но как только я потеряю это единственное утешение, для меня не будет ни счастья, ни надежды (фр.).

*** Мой друг, нужно быть выше судьбы, ты больше не похож на себя — нужно подняться на гору, чтобы видеть царство Кашмира. Если Бог захочет испытывать нас

судьба достойна зависти. Как же не сделать всего для самоусовершенствования, что¬бы быть достойной вознаграждения, которое я получила до борьбы. О! я чувствую в се¬бе достаточно сил и покорности одновременно. // Слушай, мой друг! я прошу тебя, не давай письмо матери. Она не сделает ничего хорошего, но даже если бы и сдела¬ла, я все равно просила бы тебя не давать его ей (фр.).

надобно ее беречь. — О Базиль! что нас разлучит? Цель, желания, надеж¬ды, действия одни! А какое счастие еще нас ожидает! Оно будет! Бог мне это говорит!

Теперь поговорим о том, чего я от тебя требую. Tu me prometteras de t’occuper beaucoup. Basile, tes compositions feront ma gloire et mon bonheur*. Если бы ты знал, сколько мне упрекала совесть это бездействие, в кото¬ром ты жил до сих пор. Я не только причина всех твоих горестей, но даже и этого мучительного ничтожества, которое отымает у тебя будущее, не давая в настоящем ничего, кроме слез. — Итак, занятия! непременно за-нятия В одной книжке ты сказал, что оно будет для тебя драгоценно, потому что твоя слава будет моя; я надеюсь на твои обещания. Еще: я бы желала очень, чтобы ты занялся воспитанием детей. Друг мой, это счастие, которого не надобно отвергать — а кто может более тебя сделать им пользы? И так ты сделаешь и счастие их матери. Ты мне и это обещаешь? — Твор¬ца надобно благодарить только за жизнь, сказал ты. (О! как я была счаст¬лива в эту минуту!) Послушай, Базиль — а эта жизнь есть только испыта¬ние, которое легко перенести можно! (Легко! легко только с таким ангелом утешителем, как ты!) Вообрази же награду, которая нас ожидает! Боже — мы твои дети!

Comme je voudrais te donner toute ma force et tout mon courage — mais cela aussi, c’est a toi que je le dois. (А я! Чем я тебе не обязан! Ты во всей силе слова моя благодетельница.) Je me sentais si faible, si differente de moi meme. Toi qui fais tant de bien, comment n’est tu pas heureux!**

Обещай делать всё то, о чем я тебя здесь прошу. Скажи, что ты надеешь¬ся. О! мы точно вместе будем счастливы. — Une voix intime me ce dit. Et celle la ne trompe jamais.

Je te promets de t’ecrire toujours, quel que part que je sois. Sur ce point—je suis sure de Woeykoff et quand nous serons a Petersbourg Ал(ександр) Пав¬лович) me sera d’une grande utilite. Tes lettres a lui seront pour moi aussi, et puis les lettres d’Eudoxie seront dictees par toi***. Ты будешь писать рецен¬зию между строк. Но главное то, что мое сердце поймет, чего нельзя будет написать. О! счастие — наше! — я это говорю за полтора дня до разлуки с тобою: стало быть я его предчувствую (вопреки всему).

* Ты мне пообещаешь больше заниматься собой. Базиль, твои сочинения со¬ставят мое счастье и мою славу (срр.).

** Как я хотела бы тебе отдать всю мою силу и всё мое мужество — но и этим я тебе обязана (…) Я чувствовала себя такой слабой, такой непохожей на саму себя. Ты, который делаешь столько добра, почему ты несчастлив! (фр.).

*** Внутренний голос говорит это мне. А он никогда не обманывает. Я обещаю писать тебе всегда, где бы я ни находилась. // С этой точки зрения я уверена в Воей¬кове, и когда мы будем в Петербурге, Ал. Пав. будет мне очень полезен. Твои письма к нему будут и для меня тоже, и письма Дуняши будут продиктованы тобой (фр.).

6 Зак. 263

«9

Ангел мой! Бог тебя благословит! Я не имею сил сказать: прощай Да и не должна! мы не расстанемся. —Je te benis, je prie pour toi a tous les instants du jour! Ma vie! Perseverance*.

He недоверчивость к Промыслу46, мой друг, а забвение самого себя, ес¬тественное следствие смущения и горести. Я видел, сколько печального ожидало тебя в будущем; многое может быть и увеличивал, — когда поду¬маю об этом и теперь, то такое же смущение; но теперь имею твое письмо — оно ото всего защита! Я его перечитываю, и всякой раз имеет оно на меня влияние доброго дела, — я готов прыгать; чувствую себя легче и живее. Но знаешь ли, что я не даю себе воли часто читать это бесценное письмо. Я откладываю его нарочно, как радость, чтобы иметь и наслаждение ожида¬ния. L’amour parfait chasse la crainte**. Вот в чем твое совершенство. Ты име¬ешь такую спокойную веру. Она дает и любви твоей большую высокость. Ты лучше меня любить умеешь, и я в самой моей к тебе привязанности должен принять тебя же за образец.

Так, мой друг, будем смотреть на разлуку, как на срок — будем наде¬яться. Мы сделали условие с теми, кто об нашем счастии будет заботиться более нас самих. Будем уверены, что всё хорошее будет, и не позже, не ранее, как нужно. Готовить(ся) в ожидании. В этом слове теперь для нас жизнь. Но все это не было бы для меня так понятно, когда бы я говорил тебе от одного себя; но и тут милость ко мне Провидения. Я должен был на минуту забыться, чтобы мой ангел изъяснил мне мою должность — и каким языком! — самый язык совести никогда не будет для меня так убе¬дителен. — Язык утешения, радости, одним словом — язык моей Маши. Накануне и в самый день отъезда, я сказал от сердца, что жизнь прекрас¬на, — это твое дело. Ты представила мне в будущем столько прекрасного. Своему проступку обязан я тем, что начал еще более тебя уважать, на¬чал чувствовать твое превосходство надо мною, а как весело его чувство¬вать! Твои наставления кажутся мне чем-то святым! И кто имеет то, что я имею? Стоит о тебе вспомнить, чтобы обрадоваться, что я жив; стоит развернуть твое письмо, чтобы во всякое время жизни иметь утешение; ободрение для хорошего дела, защиту от дурного; поощрение к прекрас¬ному; — всем, всем я обязан тебе; как весело в этом признаваться! Зна¬ешь ли, что я перечитываю это письмо с восхищением, но не даю себе этого удовольствия каждый день, чтобы оно было дороже от ожидания. Вечные мечты! Ты мне велела назвать тебя своею матерью, за ту нежную заботу о моей судьбе, которую ты имеешь. Нет, мы не расстаемся — вся наша жизнь будет тесным сношением друг с другом, une correspondance

* Я тебя благословляю, я молюсь за тебя каждое мгновение дня! Жизнь моя! Постоянство (фр.).

** Совершенная любовь изгоняет страх (фр.).

intime*. Всё, что ни сделаю в жизни — всё для тебя, ты будешь знать обо мне и будешь радоваться.

(Я не пишу того, что было писано о Воейкове. Несправедливость!)

Райское вместе поручим Богу. Теперь одно, мы живы и друг для друга. Заслуживать! При этом слове все силы душевные возбуждаются et il me semble deja voir le royaume de Cachemire**47. С маменькою можешь обо мне говорить свободно; теперь имеем на это право; никто, кроме нее, не может нас сблизить.

Ты говоришь: ta vie doit etre active***. Надобно было всё это слышать от тебя, чтобы сильно пожелать исполнить. Бесценное завещание моего дру¬га, как его преступить! Мой пример для тебя нужен! нет, я могу только под¬ражать тебе! Oui! montons la montagne!**** Жизнь впереди! Какое счастие: resignation et courage! Si tu veux mon exemple, tu Гаига*****. Теперь мое пра¬вило (и даю слово его исполнить!): жить, как ты велишь! как тебе нужно! У ме¬ня баронесса48 спросила: какие же теперь мои намерения? — И ей отвечал: никаких! жить, как ей надобно! В этом всё! (Милой друг, прости! я не утер¬пел, чтобы ей не сказать о своем предложении; мне хотелось, чтобы она знала в совершенстве что ты И какое для меня наслаждение видеть, как добрые сердца тебе удивляются! Вот истинное мое достоинство: быть лю¬бимым такою душою, как твоя!)

Теперь слово о том, что ты от меня требуешь! — Требуешь, милой друг: какое счастие тебе повиноваться. Бездействие! Нет! оно было не от тебя. Теперь мы розно, и что же влечет меня к деятельности? Ты! Что же когда бы мы были вместе и вместе счастливы? Итак, вини не себя, а тех, которые наше вместе разрушили.

Вот мой кодекс. Писать (и при этом правило — жить, как пишешь, чтобы сочинения были не маска, а зеркало души и поступков). Это будет моею с то¬бою корреспонденциею. Слава моя будет твоею. Мне сладко теперь думать о уважении, которое могу заслужить от отечества и которого причиною бу¬дешь ты. Эта мысль дает мне гордость и силу. Слава моя будет чистая и до¬стойная моего ангела, моей Маши. Я буду писать много и беспрестанно.

Воспитание детей49. Это занятие будет посвящено тебе же. Но как же я рад, что ты угадала мои мысли. Я сам хотел употребить на это часть време¬ни. Тем лучше, что это занятие будет исполнением твоей воли.

Владимир будет написан50. Мы не розно. Мой Ангел вдохновения всегда со мною. Мои милейшие желания исполнены в твоей любви. Остальное Провидению. Нет, моя белая книга не останется пустою, — я белой книги не

* тесное общение, личная переписка (фр.). ** и кажется, что уже видится царство Кашмира (фр.). *** твоя жизнь должна быть деятельной (фр.). **** Да! взойдем на гору! (фр.). ***** смирение и мужество! Если ты хочешь, чтобы я стал тебе примером — я им буду! (фр>).

6*

91

страшусь51. Провидение твоею рукою начертало в ней невидимые черты, видимые сердцу: — жить для Маши, для всего доброго, быть ее достойным, и этим заслужить счастие, которое верно. Ты получишь ее из моих рук, и пол¬ную, полную, и во всякой час. Всё недостойное тебя забыто или будет от¬брошено. С таким предметом я счастлив. Вот мои ежедневные занятия:

1. Собрание понятий о религии. Надобно сделать тебе мою исповедь. Я не могу быть перед тобой лицемером. Я не имею того, что называется полным понятием о религии. Но желаю верить и буду иметь чистую, достойную человека и Бога веру. В этом ты мне порука. Искренность