Пушкин. Т. VIII/1. С. 268); описание творческого процесса Камоэн¬са («И мне была поэзия отрадой ~ Живая песня», ст. 291—311) реминисцентно со¬относится с пушкинскими «формулами вдохновения» («Египетские ночи», «Осень. Отрывок»); мысль о спасительности поэзии («Исчезла ночь во мне и вкруг меня ~ Утеху, свет, терпенье и замену», ст. 312—318) заключает в себе ассоциативную от¬сылку к черновым вариантам отрывка «Вновь я посетил…» («Но здесь меня таин¬ственным щитом // Святое провиденье осенило. // Поэзия, как ангел-утешитель, // Спасла меня, и я воскрес душой». — Пушкин. Т. Ш/2. С. 996). Роль великого поэ¬та и участь его наследия в веках Жуковский тоже осмысляет в формулировках, пре¬дельно приближенных к пушкинским, ср.:
Но не умрет живая песнь твоя; (…) Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
И не развеется, как прах ничтожный, Мой прах переживет и тленья убежит —
Жизнь вдохновенная моя; бессмертны И славен буду я, доколь в подлунном мире
Мои мечты, их семена живые Жив будет хоть один пиит (III, 424). Не пропадут на жатве поколений.
Таким образом, поэтика, эстетическая концепция и художественная структура «Камоэнса» оказываются типологически близки жанрово-тематическим особенно¬стям пушкинских лирических и эпических отрывков 1830-х гг. С незавершенны¬ми же драматическими работами Пушкина («Сцены из рыцарских времен») «под¬ражание Гальму» сближается по типу драматического конфликта, приобретающего не столько психологический, сколько мировоззренчески-идеологический характер (подробно об этом см.: Лебедева. С. 165—167).
Все упомянутые тексты Пушкина, в большинстве своем подготовленные к печа¬ти и опубликованные Жуковским (см.: Смирнов-Соколы:кии Н. П. Рассказы о прижиз-ненных изданиях Пушкина. М., 1962. С. 450—451, 465—466), внутренне объедине¬ны рядом общих признаков, которые в восприятии Жуковского становятся фунда¬ментом жанровой типологии «отрывка». Их содержание связано с эстетическими проблемами, тайнами вдохновения и творчества; их лирическим героем, персона¬жем или действующим лицом является поэт, носитель креативного типа сознания; их поэтика определена особым художественным приемом — автореминисцент-ностью (особенно очевидна автореминисцентная поэтика в повести «Египетские ночи», которая почти полностью вобрала в себя болдинский прозаический «Отры¬вок» 1830 г. и «формулу вдохновения», впервые отлившуюся в «Разговоре книго¬продавца с поэтом», а наиболее афористичное свое воплощение нашедшую в сти¬хотворении «Осень. Отрывок», которое тоже, в свою очередь, насыщено лирически¬ми автореминисценциями; то же самое можно сказать о стихотворении «Я памят¬ник себе воздвиг нерукотворный…», в котором откликнулись авторемпнисценци-ями практически все эстетические манифесты Пушкина); их структура обязатель¬но диалогична («Осень» — это диалогически выстроенная параллель державинско-му посланию «Евгению. Жизнь Званская», см.: Гуковский Г. А. Пушкин и проблемы реалистического стиля. М., 1957. С. 112; «Вновь я посетил…» Я. Л. Левкович назы¬вает монологом, организованным по законам сценической, т. е. по определению диалогической речи: Левкович Я. Л. «Вновь я посетил…» // Стихотворения Пушки¬на 1820—1830-х годов. Л., 1974. С. 313; на диалогическую природу повествования и конфликта в «Египетских ночах» указывает Н. Н. Петру ни на: Петруиипа Н. Н. «Египетские ночи» и русская повесть 1830-х гг. // Пушкин. Исследования и матери-алы. Л., 1978. Т. 8. С. 22—50). Формальная незаконченность пушкинских фрагмен¬тов Жуковским могла быть воспринята программно: как формально-структурный символ вечного непредсказуемо^ движения искусства.
Высокую оценку «Камоэнсу» Жуковского дал В. Г. Белинский: «Прочтите отры-вок из довольно посредственной драмы Гальма «Камоэнс» — и вы опять удивитесь стиху Жуковского и поймете, что поэт, владеющий таким стихом, может быть не слишком строгим в выборе пьес для переводов» (Белинский. Т. 8. С. 347).
Действующие:
Дон Лудвиг Камоэнс — В публикации С 5 имя персонажа в афише и в тексте дано в различной транскрипции: «дон Людвиг Камоэнс» в афише, «дон Лудвиг Камо¬энс» в тексте. В настоящем издании транскрипция унифицирована в соответствии с текстом.
Луис Камоэнс (1524—1580) — великий португальский поэт. Сведения о его жиз¬ни чрезвычайно скупы. Камоэнс происходил из старинного и богатого галисийско¬го рода. Дед поэта был женат на родственнице мореплавателя Васко да Гама. Ка¬моэнс учился в Коимбре, сначала в монастырской школе, потом в университете, где изучал древние и новые языки, античную и современную литературу.
После окончания университета Камоэнс Получил место домашнего учителя в доме графа Норонха и переселился в Лиссабон. Здесь в 1544 г. он страстно влю¬бился в дочь высокопоставленного придворного, фрейлину королевы, Катарину да-Атаида, увидев ее издали в церкви. Желание чаще видеться с ней побудило Ка¬моэнса искать доступа ко двору — ему это удалось благодаря содействию графа Но-ронха. При дворе Камоэнс состоял в качестве поэта-импровизатора, драматурга, режиссера и актера в устраиваемых им во время придворных празднеств спекта¬клях. Любовь его не осталась тайной; она вызвала негодование семьи да-Атаида, и в начале 1549 г. Камоэнс был выслан из Лиссабона по указу короля.
Безвыходное положение и отсутствие средств к существованию заставили его поступить на военную службу. Определенный в гарнизон Сеуты, он храбро сра¬жался в стычках с маврами; в одной из них он потерял глаз. В 1551 г. Камоэнс вернулся в Лиссабон. Здесь, во время церковной процессии, он тяжело ранил вы-сокопоставленное придворное лицо, был посажен в тюрьму и 9 месяцев находился под следствием; наконец, он был помилован королем, но лишь при условии, что он уедет служить в Индию. Во время 6-месячного плавания (1553) поэт начал писать первые песни прославившего его эгкх:а — поэмы «Лузиады».
За время службы в Индии и Африке Камоэнс завершил поэму, но его служба в Индии закончилась неудачно: будучи крупным административным чиновником в Макао, поэт был обвинен комендантом города в должностных проступках, аресто¬ван и пленным увезен на корабле. Буря разбила этот корабль, который пошел ко дну; поэт спасся и спас рукопись «Лузпад». Добравшись после кораблекрушения до Гоа, Камоэнс потребовал суда и был полностью оправдан.
В 1572 г. появилась в печати поэма «Лузиады» («Os Lusiadas»), которая принесла Камоэнсу мгновенную громкую славу, но не принесла материального благосостоя¬ния. Камоэнс посвятил свою поэму королю Себастьяну, который назначил ему не¬большую, но все же спасавшую его от нужды пенсию. После различных злоключе¬ний Камоэнсу в 1570 г. удалось вернуться в Португалию. Несмотря на то, что его поэма вызвала общее восхищение, последние 10 лет жизни поэта прошли в бедно¬сти. Камоэнс умер 10 июня 1580 г. во время эпидемии чумы; он похоронен в мона¬стыре иеронимитов в Белеме: гробница Васко да Гамы находится слева, а гробни¬ца Камоэнса — справа от памятника королю Себастьяну.
Васко, его сын — Во всех прижизненных и посмертных публикациях «подража-ния» Жуковского имя этого персонажа сопровождается следующим примечанием, оригинальный текст» которого принадлежит Фридриху Гальму:
Васко Мусиихо де Квеведо Кастель Брапка, по свидетельству знатоков португальской литературы, более всех других поэтов Португалии приблизился [в рукописи: «приближал¬ся»] к Камоэнсу. Его эпическая поэма «Альфонс Африканский», в которой особенно замеча¬тельны изображение мучений Фердинанда и описание сражения Алх>кассарского, издана в 1611 году. Примечание) соч.{инителя) [В рукописи: Примечание) авт.(ора)]».

Васко Мусинхо де Квеведо-и-Каштелу-Бранку (даты рождения и смерти неиз-вестны, умер и похоронен в Сетубале) — португальский поэт рубежа XVI—XVII вв. Обучался юриспруденции в Коимбре. Посвятив себя поэзии, стал крупнейшим эпическим поэтом Португалии после Камоэнса. Его лирические стихотворения (сонеты) отмечены печатью маньеризма. Сборник стихов «Рассуждения о жизни и смерти Изабеллы, королевы Португальской, и другие стихотворения» издан в Лис-сабоне в 1596 г. Прославился героической поэмой «Альфонс Африканский» (1611), написанной октавами; автор поэмы «Триумф короля Филиппа III при его счастли-вейшем вступлении в Лиссабон» (1619).

Ремарка: Тесная горница ~ за поясом связка ключей, подмышкой большая книга… — В рукописи: «Тесная горница в большом лазарете лиссабонском: стены голы, кое¬где обвалилась штукатурка: с одной стороны стол с бумагами и стул; с другой боль¬шие кресла [в публикации ОЗ «большое кресло»! и за ними, ближе к стене, бедная полу изломанная кровать. На ней лежит Камотс и спит; к кровати прислонен меч; над изголовьем висит на стене лютня, покрытая пылью. Справа [зачеркнуто: В пра¬вой стене] дверь. Входит дон Иоле Квеведо вместе с смотрителем, госпиталя. У послед-него за поясом связка ключей, подмышкой большая книга».

Ст. 25—27′. К безумным? поделом ~ Ты расторопный человек… — В рукописи:

К безумным? дельно! — Ты поступил благоразумно. Ты, Как видно, умный человек…

Ст. 54. В отрепье пшцепском лежит с своими… — В С 5 с опечаткой: «В отрепье нищенском лежит своими».

Ст. 55. Он лаврами — седой, больной, иссохший, дряхлый… — В рукописи: «Он лав¬рами — седой, больной, исчахлый».

Ст. 56. Безглазый, всеми брошенный, великий… — В публикации ОЗ опечатка: «Безгласный, всеми брошенный, великий».

Ст. 58—59. Певец, сражавшийся перед Ораном II И перед Цейтою. Вот, полюбуй-ся… — Оран — провинция и город в Алжире. Оран основан маврами в 903 г.; в 1512 г. захвачен испанцами, ко времени господства которых относится возрожде¬ние н второй расцвет Орана. Цента (Сеута — Ceuta) — укрепленный порт и глав¬ный город испанских владений (Presidios) в Марокко, на северном берегу Афри¬ки, против Гибралтара, расположенный на месте одного из древних Геркулесовых столпов (Abila). В эпоху владычества арабов Сеута была крупным торговым цен¬тром; завоевана португальским королем Иоанном I в 1415 г., после чего войска ара¬бов периодически и безрезультатно осаждали Сеуту вплоть до 1580 г. (год смерти Камоэнса), когда Сеута вместе с Португалией подпала под власть Испании.

Ст. 70—71. Да виноград, да в добрые крузады IIМараведисы превращаю… — Крузадо (португ. cnizado, crusado) — португальская золотая и серебряная монета, имела хож¬дение до XVIII в. Название «крузадо» (букв: крестоносная; рыцари-крестоносцы также именовались «cruzado») монета получила по изображению креста на реверсе. Мараведи — старинная испанская монета, введенная арабами.

Ст. 98. Не боле, за пиесу… — В рукописи и публикации ОЗ: «Не более, за пиесу…».

Ст. 111. В Калвасе мы ходили вместе в гиколу… — Калвас — возможно, имеется в виду город Келуш (порт.: Qiteluz), входящий ныне в административный округ «Большой Лиссабон». Место рождения Камоэнса точно не установлено: честь счи-таться его родиной оспаривают четыре города: Алемкер, Сантарем, Лиссабон и Ко-имбра.

Ст. 130. Ты худ, как мертвый труп. А я — гляди… — В рукописи: «А я — смо-три…».

Ст. 135. Больной птумертвец, безглазый, нищий… — В публикации ОЗ опечатка: «Больной полумертвец, безгласный, нищий».

Ст. 204—205. И злейший враг мой, мне тебя теперь II Обнять от сердщ должно… — В рукописи: «Мой злейший враг, тебя теперь прижать // Мне к сердцу должно…».

42 — 4488

659

Ст. 209. Калвас и в Фигуэру ехать. Там… — Фигуэра (Figueras) — город в испан-ской провинции Герона (в Каталонии), в 20 км от французской границы, располо-женный на большой военной дороге во Францию в центре Ампурдана, широкой долины, целиком покрытой масличными рощами и плодовыми садами. Стратеги-ческий узел франко-испанской границы.

Ст. 212. Меня судьба перевела в Коимбру… — В Коимбре находился единствен¬ный в Португалии университет, который был основан в 1290 г. в Лиссабоне,