в.), тоже известный эпический автор, — обе поэмы. И Арат,
и Риан, будучи поэтами, должны были подходить к Гомеру с достаточным худо-
жественным вкусом, но представления о литературном вкусе в эллинистическое
время достаточно серьезно отличались от вкусов тех, кто слушал сказителей в 8 в.
Схолии (о них — ниже) упоминают предложения Риана по тексту 45 раз, из них
33 раза — к «Одиссее». Больше ничего об этих двух изданиях неизвестно.
Решающий вклад в сохранение гомеровского текста был сделан в 3—2 вв. алек-
сандрийскими филологами. Обе поэмы Гомера издал сначала первый руководи-
1 Римский прозаик Клавдий Элиан (конец 2 — начало 3 в.), писавший по-гречески, в своем
собрании всякого рода занятных историй «Пестрые рассказы» (XIII. 14), повторяя уже извест-
ное нам сообщение Цицерона, добавляет к нему перечень песней, исполнявшихся рапсодами
под отдельными названиями. Из него видно, что в репертуаре рапсодов имелись определен-
ные пропуски и последовательность содержания не имела при этом решающего значения.
тель Александрийской библиотеки Зенодот (он возглавлял ее ок. 285—260 гг.), его
примеру затем последовал Аристофан Византийский (ок. 257—180). Наконец, их
дело завершил ученик Аристофана Аристарх Самофракийский (ок. 217 — ок. 145).
В его распоряжении оказалось множество списков — как хранившихся в некоторых
городах в качестве обязательных (по примеру афинского экземпляра времен Пи-
систрата), так и принадлежавших в свое время достаточно авторитетным владель-
цам: Еврипиду-младшему, племяннику знаменитого афинского трагика, Антимаху
(род. ок. 444), которого в древности причисляли к самым выдающимся эпическим
поэтам, наконец Аристотелю. Существует предположение, что это был тот самый
список, который великий философ составил для своего воспитанника Александра
Македонского. Как бы то ни было, надо думать, что все эти люди пользовались не
самыми худшими изданиями, в которые они могли вносить и свои поправки.
Судя по замечаниям Аристарха, сохранившимся в схолиях, дошедшие до него
экземпляры содержали не слишком много разночтений, но все равно нуждались
в сличении, выверке, устранении позднейших вставок и т. п. Аристарх проделал
эту работу с чувством большой ответственности. В частности, он не стал изымать
из своего издания Гомера те стихи или целые группы сгихов, которые ему или
его предшественникам казались «неуместными»: повторения однажды сказанно-
го, чересчур подробные описания. Аристарх исключил из своего текста только те
стихи, которые он счел безусловно подложными. В других случаях он обозначал
подозрительные стихи специальными знаками на полях, так что все они дошли до
нашего времени, и современные исследователи могут оценивать соображения Ари-
старха по-своему. Надо при этом помнить, что александрийские филологи были
достаточно далеки от понимания стилистических законов эпоса и могли посчитать
ненужным повторением те стихи, которые на самом деле вполне с этими законами
согласуются. Например, в целом ряде случаев подвергался сомнению стих, содер-
жащий распространенное обращение к герою («О Лаэртид, многохнтростный муж,
Одиссей богоравный»), хотя он и отвечал нормам гомеровского этикета.
На основании одного позднеантичного свидетельства Аристарху или его со-
трудникам приписывалось деление текста каждой поэмы на 24 книги — по числу
букв древнегреческого алфавита. (Античная «книга» — это 500—1000 строк, по-
мещавшихся на одном папирусном свитке. Жуковский переводит это слово как
«Песнь»; но в комментариях мы сохраняем общепринятое в науке слово «книга».)
В настоящее время это свидетельство понимают таким образом, что Аристарх толь-
ко узаконил, введя его в свое издание, уже сложившееся в течение 4 в. деление,
которое восходило, вероятно, к практике исполнения отдельных отрывков текста
рапсодами. При этом Аристарх не избежал некоторого насилия над смыслом ради
того, чтобы число книг совпало с количеством букв в алфавите. Например, кн. 6 и
7, содержащие соответственно 331 и 347 стихов, по содержанию вполне могли бы
быть объединены в одну и при том все еще уступали бы по объему кн. 4, насчиты-
вающей 847 стихов.
Аристарх дважды издал гомеровские поэмы, и его второе издание послужило
основой если не для всех, то для подавляющего большинства последующих изданий.
Это подтверждается многочисленными находками папирусных отрывков с текстом
«Одиссеи», число которых, начиная с последних десятилетий прошлого века, по-
стоянно возрастает: в 1922 г. их было известно 57, к концу 90-х годов их количество
превысило две с половиной сотни. Не больше десятка опубликованных папирусов
датируется 3 в. до н. э., т. е. предшествует изданию Аристарха (в них иногда можно
обнаружить и исключенные им стихи); почти все остальные восходят непосред-
ственно к нему, при том что наиболее поздние относятся к 7 в. н. э. По своей значи-
мости для установления текста поэмы папирусы, естественно, не равноценны. Одни
из них представляют собой школьные упражнения, другие — остатки солидных из-
даний, специально изготовленных для любителей словесности; в одном дошло не-
сколько книг, в других — только обрывки от нескольких стихов; в одних подтверж-
дается традиционное чтение, в других встречаются ненужные повторения или до-
бавления — разбираться со всем этим приходится современным текстологам. Так
или иначе, в новейших изданиях «Одиссеи» учитывается свыше 155 папирусных
текстов. Вообще же о популярности гомеровских поэм в древности свидетельствует
тот факт, что число всех папирусов, включая «Илиаду», «Одиссею» и так называемые
Homerica (словари, пересказы, схолии и т. п.), доходит до 1100 экземпляров и со-
ставляет около 20 % всех опубликованных до сих пор литературных папирусов.
С подобных папирусных рукописей уже в последние века античности текст
«Одиссеи» стали переносить на более надежный писчий материал — пергамен’, в
результате чего он дошел до нас во многих средневековых рукописях, изготовлен-
ных в Византии. Древнейшими среди них являются две из библиотеки Лоренцо
Медичи во Флоренции (Laurentianus 32. 24 и 52), написанные на рубеже 10—11 вв.;
еще около полутора десятков относятся к 13—14 вв., т. е. ко времени, когда после
освобождения Константинополя от крестоносцев (1261 г.) снова оживился интерес
к изданию античных авторов. Всего же в современных изданиях используется око-
ло 80 рукописей «Одиссеи».
В отличие от Византии, которая считала себя преемницей культурного насле-
дия древней Греции, Западная Европа в течение всех средних веков Гомера не
знала. Если на него и встречаются ссылки, то имеется в виду так называемая Uias
Latina — составленное в 60-х годах н. э. достаточно скудное изложение «Илиады»
на латинском языке объемом около 1070 гексамегров. «Одиссея» не удостоилась
даже столь краткого изложения. В лучшем случае, можно было получить представ-
ление о ее содержании из пересказа у латинских мифографов — в первую очередь
Гигина (см. вступительную заметку к CMC и статью «»Одиссея» — фольклорное на-
следие…»). Впервые интерес к Гомеру возникает только у деятелей Возрождения
в Италии (благодаря латинскому переводу «Илиады» и «Одиссеи», сделанному Ле-
онтием Пилатом, узнали полного Гомера, в частности, Боккаччо и Петрарка). Ита-
льянский же гуманист Лоренца Валла в 1442—1444 гг. перевел хорошей, хотя и
суховатой, латинской прозой первые 16 книг «Илиады». Работу Валла продолжил
его ученик Франческо Арретино, докончивший перевод «Илиады» и добавивший
к нему всю «Одиссею». Их совместный труд появился в печати в 1474 г., познако-
мив Запад с Гомером, после чего прошло еще 14 лет до выхода его в свет — пер-
вым из древнегреческих авторов — на языке оригинала. Это издание осуществил
в 1488 г. во Флоренции один из ученых греков, работавших в Италии, профессор
в Падуе, Флоренции и позднее в Милане Деметрий Халкондил (или Халкокондил,
1424—1511). Затем в 1504 и 1507 гг. последовали издания, вышедшие у известного
венецианского книгопечатника Альда Мануция. С тех пор каждая из гомеровских
1 Самый ранний дошедший до нас пергаменный кодекс датируется 3—4 в. н. э. и содер-
жит большие остатки кн. 13—15 и 18—24.
4?г
поэм бесчисленное количество раз издавалась и в оригинале, и в переводах во
всем мире.
В настоящее время в научном обиходе чаще всего пользуются следующими из-
даниями «Одиссеи» (приводим их в порядке выхода в свет):
Homers Odyssee fur den Schulgebrauch erklart von K. F. Ameis und C. Hentze.
Bearbeitet von P. Cauer. Несмотря на скромный подзаголовок, издание это, впер-
вые вышедшее в 1856 г., сохраняет до сих пор свое значение благодаря аппарату,
в котором указаны все повторяющиеся места текста, включая отдельные стихи и
полустишия. К тому же, начиная с 1910 г., издание Аменза-Хентце стало выходить
в переработке крупного специалиста по Гомеру Пауля Кауэра и в таком виде вы-
держало множество переизданий. В 1964 г. все его 4 тома были воспроизведены
фотомеханическим способом в изд. Тойбнера, Штуптарт.
Homeri carmina recensuit et selecta lectionis varietate instruxit A. Ludwich. Odyssea.
Teil 1 (Lpz., 1889), Teil 2 (1901). Издатели «Одиссеи» до сих пор придерживаются
классификации рукописей, произведенной Людвихом.
Homeri opera recognovit brevique adnotatione critica instruxit T. W. Allen. Vol. HI—
IV. Oxford, 1917—1919.
Homer. The Odissey. In two vol. with an English translation by Α. Τ Murray. L., 1919.
Revised by G.E. Dimock. L., 1995.
Homere. Odissee. Text etabli et traduit par V. Berard. Vol. I—III. P., 1924 (с про-
заическим французским переводом). Много переизданий вплоть до 1987—1995 гг.
Homeri Odyssea. Recognovit P. von der Muehll. Basel, 1946; Stuttgart, 1962 и пере-
издания, последнее— 1993.
The Odissey of Homer. Vol. 1—2. By W. B. Stanford. L., 1947—1948. 2nd ed. 1959
(с комментарием).
Omero. Odissea. A cura di A. Heubeck, St. West [et alii]. Vol. I—VI. Fondazione Lo-
renzo Valla. Roma, 1981—1986. Текст сопровождается переводом на итальянский
язык, вступительными статьями и обстоятельнейшим комментарием. В 1991—
1993 гг. все тома были выпущены 4—6-м изданием.
A Commentary on Homer’s Odyssey. Vol. I—III. Oxford, 1981—1985 (reprint.
1991—1992). Переработанный вариант комментария из предыдущего издания.
Odyssea. Recognovit Η. van Thiel. Hildesheim. Olms. 1991.
При составлении настоящих примечаний были в той или иной мере использо-
ваны все названные издания, кроме последнего, известного мне только по библио-
графии (и, судя по ней, не самого надежного), а также примечания И. М. Тройско-
го, которыми сопровождалось издание: Гомер. Одиссея. М.; Л., 1935. С. 437—524.
Следует при этом иметь в виду, что в наших примечаниях только в редчайших
случаях обращается внимание на разночтения в греческом тексте: Жуковский их,
скорее всего, не знал, а если бы и знал, это едва ли как-нибудь отразилось в его
переводе. Например, в кн. 1 начало ст. 356 (обращение Телемаха к Пенелопе) в
традиционном тексте звучит: «Но, войдя в дом…», причем под словом οίκος разуме-
ется женская половина. Наряду с этим в античности было и несколько иное чтение:
«Но ты, войдя внутрь…» У Жуковского начало стиха переведено: «Но удались», что
с одинаковым успехом может соответствовать любому из двух вариантов. Вернемся,
однако, к александрийским филологам.
Свою работу над текстом гомеровских поэм они сопровождали составлением
всякого рода комментариев, лексикографических пособий и прочих вспомогатель-
ных материалов, в которых объяснили ставшие непонятными гомеровские слова
и выражения, а также могли обосновывать свои сомнения в подлинности тех или
иных стихов. В этих занятиях они также имели предшественников, ибо уже в 5 в.
понадобились разъяснения гомеровской лексики. Так, работу о гомеровских сло-
вах написал Демокрит; занимались толкованием эпоса софисты. (Здесь мы имеем в
виду только лексикографические штудии. Сочинения античных авторов, затраги-
вавших роль богов у Гомера или находивших в нем всякого рода аллегории, — осо-
бая тема, имеющая только отдаленное отношение к филологическому пониманию
текста поэм.) Ни один из трактатов, посвященных александрийцами и тем более
их предшественниками объяснению Гомера, до нас не дошел. Широко использова-
ли работы александрийцев более поздние филологи, из
