Рассудив Роланд, что он мертв, на Градасса.
Полагает, что эта брань покончена,
И бросается на царя Градасса,
От которого Брандимарту беда,
Ибо крепче басурманин конём
И щитом, и мечом, и, верно, силою.
79 Но таков Брандимарт горяч и ловок,
И таков под ним удалой Фронтин,
Хаживавший прежде и под Руджьером,
Ч т о не кажется сарацин сильней,
А, пожалуй, вышел бы и слабее,
Будь получше Брандимартов доспех.
Но доспех Брандимартов не получше,
И приходится гнуться то вбок, то вбок.
80 Нет коня, чтоб послушней, чем Фронтин,
Отзывался поводьям господина —
Как ни грянет на него Дурендаль,
Он скользнет то ли влево, то ли вправо.
Между тем Оливьер и Аграмант
По другую сторону поля
Бьются так, что никоторый из двух
Не слабей и не сильней супостата.
81 Стало быть, Роланд,
Распростерши Собрина по земле,
Пеший, ринулся большими шагами
На Градасса и в помощь Брандимарту
И уже на подступе
Вдруг увидел: через поле бежит
Добрый конь, с которого пал Собрин.
Он оборотился и вслед, и ловит.
82 На бегу
Уловил его, вспрыгнул, сел в седло,
В левой держит блещущую узду,
В правой—меч, острие наперевес.
Градасс видит: Роланд скачет, Роланд
кличет,
А Градассу все нипочем —
Что Роланду, что Брандимарту
Он до вечера хочет справить ночь.
83 Повернулся от Брандимарта к графу,
Острием ударяет в нагортанник,
До живого достиг, а в живое не простиг —
Не в пробой ему Роландова кожа.
А Роланд его разит Бализардою,
Пред которой чары ничто:
Шлем, щит, бронь, ткань
Просекаются рушащимся булатом,
84 В лик, в грудь, в пах
Ранен до крови король сериканский,
Ни единой капли досель
Не проливший сквозь волшебные латы.
Ему диво, что чуждый меч
Страшен взрубом, как сама Дурендаль,
А случись он подлиннее или поближе —
И не снесть бы головы на плечах.
85 Испытавшись,
Ненадежны ему мнятся доспехи:
Осмотрительней он и осторожней
Держит бой, привыкая отбиваться.
Между тем,
Видя Брандимарт, что Роланд
Переял его противоборца,
Меж двух битв глядит, где бы он нужней.
86 О ту пору боя Брандимарт
Распростертый в прахе король Собрин выручает
С, лютой болью в плече и темени, Оливьера.
Поопамятовавшись,
Встал, стоит, взнял забрало, осмотрелся,
Видит в схватке теснимого государя
И широким шагом скорей к нему
Так бесшумно, чтоб никто и не слышал.
87 Подступил к Оливьеру, у которого
На уме один Аграмант,
И ударил злым ударом его коня
В задние подколенья.
Падает скакун,
Падает Оливьер, а нога
В левом стремени смялась конским боком:
Не пошевелить.
88 Собрин рубит второю отмашью,
Хочет голову ему ссечь с плеч,
Но железный ворот был тверд,
Кованый Вулканом для князя Гектора.
Видит Брандимарт, что беда,
Рвется вскачь на Оливьерову выручу,
Бьет Собрина в голову, С о б р и н — с ног,
Но вскочил, и вновь старик рвется биться:
89 Вновь на Оливьера —
Отпустить в вечный отпуск на тот свет
Или хоть не выпустить
В стременную впавшего западню.
Но и у лежащего
На свободе сильнейшая из рук,
И сколь меч его долог и остер,
Столь и рыцарь недосяжен Собрину.
90 Оливьер его чает, отсторанивая,
В малом времени вовсе избыть,
Ибо видит, тот весь в крови,
Красный ток бежит на песок,
Так он слаб, что уже едва и держится:
Недалек конец.
Оливьер вновь усиливается встать,—
Но не выбиться из-под конского бока.
91 А меж тем Брандимарт на Аграманта
Налетев, бушует вокруг,
Бок в бок, грудь в грудь —
Вьется конь, как токарное точило.
Славен Брандимартов скакун Фронтин,
Но не хуже у южного владыки —
То отменный Златоузд,
Дар Руджьера от гордого Мандрикарда.
92 И крепче его доспех,
Закален и испытан всеми пробами;
Брандимартов же схвачен наудачу,
Как успелось второпях к троеборству.
Но отвага его бодрит,
Что в победном бою он стяжает лучший,—
Хоть уже его правое плечо
Обагрилось африканским ударом,
93 И хотя в боку
Невеселая рана от Градасса
Франкский удалец,
Улучив клинком дорваться до недруга,
Вскроил щит,
Ранил левую руку и тронул правую.
Но сие—ничто
Против боя Градасса и Роланда.
94 Уж Роланду и доспех не в доспех, Градасс
Снес Градасс шлему гребень и нащечья, оглушает
Вышиб щит в прах, Роланда
Вспорол понизу панцирь и кольчугу, и убивает
А не ранил, Бранди-
Потому что Роланд заговорен. марта.
Сериканцу от него тяжелей:
На нем раны и в лоб, и в грудь, и в горло.
95 Наступает на Градасса отчаяние,
Ч т о он весь в крови,
А Роланд, сколь ни бит и сколь ни рублен,
Цел и сух от темени и до пят.
В две руки он вздымает Дурендаль,
Чтоб рассечь череп, грудь, живот и тулово,
И уметил грозный булат
Выше лба гордящемуся графу.
96 Будь то не Роланд —
Развалился бы он ударом надвое;
Но как павши вплашмь,
Воротился клинок, блестящ и чист,
У Роланда, у ошеломленного,
Словно звезды посыпались из глаз —
Бросил повод, уронил бы и меч,
Не случись он прикован при запястье.
97 Гром и звон булатный о латы
Обезумил Роландова скакуна,
И, безудержен
дрогнувшею дланью
ошеломленного,
Как помчался он по пыльному праху
прочь —
Поглядишь, не поверишь.
Градасс — вслед,
И Баярдом, верно, его настигнул бы,—
98 Но оборотил он взор —
Глядь, его государь на пядь от гибели,
Ибо доблестный Монодантов сын
Левым махом стряс и сшиб его шлем,
А десницею
Навострил ему в горло злой кинжал,
И бессилен перед ним Аграмант,
Потому что его меч уже выронен.
И ударил злым ударом его коня
В задние подколенья.
Падает скакун,
Падает Оливьер, а нога
В левом стремени смялась конским боком:
Не пошевелить.
88 Собрин рубит второю отмашью,
Хочет голову ему ссечь с плеч,
Но железный ворот был тверд.
Кованый Вулканом для князя Гектора.
Видит Брандимарт, что беда,
Рвется вскачь на Оливьерову выручу,
Бьет Собрина в голову, С о б р и н — с ног,
Но вскочил, и вновь старик рвется биться:
89 Вновь на Оливьера —
Отпустить в вечный отпуск на тот свет
Или хоть не выпустить
В стременную впавшего западню.
Но и у лежащего
На свободе сильнейшая из рук,
И сколь меч его долог и остер,
Столь и рыцарь недосяжен Собрину.
90 Оливьер его чает, отсторанивая,
В малом времени вовсе избыть,
Ибо видит, тот весь в крови,
Красный ток бежит на песок,
Так он слаб, что уже едва и держится:
Недалек конец.
Оливьер вновь усиливается встать,—
Но не выбиться из-под конского бока.
91 А меж тем Брандимарт на Аграманта
Налетев, бушует вокруг,
Бок в бок, грудь в грудь —
Вьется конь, как токарное точило.
Славен Брандимартов скакун Фронтин,
Но не хуже у южного владыки —
То отменный Златоузд,
Дар Руджьера от гордого Мандрикарда.
92 И крепче его доспех,
Закален и испытан всеми пробами;
Брандимартов же схвачен наудачу,
Как успелось второпях к троеборству.
Но отвага его бодрит,
Что в победном бою он стяжает лучший,—
Хоть уже его правое плечо
Обагрилось африканским ударом,
93 И хотя в боку
Невеселая рана от Градасса
Франкский удалец,
Улучив клинком дорваться до недруга,
Вскроил щит,
Ранил левую руку и тронул правую.
Но сие — ничто
Против боя Градасса и Роланда.
94 Уж Роланду и доспех не в доспех, Градасс
Снес Градасс шлему гребень и нащечья, оглушает
Вышиб щит в прах, Роланда
Вспорол понизу панцирь и кольчугу, и убивает
А не ранил, Бранди-
Потому что Роланд заговорен. марта.
Сериканцу от него тяжелей:
На нем раны и в лоб, и в грудь, и в горло.
95 Наступает на Градасса отчаяние,
Что он весь в крови,
А Роланд, сколь ни бит и сколь ни рублен,
Цел и сух от темени и до пят.
В две руки он вздымает Дурендаль,
Чтоб рассечь череп, грудь, живот и тулово,
И уметил грозный булат
Выше лба гордящемуся графу.
96 Будь то не Роланд —
Развалился бы он ударом надвое;
Но как павши вплашмь,
Воротился клинок, блестящ и чист,
У Роланда, у ошеломленного,
Словно звезды посыпались из глаз —
Бросил повод, уронил бы и меч,
Не случись он прикован при запястье.
97 Гром и звон булатный о латы
Обезумил Роландова скакуна,
И, безудержен
дрогнувшею дланью
ошеломленного,
Как помчался он по пыльному праху
прочь —
Поглядишь, не поверишь.
Градасс — вслед,
И Баярдом, верно, его настигнул бы,—
98 Но оборотил он взор —
Глядь, его государь на пядь от гибели,
Ибо доблестный Монодантов сын
Левым махом стряс и сшиб его шлем,
А десницею
Навострил ему в горло злой кинжал,
И бессилен перед ним Аграмант,
Потому что его меч уже выронен.
99 Как оборотился Градасс —
Так и вскачь от графа и к Аграманту,
А небережный Брандимарт,
Положась, что с Роландом не управиться,
На Градасса и не глядит и не мыслит,
Весь — в клинке, занесенном на язычника.
Подскакал сериканец и разит
В две руки и во всю мочь Дурендали.
100 Отче на небеси,
Упокой душу мученика меж избранных,
Ибо трудные исплавав пути,
Днесь поник он ветрилом в Твоей
пристани.
Дурендаль, жестокая Дурендаль,
Ты ль безжалостна к твоему Роланду,
Что отъемлешь жизнь
Его самому верному и любезному?
101 На два пальца шелом был обдан ободом,
Но под рушащимся мечом
Треснул обод,
Раскололся стальной колпак,
Помутился лик,
И упал Брандимарт прениже стремени,
А из взрублеНного лба на песок
Хлынью хлынула кровавая влага.
102 А Роланд, отскакав, опоминается,
Смотрит, видит: Брандимарт на земле,
Видит: сериканец над ним с мечом,
Понимает, от кого кто убит,
В нем — боль, в нем — гнев,
Но не в пору теперь слезам:
Боль — в груди, а ярость — рвется наружу;
Впрочем, тут и песни моей конец.
ПЕСНЬ СОРОК ВТОРАЯ1 Какой узел, какие узды, какие узы, Вступление.
И какой булат, и какой адамант
Властны
Препнуть ярость, сдержать мерою гнев,
Если тот, кого крепкая любовь
Клином вбила в незыблемое сердце,
От коварства ли. от насильства ли
Повергается на позор или смерть?
2 И коли в тот миг
Сердце вскинется ко злобству
и зверству —
Да простится сие,
Ибо разум тогда в душе не влаственен.
Сам Ахилл, увидев, как друг
Окровавился в заемном доспехе,
Не насытился убийством убийцы,
А терзал его волоком вдоль и вдоль.
3 О непобедимый Альфонс,
Не такая ли обуяла ярость
Твой народ, когда каменный удар
Грянул в бровь твою, и всяк
содрогнулся,
Что уже ты не жив, и запылал
Таким пылом, что врагам не защита
Ни окоп, ни вал, ни ров: полегли,
Не оставивши по себе ни вестника.
4 Был бы ты на ногах —
Верно, меньше бы расходились руки;
Но коли ты пал —
Боль взметнула твой люд на кровь
и смерть,
И вернул он Бастию
П о д твою высокую длань
Не во столько часов, во сколько дней
Ее взяли кордовские и гранадские.
5 Не Господь ли то карающий
Попустил тебя претерпеть,
Да сбылась бы заслуженная мзда
За былую их преступную ярость,
Когда взяв злополучного Вестиделла,
Безоружного, израненного, без сил,
В сто клинков
Умертвили его вчерашние нехристи.
6 Скажу истинно, чтобы кончить сказ:
Нет на свете злейшего гнева,
Чем когда старейший ли, отец ли,
друг ли
Смертно страждет перед твоим лицом.
Посему не диво, Роланд
Ч т о вскипела Роландова душа, убивает
Когда взвиделся лучший из друзей Аграманта
Распростерт крушащим клинком Градасса. и Градасса.
7 Как нумидский номад,
Увидав змею, шуршащую прочь
От ужаленного ей на песке
Безмятежно резвившегося дитяти,
В яром бешенстве вскидывает палицу,—
Так острейший в гневе взметнул клинок
Англантский граф
На первопредставшего Аграманта,—
8 Аграманта, который, весь в крови,
Сорван шлем, выбит меч, взрублен щит,
В стольких ранах, что не исчесть,
Еле вырвался из Брандимартовых рук,
Как от ястреба сокол, чуть живой,
Брошен глупым, то ли жадным
сокольником.
Подскакал Роланд
И уметил меж головою и телом.
9 Сорван шлем и неприкрыта гортань,
Ссеклась шея, как ссекается стебель:
Рухнул в песок
Царь ливийский в последней корче тулова,
Отлетела душа его к волнам,
Где кривым крюком Харон ее выудит.
А Роланд над телом его не медлит
И летит с Бализардою на Градасса.
10 Как увидел король Градасс
Аграмантовы голову и тело,—
Небывало он
Дрогнул сердцем, помутился лицом
И застыл, как невластный над собою,
Ожидаючи гибельного графа;
И Как нал на него смертный удар,
Он ни взмахом не взметнулся в защиту.
11 Поражает его Роланд
В правый бок под последнее ребро —
Вышел меч из левого бока,
Остр на пядь и багров по рукоять:
В верный знак, что ни сильнее, ни доблестнее
Не бывало
