деньги. Жуков¬ский, как всегда, помогает своей племяннице (см.: УС. С. 58).
19 Поездка в Петербург… — Эта поездка была связана с «прагской бедой» А. П. Ела¬гиной (см. примеч. 18) и участием в ней Жуковского.
20 Читал дорогою Muller Handbuch der Kunst… — Сочинение немецкого искусствоведа и археолога Карла Отфрида Мюллера «Handbuch der Archaologie der Kunst» (Breslau, 1835). Эта книга находится в библиотеке поэта, без его помет (Описание. № 2714).
21 Читал ~ Велланского прекрасную брошюру о пользе философии. — Вероятно, речь идет о книге русского философа и естествоиспытателя Д. М. Велланского «Опытная, наблюдательная и умозрительная физика…» (СПб, 1831). В библиотеке поэта име¬ется более позднее издание сочинений Велланского (Описание. № 37).
22 Был в Петербурге на погребении Хрштиани. — Речь идет о Христиане Христиа-новиче Христиани, генерал-майоре, обучавшем наследника фортификации.
23 …видел издали умирающего Булгакова. — Как и в записи от 2 ноября: «Погребе¬ние Булгакова», Жуковский говорит об управляющем Почтовым ведомством в Петер¬бурге, почт-директоре К. Я. Булгакове, своем давнем знакомом. В письме к А И. Тур¬геневу от 1 (13) декабря 1835 г. Жуковский, в частности, сообщал: «Мы похоронили нашего доброго Булгакова. И для меня так же, как и для тебя, он был представите¬лем первой молодости и первой дружбы (…). Константин так же мало изменился во всю свою жизнь, как его лицо, которое всегда было светло и ясно. Он был добр во
4*3
— ПРИМЕЧАНИЯ —
всякую минуту жизни, с утра до вечера, я не помню его никогда неприветливым» (ПЖТ. С. 290).
24 Ровена и Ревекка. — Живая картина на сюжет романа В. Скотта «Айвенго».
25 Блудова история… — Документальных свидетельств этого обнаружить не удалось.
1836
(С. 40—46)
Впервые: Наше наследие. 1994. № 32. С. 46. Публикация А. С. Янушкевича. Автограф: РГАЛИ. Ф. 198. Оп.1. №37 (1). Л. 8 об.—9 об.
1 .. .вспыхнулЛеманов балаган. — Речь идет о балагане на Адмиралтейской площади в Петерберге, владельцем которого был немец Иоганн Адольф Леман. Эта петер¬бургская трагедия получила отклик в воспоминаниях современников. По офици-альным сведениям в пожаре погибло 126 человек (Северная пчела. 1836. №28. 4 февраля), но по частным, неофициальным, — вдвое больше. Подробное описание «ужасного происшествия» см.: Никитенко А. В. Дневник. ГИХЛ, 1955. Т. 1. С. 180— 181. Его описание и комментарий в целом совпадают с дневниковой записью Жу-ковского. См. также письмо П. А. Вяземского к А. И. Тургеневу от 8—10 февраля 1836 г. // ОА. Т. 3. С. 293—295.
2 …великолепный Энгельгардов дом.— Речь идет о доме на Невском проспекте (ныне дом № 30) отставного полковника, богача В. В. Энгельгардта. В 1829 г. он получил привилегию от правительства на проведение в своем доме публичных кон-цертов и костюмированных балов, где бывали и члены царской фамилии.
3 .. .лучшим петербургским дворянством ~ русскую европейскую интеллигенцию. — По¬дробный комментарий к этой мысли Жуковского о безнравственности нарожда-ющейся русской интеллигенции см.: Шмидт С. О. Подвиг наставничества: В. А Жу-ковский— наставник наследника русского престола // Русское подвижничество. М., 1996. С. 187—221.
4 И у Мещерских был вечер… — Мещерские: князь Петр Иванович, подполковник гвардии в отставке, и его жена, княгиня Екатерина Николаевна, дочь Н. М. Ка¬рамзина.
Конспективные заметки о гибели Пушкина
Автограф: ИРЛИ. Ф. 244. Оп. 18. № 32. Л. 1—5. Впервые: Щеголев П. Е. Ду¬эль и смерть Пушкина. Пг., 1916. С. 196—198 (записи 1—3). Впервые полнос¬тью: Врем. ПК. Т. 3. М.; Л., 1937. С. 371—393. Публикация и комментарий И. А. Бо-ричевского. С уточнениями: Врем. ПК. 1972. Л., 1974. С. 77—83. Публикация и комментарий Я. Л. Левкович. Печатается по тексту И. А. Боричевского, с уче¬том исправлений Я. Л. Левкович и уточнением по автографу.
Конспективные заметки Жуковского о гибели Пушкина — важнейший матери¬ал о последних днях жизни поэта, включающий как преддуэльные события (начиная
424
— ПРИМЕЧАНИЯ —
с 4 ноября 1836 г.), так и последуэльные отклики, примерно до 28 февраля 1837 г. Значение «Конспективных заметок…», пожалуй, наиболее точно определила самый авторитетный их исследователь Я. Л. Левкович: «Единственным документом, кото-рый писался сразу, во время событий, являются конспективные заметки Жуковс¬кого. Жуковский был душевно привязан к Пушкину и лучше других друзей поэта осведомлен о его делах — Пушкин ему доверял. Жуковский делал заметки для себя, а не для потомков. Они фиксируют события, начиная с 4 ноября — дня получения анонимных писем — до посмертного обыска на квартире поэта. Они написаны без оглядки на цензуру и приличия, без боязни задеть личности. В них нет отношения к фактам, единственная цель записей — точно зафиксировать события» (Ж. и рус¬ская культура. С. 455).
Так как «Конспективные заметки…» соединяют органично события конца 1836 и начала 1837 г., а в самом их тексте точные датировки нередко отсутствуют, вос-станавливаясь лишь из контекста событий, мы не стали их делить хронологически, дав их как единый самостоятельный массив под общепринятым заглавием: «Конс-пективные заметки о гибели Пушкина».
Конспективные заметки были неоднократно объектом самого пристального вни-мания со стороны исследователей. Статьи и комментарии П. Е. Щеголева, И. А. Бо-ричевского, Я. Л. Левкович, Р. В. Иезуитовой, С. Л. Абрамович уже стали литерату-роведческой классикой. Их наблюдения легли в основу наших примечаний.
1 Les lettres anonymes. — История с анонимными письмами, одно из которых было получено Пушкиным по городской почте утром 4 ноября 1836 г., а шесть остальных стали известны ему уже к 21 ноября, для Жуковского — точка отсчета в преддуэль-ных событиях, приведших к гибели Пушкина. В письме к А. X. Бенкендорфу от 21 но-ября Пушкин сообщал: «Я занялся розысками. Я узнал, что семь или восемь человек получили в один и тот же день по экземпляру того же письма, запечатанного и адре-сованного на мое имя под двойным конвертом» (Пушкин. Т. 16. С. 191, 397). Как ус-тановлено, такие письма, кроме Пушкина, получили Вяземские, Карамзины, Михаил Виельгорский, В. А Соллогуб, братья Россеты и Е. М. Хитрово. Выдвинутая в послед-нее время версия о получении такого же письма Д. Ф. Фикельмон (Врем. ПК. 1971. С. 16) является «плодом недоразумения: нидерландский поверенный в делах Геверс спутал его с уже известным письмом для Е. М. Хитрово» (Абрамович. С. 83). Текст анонимного пасквиля, по форме напоминающий диплом — грамоту на пожалование кавалерами орденов, объявляя Пушкина рогоносцем, «наносил обиду чести его са¬мого и его жены» (Щеголев. С. 368). Как прозорливо заметила А. А Ахматова, «все дипломы были посланы друзьям Пушкина, а не врагам» (Ахматова Анна. О Пушки¬не. Л., 1977. С. 127). Но еще В. Соллогуб констатировал: «…письма были получены всеми членами тесного карамзинского кружка» (Пушкин и современники. СПб., 1908. Вып. 6. С. 59). И это «все вместе взятое — момент появления пасквиля, круг адреса¬тов и самый характер анонимного письма — указывало на истинных виновников этого грязного дела» (Абрамович. С. 87). Долгое время литературоведы совместно с кри-миналистами бились над вопросом о непосредственных «исполнителях этого подло¬го дела» — переписчиках пасквиля. В пушкинском кругу было названо два имени — кн. И. С. Гагарина и кн. П. В. Долгорукова (подробнее см.: Щеголев. С. 472—525;
425
— ПРИМЕЧАНИЯ —
Ахматова А. Указ. соч. С. 124—127). Но так как современная экспертиза сняла эти обвинения с подозреваемых, то и сегодня этот вопрос остается открытым. Аноним¬ные письма, по всей вероятности исходящие от Геккернов, в чем был совершенно уверен Пушкин, стали действительно отправной точкой в драматических событи¬ях последних дней жизни Пушкина: 4 ноября вечером по городской почте он от¬правил вызов на дуэль на имя барона Жоржа Геккерна-Дантеса (см.: Пушкин в восп. Т. 2. С. 340).
2 Гончаров у меня. — Речь идет о брате жены Пушкина — офицере лейб-гвардии Иване Николаевиче Гончарове, который вместе с полком в это время находился в Царском Селе и готовился к своему храмовому празднику (6 ноября был день св. Павла Исповедника — покровителя гусарского полка). Догадавшись о предсто¬ящей дуэли, Наталья Николаевна вызвала в Петербург брата, чтобы он помог ей связаться с Жуковским, который тоже жил в это время в Царском Селе и на помощь которого как самого надежного друга и советчика Наталья Николаевна особенно надеялась. Как стало недавно известно из письма Екатерины Гончаровой, Иван Ни¬колаевич за самовольную отлучку из полка был 7 ноября посажен под арест (Во¬круг Пушкина. С. 320), но свою миссию он выполнил оперативно.
5 Моя поездка в Петербург. — Судя по заметкам Жуковского, датированным 6 ноября, поэт приехал в Петербург около полудня, хотя запись в камер-фурьер-ском журнале, как установил М. И. Яшин, свидетельствует, что воспитатель наслед¬ника находился в Царском Селе по крайней мере до 6 часов вечера (Звезда. 1963. № 8. С. 165). Но как убедительно доказала С. Л. Абрамович, Жуковский был в Пе¬тербурге уже к полудню 6 ноября, а запись в камер-фурьерском журнале— отра¬жение списка приглашенных, делалась в журнале заранее на основе разосланных приглашений (Абрамович. С. 107—108). В течение второй половины дня Жуковский пытался урегулировать пушкинские дела, вникая во все их подробности через об¬щение с друзьями.
4 Я поутру у Загряжской. — Екатерина Ивановна Загряжская, тетка Н. Н. Пушкиной, принимала самое активное участие в судьбе своей племянницы (см.: Щеголев. С. 61— 62). Гораздо лучше, чем Жуковский, осведомленная о предшествующих событиях и слухах, она сделала Жуковского посредником в примирении с Геккерном. Его визит к Геккерну как неофициальному доверенному лицу был подсказан именно Е. И. За¬гряжской.
5 Mes antecedents. — О каких прежних действиях и намерениях Жуковского идет речь, сказать трудно. По мнению И. А. Боричевского, этими французскими слова¬ми Жуковский «подчеркивает: уже и прежде он предпринимал некоторые действия. Другими словами: вражда между двумя семьями существовала и до вызова. Аноним-ные письма отнюдь не были ее причиной, а только поводом для развязки» (Бори-чевский. С. 379). Новейшие изыскания убедительно свидетельствуют о том, что появлению анонимных писем предшествовали бурные события начала ноября, в ча-стности 2 ноября, — инцидент на квартире у Идалии Полетики, связанный с под-строенной встречей-свиданием Натальи Николаевны Пушкиной и Дантеса (Абра-мович. С. 66—81), но насколько об этом был осведомлен живший в Царском Селе Жуковский и какими были его действия, сказать невозможно. Хотя тот факт, что
426
— ПРИМЕЧАНИЯ —
Н. Н. Пушкина обращается к нему почти сразу же после получения анонимных писем и вызова Дантеса на дуэль, позволяет предполагать, что он был осведомлен об этих событиях.
6 Открытие о родстве, о предполагаемой свадьбе. — Эта и предшествующие записи показывают, что все возможные действия по урегулированию конфликта, предпри¬нятые Жуковским, рассыпались в прах и приняли