. Всякая из них соответствует потребностям своих последователей, и поэтому ко всякой вере следует относиться с уважением. Когда паства перерастает известные формы культа и понятия, пастыри отбрасывают неприемлемые учения и изменяют их так, чтобы попасть в тон своим слушателям. Пастыри обыкновенно бывают гораздо дальновиднее своей паствы, но они знают, что еще не созрело время для перемены. Переворот во взглядах наступает постепенно. Учения современных церквей – даже самых ортодоксальных – показались бы еретическими и даже кощунственными нашим предкам. Отжившие верования отбрасываются в сторону, и их место занимают новые, и все-таки церковные организации продолжают существовать под прежними названиями, Здесь мы видим нечто подобное тому, что было с мальчиком, постоянно починявшим свой нож. Он переменил на нем четыре рукоятки и шесть лезвий, а нож все-таки считался тем же самым старым ножом. Многие из нас, отбросив старые взгляды, выражают нетерпение и даже презрение по отношению к тем, кто остался в пределах того круга, который мы уже покинули. Это совершенно неправильно. Тот, кто остался, находится именно там, где ему надлежит быть – это лучшее место для него в данное время. Когда люди перерастут свои верования, они отбросят их в сторону, как изношенное платье. Нетерпимость с нашей стороны была бы столь же нелепа, как и их нетерпимое отношение к нам. Настоящий последователь Бхакти-йоги будет чувствовать живейшую симпатию и обнаруживать полнейшую веротерпимость ко всем ищущим Бога, не взирая на избранный ими путь и способы их исканий. Люди неразвитые стараются выразить свою любовь к Богу, начиная ненавидеть всех, кто имеет отличные от них представления о Боге. Они думают, что такое неверие или различие в верованиях есть прямое оскорбление Божества и что они, как верные слуги Божии, должны принимать это близко к сердцу. Они как будто думают, что Бог нуждается в их помощи против своих «врагов». Это в высшей степени ребяческий взгляд, и он совершенно недостоин тех, кто созрел духовно. Наоборот, развитой человек признает родство между всеми любящими
