Праведная ему казнь —
Трижды медленные муки и пытки.
94 Но первей всего
Подобает вызволить схваченную —
И соратники шпорами и поводьями
Устремляют скакунов вперерез.
Отроду
Не встречался застигшимся такой напор —
Побросав доспехи, добычу, даму,
Налегке спасаются кто куда.
95 Так волк,
Волокущий хищенное в логово,
Уже близок цели, и рад, и вдруг
Видит на тропе
ловчего и гончих
И бросает ношу, и впрыть
Только ищет, где гуще чаща.
Так, перегоняя погоню,
Во все стороны мчались беглецы.
96 И не только доспех и даму,
А иные побросали и коней,
И попрыгали с утесов и откосов,
Полагая, что там их не найти.
А Руджьер со спутницами и рад:
Тотчас три кобылицы из брошенных
Послужили тем дамам, для коих давеча
Попотели за седлами скакуны.
97 Налегке
Скачут прямо к проклятому посаду,
Прихватив с собою и ту старуху,
Чтобы видела месть за госпожу:
А она боится недоброго,
И не хочет, и бьется, и кричит,
Но Руджьер ее вскинул за седло
И погнал в опор лихого Фронтина.
98 Доскакали, видят: внизу Марфиза
Городок во много крыш, хорош, пышен, поражает
Отовсюду вхож, Марганора.
Потому что вокруг ни рва, ни вала.
А среди него крутая скала,
У которой на спине крепкий замок.
И помчались удальцы прямиком
К тому самому Марганорову логову.
99 Как вскакали в улицы —
Слышат: стража, что у них за спиной,
Загораживает выход заградою,
А другая замкнула путь вперед;
И тогда-то предстает Марганор
С всеоружными пешими и конными
И в немногих, но несносных словах
Возвещает свои черные законы.
100 Марфиза,
у которой уже сговорено
И с Руджьером и с Брадамантою,
Шпорит на злодея лицо в лицо
И во всей своей и» мощи и доблести,
Не унизивши копья,
Не взмахнувши меча на недостойного,
Кулаком
Так разит по шлему, что тот пал ни жив,
ни мертв.
101 За Марфизою и франкская рыцарственница
Устремляет скакуна, и Руджьер
Не щадит копья,
Положив одним упором шестерых —
Того в грудь, сего в живот,
В шею, в голову,
А в последнем сломил свое древко,
Вбивши в спину и выбивши из брюха.
102 А не хуже того и золотое
У Амоновой дочери копье —
Кого тронет, тот и в прах: как перун,
Грянув с неба, дробит, палит и валит.
Многолюдье — в бег,
Кто в ноля, кто в замок, а кто попрятался
По домам, по церквам, за семь запоров,
И уже на площади — лишь покойники.
103 Марфиза,
Марганора скрутивши в три ремня,
Выдает его Друзиллиной старухе,
А уж та-то и рада и довольна.
И грозит Марфиза спалить огнем Все ликуют
Весь посад, коли народ не покается о Марганоро-
И не свергнет Марганоров закон вом падении.
И ие примет от нее иного, лучшего,
104 Это ей удалось без труда,
Ибо люди, без ума перепуганные,
Что у рыцарши дело крепче слов
И что всех она попалит и порубит,
Уж и без того
Ненавидели Марганора с его уставами;
Все ведь таковы —
Кого ненавидят, того и слушаются,
105 И никто никому не верит,
Всяк молчит про себя, а между тем
Кто казнен, кто изгнан,
Кто лишился чести, а кто добра.
Но молчащие сердца вопиют,
Умоляя Господа о возмездии,
И приходит кара,
А чем долее ждется, тем страшней.
106 И уже, набухши гневом и ненавистью,
Толпа рвется мстить в крик и в бой —
Правду говорят:
Рухни дерево — всяк к нему по дрова!
Будь уроком Марганорова участь
Королям: злому делу — злой конец!
Рады малые, рады старые
Видеть кару за все его грехи.
107 У кого сгубил он
Мать, жену, сестру или дочь —
Не тая уже мятежного духа,
Кто во что, жаждут сами с ним управиться,
И с трудом
Две лихие всадницы и сам Руджьер
Охраняют его, чтоб он погиб
От лишений, от мучений, от горя.
108 Той старухе, которая его
Ненавидела лютой женской ненавистью,
Отдан Марганор наг и связан
Так, что не развяжется ни во сто сил.
И она багровит ему лицо,
Кровью мстя за слезы,
А в руке ее острое стрекало,
Живо поданное здешним мужиком.
109 А Уллания и две ее девицы
В ярой памяти недавнего срама
Не стояли, смиривши руки,
Потому что не меньше хотели мстить —
Но не вровень жажде их были силы,
И они утолялись, кто как могла:
Та язвит ногтями, эта зубами,
Та бьет камнем, эта колет иглой.
110 Как поток,
Непомерный от талых льдов и ливней.
Рвется с гор в раззор,
Снося скалы, стволы, поля и жатвы,
А по малом времени
Обессилев и обездушев, течет
Так убого, что и дети и бабы
Перейдут его, не вымочив пят,—
111 Так когда-то
Марганор бросал в дрожь единым именем,
Ныне же сыскался борец
Сломить рог его спеси и выбить силы.
Чтобы даже мальчишки для потехи
Ему драли космы, бороду и усы.
А потом с соратницами Руджьер
Обратился к замку на том утесе.
112 Замок сдался на рыцарскую милость.
А что было в нем знатного добра.
То пошло на поток и разорение,
А равно для Уллании и ее девиц.
Здесь явился и золотой ее щит
И три северных короля, с ним плененные;
А пришли они сюда,
Как вы помните, бесконно и безоружно,
113 Потому что с того самого дня,
Как посбила их с седла Брадаманта,
Они шли бесконно и безоружно
За посланницей с дальних берегов. .
Уж не знаю, к худу или к добру.
Что при них не приключилось оружия;
Благо было бы встать на бой,
Но не благо бы остаться побитыми,
114 Ибо даме тогда бы не миновать.
Как и прежним, при ком латные спутники,
Быть зарезанной
В жертву здешним братьям на их гробах.
А остаться срамотой напоказ
Все же лучше, чем сгинуть злою смертью;
И к тому же, на всякий срам
Есть и отповедь: это-де насильно.
115 Две воительницы Закон
Прежде, нежели продолжить свой путь, Марфизы
Обязали здешних вечною клятвою: и казнь
Чтоб мужья уступили женам власть Марганора.
Над землею и над всем, что в ней деется,
А кто станет против, того казнить.
Словом, все, что в иных краях мужья,
В этом крае будут вершить их женщины.
116 И еще наложили они обет:
Кто придет сюда конный или пеший,
Не давать тому приюта
И отнюдь не впускать под кров и в дом,
Пока те не присягнут перед Господом
И святыми крепчайшею из присяг,
Что вовеки будут служить красавицам
И стоять за них пред всяким врагом;
117 А уж у которого есть жена
Или будет вскоре или.не вскоре,
Тому быть вовек у нее в покорности
И послушествовать манию ее перста.
Не успеют облететь дерева,
Как она, Марфиза, сюда воротится,
И коли не в силе найдет закон —
Быть посаду в пожаре и в развалинах.
118 А еще распорядились они
Прах Друзиллы
Из негожего места, где он был,
Перенесть с почетом во храм к супругу.
Дело делом, а старуха меж тем
Все кровавит Марганорову спину,
Не жалея стрекала, и лишь одно
Ей в досаду, что силы ее не вечны.
119 А увидевши наши героини
При том храме на площади важный столп,
На котором тиран запечатлел
Свой закон, безумный и нечестивый,
Пригвоздили к нему в трофей
Щит и шлем и панцирь сего злодея,
И велели высечь новый закон,
Учрежденный ими в отмену прежнего,—
120 Тот Марфизин закон в отмену прежнего,
Столь поносно пагубного для дам;
А когда он начертался на камне,
Они дольше не умедлили здесь ни дня.
Здесь они расстались с исландскими
Спутницами, потому что ведь тем
Нужно было справить важные платья,
Чтоб достойно воспредстать ко двору.
121 А как здесь осталась Уллания,
То при ней оставлен и Марганор;
Но она,
Чтоб он вновь не сбежал и не стал чудесить,
Завела его на вышнюю башню
И прыжком из прыжков столкнула вниз.
Но моя отселе речь не о ней, Брадаманта
А о тех, которые правят к Арлю. и Марфиза
едут к Карлу
122 Едут они день, едут два, Руджьер —
И к обедне доехали до распутья, к Аграманту
От которого две дороги: одна
В Карлов стан, а другая в Арльские стены.
Тут влюбленные обнялись
И простились горестнейшим прощанием:
Руджьер — в Арль, обе д а м ы — в Карлов
стан,
И на этом конец моему сказу.
И блюла подруга свой долг,
Не препятствуя ему праздными
просьбами.
Не теперь, так впредь
Удоволит он общую их любовь;
Н о лишившись чести в недолгий миг,
Не воротишь ни во сто лет, ни
в двести.
7 Оттого и поворотил Руджьер Брадаманта
В город Арль, к Аграмантовым дружинам, и Марфиза
А Марфиза и Брадаманта, приезжают
Став в родстве и в свойстве и в великом к Карлу.
дружестве,
Вместе скачут туда, где Карл Великий
На великий подвиг собрал полки,
Уповая осадою или битвою,
Но невзгодам Франции положить конец.
8 Брадаманта в Карловом стане
Всем на радость ведома и славна,
Ей от всех привет и почет,
А она кивает то тем, то этим.
Как заслышал о ней Ринальд—
Выбегает навстречу, а за ним
И Рикард, и Рикардет, и все родичи,
И ликуют, привечая сестру.
9 А когда проведалось, что при ней —
Та Марфиза, великая в оружии,
За которой столько громких побед
От Катая и до крайней Испании, •
То ни мал, ни велик не усидел
По шатрам: сбегаются толпищами
И теснятся, и толкаются, и калечатся,
Чтоб взглянуть на обеих в их красе.
10 Предстают они державному Карлу,
И впервые видано (гласит Турпин),
Как Марфиза склонила свои колени.
Ибо усмотрела, что лишь сему
Государю довлела такая почесть
Между всех и царей и королей,
Крещеных ли, некрещеных ли,
Знаменитых доблестью иль казной.
11 Карл
Привечает ее, вводит под сень
И сажает о себе одесную
Выше всех царей, князей и баронов.
Отпускаются, кто сам не ушел,
Остаются немногие, но первейшие
Вельможи и паладины,
А меньшой народ разошелся кто куда.
12 Начинает Марфиза лестную речь: Речь
«Августейший всепобеднейший кесарь, Марфизы.
Ты, возвысивший животворный крест
Пред всем миром от индийских морей
До Тиринфских столпов и от седой
Скифии до палимой Эфиопии,
Справедливейший, мудрейший,— твоя
Привела меня сюда слава от края света
13 А сказать по истине,
Привела меня ревность восстать войной,
Чтобы не было такого властителя,
Для которого мой закон не закон.
Оттого-то я омыла поля
Христианской кровию, оттого-то
Много я готовила грозных бед,
Но нашелся и на меня примиритель.
14 Замышляя новые тебе пагубы,
Я уведала (а к а к — д о л о г сказ),
Что отец мой — славный Руджьер из Ризы,
Умерщвленный злобой родного брата;
Мать моя пронесла меня в утробе
Сквозь моря и родила в черный час,
И семь лет меня вскармливал вещий волхв,
А потом умкнули меня арабы.
15 Меня продали персидскому королю,
И того короля я зарезала,
Когда он польстился на м о ю честь,
С королем перебила королевский двор,
Выкоренила мерзкий род,
И взяла его трон и всю подвластность,
И в осьмнадцать моих лет и два месяца
Покорила семь окрестных держав.
16 И тогда, ревнуя о твоей славе,
Возымела я в сердце моем
Перевысить высокое твое имя
И бог весть, преуспела бы или нет;
Но уже я уняла м о ю страсть,
Удержала крылья моей неистовости,
Ибо здесь, в твоей земле, мне открылось,
Что меж мною и тобою — родство.
17 Мой отец — твой родич и твой служитель,
Твой родич, твой служитель—и я;
А что было во мне на тебя ревности
И вражды, о том помнить не хочу
И отныне обращаю ту ненависть
На царя Аграманта и на всех,
Кто родня его’ дяде и отцу,
Погубителям моих отца и матери».
Песнь XXXVIII 241
18 И сказала, что хочет принять крещение, Марфиза
А когда сокрушится Аграмант, принимает
То она в угодность Карлу воротится крещение.
Покрестить левантийский свой народ,
А потом пойдет войной на весь мир,
Магомета чтящий и Тривиганта,
И сулила всякий добытый край
В дань империи и Христовой вере.
19 Государь,
Столь же красноречен, сколь мудр и доблестен,
Препрославив достойнейшую даму
И ее родителя и весь род,
Ей держал ответ, учтивый и вежественный,
Изъявляя ликом высокий дух,
И закончив речь,
Приял родственную в место дочернее.
20 Он как дочь
Обымает ее, лобзает в лоб,
И, ликуя, несут ей свою любовь
И Монгранские родичи, и Клермонтские,
А того уж
