13 (25) июля 1821 г., то есть до начала швейцарского пу¬тешествия, в бумагах поэта не обнаружено. Пробел в определенной степени воспол¬няется письмами Жуковского к великой княгине за указанный период. Эти письма по праву можно считать письмами-дневниками, так как подробностью и документаль¬ностью описаний они превосходят собственно дневники. Во-вторых, сравнение днев¬никовой записи от 2 июни с аналогичным фрагментом письма из Дрездена от 4 июня показывает, что письма — это расширенный, художественно обработанный текст дневника. Не случайно сам Жуковский рассматривал свои письма к великой княгине как отчеты о путешествии. Наконец, прижизненная публикация фрагментов писем (подробнее см. статью «Дневники В. А. Жуковского как литературный памятник» в наст, изд.) доказывает установку Жуковского на общественный смысл этих матери¬алов, их глубокую связь с романтической эстетикой. Сам же характер публикаций, особенно в «Московском телеграфе», в соотношении с «Письмами из Дрездена» Э. А. («Эоловой арфы», т. е. А. И. Тургенева), актуализирует жанр письма-хроники, письма¬дневника. В этом отношении их включение в текст дневников Жуковского представ¬ляется естественным. Заголовки, которые Жуковский давал эпистолярным материа¬лам, их точная датировка вполне соотносятся с дневниковым контекстом путешествий (ср.: «Путешествие в Италию», «Путешествие по России»).

Текст писем к великой княгине печатается по наиболее полной публикации: PC. 1901.№ 10. С. 220—240;№ 11. С. 389—401; 1902.№5. С. 337—358. Автограф: РНБ. Ф. 286. On. 1. № 76. Л. 1—27.

89 В Виттенберге… — Ровно через 4 года, в июле 1825 г., по этому же самому маршруту проезжал друг Жуковского — Александр Тургенев. Вот как он описал в «Дневнике» свое посещение Виттенберга: «Виттенберг — некогда первый цент¬ральный пункт немецкого просвещения. (…) Портрет Лютера Луки Кранаха. С не¬го и памятник на площади. Отсюда воссиял свет — и отсюда свобода Сев(ерной) Америки!» (Тургенев. С. 283). Виттенберг для русских всегда был связан с именем Лютера. «Знаменитым местом пребывания Лютера» называл его П. В. Анненков (Анненков. С. 267). Действительно, именно в Виттенберге Лютер провел почти всю свою жизнь; здесь он в 1522 г. в течение восьми дней выступал с проповедями про¬тив католицизма. В Виттенбергском университете он с 1507 г. занимал церковную кафедру.

Учение Лютера вызывало самый пристальный интерес Жуковского, о чем сви-детельствуют многочисленные сочинения немецкого реформатора в его библиоте¬ке и с его пометами (Описание. Указ. имен).

90 «Поклонение Волхвов Христу»… — В настоящее время картина А. Дюрера нахо-дится во Флоренции в галерее Уффици.

91 …немецкая школа… — Высокое мнение о характере немецкой живописи, об особом ее колорите Жуковский будет развивать и позднее. В письме к великой кня¬гине Марии Николаевне в 1838 г. он заметит: «По моему мнению, живопись в Гер¬мании идет своею дорогою вперед, и идет широкими шагами» (РА. 1885. № 3. С. 335). В коллекции рисунков из собрания Жуковского художники немецкой школы пред¬ставлены наиболее полно (РБ. С. 172—175). См. также: Либман М. Я. Жуковский и немецкие художники // Взаимосвязи русского и советского искусства и немецкой художественной культуры. М., 1980. С. 297—313.

92 .. .прекрасный Дрезденский мост… — Эта достопримечательность города вызы¬вала всегда восторг русских путешественников. Еще в 1789 г. Н. М. Карамзин заме¬тил: «С час стоял я на мосту, соединяющем так называемый Новый город с Дрезде¬ном, и не мог насытиться рассматриванием приятной картины, которую образуют обе части города и прекрасные берега Эльбы» (Карамзин. С. 51—52). Ему вторит А. И. Тургенев: «Взор не мог насытиться. (…) В виду мост на Эльбе, где государь восстановил упадший памятник креста — и водрузил его снова, над видами живо¬писной Эльбы» (Тургенев. С. 285). Наконец, уже в начале 1840-х гг. П. В. Анненков писал: «Эльба разделяет столицу Саксонии на новый и старый Дрезден, и величе¬ственный каменный мост, соединяющий оба берега, конечно, принадлежит к чуде¬сам новейшего искусства. Огромные быки, на которых он стоит, придают ему вид циклопической застройки, а взятый в целости, он поражает гармонией и стройнос¬тью частей» (Анненков. С. 267).

93 .. .по террасе Брюлевой… — Одна из самых любимых дрезденских достоприме-чательностей Жуковского, место его занятий рисованием. Так же, как и Дрезден¬ский мост, вид которого открывался отсюда, Брюлева терраса — объект восторжен¬ных описаний русских путешественников. Названа по имени своего создателя графа Генриха фон Брюля.

94 .. .рад я был шйти О***. — Как явствует из основного текста дневника (см. запись от 2 июня), речь идет о Василии Дмитриевиче Олсуфьеве, обер-гофмейстере русско¬го императорского двора. Возможно, о нем же говорит В. К. Кюхельбекер в письме из Дрездена от 22 октября (3 ноября) 1820 г.: «…познакомился с молодым челове¬ком, которого полюбил с первых двух свиданий: его имя О…, он был в военной службе и теперь находится в Дрездене для своей матери, коей здоровье несколько расстрое¬но» (Кюхельбекер В. К. Путешествие. Дневник. Статьи. Л., 1979. С. 15).

95 .. .памятник Моро. — Памятник известному французскому генералу Жану-Вик¬тору Моро, который, находясь в конфликте с Наполеоном, с 1804 по 1813 г. жил в Америке. В 1813 г. по приглашению Александра I возвратился в Европу и был его советником при штабе войск антинаполеоновской коалиции. Тяжело раненный в битве под Дрезденом, он умер 20 августа 1813 г.

96 …друзья мои… — Данный фрагмент письма— выдержка из послания, обра¬щенного к племянницам — М. А. Мойер и А. А. Воейковой, урожденным Протасо¬вым. В рукописи письма читаем: «…друзья мои, Саша и Маша». Уже в прижизнен¬ной публикации (МТ. 1827. № 6. С. 114—124) этот фрагмент был присоединен к тексту письма великой княгине Александре Федоровне.

97 …добрый гений, воспоминание… — Выделенное курсивом слово-понятие «вос-поминание» — один из самых устойчивых образов поэзии Жуковского. В четверо¬стишии, надписи «К своему портрету» он определил это афористически: «Воспоми¬нание и я — одно и то же» (ПСС. Т. 4. С. 26; см. также примеч. 36). Столь же значим для романтической лирики Жуковского и образ «гения»: «благодатный гений», «ми-мопролетевший знакомый гений» и т. д. В контексте всей записи соединение двух устойчивых мотивов лирики Жуковского — указание на стихотворное посвящение к первой части «Фауста», которое Жуковский в вольном переводе предпослал пове¬сти «Двенадцать спящих дев». Ср.: «Опять ты здесь, мой благодатный гений (…) Дай сладкого вкусить воспоминанья» (ПСС. Т. 1. С. 71; курсив мой. — А. Я.). См. также примеч. 99. *

98 …белё’вский вид… — Все последующие топонимические реалии: «Ока», «Тем-рянь», «Дураковская церковь», «Жебынская пустынь» и т. д. воссоздают картину малой родины Жуковского — окрестностей маленького городка Белёва Тульской губернии. «Отрок Белёва», как называл Жуковского П. А. Вяземский, навсегда со¬хранил память об этих местах. Сохранилось огромное количество его рисунков и офортов Белёва и окрестностей, иллюстрирующих эту дневниковую запись. См.: Милонов Н. А. Тульский край в рисунках В. А. Жуковского. Тула, 1982.

99 И много милых теней встало… — Эта цитата из посвящения к первой части «Фауста» Гёте в переводе Жуковского (у Гёте: «…Und manche liebe Schatten steigen auf») неоднократно возникает в творческом наследии русского поэта. Уже в стихо¬творном посвящении к балладе «Двенадцать спящих дев», свободно перелагая Гёте,

Жуковский, обращаясь к своей Музе, говорит: «Ты образы веселых лет примчала / И много милых теней восстает…» (ПСС. Т. 1. С. 71). О многочисленных употребле¬ниях Жуковским этой цитаты в письмах (то в переводе, то в подлиннике, по-немец¬ки, с незначительными вариантами в тексте) см.: Веселовский. С. 265 (примеч. 3).

100 Путешествие по Саксонской Швейцарии. — Впервые опубликовано: ПЗ на 1824. С. 332—342.

101 .. .прелесть природы — в ее невыразимости. — Весь фрагмент, посвященный опи-санию утеса Bastey, по праву является прозаическим постскриптумом к «Невырази¬мому» Жуковского. Об этом см.: Фридлендер Г. М. Спорные и очередные вопросы изучения Жуковского // Ж. и русская культура. С. 19—21.

102 …тираны окрестностей, как говорит Делиль… — Источник этой цитаты не обнаружен.

103 «Прогцание Бонапарте с Франциею» — Народная песня, исполняемая в Саксон¬ских Альпах.

104 …чудесный туман… — Образ тумана становится устойчивым в немецких пей¬зажах Жуковского. Опираясь на живописные впечатления от картин К. Д. Фри¬дриха, Жуковский создает в «Путешествии по Саксонской Швейцарии» мирообраз «туманной Германии», во многом определивший пушкинскую характеристику Вла¬димира Ленского в «Евгении Онегине». Подробнее об этом см.: Лебедева О. Б., Януш¬кевич А. С. Германия в зеркале русской словесной культуры XIX — начала XX века. Koln; Weimar; Wien: Bohlau Verlag, 2000. С. 57—73.

105 ..Я должен еще дать отчет в остальной дрезденской жизни моей. — Данный фраг-мент из письма к великой княгине от 23 (5) июня 1821 г. впервые в извлечени¬ях: МТ. 1827. № 1. С. 20—32, под заглавием: «Отрывок из письма о Саксонии». С раз¬ночтениями: С 7. Т. 5. С. 458—465; PC. 1901. № 11. С. 389—401. Печатается по тексту PC.

106 …о живописце Фридрихе… — Немецкий художник-романтик Каспар Давид Фридрих занимает особое место в эстетическом мире Жуковского. В его живописи он видел «символ человеческой жизни», а самого Фридриха называл «поэтом-живо¬писцем». По точному замечанию исследователя, «можно с одинаковою справедли¬востью назвать Фридриха — Жуковским живописи, или Жуковского — Фридрихом поэзии, так сходны были характеры, таланты их обоих» (Соловьев Н. В. Поэт-худож¬ник Василий Андреевич Жуковский // РБ. С. 55). Живопись Фридриха сопровожда¬ла русского поэта всю жизнь. См. примеч. 7 к 1820 г.

107 …и Штернбальде Тике. — Роман немецкого писателя Людвига Тика «Стран¬ствия Франца Штернбальда» (Franz Sternbalds Wanderungen, 1798) становится для Жуковского визитной карточкой писателя, а герой произведения — художник Франц Штернбальд сливается в его сознании с образом своего создателя. Экземп¬ляр романа Тика с авторской правкой и надписью: «Geschenkt von dem Autor. Dresden den 12. Juni 1821», сохранившийся в библиотеке Жуковского, — свидетельство осо¬бого отношения русского поэта к этому роману. См.: Тик Л. Странствия Франца Штернбальда. М., 1987. С. 341—346.

108 .. .точно судит и о чужих картинах… — Эстетическое чутье Фридриха, крити¬ческий вкус подтверждаются его размышлениями о живописи. Опубликованные

«Высказывания при осмотре собрания картин художников…» вполне соответству¬ют этому и свидетельствуют о проницательности Жуковского (см.: Эстетика немец¬ких романтиков. М., 1987. С. 505-—523).

109 Эта картина только начата… — Жуковский описывает картину «Mondaufgang am Meer», которую Фридрих вскоре закончил. Находится в собрании Государствен¬ного Эрмитажа. См.: Geismeier Willi. Caspar David Friedrich. Leipzig, 1973. № 67 («Вос¬ход луны на море», 1821).

110 …вдохновение ~ часто приходит в нему во сне. — Восприятие живописи Фрид¬риха как органической части его снов и фантазий, как своеобразной формы визио¬нерства было свойственно его современникам. А. И. Тургенев, посетивший мастер¬скую художника в 1825 г., замечал: «Можно мечтать над его произведениями, но ясно понимать их нельзя, ибо в его душе они не ясны. Это мечтания-сон, видения во сне