сюда! Слышишь ты? ты моя!.. (Смотрит на нее.) Смотри, пожалуй, какая воструха! Ну, думал ли ты, Эрлах, когда ее вытаскивал из-под развалин, что вытащил жену свою?.. Почти странно!
Эмма
Пойдемте к дядюшке!
Эрлах
Как? как? К какому дядюшке? (Одумавшись.) И вправду! Вот тебе на! Советник стал моим дядюшкой! Ну попался ж я! Теперь он, по праву родства, присвоит себе право насмехаться над своим племянником… Пожалуй, смейся! Вооружимся против них, дорогая моя Эмма, пускай их скалят зубы, мы на них не посмотрим.
Эмма
Эрлах
Вот прекрасно! Мне того, что я целых тридцать два года был дура¬ком, а тебе того, что ты взялась сделать меня умником.
(Хотят рука с рукою идти вон и встречаются
Явление 4
с Вильгельминой и Кугелем, которые также рука с рукою идут им навстречу; обе пары, не разлучаясь, останавливаются друг против друга.)
Эрлах
Кто идет?
Эрлах
Вильгельмина
Амур и Гименей?
Эрлах
Браво, у всех своя пара! Это мое дело!
Вильгельмина
Как, г. капитан? прежде это было не ваше дело.
Эрлах
Прежде — а теперь нет!
Вильгельмина
Женитьба — странное обыкновение; а вы стоите с Эммой точно так, как жених с невестой!
Эрлах
Ну что ж? Лафатер41 позабыл физиономию жениха, но девушка в этом лучше Лафатера: она тотчас угадает!
Вильгельмина
Эмма, Эмма! Кто бы подумал, чтобы человек, который так обняв¬шись ходит с тобой, был только твой воспитатель!
Эрлах
Какой черт, воспитатель? Она моя невеста! Слышите ли — смейтесь, смейтесь! Я не боюсь ваших насмешек.
Вильгельмина
Нет, вы шутите! Кузинушка, ты молчишь!
Эрлах
Чего же ей говорить? Она сказала да, и конец делу!
Вильгельмина
(качая, головой)
Худо, худо! А вы, тетушка, и позволили!
Эрлах
А почему бы ей не позволить, госпожа воструха? А?
Вильгельмина
Такой ненавистник женщин!
Г-жа Моро
Тем больше чести для моей Эммы!
Вильгельмина
Эрлах
И дубовая кора, жесткая на дереве, дает от себя тень.
Вильгельмина
Все ворчит и бранится!
Эрлах
Бог видит сердце!
Вильгельмина
Да, потому что может его видеть.
Эрлах
Это и Эмма может. (Трясет ее руку.) Не правда ли, Эмма, ты видишь мое сердце?
(Эмма улыбается.)
Вильгельмина
Ай! ай! ай! Бедная моя кузина! она пропала!
Эрлах
(Эмме)
Пускай ее болтает!
Вильгельмина
Г. капитан — второй Цесарь: пришел, увидел, победил]
Эмма
Разве я его только сегодня узнала?
А он тебя?
Эрлах
Ба! — да если искра попадет в пороховую бочку, то она вмиг взлетит на воздух!
Вильгельмина
Ба! да я не знала, что у мужчин сердца — пороховые бочки. Однако ж, что сделано, то сделано, господин мизогин расправил угрюмые мор¬щины величественного чела своего… (Приседает.) Честь имею поздра¬вить! Поди сюда, милая Эмма! (Целует ее.) Понимаешь меня?
Кугель
(подавая руку Эрлаху)
Господин капитан, радуюсь сердечно!
Эрлах
(трясет ею руку)
Вот так, по-немецки! Это язык честности. Ну, дети, когда ж свадьба?
Кугель
Я думаю — завтра!
Эрлах
Эмма
Вильгельмина
Через год!
Кугель
Кто же решит нас?
Вильгельмина
Вот тетушка!
Г-жа Моро
Остерегись, моя милая — я всегда на стороне слабейших!
Это — мы, девушки!
Эрлах
Как бы не так!
Г-жа Моро
Спросите у моего братца! вот он идет.
Явление 6
Советник, прежние.
Вильгельмина
(бежит к нему навстречу)
Папенька! Южный ветер напакостил в саду вашем — всякий ищет себе пары, всякий хочет жениться,
Тем лучше!
Вильгельмина
Наш старик, наш брезгун, ворчун, нелюдим…
Эрлах
Благодарен за прекрасные титулы!
Вильгельмина
Целые тридцать два года в голове его был ледяной погреб, который напичкан был холодными сентенциями (показывая на Эмму), но эти го¬лубые глазенки сверкнули, и лед растаял.
Тем лучше!
Эрлах
Конечно, господин дядюшка, тем лучще, если только вам это не про¬тивно.
Дорогой племянничек, ты более счастлив, чем сколько стоишь.
Эрлах
Испанцы ездят в Америку за золотом, а Ганс Эрлах съездил туда и привез такое сокровище, которого всем копаческим золотом не купить.
Ты молчишь, Филиппина?
Г-жа Моро
Я боюсь радоваться настоящему… Ах, сын мой! сын мой!
Эрлах
Ваш сын? Как, Эмма, у тебя есть еще и братец?
Эмма
Ах, если б я могла, не краснея, назвать его братом!
Эрлах
Где он? Кто он?
Г-жа Моро
Перестаньте говорить об нем, сердце мое разрывается!
Так! Не станем помрачать этой светлой минуты своими жалобами — я рад, что наша пестрая компания рассеялась.
Вильгельмина
Матушка стала жаловаться головною болью, и все один за другим разъехались.
Где же твоя мать? Ее одной недостает здесь!
Вильгельмина
Она заперлась в свою горницу.
Заперлась? От нас? Что это значит?
Эрлах
Верно, что-нибудь доброе!
Г-жа Моро
Она приняла меня с сердечною радостью и, казалось, была в восхи¬щении от моего неожиданного прибытия. «Небо, — сказала она, — на¬граждает меня заранее! но, любезная сестрица, подите! — через час могу я принять вас так, как должно — через час надеюсь я сделаться до¬стойною этой радости».
— ДРАМАТИЧЕСКИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ — Советник
Непонятная загадка!
Эрлах
Что дашь ты мне, если я тебе ее разгадаю?
Явление 7 Иван и прежние.
Иван
(плачет)
Что с тобою сделалось?
Иван
Я уже пятьдесят лет служу вам…
Ну?
Иван
Еще ребенком полол я здесь в саду негодную траву, гораздо до ваше¬го рождения… Правда, тогда я был глуп и рвал иногда петрушку вме¬сто папоротника.
Это и с большими случается, друг мой, что же далее? Об чем ты пла¬чешь?
Иван
Об том, что боюсь, чтоб и меня не выкинули отсюда, как негодную траву! И не правда ли, господин советник, — если я не персиковое де¬рево в саду вашем, так, по крайней мере, и не репейник!
Да кто тебя гонит?
— ДРАМАТИЧЕСКИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ — Иван
По сю пору еще никто! но если рубят деревья одно за другим, то, конечно, дойдет и до меня очередь. Мусье Роза, парикмахер — мастер Бифстик, берейтер — синьор Макарони, кухмистер — иг. Ванстман, приворотник — все, все отставлены в чистую.
Эрлах
А! а!
Иван
Г-жа советница призывает к себе всех поочередно, отдает им за пол¬года жалованье и отпускает с Богом на все четыре стороны. Теперь управляется она с своею французскою мамзелью, а после нее примется, может быть, и за меня; подумайте, господин советник, я старое дерево, меня пересаживать не годится, к тому ж у меня есть маленькие отрост¬ки — куда они денутся?
Не беспокойся! Ты носил меня маленького на руках, учил меня до¬ставать птичьи гнезда! Твоего гнезда никто не тронет.
Иван
Благодарствую, сударь! Мое гнездо — не воробьиное; от него не на¬добно закрывать сеткой вишен и яблонь.
Но я не понимаю…
Эрлах
Поймешь, поймешь — вот идет добрая жена твоя. Пойдемте отсю¬да, здесь будет такая супружеская сцена, при которой не годится быть свидетелем. Посмотрим, не распущены ли и музыканты; мне жаль это¬го будет, потому что я хочу танцевать и беситься.
(Подает г-же Моро руку, прочие идут за ними.)
Иван
Моя старуха сидит теперь на пороге и плачет, пойду к ней и скажу: «Не плачь старуха, покуда мы живы, по тех пор нас не высадят из это¬го саду».
(Уходит. Советник стоит в глубокой задумчивости и не замечает, что он остался один.)
8 — 4488
»5
Явление 8 Советница
(в самой простой одежде подходит тихо к советнику и кладет руку на плечо его)
Что так задумчив, Вильгельм?
Ах, моя милая! — я думал о тебе.
Советница
И был так печален.
(улыбаясь)
Твое присутствие разгладило все морщины на лице моем, кроме од¬них морщин старости.
Советница
Семейственное счастье и морщины старости разгладит.
Следственно, я юноша?
Советница
(берет его за руку)
Не обманываешь ли ты меня?
Как! Неужели ты сомневаешься в любви моей?
Советница
Нимало, но для счастья двух супругов нужно нечто более, нежели любовь.
Советница
Доверенность! Без нее любовь скоро исчезает.
(Советник вздыхает.)
Советница
Ты вздыхаешь — я вижу, ты еще не привык к откровенности — хо¬рошо, я начну сама.
(взяв ее за руку)
Милая Элиза, истина, даже и неприятная, от тебя всегда для меня приятна.
Советница
Очень учтиво сказано! Ты теперь расположен говорить мне комп¬лименты; скажи, пожалуй, какова я тебе кажусь в этом платье?
Ты так просто и приятно одета, так мила, любезна…
Советница
И лучше обыкновенного?
О, гораздо лучше в глазах моих.
Советница
Зачем же ты поминутно даришь меня то атласом, то тафтою и при¬нуждаешь следовать всякой новой моде?
Ты выезжаешь.
Советница
Но должна ли я выезжать?
Для чего и нет? для своего удовольствия.
Советница
Кто тебе сказывал, что мне веселее в другом месте, чем с тобою? Это простое неглиже — о! я уверена, что оно пристало ко мне больше, не¬жели все эти богатые праздничные уборы. Я надела его для тебя, един¬ственно для тебя! (Лукаво.) Поверь мне, в эти складки никогда не на¬бьется пыль ревности.
Ревности? Неужели ты думаешь?..
8′
н7
Советница
Почему же не думать? Ведь ты меня любишь?
Но моя к тебе доверенность…
Советница
В ней-то все и заключается, добрый Вильгельм! ты по наружности показываешь неограниченную ко мне доверенность, а втайне мучишь себя страшным образом! Ну, не правду ли я сказала, что одной любви не довольно для счастья в супружестве?
(в замешательстве)
Ты несправедливо обо мне думаешь…
Советница
Нет! нет! Я все знаю и не требую от тебя признания. Тяжелую рану надобно лечить, но как можно легче до нее дотрагиваться. Я скажу только, что ты сам насильно втащил меня в большой свет — что ты сам отворил вход в дом наш негодяям и повесам. Ты боялся, чтобы моло¬дая жена твоя не наскучила уединенною жизнью в твоем доме? Это была ложная мнительность. Когда же я согласилась повиноваться тво¬ей воле, то ты втайне мучился странными мыслями — и в то же время сам их стыдился… Это был ложный стыд. Муж и жена должны откры¬вать друг другу и самые странные мысли свои; с твоей стороны было бы довольно одного мановения! Может быть, я стала бы над тобой сме¬яться; но, без сомнения, принесла бы твоему спокойствию такую мало¬значащую жертву. О, как часто разрушалось семейственное счастье от того единственно, что не было доверенности между супругами! Как ча¬сто пламя становилось неутишимым от того только, что супруги не по¬гасили первой его искры!
(обнимая ее)
Добрая, благородная Элиза, прости меня!..
Советница
Я прощаю все, но с уговором, чтобы с сего времени ничего без меня не делать. Ты будешь писать, — я буду сидеть у твоего письменного столика с своею работою; когда же ты отделаешься, то мы будем всег¬да вместе.
Ты награждаешь меня вместо того, чтобы наказывать?
Советница
Я выдумала и наказание: ты любишь жить в городе, я люблю жить в деревне; вообрази же, во все три года мы только раз были на своей даче, — это непростительно, и в наказанье должен ты нынче пробыть целое лето со мною.
Элиза, это много!
Советница
Нельзя иначе, и, прошу не прогневаться, ты будешь там кушать только то, что изготовит нам наш немец, потому что французского на¬шего кухмистера я отпустила.
Ты, я слышал, много переменила в доме?
Советница
Зачем же так себя ограничивать?
Советница
Для того, чтоб быть довольнее!.. Вильгельм! Вильгельм!.. Возможно ли это? От постороннего узнала то, что ты первый должен был сказать мне — то, что вся наша пышность, все наше изобилие куплены были на счет твоего спокойствия — что я расхищала имение детей твоих — и за что же платила похищенным? За одну разнообразную скуку!
Верно, мой Эрлах…
Советница
Так, он! Благодарю Бога, пославшего его сюда для моего избавле¬ния; без него я была бы все еще в ослеплении, и проснулась бы, может быть, поздно! Жестокий человек! И всему этому был ,бы
